Я стоял в холле клуба, рядом с администратором, а сам поглядывал на вход: вот-вот Вадик должен был привезти студентов из университета.
И студенток.
Отчего-то сжималось в груди. Чудилось, что сегодня будет отличный вечер с не менее классной ночью. В кабинете все готово. Пока студенты веселятся на танцполе, у меня запланирована вип-вечеринка для особенных гостей. Интересно, какая мушка попадет в паутину? Надеюсь, та, ради которой затевалось это пати.
Администратор тронул за локоть, и я вздрогнул: липкие пальцы, как слизни, отпечатались на коже.
– Что?
Я неприязненно покосился на лысину пухлого человечка, который на голову был ниже меня. Глянцевый блеск розовой кожи вызывал тошноту.
– Марк Иванович, все готово, можете принимать своих друзей.
Шустрый и хитрый администратор подмигнул мне, словно мы были друзьями. Мне не нравился этот мужик. Хотелось послать его далеко и надолго, но приходилось терпеть: он прислуживал отцу, а я ему. Вот такой закон коммерческих джунглей!
– Шампанское привезли?
– Обижаете! Самое лучшее! А вы сегодня ждете особенного гостя? Или гостью? А Иван Сергеевич знает о вечере?
Администратор хихикнул, мне хотелось щелкнуть его по лысине, чтобы знал свое место, но пришлось сдержаться.
– Вы хотите ему доложить? – я добавил металла в голос, чтобы администратор понял, кто в клубе хозяин. – Не придумывайте лишнего. Весна, праздник, скоро окончание учебного года, почему бы и не повеселиться?
– Ну да, ну да…
Я увидел приехавших друзей, Ромку и Семена, с которыми тусил все годы учебы, пошел к ним. В душе тяжело ворочалась злость. Почему оправдываюсь перед слугой? Совсем сдурел!
В середине холла на меня, как вихрь, налетела Лерка.
– Ой, Марк! Я так рада тебя видеть!
Она гантелей повисла на моем локте. Худая и жилистая, с такой короткой стрижкой, что издалека ее принимали за юношу, Лерка уже три года таскалась следом за нашей компанией, притворяясь своим в доску парнем.
Но она не парень! И совсем не в моем вкусе. Такие пацанки, покрытые татуировками, ругающиеся небрежно матом, перекуривающие между парами в женском туалете, вызывали у меня отвращение.
Никакой культуры. Низкий уровень социума. Удивительно, как она вообще попала в МГУ без связей, да и без больших знаний. Вариант – через постель – тоже отпадал: никто не позарится на такую девицу, как она.
Неужели она думает, что может привлечь меня своим видом? Никогда не западал на сухостой с перьями на голове и черными тоннелями в ушах.
Лерку я терпел рядом с собой только потому, что она отгоняла от меня мелюзгу, визгливых девчонок, которые смотрели восторженными глазами и проходу не давали в коридорах универа.
– А ты что здесь делаешь? – В груди шевельнулось раздражение. – Разве я тебя звал?
– А как же! Наш курс здесь. Или я мешаю твоим планам?
Лерка наклонила голову, ее глаза потемнели, в глубине зрачков сверкнул огонь: явно разозлилась на вопрос. Черт! Теперь и эту придется умасливать!
– Гуляй!
Я махнул официанту, тот понял меня с одного взгляда, мгновенно подлетел и сунул Лерке в руку стакан с коктейлем.
– Пошли в зал! – она потащила меня за собой.
– Ты иди, я сейчас.
Избавившись от Лерки, я догнал официанта.
– Для этой девушки выпивка весь вечер за мой счет. И покрепче…
Я вытащил сто евро. Они мгновенно исчезли в широкой ладони.
– Понял, Марк Иванович! Не вопрос!
Я миновал коридор, ведущий к танцполу, и остановился на входе. В зале гремела музыка, диджей настраивал аппаратуру, осветительные приборы весело перемигивались лучами, бармен грохотал шейкером, а студенты задерживались.
– Вишня, может, ну их, этих первогодок, – Ромыч и Сенька стояли поодаль и ждали меня. – Пусть отмечают студвесну кока-колой!
– Я сейчас. Идите в комнату.
Не понимая, чего жду от сегодняшнего вечера, я продолжал топтаться в холле, как радушный хозяин в ожидании именитых гостей.
«Интересно, та рыженькая куколка придет или нет?», – неизвестно откуда появилась мысль.
