Со Светланой Вернер, преподавателем по актерскому мастерству, я познакомилась задолго до того, как Никита Сергеевич пришел в нашу группу в качестве тренера. На протяжении последних нескольких лет она несколько раз в сезон приходила в Академию и проводила для фигуристов индивидуальные занятия. Инициатива подобных встреч, как правило, принадлежала Виолетте Владимировне – она считала, что профессионал поможет нам лучше передать характер героев на льду. За свою пока еще недолгую карьеру я выступала в образах Джульетты, Наташи Ростовой и Черного лебедя. Но ни с одной из этих героинь мне не было настолько сложно, как с Жанной Д’Арк, поэтому на этот раз именно я инициировала встречу со Светланой. Правда, это произошло задолго до того, как я потеряла покой и сон, влюбившись в ее младшего брата.
На часах половина восьмого. На улице уже темно, и мое такси давно уехало, оставив меня возле дома, где располагается квартира Светланы, а я все стою, переминаясь с ноги на ногу, и не решаюсь зайти в подъезд. Я очень люблю занятия со старшей Вернер. И, учитывая мои планы на сезон, они мне необходимы. Но как же я смогу как ни в чем ни бывало работать с ней теперь, когда все стало так сложно? Что если она узнает правду о моих чувствах к Никите Сергеевичу? Что если о них узнает он? Это ведь неэтично встречаться со своим педагогом?
Невесело усмехаюсь и одергиваю себя. Неужели я всерьез допускаю мысль, что Вернер может захотеть встречаться со мной? Да он будет настолько шокирован, если все поймет, что не подойдет ко мне ближе, чем на километр! Это я сошла с ума от любви, а он наверняка знаком с основами профессиональной этики.
Внезапно мне становится грустно от этой мысли. Я представила, какими напряженными теперь будут наши отношения. И с тоской осознала, что больше никогда не смогу как раньше проговорить с ним или попросить совет, а любое его прикосновение, будь то напутствие перед прокатом или часть тренировочного процесса, теперь всегда будет отзываться во мне болью несбыточного…
К счастью, Никита Сергеевич в квартире Светланы отсутствует. Видимо, задержался в объятиях своей блондинки, раздраженно думаю я. А с другой стороны, зачем ему приходить? Уж точно не для того, чтобы увидеть меня, да и с его сестрой мы обычно разбираем программы в приватной обстановке. Это все его предложение подвезти меня сбило меня с толку.
После приветствий и объятий Света по привычке дает мне комнатные тапочки и приглашает на кухню:
– Я заварила чай, Ариш. Пойдем, расскажешь мне, как твои дела.
Отказавшись от предложенной шоколадки, я делаю глоток чая и ловлю на себе внимательный взгляд педагога.
– Ну, как тебе новые программы? Никита говорил, что в произвольной ты себя чувствуешь более органично, чем в короткой.
– Это правда, – признаюсь я. – В короткой и сам образ, и музыка очень сложные.
– Ну, ничего удивительного. Рассказывать историю воительницы, которую одни считали святой, а другие ведьмой, это не самая простая задача, если мы говорим об эмоциональной составляющей программы.
– Просто… Виолетта Владимировна говорит, что я катаю как робот. Что я должна раскрыться, чтобы зрители и судьи поверили, что я могу повести за собой легионы воинов, что меня могут любить абсолютно и безоговорочно.
– Ох, Ариша, – Светлана добродушно усмехается. – В этом я с ней согласна, и несогласна тоже. Твое очарование – в твоей скромности и искреннем непонимании своей силы. Поэтому и Жанна Д’Арк из тебя получится совершенно особенная. Но то, что ты уже сейчас, несмотря на юный возраст, можешь, если не вести за собой войска, то завоевывать мужские сердца – в этом у меня нет ни малейшего сомнения.
Ощущаю, как от этих слов мои щеки заливает жаркий румянец. Интересно, что бы подумала старшая Вернер, если бы узнала, что я мечтаю завоевать только одно сердце – сердце ее брата.
Какое-то время мы молча пьем чай. Потом женщина выходит из кухни и через несколько минут возвращается с ноутбуком.
– Давай посмотрим на твою Жанну, – предлагает она, открывая крышку ноутбука.
Следующие полчаса мы смотрим отрывки из фильма, слушаем музыкальную нарезку Никиты Сергеевича для моей программы и разбираем, какую сцену и эмоцию можно переложить на то или иное движение. Работа так захватывает меня, что я совершенно теряю счет времени и возвращаюсь к реальности лишь тогда, когда в коридоре слышится звук захлопнувшейся двери и приближающиеся шаги.
– Никита пришел, – с улыбкой говорит Светлана, вставая со стула и раскрывая объятия для встречи любимого брата.
Я же в это время с особым вниманием изучаю узор на скатерти, чтобы невзначай не встретиться с Вернером взглядом и не последовать примеру его сестры. Вот бы он удивился, если бы я бросилась ему в объятия!
– Ну, как идут дела? – спрашивает он, непринужденно опускаясь на свободный стул рядом со мной.
– Все хорошо, – отвечаю я кратко, изо всех сил стараясь спрятать предательскую дрожь в голосе, вызванную его появлением.
