Юридические нормы, определяя отношения между гражданами и предоставляя одним из них права, а на других налагая обязанности, делают это в общей и отвлеченной форме. В законах не говорится об отдельных лицах – об Иванове, Петрове, Павлове – и об их взаимных отношениях, а идет речь вообще о покупателях, продавцах, нанимателях, собственниках, владельцах, о духовных завещаниях, договорах, правонарушениях – словом, о целых категориях лиц и отношений. Вследствие этого каждое отдельное лицо не может найти в законах непосредственного перечисления своих прав и обязанностей, а чтобы узнать их, должно делать логические выводы из юридических норм, подводя свое фактическое положение под абстрактные определения закона. Даже в тех случаях, когда отношения граждан определяются в конкретной форме нарочно для этого совершаемыми сделками (договорами, завещаниями), все-таки формы совершения сделок, условия их действительности и юридические последствия обсуждаются на основании постановлений законодательства.
Таким образом, конкретные права и обязанности отдельных граждан познаются ими посредством выводов из абстрактных предписаний юридических норм и фактических обстоятельств каждого случая, т.е., говоря короче, путем конкретизации норм64.
В громадном большинстве случаев граждане делают одинаковые выводы из юридических норм и добровольно приводят их в исполнение. Однако нередко бывает, что между ними возникает разногласие и что лица, которые являются, в силу закона, обязанными к совершению каких-либо действий в пользу других лиц, уклоняются от исполнения этих обязанностей, потому ли, что не хотят, или же потому, что не могут исполнить их. В таких случаях появляется необходимость в каких-либо способах разрешения споров между гражданами и понуждения их к исполнению обязанностей. Этих способов несколько.
Самым простым и естественным представляется на первый взгляд самостоятельное осуществление своих прав с применением, в случае надобности, физической силы, т.е. самопомощь в ее двоякой форме: самоуправства и самообороны. Так и осуществлялись права в первоначальные эпохи. По замечанию Иеринга, «самоуправством и местью, этим диким видом правосудия, как выражается Бэкон Веруламский, начинало каждое право»65. Однако применение этого способа стало ограничиваться по мере развития цивилизации и укрепления государственной власти ввиду его ненадежности и нецелесообразности. В самом деле, самопомощь, с одной стороны, страдает тем же коренным недостатком, какой вообще присущ применению физической силы к разрешению всяких споров: палка о двух концах, и победителем может оказаться вовсе не тот, кто прав. С другой стороны, самопомощь легко приводит к насилию над чужой личностью, нарушению общественного порядка и спокойствия и к другим преступным действиям, так что в благоустроенном государстве она может быть терпима только в виде исключения, при наличности особых условий66.
Другой способ состоит в том, чтобы спорящие избрали, по взаимному соглашению, постороннее лицо, которому они оба доверяют, и попросили его решить, кто из них прав, обязуясь подчиниться его решению. Это – так называемый третейский суд. Но, во-1-х, он предполагает наличность обоюдного согласия спорящих и готовность подчиниться решению избранного судьи. Во-2-х, иногда между гражданами никакого спора нет: обе заинтересованные стороны одинаково понимают закон и делают из него одинаковые выводы, но сторона, обязанная исполнить какое-либо действие в пользу другой стороны, уклоняется от этого, вовсе не отрицая существования своей обязанности. Наконец, в-3-х, неограниченное допущение третейского суда связано с опасностью злоупотреблений: входя в соглашение с третейскими судьями, граждане могут вести фиктивные споры и получать фиктивные решения с целью обхода постановлений закона, которые для них почему-либо невыгодны или стеснительны. Ввиду этого третейский суд хотя и допускается для разрешения юридических споров между гражданами, но не может иметь значительного применения.
Остается третий способ – обращение к помощи государственной власти. Он является наиболее удобным и верным для лица, желающего осуществить свое право. Здесь уже не нужно согласие противника и не опасно его сопротивление: государственная власть обладает достаточными средствами для того, чтобы сломить упорство отдельного гражданина и принудить его к повиновению.
При этом, однако, государственная власть не может оказывать свою помощь всякому, кто обращается за ней, без разбора. Нередко ведь помощи просит тот, кто ее вовсе не заслуживает, кто в действительности не имеет того права, какое себе присваивает. Поэтому, прежде чем взять под свою защиту просителя, государственная власть должна проверить правомерность заявляемого им требования, т.е. правильность сделанного им вывода из юридических норм и фактических обстоятельств.
Таким образом, когда частное лицо обращается к государственной власти за содействием при осуществлении своих прав, ей предстоит: 1) проверить правомерность требования просителя и 2) осуществить его, если оно окажется правомерным.
Первая задача является, говоря вообще, несравненно более сложной и трудной, чем вторая. Чтобы проверить правомерность требования гражданина, т.е. правильность сделанного им логического вывода из фактических обстоятельств дела и норм объективного права, необходимо установить эти обстоятельства, отыскать подходящие нормы и истолковать их. Все это предполагает знание действующего права, опытность в применении его, умение разбираться в юридических отношениях – словом, требует создания особых органов власти, которые обладали бы надлежащей подготовкой и действовали при условиях, обеспечивающих правильное и беспристрастное разрешение дел. Вследствие этого в современных культурных государствах проверка правомерности предъявляемых гражданами друг к другу требований в области их частных правоотношений поручается специальным органам власти, именуемым гражданскими судами, а для деятельности их устанавливаются определенные формы и правила, образующие организованное производство, называемое гражданским процессом в тесном смысле слова, а также спорным судопроизводством – ввиду того, что оно происходит в форме спора между гражданами перед судом, или исковым – ввиду того, что оно начинается посредством заявления одним лицом иска (требования) по отношению к другому лицу.
