Пьяный был недавно я прямо в День Победы.
Недоразвитый алкаш давал на закусь хлеба.
А теперь общаюсь я с самою элитой,
На рулетах все сидят, как в фильме «Путь Карлито».
Другой моей страстью, помимо кухни, было кино. За неделю здесь можно было посмотреть, в лучшем случае, три фильма. Это занимало меньше пяти процентов от всего времени. Фильмы были разные, но, как правило, дебильные.
В прошлой реабилитации я тоже не мог смотреть ахинею, которая выбиралась общим голосованием, которое занимало порой минут сорок, так как каждый тянул одеяло на себя. Пришлось встать во главе этой тусовки. Благо в предыдущей реабилитации кино смотрели целое воскресенье, и еще один программный фильм в субботу. Должности или функции «дискомен» там не было, все просто собирались в зале и начинали выбирать фильм. Порой выбор фильма занимал время, сопоставимое с продолжительностью самой картины. Все зависимые люди эгоистичны – в этом их суть. Но в этом Центре выбором фильмов занимался «дискомен».
План захвата власти в прошлой реабилитации был простой и пошаговый. Вначале нужно было нехотя взять на себя ответственность составлять списки индивидуальных заявок (показывать энтузиазм и заинтересованность было нельзя – поймут). Труда это не составляло, вследствие того, что никто не хотел утруждать себя ни на йоту какими-либо делами, да и вообще, если бы было можно, все только ели бы да спали. Я сразу понял, что списками можно «вертеть» как хочешь. Обойдя всех и записав их пожелания, я понял, что половина вообще ничего смотреть не хочет. Автоматом их голоса переходили ко мне. Постоянных членов кинозала было человек восемь всего. Угодить им тоже было нетрудно. Подобрать беспроигрышные фильмы на пару выходных, чтобы все были довольны, и, считай, власть над выходными была в кармане… Ведь членов кинозала было немного, и в кинематографе они были дилетантами. Я, конечно, предоставлял им право выбора – но только по моему списку. Один раз произошел небольшой мятеж с целью смены власти, но он был успешно подавлен сразу же после обеда. В итоге в моих руках была абсолютная власть над кинозалом.
Но здесь все было по-другому, подбором фильмов на выходные занимался «дискомен», который в этом вопросе, как правило, был полным профаном. Никто из «дискоменов» не хотел заниматься этим и брать на себя даже такую ответственность. В конце концов консультантам приходилось скачивать фильмы на свой вкус. А вкус у всех был разный. Потом можно было оправдаться перед недовольными фильмом, дескать: «Это скачали консультанты», и вопросы сразу же отпадали. А недовольные были всегда.
Поэтому я решил действовать по-старому, то есть брать «кино» в свои руки.
Нужно пояснить, для чего мне это было нужно. Все это я делал из-за собственного эгоизма и азарта, и это приносило массу удовольствия от всевозможных интриг. Сначала я попытался опираться на такое понятие, как списки, но в Центре они и так составлялись, да только сразу же и утилизировались за ненадобностью. Согласитесь, это же утопия, если сорок человек напишут названия фильмов, которые хотят посмотреть, и из них нужно будет выбрать один. В итоге двое-трое будут довольны, а остальные нет.
Поэтому оставалось одно – договариваться с «дискоменами» или консультантами, то есть в очередной раз манипулировать.
И все бы ничего, если бы можно было со всеми договориться без последствий. Так можно было бы поступить много где, но не в реабилитации. На реабилитационном сленге это называется – «прогибание границ». Забавное словосочетание, не так ли? Всегда удивлялся, как границы можно прогнуть? Их же можно только нарушить. Это означало вмешательство в чужую функцию или дело. Поэтому действовать нужно было энергично, но аккуратно и не привлекая внимания.
Кинематографом я решил заняться на втором месяце своего пребывания, в тот момент «дискоменом» стал небезызвестный Бильбо Б. Договориться с Бильбо было нетрудно, хотя он был и психом. Подходить к нему нужно было осторожно, на «мягких лапах», дабы не разбудить его биполярное расстройство. Главное было обнадежить его, заверить, что фильм понравится всем. Один раз я перегнул с навязчивостью, и он разозлился не на шутку и даже «вынес меня на доску», но это был всего лишь опыт, а, как известно, любой опыт – положительный и ведет к успеху.
