Наша со Светой свадьба прошла на ура. Если не считать того инцидента с Сухим, как я пока его про себя называл, то все вообще выглядело со стороны отлично. Как принято сейчас говорить – «шик-блеск».
Ситуация с киллером не смогла испортить праздник, ведь никто о ней, кроме нас с Гошей, не знал.
Но откладывать было нельзя. На следующий день после торжеств я встретился с Индией у него дома. Не в ресторане, как обычно. Из соображений безопасности туда Гоше пока вход был закрыт.
– Будешь? – Гоша в расшитом, как у падишаха, халате чинно наполнил и протянул мне бокал с темной жидкостью с характерным запахом виски. Стекло с запотевшей поверхностью, внутри проглядывался хрусталь ледяных кубиков.
– Не-е! – я скривился от одного лишь запаха спиртного, отодвигая ладонью Гошину руку с бокалом, как на известном плакате про трезвость.
– Надо! – настаивал друг. – Голова гудеть перестанет.
– Не похмеляюсь. Не могу два дня подряд пить.
– Так то – не пить, а лечиться.
– Вот если заболею, тогда полечусь, – я расположился на диване возле огромного напольного глобуса с откидным верхом, который заменял мини-бар.
– Ну так что? – Гоша отхлебнул, наслаждаясь вкусом и запахом односолодового. – Ты мне поможешь?
– Конечно, – кивнул я. – План такой. Ты сваливаешь в Литейск. Сидишь там тихо-мирно, не высовываешься. Маршрут простой: дом – фабрика – дом. С охраной сам решишь. А я тут, в Новоульяновске, поищу нашего общего друга – этого Сухого.
– Э-э, нет! – Гоша закинул ногу на ногу и отставил бокал. – Так не пойдет…
– Почему? Это ради твоей безопасности.
– И как ты его ловить собрался? Если он узнает, что меня нет в Новоульяновске, то мигом свинтит.
– Разберемся…
– Нет объекта, нет киллера. Так что я остаюсь, и ничего не говори, – Гоша ткнул в меня пальцем, видя, что я собираюсь возразить. – И потом… Представляешь, что будет, если в определенных кругах в городе разнесется слух, что Гоша Индия сбежал? Что будет с моей репутацией?
Он решительно помотал головой и отпил из бокала.
– Репутацию с собой в гроб не положишь, – хмыкнул я.
Доказывать ему что-то было сложно. Может быть, это был катала, бандит и вообще человек из тени. Но это был человек, который сделал себя сам – и отвечал за всё сам.
– А без нее мне тоже не жить, – серьёзно ответил Индия. – Все на ней держится. Или ты думаешь, я своих архаровцев в ежовых рукавицах держу? Криминальный элемент, брат, народ специфический. Если не уважают старшего, то в лучшем случае – разбегутся, а в худшем – нож в спину воткнут.
Правильно он рассуждал. Пока правильно. Но скоро все поменяется, и воровские законы не будут действовать. На место «правильных» воров придут беспредельщики. Выходцы из спортсменов, правоохранителей и шпаны. И репутация скоро станет пшиком.
– И все же, я бы рекомендовал тебе пересидеть, – напирал я, не хотелось, чтобы друг выполнял роль живца. Рискованно это.
– Хреночки, – Гоша скрутил кукиш и помахал им в воздухе, но не мне, а невидимому врагу. – Не дождутся! Никогда Гоша Индия не прятался.
Я понял, что переубеждать его бесполезно.
– Ладно… Тогда на людях сильно не светись хотя бы. Не передвигайся привычными маршрутами. И вообще не делай то, что делаешь обычно, где тебя подловить можно. И логово временно смени. Связь держи через доверенных людей, чтобы никто не знал, где ты живешь. Киллер в первую очередь жертву в подъезде дома караулит.
– Не собираюсь я никуда переезжать, а в подъезде у меня свой человек дежурит, – хмыкнул Гоша.
