Дафна снова опаздывала.
Размеренно шагая по Капителю, дворцу семи Богов, она с поддельным интересом оглядывала свои владения. Вот и веская причина ее задержки, которой она прикроется перед Высшими: Богине нужно следить за порядком в Капителе. Остальные шестеро давно поняли, что Дафне плевать на назначенное время, в которое проводились Советы. Поэтому они, скорее всего, начали обсуждение без нее.
Дафна слабо улыбнулась.
Сегодняшний Совет будет отличаться от всех, что они провели со времен создания Нового мира.
Капитель всегда нравился Дафне больше, чем что-либо на Небесах. Да, дворец главнокомандующих был по-своему прекрасен, но только в пристанище Богов чувствовалась истинная сила. Сила творцов, сила создателей, сила тех, в чьих руках – настоящая власть.
Капитель семи Высших был невероятных размеров. Белокаменные колонны возвышались над небесами, длинная лестница с тысячей ступеней уводила вниз – ко дворцу главнокомандующих и безграничным садам, затерявшимся среди пушистых облаков. Там же располагался и дворец советников – серафимов, что считались их правой рукой. А ниже, на уровне Золотых врат, которые охранялись херувимами, обитали остальные ангелы. Там они росли, учились, вступали в ряды Небесной армии и отчаянно тянулись к высшим рангам.
До поры до времени.
Дафна прошла главный зал Капителя, уголком глаза зацепив золотую статую, вылепленную по ее подобию. Затем вышла в широкий коридор. Он всегда охранялся самыми сильными серафимами. Вот и сейчас несколько десятков воинов выпрямились, когда заметили Дафну, словно она могла лишить их жизни только из-за того, что те неправильно стоят.
Хотя это недалеко от правды.
Шаги ее были мягкими и невесомыми. Можно даже сказать, немного ленивыми. Она парила над белоснежным полом, словно была клочком воздуха – незаметным, но незаменимым.
Дойдя до хрустальных дверей, Богиня замедлилась и откинула за спину длинные огненные локоны.
– Доброго всем утра, – промурлыкала она.
Ангелы не изменились в лице. Однако Дафна знала, что им хочется хотя бы на пару мгновений остановить на ней взгляд.
Высшие редко показывали свое человеческое обличье, а сейчас от ее божественной ауры остался лишь легкий тянущийся за белым платьем шлейф. Каждый хотел поразглядывать ее, чтобы потом сказать своим знакомым: «Я видел второе обличье Богини!»
А если Богиня заговорит с ними, об этом будут слагать легенды.
– Микаэль, – плавным, тягучим голосом обратилась Дафна к одному из главнокомандующих. Он уже ждал ее около хрустальных дверей. – Следуй за мной.
Тот учтиво склонил голову и вошел в зал вслед за Богиней.
Единственное, что Солнце о нем знала, – его имя и то, что он совсем недавно дослужился до советника и главнокомандующего. Остальное ее не особо волновало.
Советы Высших проходили в круглом зале со сводчатым потолком. Хоть на континентах царила зима, сила Дафны поддерживала на Небесах теплую погоду. Вот и сейчас Богиня, творец всего сущего, подавила желание понежиться под пробивающимися в Капитель лучами солнца.
Порой Дафна ругала себя за такие мысли. Она ведь божество, а позволяет себе поведение, больше подходящее для обычных смертных. Сама Богиня играется с солнечными лучами? Чушь какая!
– Орителу нужно повесить тебе на шею часы, дорогая Дафна.
Богиня прошлась по круглому залу, громко стуча каблуками, и остановилась в самом центре. Гордо вскинув подбородок, посмотрела на алую ауру Аваддона.
– К чему эта напыщенность? Вас никто, кроме серафимов, здесь не видит. Зачем раздувать свою ауру до размеров Капителя? У меня уже шея затекла, пока я на тебя смотрела.
Алая аура вспыхнула от негодования. Зеленая, трепещущая около Аваддона, фыркнула от смеха.
– Почему ты не сменила обличье, Солнце? Ты же знаешь, что в человеческом теле мы уязвимы. Тем более ты не появлялась в Капителе уже около недели, – сказала Богиня Костей с небольшим упреком.
– Мне нравятся мои волосы, – легкомысленно ответила Дафна. – А тебе, Элоэн, тоже не помешало бы выйти на свежий воздух. В Капителе слишком душно, тебе так не кажется?