После Бильбо «дискоменом» стал Дэнчик. Дэнчику было двадцать пять. Здоровья у него было хоть отбавляй. Во все свободные минуты он бежал на первый этаж качаться и как ребенок радовался посылкам из дома с очередной партией протеина. И при всей этой внешней мужественности он был по сути большим ребенком, хоть и имел пару судимостей. Контакта у меня с ним тогда не было, и я решил не действовать напрямую, а влиять на него через консультантов или через Игоряна, который с ним дружил, и с которым мы уже занимались улучшением меню.
К консультантам тоже нельзя было просто зайти и предложить свой фильм, здесь нужна была хитрость. Категорически нельзя было прийти к ним только с этим вопросом, это было бы расценено как нарушение чьих-то границ. Тут сразу приходили на ум наработки М. М. Исаева, в простонародье Штирлица, а именно: «Как войти в разговор и как выйти из него». Вопросов, с которыми можно обратиться к консультанту, было хоть отбавляй, но в конце, как бы ненароком, нужно было поинтересоваться, а не смотрел ли он такой-то фильм. Как правило, этот вопрос вызывал интерес у всех консультантов, и они начинали гуглить в своих смартфонах. Оставалось только напомнить, что скоро выходные и этот фильм неплохо всем зайдет. Тогда я вспомнил, что не посмотрел ни одного оскароносного фильма 2021 года, так как во время церемонии награждения у меня был запой. Узнать названия картин не составляло особого труда, достаточно было попросить волонтеров залезть в интернет и переписать названия. Оскароносных фильмов оказалось много, и выбирали долго, в итоге остановились на «Земле кочевников».
Это был провал. Наша столовая с черными натяжными потолками совсем не была театром «Долби» в Лос-Анджелесе, да и зрители не были киноакадемиками, поэтому фильм забраковали с первых минут. Он в самом деле был не для этой тусовки – скучный, депрессивный и тревожный. Недовольству не было предела. В воскресенье посмотрели еще «Манк» Дэвида Финчера, в котором я был более чем уверен, основываясь на опыте прошлых работ режиссера, но он тоже не зашел ввиду сложности авторского восприятия. Поэтому я решил в дальнейшем продвигать только проверенные и беспроигрышные фильмы – типа «Игры» того же Дэвида Финчера, или что-то загадочно-динамичное типа «V – значит вендетта». Да и сама премия «Оскар» давно уже начала меня разочаровывать, не те последние годы пошли фильмы, и не тот уже стал Голливуд.
Нужно сказать, что общее недовольство было большим стрессом для «дискоменов», и они сильно переживали, когда только ленивый не давил на чувство вины на перекурах после неудачного фильма.
Учтя свои ошибки, я напряг память и вспомнил все самые мощные фильмы, которые смотрел в последнее время. В основном спросом пользовались картины братьев Коэн, Тома Тыквера и все того же Дэвида Финчера, которые мы посмотрели почти все, кроме «Бойцовского клуба».
Когда Дэнчик стал «дискоменом» повторно, заменив уехавшего на кемпинг азербайджанца Фарида (летом несколько человек уезжали в Смоленск на слет реабилитантов Московской области), с ним уже проблем не было, достаточно только было его воодушевить, сказав что-то, типа: «После этого фильма ты станешь лучшим „дискоменом“ в истории реабилитации». На него это действовало как заклинание.
Много «дискоменов» еще сменилось, прежде чем я сам не занял эту ответственную позицию. Остальные же приходили на две недели, и так же бесславно уходили. Были такие, с которыми контакта не получилось, типа Саши П., или с кем разгорелась откровенная война, типа Максима. Были откровенные бестолочи, типа Светочки В. или Альберта, которые умудрялись вообще оставить всех без фильма на выходных. К каждому нужен был свой подход. В общем, «дискоменов» было много, а я один, и на всех меня не хватало, нужно же было еще решать проблемы питания, поэтому получить полную власть у меня не получилось, так, процентов на шестьдесят максимум. И впоследствии никто уже не возмущался тому, что смотрит фильмы по «моему списку», кроме Стаса-балерины, которому не нравилось все, что я делал.
А когда наконец я стал «дискоменом» на свои законные две недели, я знал, что недовольные будут всегда, и, чтобы не чувствовать себя виноватым перед ними, заготовил дежурную фразу – золотые слова Саши Ж: «А не надо было бухать!!!». Это действовало на всех более чем отрезвляюще, и никто после этих слов возмущаться уже не желал. Это случилось где-то на четвертом месяце моего пребывания, а затем, после законных двух недель абсолютной власти, опять тень, интриги и манипуляции.