Я поворчал:
– Что ты такой упрямый?
– Какой есть… Выпей лучше, и жизнь проще покажется, – Гоша плеснул во второй бокал виски и протянул мне.
Я взял бокал, но пить не торопился, настраивался.
– Пальчики мы сняли в 205-м, неофициально. Катков помог. Местным закинем проверить, но номер, скорее всего, дохлый.
– Пока ждем, – кивнул Гоша. – Может, объявится кто… Мои там тоже дежурят.
Поболтали еще немного, я все-таки прикончил бокал виски, засобирался. Гоша проводил меня до двери и замкнулся изнутри. Я вышел в подъезд, спустился. Никого. А Индия ведь говорил, что человек дежурит у него в подъезде. Вернулся, поднялся пешком до самого верхнего этажа. Никого не встретил. Соврал? Чтобы меня успокоить? Ладно… Потом ему все выскажу. А сейчас я направился в гостиницу к Горохову. Мы со Светой остановились у моих родителей, хотели отдельно, тоже номер снять, но мать настояла. А наши коллеги поселились в «Октябре».
Рассказал шефу как есть о ситуации с Гошей и попросил оформить отгулы. Чтобы остаться в Новоульяновске и помочь другу. Никита Егорович почесал лысинку, подумал и проговорил:
– Да-а… Дела… Помочь, конечно, Георгию Вадимовичу надо… Ловко он Туза нам словил. И сколько дней тебе понадобится?
– Пока не знаю, – пожал я в ответ плечами. – Нечасто приходилось наемных убийц ловить.
Горохов удивленно вскинул на меня бровь, а я тут же поправился, что настолько нечасто, что вообще в первый раз такое будет. Ведь он все мои дела знает. Да и не скажу же ему, что в девяностых приходилось таких «клиентов» принимать.
– Недели хватит? – поинтересовался следователь.
– Вряд ли, – покачал я головой. – Две как минимум, если за две не возьмем, значит, и года мало будет. Это же не маньяк, который оседло живет и, как хищник, свою территорию охотничью имеет. Это, скорее, гастролер. Сегодня здесь, а завтра…
– Ты так рассуждаешь, будто все-таки расследовал дела с наемными убийцами, – с подозрением уставился на меня Горохов.
Все-таки проговорился.
– Так у них много общего с маньяками, – нашелся я. – Просто убивают не за удовольствие, а за деньги.
– Что же делать? Как тебе время выкроить? – морщил лоб Горохов. – Слушай… Возьми больничный. Скажи, что поясницу прихватило. Такой диагноз никак не проверишь. Скрутило так, что не вздохнуть. А то отгулов не наберем на две недели.
– Можно и больничный. Тем более, что в местной больнице знакомые у меня имеются…
На том и порешили. Я вышел от Горохова и тут же напоролся на Артемия. Тот ошивался возле 205-го номера, сверкая красной проплешиной. Бодренький, будто и не пил вчера так много.
– Привет, жених! – увидев меня, пузач расцвел, а щеки его засияли под цвет лысины. – Слышь, как здоровьице?
– Уже лучше, – кивнул я. – А ты что неприкаянный бродишь по коридорам? Потерял чего?
– Так, слышь, ищу, с кем это… – Артемий хитро улыбнулся и хлопнул себя двумя пальцами по горлу сбоку. – Поправиться надо после вчерашнего. Буш?
Он выудил из недр объемного пиджака в нелепую советскую клетку металлическую фляжку. Судя по его хитрому взгляду, крепость содержимого фляжки была как минимум в стандартные сорок градусов.
– Не-е, – отодвинул я его руку с фляжкой. – Я уже полечился сегодня.
– Слышь, хорошего лекарства много не бывает. Давай по писят. А?
Пришлось и с ним выпить. Я еле избавился от назойливого гостя. Чем-то он меня раздражал, еще это его «слышь».
Вернулся в машину, там меня ждала Света.
