Я в изумлении уставилась на Мадонну с младенцем.
Это была основательная, крепко сбитая женщина лет сорока. Внешность у нее была совершенно заурядная: круглое лицо, нос картошкой и небольшие, близко посаженные глаза. Ее тусклые каштановые волосы, когда-то постриженные под каре, свисали до плеч всклокоченными прядями. До сегодняшнего дня я была знакома только с третьей женой Влада, актрисой Оксаной Кисуевой – стройной, изящной блондинкой с тонкими чертами лица, – и контраст между этими двумя дамами был разительный. Если в этот ряд поставить еще и меня, то напрашивался вывод, что в вопросах женской красоты Влад абсолютно всеяден. Бабник, одним словом.
– Где же вы раньше были? – спросила я, оправившись от шока. – Ребёночек-то уже вон как подрос. Сколько лет девочке?
Женщина улыбнулась, показав крупные зубы.
– Девочке полгода. А вы подумали, что я мать? Нет, я няня. Круглосуточная, с проживанием. Так что не волнуйтесь, ребёнок постоянно будет под присмотром.
– А мать где?
– У нее проблемы, она вынуждена уехать, ребёнка взять с собой не может. Она меня сюда отправила, к отцу, буквально на несколько дней, максимум на неделю. Когда решит проблемы, заберёт дочь.
У меня отвисла челюсть. А что, так можно было?
– Да не расстраивайтесь вы так, – успокоила няня, – мать оплачивает мои услуги.
– Денежный вопрос – последнее, что меня в данной ситуации волнует, – пробормотала я.
– Понимаю, – протянула няня, буравя меня маленькими глазками, – если бы мой муж такое отчебучил…
Влад пока не был моим мужем, но я не стала посвящать няню в подробности нашей жизни. Девочка, до этого момента спокойно сидевшая у нее на руках, недовольно заворочалась.
– Ребёнок запарился в комбинезоне, – сказала няня.
Влад пришёл в себя и со стоном сел, прислонившись к стене. Рекс принялся радостно облизывать ему лицо.
– Ты как? – участливо спросила я. – Голова кружится? Ну-ка, потряси головой, тебя тошнит?
Влад послушно покрутил головой из стороны в сторону.
– Я в порядке. Не знаю, чего это я вдруг в обморок грохнулся. В одну секунду отключился. Мне даже стыдно, прямо как кисейная барышня.
– Тебе надо показаться врачу, проверить сосуды.
– Девочке жарко, – с нажимом напомнила о себе няня, – и она проголодалась.
Влад повернулся в ее сторону:
– Люська, представляешь, у меня, оказывается, есть дочь Ева! А это ее няня. Простите, как вас по имени-отчеству?
– Любовь Максимовна.
– Дочь, представляешь? – повторил Влад, глупо улыбаясь.
Няня многозначительно кашлянула. Поскольку Влад продолжал блаженно пялиться в пространство, мне пришлось взять бразды правления в свои руки.
– Любовь Максимовна, пожалуйста, проходите в квартиру, раздевайте ребёнка. А ты, Влад, вставай с пола и вспомни наконец об обязанностях хозяина дома.
Няня переступила порог, на ходу бросив:
– На лестничной площадке остались наши вещи.
Влад поднялся на ноги и занёс в квартиру два больших чемодана на колёсиках, спортивную сумку, походный рюкзак, три битком набитых пакета из супермаркета, коврик для йоги и плетёную корзинку, в каких обычно хранят принадлежности для рукоделия.
– А вы точно на несколько дней? – невольно вырвалось у меня.
Любовь Максимовна пожала плечами:
– Так сказала мать. Там еще клетка с попугаем должна быть.
Влад принёс и попугая. Крупная серая птица с красным хвостом, нахохлившись, сидела на жёрдочке и подозрительно оглядывала незнакомую обстановку.
– Мать вместе с ребёнком и птичку передала? – ехидно заметила я. – Как мило. Другая живность будет? Котята там, хомячки, рыбки…
– Это мой попугай, – ответствовала няня. – Кирюша – единственное моё родное существо, я не могу его бросить. Не волнуйтесь, птица ничем не болеет, у меня есть сертификат, могу показать.