Вторая задача сводится к применению мер физического принуждения: отнятию имущества у незаконного владельца и передаче его настоящему собственнику, выселению жильца из квартиры за истечением срока найма или вследствие неуплаты квартирных денег, уничтожению постройки, возведенной на чужой земле, и т.п. Все такого рода фактические действия, совершаемые с целью осуществления признанных судом правомерными требований граждан, образуют производство по исполнению судебных решений, или исполнительный процесс. Эти действия настолько просты, что с успехом могут быть выполняемы любым органом власти, хотя бы и не обладающим теми специальными качествами, которые необходимы для удовлетворительного разрешения первой задачи – проверки правомерности юридических требований. Поэтому исполнение судебных решений поручается не самим судам, а другим, низшим органам власти (судебным приставам, полиции), действующим под контролем судов.
Взаимное отношение между исковым и исполнительным производствами, несомненно, таково, что первое должно предшествовать второму и служить для него основой: прежде чем осуществлять юридические требования граждан принудительным путем, необходимо их проверить. Но в историческом развитии процесса наблюдается как раз противоположное явление. Первоначально гражданские права осуществлялись их обладателями путем самопомощи, и только тогда, когда противная сторона оказывала сопротивление или отрицала право, к осуществлению которого делались попытки, противники обращались к третейскому суду67. Проявляющееся в таком порядке различие между очевидными, бесспорными требованиями и сомнительными, спорными сохранило свое значение по настоящее время. И теперь в западноевропейских процессуальных системах гражданско-правовые требования, основанные на бесспорных документах, а именно на актах, совершенных при участии нотариусов или судов, осуществляются принудительным путем, без предварительной судебной проверки, которая производится только в том случае, когда противник заявит спор в общем исковом порядке производства.
Кроме указанных функций – проверки юридических требований, предъявляемых гражданами по отношению друг к другу, и контроля над деятельностью органов, исполняющих решения, – на гражданские суды возлагается в современных государствах осуществление еще некоторых других задач государственного управления.
Хотя в области гражданского права частным лицам предоставлены свободная инициатива и самодеятельность, хотя они могут определять свои взаимные юридические отношения по собственному усмотрению, тем не менее и здесь во многих случаях требуется участие органов государственной власти. Оно нужно прежде всего для того, чтобы придать юридическим сделкам необходимые в интересах как самих совершающих эти сделки лиц, так и других граждан прочность и достоверность. С этой целью сделки, имеющие наиболее важное значение в обороте, заключаются при содействии органов государственной власти и заносятся в особые книги, которые ведутся этими органами. Таковы сделки, касающиеся вещных прав на недвижимые имущества, заключение брака, узаконение и усыновление детей, и др. Затем, государственная власть должна заботиться, чтобы лица, которые лишены дееспособности, могли участвовать в гражданском обороте и с этой целью назначать к ним опекунов и попечителей; должна принимать меры охраны по отношению к имуществу лиц, выбывших из гражданского оборота вследствие смерти, лишения правоспособности или безвестного отсутствия.
Для выполнения некоторых из этих функций существуют особые учреждения (нотариальные, опекунские, в Царстве Польском и Прибалтийских губерниях – ипотечные); другие функции распределяются между духовенством (заключение и расторжение браков), общими административными учреждениями и органами местного самоуправления (городскими, мещанскими, купеческими управами); часть же их возложена на гражданские суды. Так, у нас судами производятся узаконение внебрачных детей, усыновление, утверждение духовных завещаний, охрана наследственных имуществ и пр.
Деятельность судов по выполнению этих функций носит название охранительного судопроизводства, называемого также неисковым, или бесспорным, в отличие от искового, спорного.
Итак, гражданский процесс в обширном смысле слова обнимает три порядка производства дел в гражданских судах, или три вида судопроизводства: 1) исковое (гражданский процесс в тесном смысле слова), 2) исполнительное68 и 3) охранительное.
Совокупность юридических норм, определяющих устройство и деятельность гражданских судов и состоящих при них вспомогательных органов в трех указанных направлениях, образует гражданско-процессуальное право, а наука, занимающаяся исследованием этого права, именуется наукой гражданского процесса.
Три составные части гражданского процесса в обширном смысле настолько разнородны, что обнять их содержание одним общим определением решительно невозможно. Поэтому попытки дать такое общее определение оказывались неудачными. Так, нередко встречающееся определение процесса как «принудительного осуществления гражданских прав при помощи суда»69 характеризует только исполнительное производство, но не обнимает ни искового, ни охранительного и вдобавок приписывает суду функцию, выполняемую другими органами власти, которым поручено законом исполнение судебных решений.
По другому весьма распространенному определению, сущность гражданского процесса состоит в «юридической защите, оказываемой гражданам судами»70. Но под такое определение подходят только те случаи, когда обращение частного лица к суду вызывается нарушением его прав и когда от суда требуется официально признать, что нарушенное право подлежит защите. Да и в таких случаях самая защита производится не судом, а органами исполнения судебных решений, которые фактически восстанавливают нарушенные права. Во всех же прочих случаях, когда граждане обращаются к суду просто с целью выеснить свои юридические отношения, засвидетельствовать их официально, признать существующими или прекратившимися и т.д., дело идет еще не о защите прав, а только о распознавании их, констатировании, подтверждении, ограждении от будущих нарушений.
Вследствие невозможности обобщить и охватить одной формулой все три вида деятельности, образующие содержание гражданского процесса, следовало бы определить каждый из них порознь, а затем соединить все три определения и образовать из них одно – сложное. Но и эта задача невыполнима, потому что функции, возложенные на суд в порядке охранительного производства, не поддаются, по причине своего разнообразия и разнохарактерности, подобному обобщению.