– Ну ты что так долго? – хмурилась жена. – Нам еще на рынок надо закупиться, вот я список написала, хочу солянку сварить.
– Зачем тебе варить? – цокнул я. – Выдумала тоже… Никогда не варила, а тут вдруг захотела. Мы же у родителей моих живем. Есть кому борщи варить.
– Неудобно как-то, – Света поджала губки.
– Неудобно летом в валенках, а мы семья. Пусть свекровушка твоя порадует нас стряпней. Когда ей еще придется нас угощать?
– Все равно солянку сварю.
– А ты умеешь?
– Нет. Но рецепт у меня есть, – Света помахала листочком, вырванным из советского настольного перекидного календаря.
– Ха! Ну, если рецепт есть, то тогда конечно… Вари…
– Поехали… – поторопила она, впрочем, без раздражения. – Думала, вообще не дождусь тебя.
– Да это все твой родственничек, будь он неладен. Пристал с выпивкой. Прямо в коридоре, представляешь? Дядька он неплохой, но приставучий, как гудрон на летней жаре.
– Какой еще родственник?
– Артемий.
– Это который с пузом и громким голосом?
– Ну да. А что, у нас на свадьбе много таких Артемиев? Да еще и твоих родственников?
– Вообще-то, – Света нахмурилась, – я думала, что это твой родственник.
– Чего? Да я его впервые видел. Твоя он родня. Ну ты даешь! Как можно не помнить своих? Наприглашала, что сама не знаешь кого, – хохотнул я.
– Андрей, я серьезно. Я тоже видела его на нашей свадьбе в первый раз. И я его не приглашала. Я думала, ты его позвал.
– Я?.. Не-е! Я точно не звал. Погоди… Так он кто получается?
– Я не знаю…
Вот это солянка вышла.
– Опа… а как у него фамилия хоть?
– Понятия не имею.
– С кем он пришел? Он точно не из твоих родственников?
– Андрей, я конечно, женщина, но я же не дура. Точно не из моей родни. Да моих там было не больше десятка. Девочки, в основном. Настю ты уже хорошо, говорят, знаешь, – Света хитро прищурилась. – А он один, вроде, приехал, но за дамами ужом увивался и всегда в центре внимания был. Трудно сказать, с кем он изначально был. Может, и не один. Да какая теперь разница? Поехали! На солянку колбасы три вида надо разных. Представляешь?
– Разница есть… – задумчиво пробормотал я. – Артемий этот возле 205-го номера ошивается.
Света поджала губы в непонимании.
– Какого еще 205-го? И что?
Естественно, эти цифры ей ничего не говорили, ведь про историю с киллером она ещё даже не слышала.
– Милая… Это долгая история, расскажу тебе позже. Не хотел на свадьбе забивать голову ерундой. Я сейчас! Мне кое-что проверить надо! – я выскочил из машины.
– Ты куда? А как же солянка?
– Мамка борщом накормит! – я уже несся вверх по ступенькам крыльца гостиницы.
Заскочил внутрь просторного холла. Направо – ресторан, прямо – администратор. Не сбавляя хода, перескакивая через две ступеньки сразу, я впорхнул на второй этаж, слыша за спиной голос администратора: «Молодой человек, вы куда?».
Некогда отвечать. Я даже не затормозился. В голове чувствительно постукивал вчерашний и сегодняшний виски. Жутко захотелось пить, во рту пересохло.
Вот, блин… Пробежал-то немного, а ощущение, будто сутки на дежурстве отпахал и стометровку на рекорд пробежал. Видно, удался вчера праздник, даже организм об этом кричит.
Так! Артемий! Где же ты, родной? Родственник дальний. Настолько дальний, что незнамо чей…
Пустынный коридор шептал лишь эхом моих шагов. А эхо отдавалось в голове, надо бы анальгинчика заглотнуть.