– Я просто старалась донести до Арины, что ей вовсе не надо играть роль Жанны – покорительницы сердец, потому что покорять сердца она может и сама, – приходит мне на помощь Светлана. – Ей нужно просто понять мотивы героини и все пойдет как по маслу. Внутренний огонь, какой есть у Жанны Д’Арк, горит и в ней самой. Согласен?
– Абсолютно, – слышу уверенный ответ тренера, а в следующий миг ощущаю его руку на своей спине.
В этом прикосновении нет ничего особенного – простое дружеское похлопывание, каким он награждал меня тысячи раз до этого вечера. Но только на этот раз каждая клеточка моего тела отзывается на этот жест. Я замираю, даже, наверное, перестаю дышать, совершенно ошалевшая от нахлынувших на меня чувств, но Никита Сергеевич убирает руку так же быстро и неожиданно, как положил ее, и я едва не кричу от разочарования и желания продлить это прикосновение еще хоть на мгновение.
– Никит, ты голоден? – между тем спрашивает Светлана.
– Нет, спасибо, я поужинал с другом.
«С подругой», мысленно поправляю я, и сама поражаюсь острой вспышке ревности, пронзившей меня в этот момент.
Ох, Романова, пора заканчивать этот фарс.
– Может, хотя бы чай с нами выпьешь? – спрашивает Светлана у брата.
– Чай выпью с удовольствием. И даже от сладкого не откажусь, – подмигнув мне, он тут же отправляет в рот кусочек шоколадки.
Если бы он сказал что-то подобное неделю назад, я бы наверное показала ему язык или ткнула локтем под ребро. Неделю назад все между нами было очень просто. Сейчас же я сижу, словно набрав в рот воды, и, чтобы не встречаться с Вернером взглядом, смотрю в полупустую чашку с давно остывшим чаем.
Пока Светлана повторно кипятит воду и накрывает на стол, они с Никитой Сергеевичем обсуждают какие-то не очень интересные мне перестановки в ФФКР и интересную премьеру нового спектакля в «Большом». Я же все это время сижу молча, украдкой бросая взгляды на тренера.
И почему только он так хорош?
Неприлично хорош, если вы спросите меня.
Одетый в простую белую футболку и потертые джинсы, он выглядит очень стильно, очень молодо и очень… очень сексуально.
Боясь поднять голову и встретиться с ним взглядом, я ограничиваю игру «в гляделки» его широкой грудью. Потом опускаю глаза на стол, на котором лежат его руки.
У него такие красивые руки! В меру мускулистые, сильные, крепкие, с прожилками выступающих вен, длинными пальцами и аккуратно подстриженными ногтями. Эти руки много раз были перед моими глазами, как только я раньше не замечала всего этого?
Чувствуя, что моя неуемная фантазия вновь заводит меня куда-то не туда, я отодвигаю от себя чашку, беру в руки телефон и встаю со стула.
– Светлана, мне пора, – говорю я. – Спасибо вам большое за помощь.
– Подожди! – вмешивается Никита Сергеевич, делая глоток из своей чашки. – Уже поздно. Дай мне десять минут, я отвезу тебя.
– Спасибо, но я лучше вызову такси, – возражаю я.
– Арина, что за глупости?
– Это не глупости, Никита Сергеевич, – упрямлюсь я. – Вы только что приехали, а я взрослая девочка и вполне могу добраться домой на такси.
– Мне все равно ехать в твою сторону, – говорит он безапелляционно.
Раз в мою сторону – значит не домой, тоскливо отмечаю про себя, потому что его квартира в противоположной от меня стороне. Цепкие когти ревности вновь подают признаки жизни, неприятно царапая меня изнутри.
С неожиданной решимостью я снимаю блокировку с телефона и открываю приложение. Я поеду на такси, а он пусть едет к своей пассии в одиночестве. Не успеваю я подтвердить заказ, как мой телефон оказывается выхваченным из рук.
– Да что с тобой такое? – не скрывая удивления, произносит Вернер.
Нехотя поднимаю на него глаза. На его лице читается искреннее недоумение и… волнение. Волнение за меня.
Вся моя злость мгновенно улетучивается, и я чувствую себя просто неблагодарной дрянью. Он же не виноват, что я влюбилась, и больше не могу смотреть на него без желания придвинутся поближе. Он же не виноват, что я вдруг стала ненавидеть всех его подруг, и одна мысль о нем в объятиях других девушек вызывает во мне ярость, силу которой я до конца даже не осознаю. В конце концов, он же не виноват, что он настолько хороший учитель и друг, что он искренне переживает и волнуется за меня и готов сделать все, чтобы я была в безопасности.
– Ариш, в самом деле, посиди еще немного, – вмешивается в разговор Светлана. – Ты же понимаешь, что Никита тебя не отпустит. Да и ехать на такси в такой ситуации совсем неразумно.
Я медленно опускаюсь на стул, признавая поражение. Добившись своего, Вернер возвращает мне телефон и спокойно продолжает пить чай, но по его напряженной фигуре и нахмуренным бровям я понимаю, что настроение я ему изрядно подпортила.
Ну и пусть! В конце концов, я тоже не в восторге от происходящего.