Зеленая аура затряслась от смеха. Элоэн и Камала понимали и принимали Дафну лучше остальных. Казалось бы, какое дело Богу, как о нем отзываются? Но нет – Солнце почему-то всегда хотела заслужить их уважение.
Помещение представляло собой круг, разделенный на семь секторов, каждый из которых подсвечивался определенным цветом. Между ними возвышались колонны, удерживающие сводчатый потолок. Дафна стояла в самом центре – ей пришлось покрутиться вокруг своей оси, чтобы оглядеть каждого Бога.
Они перестали обращать на нее внимание, вернувшись к обсуждению. Как будто Дафны вовсе не существовало. Их голоса доносились отовсюду, а божественные ауры переливались и подрагивали. Здесь они были намного больше и плотнее, чем внизу, – потому что это место подпитывало их. От каждого сектора к центру, где стояла Дафна, по каменному полу тянулась дорожка. Полоса одного из семи цветов, символизирующая силу каждого Бога.
А перед Солнцем, прямо в воздухе, зависли семь предметов. Семь артефактов из Старого мира, что подпитывали Богов в Новом. Там же находилась и золотая корона Дафны.
– Надеюсь, я не сильно опоздала. Уж простите, но у меня было одно важное дело! – громко сказала она, проведя кончиком пальца по ободку короны.
Боги прервались и обратили к ней свои размытые лики.
– Какое же?
– У меня есть предложение. И я уверена, оно придется вам по душе.
В этом зале часто стояла тишина – божественная, словно замершая во времени. Никто бы не смог различить истинных голосов Высших: смертные, скорее всего, услышали бы гул в ушах. Такое было под силу лишь ангелам, их собственным детям.
И сейчас Солнце почувствовала эту тишину гораздо отчетливее. Она улавливала лишь отдаленные звуки арфы и размеренное дыхание серафима, стоящего за спиной у закрытых дверей.
– Оно касается первозданных Путей.
Дафна повернулась к белой ауре. Бог Мудрости кивнул, подталкивая ее продолжать.
– Первозданные Пути – материальная сила. Это мы выяснили уже давным-давно, – начала она спокойным тоном, стараясь сдерживать ликование. Если ее план увенчается успехом, она станет единственным божеством Нового мира! – Мы долго пытались захватить их силу, овладеть ей, перенаправить на Небеса, но все тщетно. Однако есть кое-что, о чем мы с вами не думали…
Богиня выдержала короткую паузу и провозгласила:
– Об их полном уничтожении!
Вот уже более восьмисот лет они пытались вернуться к Старому миру, которым правили Боги Пустоты. Им пришлось надеть новые личины, овладеть новыми силами, чтобы создать иллюзию праведности. Чтобы континенты преклонили перед ними колени и пантеону было легче наставить их на путь истинный.
На путь Хаоса.
Но Эрелим – континент, который всегда отличался своей жертвенностью и глупой жаждой к справедливости, – до сих пор сопротивлялся. Жители бунтовали против пантеона, насыщали своей яростью Пути, а Боги Пустоты медленно… угасали.
Поэтому им нужно было постоянно возвращаться в Капитель, чтобы восполнять силы.
– Ты безумица, Солнце. Мы пытались уничтожить Пути, но они не поддаются даже квинтэссенции, – заносчиво ответила Селена, и Дафна поморщилась от звука ее голоса. – Объединение сил семи создателей Старого мира уничтожило бы что угодно, но не Пути. Камельера и Малаки постарались на славу, здесь и говорить не о чем.
Дафна даже не повернулась к ней, продолжая смотреть на ауру Каэля.
– Но мы не пытались превратить материальное в бес…
В эту секунду двери распахнулись, и в зал вошли два ангела. Богиня Солнца из последних сил сдерживалась, чтобы не обратить их в пепел.
Никто не имел права прерывать ее!
– Просим прощения, – склонился перед Высшими красивый, хорошо сложенный мужчина. Стоящая рядом женщина с длинными иссиня-черными волосами повторила его движение, чем заслужила тихое фырканье Микаэля. – На Иоторосе и Киэрии снова происходит нечто… странное. Мы с Навкратой послали туда один из легионов, но он не вернулся. Это уже третий случай.
– Не бери пример с Богини Солнца, Дариус, – прогремел Аваддон. – Мы прощаем вам вольности только потому, что вы наши приближенные. Других бы давно изгнали с Небес к Люциферу. Еще одно опоздание на Совет – и вы повторите судьбу Ирмы Йоргенсен.
Дафна проследила за тем, как Дариус и Навкрата опустили головы при упоминании своей бывшей подруги.