Эту девчонку я заметил еще в сентябре. Стояла у стены, нахохлившись, как замерзший воробей, и смотрела на меня в упор. Я до сих пор помню, какая мягкая кожа была на ее подбородке. А еще она мелко дрожала, словно девчонка вот-вот собиралась расплакаться.
А потом на репетиции песню слушала, как завороженная. Казалось, что ее душа улетела в небеса. Рыженькая даже не очнулась, когда ее позвали.
Интересная малышка. Если появится, попробую подкатить. Хотя… связываться с такими отмороженными, будто котят обижать: удовольствия мало, а совесть потом ночами спать не дает. Нет уж!
Студенты ворвались в холл шумной толпой. Я невольно стал их оглядывать: вдруг мелькнет где-нибудь копна ярких каштановых волос.
– Вишня, говори, что делать? – подлетел ко мне Вадим.
– Ты всех привез?
– Кажется, да, – он весело оглядел гомонящую толпу. – А может, и нет. Не знаю. Кто вышел из корпуса, того и забрали.
Рыженькой среди приехавших не было, я невольно почувствовал разочарование. Что ж, не судьба. Куколок и без нее вокруг много. Правда, уже злило их слепое обожание, преследование, а потом слезы, когда я прекращал отношения. Неужели нельзя просто развлекаться без обязательств? Почему девчонки сразу начинают строить грандиозные планы? Ты только посмотрел и улыбнулся, а они уже распланировали жизнь с тобой по дням до самой до смерти.
Смешно!
Я повернулся и пошел в свой кабинет. Сюда я приглашал узкий круг друзей, иногда Лерку с ее приятельницей. Эти девушки хотя бы не лезли ко мне с поцелуями и обнимашками, держали дистанцию.
Внезапно дверь распахнулась, и в холл вошли три девчонки. Они отдышались, словно бежали марафон, огляделись и сразу направились к залу.
У меня в груди сжалось от предвкушения интересного вечера. Мужик во мне мгновенно сделал стойку. Кажется, вечер обещал сюрпризы. Я встал за колонну так, чтобы меня не заметили сразу.
Рыжая малышка сегодня выглядела по-другому. На ней было облегающее платье. Фигурка ничего такая, как у куклы Барби, тоненькая, словно вытянутая кверху. Никаких лишних выпуклостей. Длинные стройные ноги с тонкими щиколотками, маленькая грудь.
В горле мгновенно пересохло, ладони зачесались. Захотелось положить их на талию девушки и сжать, проверить, соединятся ли пальцы, настолько тонкой она казалась издалека.
Я подождал, пока девушки скроются в зале, и позвонил Вадиму.
– Поехали? – закричал он в трубку.
– Подожди, я сам начну вечер.
Сказал и замер. Не понял, почему вырвались эти слова. Просто захотелось, чтобы рыжая меня заметила. Интересно, как отреагирует?
Я кинулся в зал, и когда объявлял об открытии вечера, смотрел только на нее. Она злилась. Это было видно невооруженным взглядом. Складывалось впечатление, что ее притащили сюда насильно. Что ж, позову к себе в кабинет, а там как карта ляжет.
Нет! Нельзя! Там Лерка. Еще вцепится бедняге в волосы. Я спрятался в темноте второго этажа, наблюдая за розыгрышем, а мысли молниями проносились в голове.
И все-таки я баловень судьбы. Еще ничего не успел придумать, как она сама подбросила мне выход. Шутливый розыгрыш шампанского застопорился как раз на моей рыженькой крошке. Она разозлилась, выскочила из зала и кинулась на улицу.
Что ж, пора выручать мою новую куколку. Это мой шанс!
***
Мы выехали с парковки, и вскоре огни клуба остались позади.
Марк небрежно держал руль одной рукой, а второй искал музыку, словом, вел себя так, будто меня рядом и не было. Может, даже пожалел уже о рыцарском поступке. Наверняка на вечеринке у него осталась девушка.
Стоп! В последнее время как-то все замолчали, не рассказывали о похождениях университетского ловеласа и коллекционера отношений. Расстался с очередной пассией, а новую не завел? Или причина в другом? Может, строгий папаша поставил условие?
Я размышляла, прикидывала варианты, но сидела, боясь пошевелиться. Кресла, восхитительно пахнувшие дорогой кожей, от каждого движения поскрипывали, и мне казалось, что они возмущаются нахалкой, занявшей не свое место.
СВ нашел приятную мелодию, посмотрел на меня и… резко свернул к тротуару.