Ввиду этого некоторые процессуалисты соединяют вместе определения искового и исполнительного производств, ограничиваясь относительно охранительного замечанием, что и оно относится к ведению гражданских судов71. Другие же, давая определение процесса, приурочивают его исключительно к исковому производству72.
Столь же неудачны попытки определить гражданский процесс не с точки зрения субъективных прав, которые составляют предмет исследования суда в процессе, а с точки зрения норм объективного права, применяемых судом при этом. С этой стороны гражданский процесс характеризуется как «форма судебного осуществления объективного гражданского права в применении к определяемому им жизненному отношению с целью защиты частноправовых интересов»73. Однако в исковом производстве дело идет еще не об осуществлении норм, а об установлении соответствия или несоответствия этим нормам требований граждан, т.е. не о фактической, а только о логической конкретизации действующего законодательства, только об интеллектуальном распознавании права74.
Три вида судопроизводства, образующие гражданский процесс в обширном смысле слова, преследуют различные цели и отличаются каждый особым характером. Поэтому они должны быть изучаемы порознь. Но так как все они представляют собою функции гражданских судов, то изложению их должно предшествовать исследование устройства этих судов. Таким образом, из самого содержания гражданского процесса вытекает система курса.
I. Устройство гражданских судов.
II. Исковое судопроизводство.
III. Исполнительное судопроизводство.
IV. Охранительное судопроизводство.
Первенствующее положение среди источников процессуального права занимают в современных культурных государствах законодательные нормы. Как устройство судебных учреждений, так и деятельность их по большей части определяются законами76. Обычное право в собственном смысле слова не может в настоящее время свободно развиваться в области юстиции ни среди граждан, ведущих дела в судах, потому что их процессуальная деятельность совершается в виду и под контролем судов, ни в самих судах, потому что они обязаны руководствоваться в своих действиях законами и постановлениями компетентных властей. Даже в тех случаях, когда на практике возникают вопросы, не предусмотренные прямо никакими юридическими нормами, суды обязаны разрешать их по общему смыслу наличных норм, посредством логического развития их.
Но законы не охватывают всех деталей и подробностей судебного устройства и производства. Они рассчитаны на продолжительное существование и применение; притом они носят общий характер и распространяются на все суды или по меньшей мере на все суды одной и той же категории. Поэтому в них устанавливаются основные положения, неизменные и ненарушимые; правила же, касающиеся способов осуществления этих основных положений судами, способов, которые могут изменяться в зависимости от условий времени и места, вырабатываются как высшими органами судебного управления, так и самими судебными учреждениями. Эти правила образуют особый источник процессуального права, но источник вспомогательный, производный, ибо имеют обязательную силу при наличности двух условий: 1) если не противоречат постановлениям законов и 2) если исходят от компетентных органов власти. Право издания таких обязательных постановлений по судебному ведомству предоставлено у нас 1) самим судам и 2) министру юстиции.
Судебное ведомство пользуется в некоторой мере правом самоуправления: закон предоставляет судам самостоятельно устанавливать правила, касающиеся «внутреннего распорядка делопроизводства», под названием наказов (ст. 166 Учр. суд. уст.) или инструкций (объясн. в 168 ст.). При издании судебных уставов 1864 г. предполагалось, что будут составлены: общий наказ – для всех судов и особые – для каждого суда в отдельности. Но общий наказ не был составлен, и его заменяют «Временные правила 15 марта 1866 г., относящиеся до внутреннего распорядка в новых судебных установлениях». Особые же наказы составлялись и издавались. О них будет речь в § 29.
Министр юстиции может делать изменения в правилах, касающихся внутреннего распорядка в судебных учреждениях, до составления последними особых наказов (прим. к ст. 173 Учр. суд. уст.); изменять сделанное временными штатами судебных палат и кассационных департаментов Сената распределение чинов канцелярий этих судебных учреждений и сумм на их содержание (прим. к ст. 120 Учр.); издавать правила относительно служебных занятий кандидатов на судебные должности, порядка выдачи им свидетельств, распределения между ними окладов и пособий, составления отчетов об их деятельности (ст. 4191) и пр. Далее, министр юстиции, по соглашению с министрами финансов и государственным контролером, издает правила о порядке приема, хранения и расходования денежных сумм, поступающих в судебные учреждения, отчетности и счетоводства по указанным суммам (ст. 751, 1831), а по соглашению с министром финансов устанавливает таксу вознаграждения присяжных переводчиков (ст. 426).
К числу вспомогательных источников процессуального права принадлежит у нас также судебная практика вследствие того, что Сенат признает за своими разъяснениями, даваемыми при разрешении дел в кассационном порядке, обязательное значение для всех судебных учреждений, подведомственных ему. Хотя это мнение Сената относительно силы своих решений не вытекает из действительного смысла законов, определяющих компетенцию Сената (об этом см. § 26), тем не менее с ним необходимо считаться, так как оно принимается к руководству низшими судами.
Такое же значение, как решения Гражданского кассационного департамента по отдельным судебным делам, имеют решения его же, а также Общего собрания кассационных департаментов с участием 1-го департамента и без него, постановляемые по предложениям министра юстиции или первоприсутствующего в общих собраниях Сената с целью разъяснения вопросов, которые неодинаково разрешаются разными судами или возбуждают сомнения на практике. Эти решения в том случае, если Сенат признает нужным, публикуются «на общем основании», т.е. так же и с тою же целью, как и обыкновенные кассационные решения, а именно чтобы служить «руководством к единообразному истолкованию и применению законов» (ст. 117, 160, п. 14, и ст. 2591 Учр. суд. уст.).