Я пошатался по окрестным коридорам. Пузана и след простыл. Оно и понятно, глыкнул из фляжки, да и спать в номер пошел. Сейчас спущусь к администратору и узнаю, в каком он номере. Вряд ли в гостинице проживает еще постоялец с таким именем. Он же настоящим именем назвался? «Нет, конечно!» – возразила в мозгу ментовская чуйка. Она же меня и повела к злополучному номеру 205.
Я на цыпочках приблизился к двери. Прислушался… Тишина. Хотел постучать, занес уже руку и замер, размышляя. Там внутри Гошин человек. Хрен знает, кто именно, а ну как пальнет в меня? Подумает, что это Сухой вернулся… Основная часть Гошиных подручных меня знает. Все-таки не раз с ним братались на публике. А если там новичок какой-нибудь? И меня в глаза не видел? Ладно… Как-нибудь вывернусь, авось не пальнет. Гостиница же, а не Дикий Запад, да и Гоша, наверное, дал указание постояльца живым брать.
Я постучал. И тут дверь приоткрылась. Не в ответ, а от одного этого стука. Тихо, но мерзко так скрипнула, впуская свет из коридора в полумрак комнаты с плотно задернутыми шторами.
Опа… Не заперто? Я отвёл дверь подальше, топнул ногой, будто вхожу, а сам укрылся за дверным косяком. Но никто в меня не стрелял, никто даже не окликнул. Никаких звуков. Тишина мертвая, слышно было только, как в номере буркнул фреоном холодильник.
Я вошел внутрь и вздрогнул от неожиданности. В углу в кресле сидел человек. Я узнал его, видел раньше. Это был Гошин подручный по прозвищу Серый. Смотрел на меня, не двигаясь, как памятник. Глаз не видно, только впадины в полумраке. Жутковато сидит.
– Фух! – махнул я на него рукой. – Напугал. Сидишь, как камень неживой. Что дверь не запираешь? Тут к тебе мужик с пузом не заглядывал случайно? Что молчишь? Спишь, что ли?
Но Серый не спал. Ни на один мой вопрос он не ответил, потому что никак не мог этого сделать. Он был мертв. Осознание этого пришло мгновенно в этой тишине. Я понял, что он не живой, еще не включив свет и не приблизившись к телу. Еще не разглядев его. Только мертвый может так сидеть и невозмутимо молчать.
Щелк! – выключатель под моим пальцем почему-то выдал искру, и лампочка на потолке осветила комнату.
Казалось, Серый спит. Глаза закрыты. Ни крови, ни дыр от пуль и ножа.
Я подошел и потрогал его горло в районе артерии. Чуть сбоку. Теплый, но пульс не прощупывается. Никаких ран, увечий, ссадин и следов побоев не видно. Очень странно… Крепкий мужик просто сам по себе откинул коньки. Так не бывает, конечно. Особенно, если этот мужик сидит в номере двести пять…
Я спешно и по привычке обшарил труп, но пистолета при нем не было. Не было и бумажника. Только зажигалка и пачка «Родопи».
Твою мать! Хотелось выскочить из номера и разыскать того, кто убил Серого. В том, что это убийство, я не сомневался. Но… тот, кто это сделал, явно уже смылся. Зачем он сюда приходил? Забрать оружие и фото Гоши? И кто это был? Сухой или его подручный? Черт! Надо найти, где проживает Артемий… Срочно.
– Я так понимаю, это вы обнаружили тело? – молодой, но холеный следователь городской прокуратуры снисходительно глянул на меня, закинув ногу на ногу и не удостоив долгим взглядом равного собеседника. Он развалился в кресле 205-го номера и заполнял шапку бланка протокола осмотра места происшествия. И как бы между делом кидал мне вопросики. Этакий занятой начальничек.
– Я обнаружил.
– Рассказывайте, что здесь делали? Как попали в номер? Кем был вам покойный?
