Не нужно чипсов из детенышей панды.
Не нужно делать из жизни драмы.
Чтоб в этой жизни счастливым быть,
Нужно немного просто любить.
1 августа был удивительный день. Все встретились на чайхане в 8:30, на полчаса позже, чем обычно, так как было воскресенье.
Было уже не так жарко, как в июле, но солнце иногда еще припекало. Все выпили кофе и пошли на перекур. С утра с соседней базы доносилась бессмертная песня Полины Гагариной «Спектакль окончен».
Утром ожидалась очень трогательная церемония – Выписка Димы А. Человеку, прошедшему полный курс, вручали диплом и провожали его в трезвую жизнь. А также благодарили, желали всяческих успехов, и он должен был поблагодарить всех, включая консультантов, руководство, волонтеров и резидентов.
Дима А. был очень авторитетным человеком и последние две недели был по функции «президентом». Я его знал почти два месяца, и у меня с ним сложились хорошие отношения, не дружеские, но хорошие.
Двумя днями ранее я попросил, чтобы после Выписки он оставил мне свою папку с дельфинчиком. Нужно отметить, что любые канцелярские принадлежности в Центре были в дефиците, а востребованы они там очень сильно, так как разной писанины было много и тетрадок приходилось носить с собой порядком. Папка с дельфинчиком была в неплохом состоянии – особенно в сравнении с той бумажной «трухой», которая была у остальных. К тому же папка Димы стала бы для меня элементом престижа, ведь я получил ее от такого уважаемого человека.
Папку он обещал отдать перед Выпиской.
Утром я увидел его с этой папкой и решил, что он забыл. Сразу появилось чувство тревоги и досады.
«Точно забыл, – думал я. – Вот те и президент!»
Но ему было не до этого. По мере приближения к Выписке атмосфера в Центре становилась все более нервно-торжественной. На Выписку должны были приехать родственники Димы А., а приезд новых людей – это дополнительный стресс, как ни крути. На Выписку явились Димины отец, мать, сестра, жена и ребенок: мальчик лет четырех с золотисто-курчавыми волосами.
Когда настал час икс, Дима, как ни в чем не бывало, сел на стул, который поставили специально для него. Рядом, на диване в групповой, уже сидели его родственники. В руках у Димы была папка с дельфинчиком, которую он завещал мне.
«Передумал, наверное, отдавать», – я уже мысленно махнул рукой на папку.
Но Дима А. ничего не забывал. Он был бывший военный и очень ответственный и обязательный человек. Он достал из папки какую-то тетрадку, а потом встал, пересек групповую и протянул эту долгожданную синюю папку мне. Я почувствовал такое пронзительное благоговение, как будто Иисус спустился с небес. Началась Выписка. Все подозревали, что мероприятие будет трогательным, но чтобы настолько, этого предвидеть никто не мог.
Дима прочитал свои последние задания и начал благодарить всех по списку, который был составлен по алфавиту. Меня он поблагодарил в первых рядах, т. к. мое имя начинается на А. У многих, в том числе у меня, начали наворачиваться слезы на глаза. Я смотрел на Настеньку, которая зарыдала первая, на Таню, на Германа, у которого начиналась истерика. (Кстати, когда потом выписывался Герман, все только радовались.) Затем все по очереди начали благодарить Диму А. Это было так трогательно, что я с трудом себя сдерживал.
Наконец, по кругу пустили Димин диплом, который каждый должен был подержать в руках, как бы зарядив его – такая необычная церемония. Затем те, кто уже зарядил диплом, начинали хлопать в ладоши, постепенно ускоряя темп. Чем ближе диплом приближался к Диме, тем громче и чаще становились хлопки. Это добавляло драматизма. Я едва сдерживался, а глядя на других, чувствовал себя еще хуже. Я никак не мог понять в тот момент: почему эта, в общем-то, радостная церемония отдает таким трауром? Да, все привыкли к Диме, к его бескорыстной помощи. Но ведь все знали, что Дима вернется к нам через два дня уже в новом статусе волонтера.