Судебная практика, установившаяся в каком-либо определенном суде, называется очень часто судебными обычаями (usus fori, Gerichtsgebrauch). Но между этими обычаями и настоящим обычным правом в собственном смысле слова имеется существенная разница: обычное право представляет собой самостоятельный источник права, заменяющий для определенного круга отношений законодательные нормы, тогда как судебная практика только развивает эти нормы и устанавливает способ их применения. Вследствие этого обычное право может быть отменено или заменено только обычным же правом или законом, а судебная практика меняется как самим судом, когда он убедится, что она основана на неправильном понимании законов, так и высшими судебными инстанциями.
Особое значение придает наше законодательство практике коммерческих судов, разрешая им руководствоваться при отсутствии ясных и точных законов как торговыми обычаями, так и своими собственными решениями по однородным делам (ст. 327 Уст. суд. торг.).
Главным и основным источником нашего современного судебно-процессуального права являются Судебные уставы 20 ноября 1864 г.77 До издания их действовали процессуальные законы, помещавшиеся во второй части X тома Свода законов, а впоследствии перенесенные во вторую часть XVI тома. Они представляли собою по большей части механическое соединение разновременно изданных узаконений, от Уложения 1649 г. вплоть до позднейшего времени. Неудовлетворительность их была осознана вскоре по издании Свода законов, так что вместе с составлением Уложения о наказаниях 1845 г. начались работы по подготовлению реформы судебных и процессуальных порядков.
Уже в 1843 г. главноуправляющий Канцелярией Его Величества граф Блудов выработал на основании доставленных ему замечаний чинов судебного ведомства относительно недостатков процессуального законодательства проект частичных улучшений. Вследствие противодействия со стороны тогдашнего министра юстиции гр. Панина, не соглашавшегося ни на какие «новшества», гр. Блудов исходатайствовал в 1850–1852 гг. учреждение особых комитетов для составления проектов уставов гражданского и уголовного судопроизводства. Делопроизводителем гражданского комитета был назначен С.И. Зарудный. На работу комитета оказали чрезвычайно благоприятное влияние происшедший после Крымской войны перелом в русской жизни и необыкновенный подъем духа в обществе. Не ограничиваясь частичными переделками, комитет вступил на путь коренного преобразования и составил проект на новых началах, целесообразность которых была уже признана западноевропейской наукой и законодательной практикой. Но только с отменой крепостного права в 1861 г., превратившей многомиллионную массу бесправных рабов в свободных граждан, создалась надлежащая почва для проведения коренной судебной реформы. В том же 1861 г. состоялось Высочайшее повеление о возложении на Государственную Канцелярию обязанности извлечь из составленных при графе Блудове проектов основные начала. В помощь Канцелярии, где главную роль играл опять-таки Зарудный, были приглашены наиболее выдающиеся юристы (Буцковский, Стояновский, Ровинский, Победоносцев, Плавский). Вскоре, однако, обнаружилось, что проекты гр. Блудова не согласованы между собою, так что понадобилась полная переработка их. В 1862 г. по ходатайству кн. Гагарина, который сменил гр. Блудова в должности председателя Государственного Совета, Государственной Канцелярии была предоставлена Высочайшим повелением полная свобода действий при выработке основных начал предстоявшей судебной реформы. Вот что гласил этот первостепенный для истории русского процесса и прогресса документ: «…изложить в общих чертах соображения Государственной Канцелярии и прикомандированных к ней юристов о тех главных началах, несомненное достоинство коих признано в настоящее время наукою и опытом европейских государств и по коим должны быть преобразованы судебные части в России»78. Через четыре месяца Основные начала были готовы, затем рассмотрены и одобрены Государственным Советом и по Высочайшем утверждении 29 сентября 1862 г. опубликованы в Собрании узаконений и распоряжений правительства, чтобы дать возможность желающим высказаться по поводу предстоящей реформы. Желающих оказалось больше, чем можно было ожидать: поступило свыше 440 замечаний от судебных деятелей, профессоров и других лиц. Эти замечания составили шесть печатных томов. Для подробного развития основных начал была образована особая комиссия под председательством Буткова и при ближайшем участии Зарудного79. С поразительной быстротой, в течение всего 11 месяцев, комиссия при содействии приглашенных специалистов изготовила проекты учреждения судебных установлений и уставов гражданского и уголовного судопроизводства с обширными объяснительными записками. По истребовании заключений от чинов судебного ведомства проекты перешли в декабре 1863 г. на рассмотрение Государственного Совета и по одобрении им получили Высочайшее утверждение80.
20 ноября 1864 г. состоялся Высочайший указ Сенату об опубликовании новых уставов. В этом Указе было сказано, между прочим: «… рассмотрев сии проекты, Мы находим, что они вполне соответствуют желанию нашему водворить в России суд скорый, правый, милостивый и равный для всех подданных наших, возвысить судебную власть, дать ей надлежащую самостоятельность и вообще утвердить в народе нашем то уважение к закону, без коего невозможно общественное благосостояние и которое должно быть постоянным руководителем действий всех и каждого, от высшего до низшего».