Сердце даже подпрыгнуло в груди от неожиданности. Мысли, одна неприятнее другой, заплескались в голове.
«Куда он меня везет? Дорога к общежитию не там!»
– Что случилось? – невольно вырвалось у меня.
Марк, не отвечая, остановил машину, отпустил руль и повернулся ко мне. Под его пристальным взглядом моя голова сама вжалась в плечи. Я придвинулась к двери.
СВ наклонился. От него пахнуло духами, смешанными с запахом шампуня. Я взвизгнула и двинула ему по плечу.
– Ты чего? – лицо Марка было так близко, что я могла бы при желании укусить его за нос. У меня даже дыхание остановилось, адреналин в крови зашкаливал.
– А ну, отодвинулся! – прошипела я. – Живо!
– Вот бешеная! Я просто хотел достать ремень. Видишь? Ты не пристегнулась. Расслабься.
Он протянул руку за мое плечо и вытащил ремень безопасности. Я так редко ездила в машинах, что совершенно о нем забыла. Выдох получился шумным, словно пловчиха выпустила воздух, который набрала в грудь и задержала при погружении.
Еще больше смутилась. Идиотка кукуевская! Тебе только в деревне и сидеть!
– А-а-а…
– Вот тебе и «а-а-а». А если полиция остановит? Разбираться придется.
СВ с прищуром посмотрел на меня. От уголков глаз разбежались морщинки, словно он вот-вот рассмеется, но лицо было серьезным. И это сбивало меня с толку.
«Шутит или издевается?», – я чувствовала себя неуверенно и скованно, словно нищенка, явившаяся на чужой праздник жизни.
– Куда тебя отвезти?
– В общежитие.
Марк опять покосился на меня и завел мотор.
Роскошная машина плавно тронулась с места и уже через секунду пристроилась в поток себе подобных. Я смотрела в окно, но не могла расслабиться. «Господи! Пусть он от меня отстанет! Пусть отстанет!», – как мантру, повторяла про себя.
– Хочешь посмотреть ночную Москву? – неожиданно предложил он. – Я такие места знаю!
– Не хочу! – отрезала я. – На сегодня эмоций достаточно.
Какое-то время мы ехали молча, и напряжение в салоне было такое плотное, хоть ножом режь. Расслабиться не получалось. СВ действовал на меня, как наркотик. Хотелось украдкой наблюдать за ним, случайно прикоснуться к руке, оценить его реакцию.
«Не смей! – внутренний голос отчаянно вопил в голове. – Ты мечтаешь стать одной из многих?»
– Тебя как зовут?
– Что?
Черт! Глупее вопрос не придумаешь!
– Как зовут? Имя есть?
– Конечно.
– Ну?
– Что ну?
Я готова была спрятаться под сиденье. Косноязычие просто свернуло мои губы трубочкой, и они выбрасывали в воздух идиотские вопросы.
– О боже! – Марк вздохнул.
Он свел брови домиком и уставился в ветровое стекло. Его пальцы забарабанили по рулю. Кажется, он решил, что рядом с ним сидит полная дура. Я и сама себя такой считала. Всегда была бойкой на язык, а тут столбняк напал.
– Вероника, – тихо сказала и почувствовала, как запылали щеки.
– Отличное имя. Вера и Ника. Тебе какая часть больше нравится?
– Никогда не думала.
– Вера, Надежда, Любовь – отличное сочетание! – Марк засмеялся. – Мы приехали, Вера.
Мое имя так странно срывалось с губ СВ, что я смотрела только на них, а когда подняла глаза, поняла, что мажор втихаря наблюдает за мной, и опять смутилась.
– Спасибо за помощь.
– А мое имя не спросишь?
– Зачем?
– Правильно. Ты его и так, наверное, знаешь.
– Пока.
Я открыла дверь, выскочила из машины и бросилась к крыльцу. Нажала на кнопку звонка и держала ее, пока не услышала, как поворачивается в двери ключ. Сейчас мне хотелось спрятаться, и никакая строгая вахтерша уже не пугала.
– Ты чего трезвонишь, оглашенная? Забыла, что контрольное время два часа назад закончилось?
– Простите, – залепетала я. – Можно мне войти? Это первый и последний раз. Клянусь!
– Иду, гуляй! Где шлялась, там и ночуй! Еще и кавалера с собой притащила!
От стыда за грубость сторожихи я готова была сгореть прямо на крыльце. Как назло, Марк еще стоял на месте. Автомобиль тихонько урчал, из салона лилась плавная мелодия, значит, СВ опустил стекло и слушает нашу перепалку.