По окончании устроили небольшой концерт, на котором выступил под гитару тот самый старик с седой бородкой, которого привезли сюда вместе со мной из Москвы. Мероприятие закончилось. Но этот день продолжал меня удивлять.
После обеда все, в соответствии с расписанием, отправились на просмотр программного фильма. Программные фильмы, как правило, были про наркоманов. В этот раз нам решили показать «Cherry» («По наклонной»). Фильм оказался на редкость удачный и свежий и вызвал у всех кучу положительных эмоций. Многие отдохнули и отвлеклись. И опять я подумал, что на сегодняшний день все хорошее закончилось. Но это опять было опять не так.
Вечером, по традиции, на ГСП была «спикерская» (это когда кто-то из числа бывших реабилитантов рассказывает про себя, иногда в записи или по интернету). Мало кто любил «спикерские», и большинство просто отсиживали этот час, не видя в этом никакой пользы. Я думал, что так будет и в этот раз. Все сели в столовой в круг. В центр поставили большую беспроводную колонку и через блютуз включили запись.
То, что было потом, сразу же меня заинтересовало. Из колонки раздался грубовато-приятный голос какого-то американца. Манера говорить сразу же напомнила мне Аль Пачино, которого я безгранично уважаю. Слова говорившего переводил переводчик с прикольным голосом, добавляя незаменимого сленга, который напомнил мне Д. Пучкова, в простонародии «Гоблина». Оказалось, что человек с американским акцентом – Вито Эл, итальянец из Бронкса, родившийся в 1940 году (и это тоже связывало его с Аль Пачино). Я заинтересовался еще больше и понял, что нужно слушать внимательно. (Просто я полагал, что итальянцы часто говорят интересные вещи.) Сначала он немного рассказал о своем детстве, про то, как во время Второй Мировой войны, в пятилетнем возрасте, он нюхал какую-то «Карбону». Как попал в группы АА и АН. Говорил, что не верил в Бога, но молился и занимался медитацией, чтобы получить ответы на волнующие его вопросы. Вито Эл считал, что посещение анонимных групп имеет огромный смысл (до этого момента у меня было противоположное мнение). И, наконец, он стал рассказывать про программу «12 шагов», раскрывая ее шаг за шагом. И я взглянул на нее другими глазами. Буквально за час я понял то, что не смог объяснить мне никто за два месяца здесь и за шесть в прошлой реабилитации. Я осознал, что «12 шагов» – действительно великая вещь. И не только для зависимых. Потому что все люди, в той или иной степени, зависимые. И еще я понял, что этой программе уже не одна тысяча лет, ведь ее принципы, по сути, описаны и в Библии, и в Коране.
Словом, я на всю жизнь запомнил этого мудрого старика из Бронкса и остался в восторге от этого дня. Если честно, я ощущал какое-то просветление в тот момент.
После «спикерской», сам не знаю почему, я решил зайти в консультантскую и поблагодарить консультантов за этот день. Частым гостем я там не был, в силу того, что я не любил этих людей, да и они меня тоже. Да и вообще, я опасался заходить в консультантскую. Но теперь зашел. На смене были Дима Г. и Александр Дмитрич. Узнав, что я хочу выразить свою благодарность, они слегка удивились, так как к ним я прежде заходил исключительно по двум вопросам: улучшение питания и здоровье. А тут я явился, чтобы поблагодарить их за этот день. Пожав им руки, я произнес слова признательности. Они были шокированы. На их лицах была смесь удивления и замешательства.
«Что еще он задумал? – думал, наверное, Дима Г., ожидая подвоха. – Этот алкаш херов ходит сюда только чтобы доставать нас своими вопросами!» Выразив свою благодарность, я, слегка волнуясь, вышел из «конторы». Мне очень хотелось бы узнать, о чем они говорили после моего ухода, но увы. Этот день навсегда останется в моей памяти как день зарождения надежды, а может, и веры. Во что я уверовал, я и сам тогда еще не понимал. Но что-то уже изменилось в моем сознании.