Вокруг роились сотрудники милиции, и с ними начальник экспертного отдела Витя Драгунов. Он следил за молодым дежурным криминалистом, который с лупой и беличьей кистью рыскал по номеру в поисках следов рук. Витя прибыл как надзирающий – не доверял осмотр новобранцу по такому тяжкому преступлению.
– Я уже все рассказал оперативным работникам, – ответил я следаку. – Если еще раз, вкратце, то: случайно зашел, не встречал, дверь была открыта, заглянул.
– А может, это вы его… Того? – впился в меня змеючими глазами следак, соизволив оторвать взгляд от протокола. – Скудно как-то вы повествуете. Ну, ничего. Проедете с нами, в кабинете поговорим.
– Слышь, старлей, – я наклонился к следаку и проговорил вполголоса. – Или как там тебя? Юрист второго класса… Ты с людьми нормально учись разговаривать. А то боком выйдет. Понял? И это… сел бы поскромнее, а то столик вон весь занял, а там пальчики на нем еще не проверяли. Затер ты следы. Показания мои у оперативников возьмешь. Понял? Бывай…
Я похлопал его по плечу и вышел из комнаты. Вслед лишь услышал возмущенное: «Да кто он такой?». А потом послышался голос Вити Драгунова, видимо, мой давний коллега объяснил новичку, что я не паренек с улицы. Следак заткнулся и стал молча строчить «осмотр», споро шурша авторучкой.
Из 205-го вышел судмедэксперт. Молодой, но немного сгорбленный под весом медицинских знаний парень с выраженными «думательными» морщинами на лбу, пытливым, но немного рассеянным взглядом и в толстенных очках.
– Майор милиции Петров, – я показал ему удостоверение. – Подскажите… Какова причина смерти потерпевшего?
Парень схватил меня за руку и стал трясти, будто увидел старого знакомого, которого был очень рад видеть. При этом бормотал:
– А-а, да, да-да… Наслышан, наслышан. Наш заведующий Мытько, Павел Алексеевич, много о вас рассказывал. Приятно познакомиться.
– Взаимно… Только вы не назвались.
– Ах да, да! – хлопнул себя по лбу судмед, и его очки немного сползли, но он ловко ткнул их обратно пальцем. – Пяткин Феликс Васильевич. Можно просто Феликс. Или Пяткин. Или Василич.
– Да понял я, Феликс. Ты мне скажи про причину смерти…
– Видимых следов насильственной смерти нет. Будто уснул и не проснулся. Очень странная смерть. Слишком молодой для инсульта и инфаркта. После вскрытия точно скажу. А сейчас…
Он развел руками.
– Ты хочешь сказать, что смерть не криминальная?
– Не знаю, не знаю… За мою практику – впервые такое встречаю.
Я мысленно хмыкнул. Судя по пушку под носом вместо усов, практика у этого товарища пока не особо большая.
Собеседник, будто почувствовав мой скептицизм, поспешил заверить:
– Вы не думайте, я еще в студенчестве лаборантом подрабатывал в бюро СМЭ, – с некоторой гордостью заявил молодой сотрудник. – Всякого повидал.
– Ладно… Вот, запиши мой телефон, Феликс. Как установишь причину смерти, сразу звони, лады?
– Хорошо, я вам позвоню. Обязательно сообщу. А Павлу Алексеевичу от вас привет передавать?
– Виделись мы с ним вчера, на свадьбе. Но передай, лишним не будет. И называй меня на «ты». Договорились?
– Неудобно как-то. Вы же тот самый Петров. Из той самой группы…
– Я в отпуске, так что называй.
– Как скажете… Скажешь. Понял вас… Тебя, то есть. Хм.
Феликс ретировался, а я еще раз прошел до администратора. Она все пыталась найти среди постояльцев по моей просьбе Артемия. Но так и не нашла. Клиент с таким именем и с такой внешностью (во всяком случае, со слов дежурных администраторов и согласно записей) в гостиницу «Октябрь» не заселялся.
Вот такие у нас со Светой родственнички…