Этими словами Царя-освободителя как нельзя ярче охарактеризовано великое значение судебной реформы 1864 г. Действительно, Судебные уставы представляли собой столь же гигантский шаг вперед в области судебного управления, каким было в области всего вообще гражданского быта уничтожение крепостного права. Судебные уставы не ограничились попыткой улучшить прежний прогнивший и разлагавшийся судебно-процессуальный строй, а создали совершенно новый, порвав всякую связь с прошлым. Они произвели своего рода геологический переворот, выдвинувший новую формацию, положивший начало новой эры в юридическом развитии России. Мало того, судебною реформой 1864 г. Россия опередила даже некоторые западноевропейские государства в области процессуального права. Те начала, которые лежат в основе Судебных уставов, получили повсеместное применение в германских государствах только через полтора десятка лет (в 1877–1879 гг.), после образования Германской империи, а в Австрии – в области гражданского процесса – еще позднее, в 1895 г. Вполне правильно поэтому выразился один автор, что «наше новое судебное законодательство во всей своей совокупности, каковы бы ни были его технические недостатки, есть законодательный и умственный памятник, долженствующий служить в отдаленном потомстве величайшею честью нашего времени»81. Естественно также, что Судебные уставы были встречены интеллигентным обществом с восторгом и вызвали лестные отзывы как в русской, так и в иностранной печати82.
Судебные уставы были введены в течение 1866 г. в Петербургской и Московской губерниях, а затем постепенно их действие распространялось на другие местности, с более или менее значительными изменениями, вплоть до Сибири, Туркестана и Закаспийской области. Окончательно завершилась судебная реформа в 1899 г. Таким образом, в настоящее время Судебные уставы 1864 г. действуют на всей российской территории, за исключением только Финляндии, где сохранили силу старинные шведские законы и обычаи83.
Но ныне Судебные уставы имеют уже далеко не тот вид, в каком были первоначально изданы. Последующие узаконения внесли в них немало изменений, иногда улучшавших, но чаще искажавших первоначальную редакцию. Особенно тяжкий удар был нанесен Судебным уставам законом 1889 г., передавшим низшую уездную юстицию в руки чиновников Министерства внутренних дел (земских начальников).
Ввиду необходимости согласовать и привести в единство весь этот законодательный материал, накопившийся за 30 лет84, в Министерстве юстиции возникла мысль о пересмотре его. На основании последовавшего 7 апреля 1894 г. Высочайшего повеления была образована под председательством министра юстиции комиссия для пересмотра законоположений по судебной части, причем председателю было предоставлено право приглашать «лиц, участие коих в трудах комиссии будет признано полезным по их служебному положению, научным знаниям или практической опытности». Занятия комиссии продолжались пять лет и закончились составлением проектов новой редакции Учреждения судебных установлений, Устава гражданского и Устава уголовного судопроизводства, с объяснительными к ним записками (всего 16 печатных томов). Кроме того, комиссией изданы Подготовительные материалы в 12 томах, не поступившие в продажу.
Проектированные комиссией изменения в действующих законах будут указаны и разобраны в соответствующих местах курса. Здесь можно отметить лишь, что в области гражданского процесса комиссия предложила некоторые действительно полезные изменения; в области же судоустройства она сделала дальнейшие шаги в сторону уклонения от основных начал Судебных уставов и, не решившись посягнуть на институт земских начальников, предположила дополнить его едва ли не столь же неудовлетворительным институтом судей-следователей85. Независимо от общего пересмотра Судебных уставов и после того, как он был уже закончен, Министерство юстиции выработало проект реформы низшей местной юстиции. О нем будет речь в § 30.
Судебная реформа 1864 г. не затронула существовавших до нее специальных сословных судов (крестьянских, торговых, духовных, инородческих). Их устройство и деятельность до сих пор определяются законами, изданными до судебной реформы и построенными по большей части на совершенно иных принципах.
I. Учреждение судебных установлений. Последнее официальное издание в т. XVI Св. зак., изд. 1892 г. Последовавшие затем изменения внесены в Продолжения Свода законов 1895, 1906, 1908 и 1909 гг.
Из прежних официальных изданий сохраняет значение первое издание в составе Судебных уставов: Судебные уставы 20 ноября 1864 г., с изложением рассуждений, на коих они основаны, издание Государственной Канцелярии, 1866 г., т. III.
Это издание представляет большую важность при изучении Уставов, так как в нем приведены выдержки из объяснительной записки, из рассуждений Государственного Совета и из других подготовительных материалов, предшествовавших выработке проекта судебных уставов86.
II. Устав гражданского судопроизводства. Официальные издания те же, что и для Учреждения судебных установлений87.
III. Правила об устройстве судебной части и о производстве судебных дел в местностях, в которых введено Положение о земских участковых начальниках, от 12 июля и 29 дек. 1889 г. Последнее официальное издание в составе XVI т. Свода законов, изд. в 1892 г. Позднейшие изменения введены в Продолжениях к Своду законов 1906, 1908 и 1909 гг.88
IV. Положение о земских участковых начальниках от 12 июля 1889 г. Последнее официальное издание в составе Положения об установлениях, заведующих крестьянскими делами (ч. III Полож. о сельском состоянии, особое прилож. к IX т. (в. зак., изд. 1902 г.)89).
V. Правила о волостном суде как для тех местностей, где введено Положение о земских начальниках, так и для других местностей европейской России помещаются в Положении о сельском состоянии (прил. к IX т. Св. зак.)90.
VI. Устав торгового судопрозводства. Последнее официальное издание во 2-й части XI т. Свода законов 1903 г.91
VII. Устав духовных консисторий 1841 г. Последнее официальное издание сделано в 1903 г. (перепечатано с издания 1883 г.)92.
VIII. Свод учреждений и уставов управления духовных дел иностранных исповеданий (1 ч. XI т. Св. зак., изд. 1896 г.).
IX. Законы относительно казачьих и инородческих судов, а также крестьянских судов в азиатской России находятся во II томе Свода законов, изд. в 1892 г. (Учреждение гражд. управления казаков переиздано в 1903 г.).
