Надо с оппонентом говорить на его языке. Так советуют нам эти самые оппоненты. Мы – за. Но начнем с переадресовки вопроса: почему либеральные авторы не оценивают Сталина в либеральном же духе – с точки зрения его личной успешности, например?
Либеральные мыслители любят слово «карьера».
И ненавидят имя Сталина. Это странно. Мы как-то спросили, а как вы оцениваете Сталина с точки зрения как раз либеральной – с точки зрения личной карьеры, его личного успеха?
И вот тут происходит зависание.
Действительно, если взять сталинскую карьеру – она не имеет аналогов по крутизне. Его восхождение из низа до мирового верха покоряет тем самым «социальным динамизмом», о котором толкуют «успешники».
Невзрачный внешне осетин (то есть даже для грузин, среди которых он жил, человек «второго сорта», что уж говорить о русских) с вечным акцентом, с лицом, изуродованным оспой, руками одна короче другой… По некоторым источникам, мать в молодости была гулящей женщиной и, как многие такого рода женщины, в зрелости и старости ударилась в религию, чтоб замолить грехи; отец – сапожник, неопределенных занятий, бил жену и сына, потом был убит в пьяной драке или пропал без вести, как бродяга. Юный Сталин проводил время среди хулиганов.
Многократно ссыльный, поднадзорный, не особо здоровый сделал карьеру самого знаменитого человека в мире на XX век, может быть, самого значимого человека этого века, а может быть, и в истории (!), признанного даже «Таймом» дважды человеком года, с невиданной доселе властью – это как с карьерной точки зрения? Миллионы публикаций, тысячи книг не иссякают до сих пор. Эта книга не исключение.
А мы добавим, что в придачу к своей карьере он вытащил из полного аута не фирму, а целую страну, которая на 1920 год была в полном кровавом социальной тупике, раздираемая гражданской войной, – до победы в 1945-м над объединенной Европой?
Почему нет такого подхода? Ведь «аналоги» закончили – проиграв все. Наполеон разорил Францию, ополовинил её (тогда как рождаемость даже в войну при Сталине только росла!), проиграл конечные битвы – и он в почете не только во Франции, но и в мире! Его чудесное восхождение, которое просто устлано трупами, до сих пор чуть ни пример для подражания. При этом давно уже не секрет, что Наполеону очень сильно помогали тайные друзья, к примеру, с Тулоном, с которого началось его политическое восхождение. То есть, говоря языком успеха, у Сталина был крайне низкий старт, тогда как у Наполеона как дворянина, пусть и периферийного, достаточно высокий. Но почему Сталин не становится эталоном личной карьеры у либералов? Почему он не в пропагандистском эталоне у карьеристов? Где бизнес-тренинги, которые учат секретам жизненной стратегии Сталина? Почему с утра до вечера его биографию не изучают коучи?
Далее, сколько у него карьер было по профилю? Либеральные люди в качестве эталона любят говорить о карьере финансиста и выдвигать в качестве критерия финансиста – выживание в финансовых кризисах. Сталин создал финансовую систему, которая выжила в войну. У нас нет продвинутых работ по финансовой стороне дела в войну по понятной причине – она идеологически была «не очень». Но сегодня другие времена и можно открыть вопрос о гигантской сложнейшей финансовой системе войны. Мы, к примеру, поражаемся, как деликатные финансовые конфликты, которых было много, не стали препятствием для Победы. А ведь это как раз тот самый кризисный критерий, который так любят либеральные «успешники».
Помимо финансовой, Сталин сделал десятки разноотраслевых карьер! Как учёный-идеолог, которого штудировали миллиарды (!), как публицист, которого читал весь мир и вдохновлялся на подвиги, как организатор миллиардов человек, как дипломат, даже как оратор (!), которого слушали залы, не шелохнувшись, как законодатель, как проектный специалист, как успешный кадровик, в конце концов!
Наконец, как военачальник.
В этом вопросе есть экспертная проблема. Даже генералы, воевавшие с ним бок 6 бок, давали разные оценки. Есть и проблема начала войны. Но если взять кристально объективных военачальников, вроде Рокоссовского и подавляющей массы воевавших генералов, оценка Сталина как военачальника была наивысшей. Есть и живые рядовые свидетели. Один из соавторов этой книги помнит спор дедушки и бабушки о Сталине, когда дедушка четко формулировал: «если бы не Сталин, мы бы проиграли и нас бы уже не было». Дедушка соавтора прошел все четыре года войны – от первого до последнего дня – то есть знал и позор отступления, и эйфорию победы. И эта фраза была твердо озвучена в 60-е годы, после 20 лет осмысления, когда многие под давлением власти шестидесятников изменили позицию. Он – нет.
Кто же посоревнуется с карьерой Сталина?
На языке либерального карьериста карьера Сталина вообще не имеет аналогов. Особенно с учетом того, что у него не было никакой стартовой поддержки – продвигать своего помогают все, а он генерировал себя, свою команду на ходу, с нуля, и полностью самостоятельно. То есть он многое взял своими мозгами и талантами. Классический либеральный «селф-майд-мэн» – человек, сделавший себя.
Более того. Понятие личности – почетнейшее в лексиконе либерального сознания. И выражение Культ Личности можно вполне вписать в религиозное сознание либералов. Так была же личность! – это же очевидно. Почему это упорно не замечается? Почему он не пример для подражания у либеральной массы? Почему же либеральные оппоненты не обращают внимания на этот аспект Сталинской фигуры и его судьбы?
Мы удивляемся тому, что коучи и бизнес-тренеры не проводят семинаров по методикам Сталина, хотя он круче любого Стивена Джобса и Илона Маска. То есть к Сталину нет чисто рационального отношения.
Мы удивляемся так же, почему к Сталину массово нет и чисто иррационального религиозного отношения. Известно, что не глупый человек Гегель всерьёз, глядя на Наполеона, скачущего по улицам Иены, называл последнего – воплощенным Богом. В самом деле, человек из таких низов – на такие верхи – без помощи Бога взлететь не способен. Но и у Сталина и старт был невыгоднее и конец успешнее, Сталин вообще не имеет аналогов в истории по везучести. Казалось бы – вот предмет для поколения действительно воплощенного Мирового Духа, предмет для изучения каждого шага, каждой фразы, причём, трепетного изучения, как священного… Но ничего такого нет и близко!
А значит – мы ещё очень далеко от Сталина, мы ещё слишком малы для него, мы хотим его мерить мерками обычного человека. Пишем биографии… Хотя тут даже агиографии вряд ли будут подходящим жанром.