– И все же я не пойму, что же ты так взъелась на этого красавца в дорогущем пальто? – спрашивала Эбби, пока мы брели каждая к своему дому.
– Красавца? Господи, ты про этого Дьявола?! – Я издала смешок. – Скажи, он угрожал тебе?
– У тебя сегодня что‐то с головой. С чего бы ему мне угрожать? Он заказал кофе, оставил щедрые чаевые…
– Сколько? – взыграло мое любопытство.
– Тридцать фунтов, Сел! Это, между прочим, больше, чем наша выручка еще две недели назад.
– Тридцать?! – Я оторопела и чуть не врезалась в велосипедиста. – Неслыханная щедрость. Чем же ты его очаровала?
– В том‐то и дело, Сел, что ничем. Сделала кофе, он тут же принялся его попивать, рассевшись на стуле. Для меня, конечно, он староват, а вот для тебя…
– Я что же, по‐твоему, уже старая перхоть? – ущипнула я рыжего бесенка.
– Ай! Ему уж точно не двадцать два, может около двадцати восьми… Короче! Он начал расспрашивать меня о кофейне. Вернее, о том, почему я решила там работать, потому как по мне видно, что я еще и школу не успела окончить. Ну и понеслось. Я ему с потрохами выложила свою несчастную судьбу дочери бедных, зависимых родителей.
– Я знаю тебя больше десяти лет и никогда бы не подумала, что ты откроешь душу незнакомцу, – фыркнула я. Мне совсем не понравилось, что Эбби посвятила этого бандита в подробности своей жизни. – Послушай, Эбби… Его нужно остерегаться. Ни в коем случае не говори с ним о личном, не упоминай никаких подробностей…
– Селина, да у тебя никак паранойя? Ты говоришь так, словно он какой‐нибудь маньяк.
«Может, и того хуже!» – пронеслось в голове.
– Просто прислушайся ко мне, договорились?
– Ладно… – недоверчиво протянула она. – Кстати, в среду меня не будет. Мы с Мэттью пойдем на выставку, которую я долго ждала, и… завтра тоже завал с уроками.
– Ни слова больше! Ты вольна идти куда захочешь, – выпалила я, взволнованная новостью о долгожданном свидании (кажется, я ждала его больше, чем Эбби и мой младший братишка Мэтт).
Уже на подходе к развилке мы остановились, чтобы попрощаться. Фонари светили на последнем издыхании, улицы потихоньку пустели.
– Ты справишься завтра без меня? И вообще, ты ведь собираешься высказать этому козлу Коннору, что он настоящий козел?
– Пока не решила. В голове кавардак, вообще не соображаю. Ощущение, что я прочла эти сообщения не утром, а неделю назад.
– Если что, звони мне в любое время.
Эбби снова крепко обняла меня и поцеловала в щеку. Когда ее морковная макушка скрылась за многоэтажным зданием, я двинулась домой. Признаться, я вообще не понимала, что чувствую. Такие яркие эмоции стали для меня чужды с тех пор, как умер отец. После третьего курса я уже полностью сконцентрировалась на осуществлении своей мечты и забыла о том, что в жизни есть место драме. Я плелась, униженная и оскорбленная, опустошенная и раздавленная, с трудом перебирая ногами. Иногда жалость к себе сменялась гневом на Дьявола. Меня жутко бесило, что он посмел разговорить Эбби! Ведь Эбби не было той ночью в доках, она не знает о настоящих причинах продажи магазина, и я не хотела ее впутывать в эти грязные дела.
– Сел, побереги здоровье, а? Найми себе что ли сменщика! – встретил меня Пабло.
От его звонкого, но уже не такого вредного, как когда он был мальчишкой, голоса на душе стало легче. Я ни с того ни с сего повисла у него на шее, чтобы он, как в детстве, покружил меня или потаскал на плечах.
– Ого! – удивился брат моей сентиментальности. – И в чем же ты провинилась? Опять стырила мои запасы шоколада?
– А тебе и жалко, да? – усмехнулась я. – Ни в чем. Я соскучилась.
– Приезжала бы ты на пару часов раньше, мы бы виделись каждый день. А чего бы тебе Мэттью не поднапрячь с помощью в кофейне? – спросил брат, нехотя отрываясь от моих объятий.