X. Волостной судебный устав Прибалтийских губерний от 9 июля 1889 г. Последнее издание 1908 г.
Судебные уставы 1864 г. произвели столь коренной переворот в области судебно-процессуального права, что предшествовавшие их изданию немногочисленные сочинения по гражданскому процессу93 утратили и то небольшое значение, какое имели. Введение новых судов с гласностью производства, устным состязанием специалистов-адвокатов, при открытых для доступа публики и представителей прессы дверях оживило русскую юридическую жизнь и создало более благоприятные условия для разработки процессуальных вопросов, которая вскоре и началась как в форме курсов, учебников и монографий, так и в виде статей в возникших тогда же специальных журналах.
Более или менее значительные сочинения по отдельным вопросам будут указаны в соответствующих местах. Полный перечень их сделан в труде Поворинского94. В настоящем месте необходимо перечислить только сочинения, охватывающие все содержание действующего русского процессуального права.
Малышев, Курс гражданского судопроизводства, 3 тома, 1874–1879 (первые два тома вышли вторым изданием в 1876 и 1879 гг.).
Это – наиболее обширное теоретическое руководство из существующих на русском языке. В первых двух томах излагаются судоустройство и обыкновенный порядок производства в общих судах; третий том посвящен особым формам производства, в том числе производству в мировых, волостных и коммерческих судах. Ясность изложения и обильные указания на иностранные законодательства, на русскую и иностранную литературу и сенатскую практику придают курсу большую ценность. Недостатками его являются неравномерная разработка частей и не всегда вполне точное отделение постановлений нашего действующего права от теоретических взглядов автора и правил иностранных законодательств. Кроме того, курс в настоящее время сильно устарел.
Азаревич, Судоустройство и судопроизводство по гражданским делам: Университетский курс, I, 1891; II, 1894–1896.
Первый том, где излагается судоустройство и учение о субъектах процесса, изложен обстоятельно, с обширными ссылками на иностранные законодательства и литературу. Дальнейшие части все более и более приобретают конспективный характер. Написан курс хорошим языком.
Анненков, Опыт комментария к Уставу гражд. судопроизводства, 6 томов, 2-е изд., 1887–1888.
Автор разъясняет постановления Устава в порядке статей, пользуясь русской и отчасти французской литературой, а также русской кассационной практикой.
Исаченко , Гражданский процесс, практический комментарий на вторую книгу Устава гражд. судопроизводства, 6 томов (I–IV тома во 2-м изд., V и VI – в 3-м изд.), 1893–1911.
При разъяснении статей Устава автор широко пользуется судебной практикой, но очень мало внимания обращает на русскую литературу, совершенно не касаясь иностранной. Уступая в последнем отношении комментарию Анненкова, труд Исаченко превосходит его исчерпывающим изложением сенатской практики и ясностью стиля.
Гольмстен, Учебник русского гражданского судопроизводства, 4-е изд., 1907.
Энгельман, Учебник русского гражданского судопроизводства, 2-е изд., 1904.
Нефедьев, Учебник русского гражданского судопроизводства, 3-е изд., 1910.
Яблочков, Учебник русского гражданского судопроизводства, 1912.
Васьковский, Учебник русского гражданского процесса, 1912 (печатается).
Адамович, Пособие к лекциям русского гражданского судопроизводства, ч. 1, 1891.
Адамович, Очерк русского гражданского процесса, вып. I, 2-е изд., 1895.
Нефедьев, Курс гражданского судопроизводства, вып. I, 1902; добавление, 1903.
Гордон, Система русского гражданского судопроизводства, вып. I, 1902 (напеч. во «Временнике Демидовского юридического лицея»).
Победоносцев, Судебное руководство, 1872.
Вербловский, Движение русского гражданского процесса, изложенное на одном примере, 2-е изд., 1889.
Исаченко , Русское гражданское судопроизводство: Практическое руководство для студентов и начинающих юристов, т. I (судопроизводство исковое), 3-е изд., 1910; т. II (судопр. охранительное и конкурсное), 3-е изд., 1910–1911.
Побединский, Гражданское судопроизводство в окружных судах, 2-е изд., 1911 (образцы процессуальных бумаг и форм делопроизводства).
Васьковский, Задачи по гражданскому процессу, 1907.
3атворницкий, Практические занятия по гражданскому судопроизводству, 1904.
Франция. Устройство гражданских судов основывается во Франции на отдельных, в разное время изданных законах95. Порядок производства в гражданских судах определен Уставом гражданского судопроизводства, изданным в 1806 г.96 и имеющим в своей основе ордонанс 1667 г., некоторые постановления которого воспроизведены буквально. Хотя он как по содержанию, так и по форме значительно уступает гражданскому кодексу, но, будучи основан на рациональных началах, целесообразность которых оправдалась на практике, он был принят целиком или с изменениями многими государствами (Бельгией, Голландией, Баварией, Италией, Испанией Португалией и др.), а также служил одним из образцов при составлении нашего Устава гражданского судопроизводства.
Германия. До судебной реформы 70-х г. судебно-процессуальный строй Германии представлял очень пеструю картину. Единого законодательства не было, и в каждом из государств, образующих Германскую империю, действовало особое право. В некоторых применялись нормы так называемого немецкого общего процесса (gemeiner deutscher Process), представлявшие собою смесь реципированных римского и канонического права с немецкими законами, обычным правом и судебной практикой; в Пруссии сохранял силу Общий судебный устав (Allgemeine Gerichtsordnung) 1793 г., дополненный законами 1833 и 1846 гг.; в нескольких местностях удержался со времен Наполеона Французский процессуальный кодекс, а в прочих государствах были изданы особые процессуальные уставы, носившие на себе более или менее значительные следы влияния французского процесса (Ганноверский 1850 г., Баденский 1864 г., Вюртембергский 1868 г., Баварский 1869 г.). Из этих уставов Ганноверский был в виду у составителей нашего Устава.