Маленькая прихожая, в которой и без того с трудом могли развернуться два человека, стала походить на вокзал для поездов дальнего следования – в тот момент, когда объявили посадку на поезд, и все ринулись на перрон, причём нумерация вагонов начиналась с хвоста состава.
Рекс с оглушительным лаем носился по квартире, обнюхивал новых людей и новые вещи и выглядел абсолютно счастливым. Чего я бы не сказала о его хозяине.
– Тише, Рекс, сидеть! С коляской-то что делать? – недоумевал Влад. – Она уже никуда не влезает.
– Коляску нельзя оставлять на лестнице, – всполошилась няня, – ее обязательно украдут. Как я буду гулять с ребёнком?
– Поставим на балкон, – предложила я. – Временно, потом что-нибудь придумаем.
Влад понёс коляску на балкон через большую комнату, по дороге задел грязными колёсами стену, оставил на светлых обоях тёмную полосу и досадливо нахмурился. Я знала, какой Влад аккуратист, как он любит чистоту и порядок, и скорбно вздохнула.
Любовь Максимовна заметила это и мгновенно отреагировала:
– Это еще цветочки! Подождите, когда ребёнок рисовать начнёт, от ваших обоев вообще живого места не останется!
– Когда это ребёнок рисовать начнёт? – подозрительно нахмурилась я.
– Я имею в виду потом, годика через два-три, – поправилась няня. – А где мне взять кипячёную воду? Надо приготовить молочную смесь для девочки.
Я проводила Любовь Максимовну на кухню и оставила там наедине с Евой. А сама тем временем перехватила Влада в большой комнате, плотно прикрыла дверь и яростно зашипела:
– Что это за явление няни народу?!
– Люська, ты же видела, я сам только узнал о ребёнке. Для меня это такой же шок, как и для тебя.
– Кто мать? Когда вы с ней встречались? У вас был роман?
– Ты ревнуешь, что ли? – Влад взял меня за руку. – Брось, это же было задолго до тебя. С этой девушкой мы встречались в общей сложности около двух месяцев. Она неожиданно появлялась, так же внезапно исчезала. Однажды исчезла насовсем.
– Почему она раньше не объявилась? С чего ты вообще решил, что это твой ребёнок? Рассказывай всё по порядку! – потребовала я.
Влад выглядел виноватым. Тяжело вздохнув, он сказал:
– Она мне написала записку. Передала через няню. Объяснила ситуацию. Дескать, забеременела случайно, ребёнка собиралась воспитывать одна, от меня ей ничего не было нужно, поэтому мне не сказала. Но сейчас у нее возникли серьёзные проблемы, обратиться за помощью не к кому, вот она и просит несколько дней присмотреть за дочерью. Няня уже оплачена.
Я вытаращила глаза.
– Передала записку с няней? А почему не позвонила? Хотя бы не написала в мессенджерах? Она что, болтается в открытом космосе, где нет сотовой связи?
– Понятия не имею, почему она не позвонила. Предполагаю, чтобы поставить меня перед фактом, чтобы я не мог отвертеться. Эффект неожиданности. Люська, только не бросай меня тут одного с ними, я с ума сойду! – взмолился Влад.
– Я тебя не брошу, даже не надейся, – заверила я. – Но ты уверен, что это твоя дочь? Няня сказала, что ей полгода.
Влад возвёл глаза к потолку, производя в уме подсчёты.
– По срокам вроде моя. Плюс-минус.
– Ну ладно, я всё могу понять: забеременела, не планировала выходить замуж, родила ребёнка, что называется, для себя… Но передать дочь чужому человеку, будто это какой-то котёнок?! Ты ведь, по сути, посторонний человек для девочки! Она тебя столько времени не видела, ты ее – тоже. Неизвестно еще, как бы ты отреагировал. Вот это у меня в голове не укладывается: как она могла так рисковать?
– Значит, у нее действительно случилась катастрофа и не было другого выхода. Ты же понимаешь, что нормальная мать не будет отправлять ребёнка с запиской.