– Упаси боже! Не хватало мне еще каждую неделю закупать новую посуду, у него же руки-крюки!
– Я все слышу! – отозвался брат из кухни.
– Мэтти, я люблю тебя и все твои таланты, но признай же свою неуклюжесть! – рассмеялась я, а Пабло подхватил.
– Вообще‐то у нас в гостях Ева, давай не будем пугать ее нашими… любезностями, – прошептал он мне.
Я насупилась, приняла гордый вид и вытерла красные глаза. Пройдя в гостиную, я застала Еву и маму на диване что‐то бурно обсуждавшими. Находясь с Евой в одном помещении, я всегда испытывала напряжение, будто меня чем‐то придавливали. То ли так действовала ее красота, то ли умение держаться изысканно и хладнокровно.
– Привет, милая! Мы тут как раз обсуждаем предстоящее событие… – Мама заговорщицки подмигнула. – Присоединяйся!
– О, судя по вашим бокалам, открыто вино? – указала я на красную жидкость.
– Да-да, Пабло, дорогой, принеси Селине бокал! – попросила мама.
– Селина, я здесь, чтобы официально пригласить вас на свадьбу. Она состоится в середине мая. Мы с Пабло решили снять ресторан в Лондоне…
– В Лондоне?! – вспыхнула я.
У нас и на бирмингемские‐то заведения финансов едва хватало, а тут столица!
– Детка, а что такого? У Пабло и Евы должен быть красивый, запоминающийся праздник!
– О, мы точно запомним его надолго… – пробормотала я, принимая бокал из рук Пабло.
Брат смерил меня взглядом, говорившим: «Придержи язык».
– Я хотела уточнить, Селина. – Ева всем видом показывала, что намерена игнорировать мои комментарии. Она уже все решила, значит, будет так, как она захочет. – Мы составляем список гостей, ты ведь придешь «плюс один»? С Коннором, кажется?
Я поперхнулась вином, разлив половину драгоценного напитка на юбку, и невнятно ответила:
– Эм… С Коннором… да, «плюс один», – а потом добавила: – Что ж, девочки, я вас оставлю!
– Ох, Селина… и дались тебе такие мучения с этой кофейней, – заботливо заметила мама.
Только искренность этой заботы помешала мне обрушиться на нее с гневной отповедью, и я молча побрела в спальню. В этом доме не хватало тишины и возможности уединиться. Даже в своей комнате я чувствовала себя так, будто стояла посреди шумной улицы. Но я изо дня в день напоминала себе о том, что владею уютнейшей кофейней и хотя бы имею крышу над головой в отличие от Дороти. Я ступила на тернистый путь, и никто не гарантировал мне быстрого успеха.
Стянув вчерашние водолазку и юбку, которые впредь никогда больше не собиралась надевать, потому что отныне они вызывали отвратительные воспоминания, я упала на кровать.
– Как я устала, господи… – прошептала я в подушку.
И тут же одернула себя. Благодарность. Я, между прочим, осуществила свою мечту и обязана бороться за свое дело, пусть ради этого придется пожертвовать сном и отдыхом. Когда‐нибудь настанет день, и я найму сменщика. Ведь этот день настанет?
Телефон завибрировал.
Неизвестный номер: Привет.
Я минут пять всматривалась в цифры, пытаясь припомнить, кому они могли принадлежать.
С: Это кто?
Прошла минута, две, три…
Р: Нечисть.
Я отбросила телефон, словно у меня в руке оказалась бомба замедленного действия. Дыхание участилось, пульс отдавался болью в висках. Откуда у Дьявола мой номер?! Почему он вообще мне пишет?! Господи, да что же это такое, где моя стабильная, заурядная жизнь! Вернись, я все прощу! Надо придумать ответ. Или вообще не отвечать? Может, завтра же купить новую сим-карту? Тут же зазвенел телефон. Нет, это уже не Дьявол.
К: Эй?
Отлично. Половина двенадцатого, вставать ни свет ни заря, а двое мерзавцев решили нарушить мой покой! Я выключила телефон – поделом им, – повернулась к стенке и уснула лишь к двум часам, унимая дрожь.