С образованием Германской империи получила осуществление давно возникшая идея о создании общегерманского судебно-процессуального законодательства. В 1877 г. были утверждены, а с 1 октября 1879 г. вступили в силу: Устав судоустройства (Gerichtsverfassungsgesetz) и Устав гражданского судопроизводства (Сivilpocessordnung), сокращенно цитируемые GVG и CPO. Некоторые изменения в них сделаны новеллами 1898, 1909 и 1910 гг.97 Дополнением к этим двум уставам являются Адвокатский устав (Rechtsanwaltsordnung = RAO) и уставы о судебных пошлинах (Gebührenordnung).
Австро-Венгрия. Устройство австрийских судов основывается на целом ряде разновременно (с 1850 г.) изданных законов. В 1895–1896 гг. вместе с изданием нового Устава гражданского судопроизводства были сделаны некоторые изменения и в законах о судоустройстве, однако большинство их сохранило силу по настоящее время98.
Гражданское судопроизводство основывалось в Австрии более столетия на Уставе 1781 г. и его второй редакции 1796 г., представлявших собою кодифицированный германский общий процесс того времени. Коренная реформа процесса была произведена только в конце XIX в., когда был утвержден составленный Францем Клейном проект уставов об отправлении правосудия, о гражданском судопроизводстве и об исполнении решений99.
Реформа гражданского процесса предпринята и в Венгрии: в 1911 г. издан, но еще не введен новый устав100.
Италия . Современное устройство судебных учреждений определяется Уставом 1865 г.101 и некоторыми позднейшими законами, а гражданское судопроизводство – Уставом 1865 г.102
Остальные государства. Действующие в прочих государствах процессуальные законы указаны в сборнике Леске и Левенфельда (см. след. параграф).
Краткое изложение гражданского процесса целого ряда государств сделано разными авторами в коллективном труде Леске и Левенфельда103. Перечни юридической литературы на многих языках можно найти в изданиях Мюльбрехта104.
Теория гражданского процесса наиболее усердно и плодотворно разрабатывается в германской и австрийской литературах: Вах, Бюлов, Гелльвиг, Рихард Шмидт, Вайсман, Фр. Штейн, Колер, Клейнфеллер, Канштейн, Скедль, Полляк, Шрутка фон Рехтенштамм – вот корифеи современной процессуальной науки, труды которых имеют значение не только для догматики туземного процессуального права, но и для общей теории процесса. Что касается литературы других стран (Франции, Италии, Англии), то она отличается, за немногими изъятиями, практическим, комментаторским характером; больше внимания уделено французскими и итальянскими юристами теоретическому исследованию основных начал судоустройства.
Монографическая литература будет указываться в соответствующих параграфах. Здесь нужно перечислить важнейшие из сочинений общего характера.
Wach, Handbuch des deutschen Crvilprocessrechts, I, 1885.
Широко задуманный и блестяще выполненный, но, к сожалению, далеко не законченный курс. Дополнением к нему служат лекции, прочитанные автором чинам судебного ведомства и адвокатам:
Vorträge über die Reichs-Civilprocessordnung, 2. Aufl., 1896.
Hellwig, Lehrbuch des deutschen Civilprocessrechts, I–III, 1903–1908. В трех вышедших до сих пор томах автор дает обстоятельное и глубокое исследование процессуальных институтов в связи с материальным гражданским правом. Курс пока доведен до конца учения о субъектах процесса и третьих лицах.
Rich. Schmidt, Lehrbuch des deutschen Zivilprocessrechts, 2. Aufl., 1906. Процессуальные понятия и принципы автор выясняет из их истории, из общего характера гражданского процесса, как ветви государственного управления, обращая в то же время внимание и на их практическое значение. Курсу предшествует обширное историческое введение.
Planck, Lehrbuch des Civilprocessrechts, I–II, 1887–1896.
Главное внимание уделено автором историческому развитию процессуальных институтов германского права.
Engelmann, Der Zivilprocess, Geschichte und System, I: Allgemeiner Theil, 1889; II: Geschichte, 1890–1895; III: Der deutsche Zivilprocess, 1901.
Хорошо, хотя без детального исследования отдельных вопросов, написанный курс, резюмирующий выводы современной процессуальной науки.
Weismann, Lehrbuch des deutschen Civilprocessrechts, I–II, 1903–1905.
Kleinfeller, Lehrbuch des deutschen Civilprocesses, 2. Aufl., 1910.
Heilfron und Pick, Lehrbuch des Civilprocessrechts, I–II, 2. Aufl., 1910.
Приспособлен для начинающих юристов-практиков.
Fitting, Der Reichs-civilprocess, 13. Aufl.
Наиболее употребительный учебник, содержащий чрезвычайно ясное и в то же время сжатое изложение действующего германского судебно-процессуального права.
Hirschfeld, Der Reichscivilprocess, 4. Aufl., 1905.
Stein, Das Civilprocessrecht (в Birkmeyer’s Encyklopädie der Rechtswissenschaft, 2. Aufl., 1904).
Kohler, Grundriss des Civilprocesses, 2. Aufl., 1909.
В немецкой литературе имеется несколько превосходных комментариев, в которых постановления Устава сопровождаются теоретическими и практическими разъяснениями и критической оценкой литературы и судебной практики. Таковы:
Gaupp, Commentar zur СРО, bearb. v. Stein, 10. Aufl., 1910.