Ох! Лучше бы уехал, не заставлял меня еще больше позориться!
– Он просто подвез меня.
– Простите, Маргарита Васильевна, это вы?
Голос сзади раздался так неожиданно, что я подпрыгнула, потеряла равновесие и начала падать со ступеньки. Твердая рука подхватила меня и вернула в вертикальное положение. Я почувствовала пальцы Марка на талии, и кожа буквально загорелась.
– Да. А кто тут у нас? – вахтерша прищурилась, разглядывая гостя. Потом она всплеснула руками и засуетилась. – Ох, Марк Иванович! Простите, издалека не узнала я вас. А это ваша девушка? Понимаю, понимаю… Дело молодое… Сама когда-то по ночам с кавалерами гуляла.
Она тараторила, не давая вставить ни слова. Марк любезно слушал словесный поток и не перебивал. Я сходила с ума от близости СВ, боялась пошевелиться.
– Маргарита Васильевна, вы пропустите заблудшую овечку в общежитие? – наконец спросил Марк, когда вахтерша захлебнулась словами и сделала паузу.
– Конечно! Обязательно. А вы пойдете в гости к девушке? Проходите, всегда вам рады.
И тут я отмерла.
– Нет! Марк Иванович поедет домой! – взвизгнула я, скинула руку СВ с талии, нырнула в дверной проем, а потом побежала к лестнице.
Мне было все равно, что подумает вахтерша. Я больше ни секунды не могла находиться рядом с Вишневским, не рискуя сойти с ума от неловкости и страха.
А утром, когда я вышла из общежития, он снова стоял на том же месте. Весело поздоровался с Аней и Полиной, предложил подвезти до университета. Девочки от восторга потеряли дар речи.
– Спасибо, Марк Иванович, мы доедем на метро.
Я дернула подружек за руки и потащила за собой. Он что-то кричал вслед, даже пошумел клаксоном, но я притворилась глухослепонемой: не вижу, не слышу, не говорю.
– Ну, ты и дура, Ника! – заявила Аня, как только мы вбежали в вагон. – Тебе в руки СВ валится, а ты счастья своего не понимаешь.
– И в чем же счастье? В том, чтобы потом вены себе порезать? Или выть белугой на весь университет, пока остальные за спиной шушукаться будут?
– Зачем так? Марк не только гадости девочкам делает. Он дарит подарки, водит в роскошные рестораны и на концерты, а некоторых и на курорты возит. Разве в твоем Кукуеве найдется хоть один такой щедрый парень? Потому девки и воют, что крутой любви лишились.
– Вот тебе он нужен, забирай! – отрезала я. – И больше эту тему поднимать не будем!
– Как знаешь! – Аня пожала плечами и обиженно отвернулась к окну.
С этого дня мы стали регулярно ссориться, и причиной был СВ. А он, как назло, превратился в моего преследователя: постоянно крутился рядом. То заглядывал в аудиторию, где шла лекция, то отправлял с доставщиком цветы, то делал прилюдно комплименты, от которых я покрывалась краской до ушей.
Доставала меня и Лерка. Стриженая ловила меня по углам и устраивала скандалы.
Через две недели я мечтала лишь о том, чтобы скорее закончилась весна, сессия, и я смогла наконец уехать домой и забыться. Передохнуть от чувств, сжигавших мою душу, от проблем, навалившихся неожиданно, и от Вишневского, которого, несмотря ни на что, безумно хотела видеть.
Аня, наблюдавшая за этим безумием, сжалилась надо мной и однажды предложила:
– Ника, что ты будешь делать в летом Сибири? Приезжай к нам, в Сочи. Море и солнце вылечат тебя. У Полины есть брат, отличный парень! Познакомим тебя. Глядишь, и забудешь своего СВ.
– Он не мой!
– Да-да! – Полина обняла меня за плечи. – А то мы не видим, как ты по нему сохнешь. Еще чуть-чуть, и в соломинку превратишься. Нужно от жизни брать все, а ты сопротивляешься. Неужели не понимаешь, что только разжигаешь в Марке охотничий огонь?
– Ты опять начинаешь?
Мы так и расстались, не попрощавшись. Я купила билет до родного села, никому не сказав, потому что подозревала, что о моих перемещениях Марку докладывают как раз подружки. Просто рано утром уехала на вокзал, и все.
Покоя и свободы мне хватило на несколько дней. Я повидалась с родителями, а через неделю полетела в Сочи.