– А она точно нормальная? Ты хорошо ее знал?
– Я же сказал, что мы встречались около двух месяцев. Она не шла на сближение, не откровенничала о своей жизни и не лезла в мою. А однажды просто перестала отвечать на звонки. Признаться, я даже обрадовался: ушла без истерик, по-английски. А насчёт того, нормальная ли она… – Влад задумчиво помолчал. – Сама понимаешь, психическое здоровье – это такая штука: сегодня есть, а завтра уже нет… А ты что, предлагаешь выкинуть ребёнка на мороз?
– Я не предлагаю выкинуть ребёнка на мороз, я хочу во всём разобраться. Давай сюда записку! – Я требовательно протянула руку.
Влад порылся в карманах.
– Понятия не имею, где она. Должно быть, выронил около двери.
Мы вышли в коридор, где на полу действительно обнаружился мятый листок из тетради в клеточку. Я пробежала глазами письмо, его содержание Влад передал довольно точно.
– С чего ты взял, что писала именно она? Ты так хорошо знаешь ее почерк? А если я напишу записку, ты поймёшь, что она от меня?
– Она же подписалась – Аделаида.
– Ее зовут Аделаида? Вот так имечко!
– Нет, это была наша общая шутка. Когда я с ней знакомился, она была не в духе и представилась Аделаидой, так и повелось. На самом деле ее зовут Александра, Саша. Фамилию не помню. Если честно, то и не знал никогда.
– То есть, если бы любой человек написал тебе письмо и подписался Аделаидой, ты бы поверил, что оно от нее?
– Получается, так, – кивнул Влад. – А к чему ты клонишь?
– Я просто хочу во всём разобраться, – повторила я.
Из кухни вышла няня с девочкой на руках.
– Ребёнку пора купаться и спать. В какой комнате мы будем жить?
Вопрос застал Влада врасплох. Он озирался вокруг так, словно попал в свою квартиру впервые. Мой жених жил в типовом панельном доме, квартира у него была хоть и двухкомнатная, но тоже типовая. По-хорошему, с относительным комфортом в ней мог обитать только один человек. В данный момент большая комната, площадь которой составляла около восемнадцати квадратных метров, выполняла функции спальни и домашнего кинотеатра. В маленькой комнате Влад устроил рабочий кабинет, там едва поместились письменный стол с вращающимся креслом, три книжных шкафа и узкая кушетка.
Влад кивнул на кабинет:
– Проходите сюда. Я сейчас принесу постельное белье.
Няня положила Еву на кушетку, сняла с нее ползунки и не нашла ничего лучше, как бросить грязный памперс на письменный стол.
У Влада перекосилось лицо.
– Осторожнее! – вскричал он, судорожно убирая со стола бумаги. – Это мои наброски к учебнику! Пожалуйста, ничего тут не трогайте!
– Да здесь невозможно развернуться! – возмутилась Любовь Максимовна. – Куда я положу вещи девочки? И потом, у Евы должно быть отдельное спальное место. Мы с ней вдвоём не поместимся на этой узкой кушетке!
– Тогда давайте я вас устрою в большой комнате, по крайней мере, там широкая кровать. Минуточку… Я только соображу, какие вещи надо забрать, чтобы утром вас не будить… Дайте мне пару секунд… Значит, костюм, рубашка, галстук куда-то подевался…
Влад судорожно метался из комнаты в комнату, хватал какие-то вещи и был похож на мальчика, потерявшегося в вокзальной сутолоке. Рекс путался у него под ногами. Мне стало безумно жалко жениха.
– Мы здесь как сельди в бочке, – сказала я, – квартира слишком мала для всех нас.
– Верно, но что делать? – рассеянно отозвался Влад.
– В четырёх комнатах нам было бы удобнее.
– Жаль, что здесь только две.
Кажется, от стресса он плохо понимал намёки, поэтому я сказала прямо:
– Предлагаю переехать ко мне.
Влад остановился как вкопанный:
– Всем?
– Ага, – кивнула я, – всем дурдомом. И птичку обязательно заберём.