Seuffert, Commentar, 11. Aufl., 1910. Struckmann und Koch, 9. Aufl., 1910.
До судебной реформы теория процесса разрабатывалась германскими юристами применительно к германскому общему процессу. Из многочисленных сочинений, излагающих этот процесс, заслуживают внимания следующие:
Bethmann-Hollweg, Civilprocess des gemeinen Rechts in geschichtlicher Entwickelung, 1864–1874, IV–VI.
Gönner, Handbuch des deutschen gemeinen Processes, I–IV, 2. Aufl., 1804–1805.
Wetzell, System des ordentlichen Civilprocesses, 3. Aufl., 1878.
Renaud, Lehrbuch des gemeinen deutschen Civilprocessrechts, mit Rücksicht auf die neueren Civilprocessgesetzgebungen, 2. Aufl., 1873.
Bayer, Vorträge über den gemeinen ordentlichen Civilprocess, 10. Aufl., 1869.
Osterloh, Lehrbuch des gemeinen deutschen ordentlichen Civilprocesses, 2 B-de, 1856.
Библиография. Специальные указатели процессуальной литературы составлены Биркмейером, Сидовым, Клейнфеллером и др.105
Skedl, Das oesterreichische Civilprocessrecht, I, 1900.
Здесь тщательно использована новейшая австрийская и германская литература.
Canstein, Das Civilprocessrecht, I, 1905.
Klein, Vorlesungen über die Praxis des Civilprocesses, 1900.
Pollak, System des oesterreichischen Civilprocessrechts, I–II, 1903, 1906.
Balasits i Fierich, Nauka о sądach cywilnych i procedura cywilna, I–II, 1898–1905.
Schrutka Edlem von Rechtenstamm, Grundriss des Civilprocessrechts, 1909.
Canstein, Das neue oesterreichische Civilprocessrecht (в сборнике Leske und Loewenfeld, Die Rechtsverfolgung im internationalen Verkehr, Bd. III, Th. 1, 1901).
Schuster v. Bonnot, Oesterreiches Civilprocessrecht, 4. Aufl., 1907.
Trutter, Das oesterr. Civilprocessrecht, 1907.
Из курсов дореформенного австрийского процесса сохраняют значение в теоретическом отношении:
Menger, System des oesterr. Civilprocessrechts, I, 1876: der allgemeine Theil.
Canstein, Lehrbuch des oesterr. Civilprocessrechts, 2. Aufl., I–II, 1893.
Horten, Die Jurisdictionsnorm, 1898.
Horten, Oesterreichische CPO, I, 1898.
Neumann, Kommentar zu den Civilprocessgesetzen, I–II, 2. Aufl., 1907–1908.
Neumann, Kommentar zur Exekutionsordnung, 2. Aufl., 1910.
Библиография. Литература, относящаяся к новому австрийскому процессуальному праву, сведена Шперлем и Груве106.
Garsonnet, Traité théorique et pratique de procédure, 2 éd., par Cézar-Bru, 8 vol., 1898–1904.
Наиболее обширный теоретический и практический курс.
Boncenue et Bourreau, Théorie de la procedure civile, 2 éd., 7 vol., 1837– 1863.
Boitard, Leçons de procédure civile, 15 éd., par Glasson, 2 vol., 1900.
Glasson et Colmet Daage, Précis théorique et pratique de procédure, 2 éd., par Tissier, 2 vol., 1908.
Garsonnet et César Bru, Précis de procédure civile, 6 éd., 1909.
Garsonnet et César Bru, Voies d’exécution, 4 éd., 1907.
Camuzet, Eléments de procédure civile, 24 éd., 1904.
Foignet, Manuel élementaire de procédure civile, 4 éd., 1910.
Bonfils, Traité élémentaire d’organisation judiciaire, de compétance et de procédure en matière civile, 3 éd., 1901.
Carré et Chaveau, Lois de la Procédure civile et commerciale, 5 éd., avec un supplément, alphabétique et analytique, par M. Dutruc, 13 vol., 1880–1888.
Обширный комментарий, выводы которого резюмированы Дютрюком в «Добавлении» с указанием изменений, которым они подверглись в позднейшей литературе и судебной практике.
Rogron, Les codes français expliqués, Code de procédure, 11 éd., 2 vol., 1891.
Boresseau et Laisney, Dictionnaire théorique et pratique de procédure civile, commerciale etc., 2 éd., 10 vol., 1886–1896.
Recueil périodique de législation, de doctrine et de jurisprudence en matière de procédure civile, criminelle et administrative (с 1881 г.).
Библиография. Специального указателя французской литературы по гражданскому процессу нет. Она приводится в курсе Гарсоннэ, в комментированных изданиях Устава и в общеюридических указателях книг107.
Mattirolo, Trattato di diritto giudiziario civile italiano, 6 vol., 5 ed.
Manfredini, Corso di diritto giudiziario civile, I, 1898.
Garsonnet, Trattato teorico e pratico di procedura civile tradotto e arricchito di note italiane da C. Lessona (начал издаваться).
Chiovenda, Principi di diritto processuale civile, 1906.
Simoncelli, Lezioni di diritto giudiziario civile, 1905 (литогр.).
Mattirolo, Istituzioni di diritto giudiziario civile, 2 ed., 1899.
Lessona, Manuale di procedura civile, 3 ed., 1906.
Mortara, Manuale di procedura civile, I–II, 3 ed., 1906.
Cavalieri, Diritto giudiziario civile, 1905.
Mortara, Principii di procedura civile, 5 ed., 1904.