На секунду ее сердце странно кольнуло, как будто ей стало… больно? Она помнила, как Ирму – одну из приближенных к ним серафимов – Аваддон изгнал с Небес за какую-то незначительную оплошность. В семье Йоргенсенов остался лишь один ангел – Хелл. Если он не продолжит род, их фамилия навсегда канет в лету.
– Кстати говоря, – Дафна вернула взгляд к Мудрости, – где остальные? Хелл, Дагнар, Рианнон, Париса, Натаниэль?
– Они выполняют мое поручение на Асталисе. Сегодняшний Совет пройдет без них. У нас слишком много дел для незначительных речей, Дафна, поэтому не задерживай нас: либо доведи мысль до конца, либо возвращайся на свое место.
– И для опозданий, – не забыла уколоть ее Селена.
Богиня проглотила язвительный ответ и, бросив сощуренный взгляд на троих ангелов, снова сосредоточила внимание на Каэле.
–Пытаясь овладеть первозданной силой Путей, мы не пробовали преобразовать их в бесконечность. Даже принимая облик смертных, мы не становимся ими и не можем управлять материей. А плакучая ива представляет собой именно ее. Мы могли бы изменить сущность Путей. Перешить их и начать истощать, – пояснила она, заострив внимание на последней фразе. – А когда бы они полностью ослабли, мы бы их уничтожили. Раз и навсегда.
Дафна незаметно сглотнула.
Она чувствовала, как спину прожигают три пары ангельских глаз. Но не они ее волновали. Все внимание было сосредоточено на Каэле и Селене. На Боге Мудрости потому, что его мнение считалось авторитетным. А на Богине Луны потому, что та любила пойти против Солнца.
Третья причина крылась в том, что ее попросту могли раскусить. Но, кажется, Высшие даже не думали, что Дафна может иметь скрытую мотивацию.
Она замерла в ожидании. Однако первыми заговорили не Боги.
– Вы хотите лишить континенты их сил, – раздался за спиной стальной женский голос. Дафна бросила взгляд через плечо и наткнулась на пару изумрудных глаз. – Безвозвратно. Не подчерпнуть часть, а превратить жителей в бездушных марионеток.
–Ты будешь пояснять мне мои же слова? Что ты о себе возомнила, Навкрата? – вспыхнула Дафна, словно закатное солнце.
Она уже хотела призвать божественную силу, но их прервал Каэль:
– Как ты предлагаешь ослабить Пути?
Богиня сделала глубокий вдох. Последнее время она слишком часто проявляла эмоции – будь то гнев или ликование. Она становилась слишком слабой.
– Войной.
– Это немыслимо, – снова вмешалась Навкрата, сделав порывистый шаг в ее сторону. – Если континенты начнут враждовать, от них не останется и следа. Зачем овладевать силой, если будет не над кем властвовать?
– Зачем становиться советником, если опровергаешь каждое слово Высших?
Дафна искренне удивилась замечанию Микаэля.
Гордый. Амбициозный. Привлекательный. Он нравился ей все больше и больше.
– Война начнется только на одном континенте, – промолвила Богиня Солнца, повернувшись наконец к советникам. – На самом мятежном.
Навкрата и Дариус переглянулись.
– Эрелим, – кивнула Аттерес и перевела взгляд на Каэля. – Но их невозможно подтолкнуть к вражде. Они слишком ценят друга друга, даже несмотря на то, что на их континенте живут представители разных рас. Они слишком… дружны.
– Это и станет нашим рычагом.
Дафна двинулась в их сторону.
– Они будут ненавидеть друга друга. Обычные смертные слабы, но их сила – в чувствах и словах. Война навсегда оставит след в истории их королевства, а следующие поколения только укрепят веру в то, что остальные расы – их враги. Но не они начнут сражение. У смертных не останется выбора, поэтому они просто примкнут к нему.
Она остановилась напротив Навкраты. Ангел смотрела в глаза Богини, не отводя взгляда.
Дафна всегда удивлялась, а порой и восхищалась тем, что жена Дариуса Аттереса считает себя равной Богам. Она несколько десятков лет прислуживала им, не забывая демонстрировать свою независимость. Хоть это и выводило Дафну из себя, Навкрата была мудра. Она понимала тех, кто жил на континентах, намного лучше, чем сами Высшие.
Ангелы Небесной армии прозвали Навкрату рабыней. Порой даже Высшие обращались к ней именно так. До брака с Дариусом, ангелом из знаменитого рода Аттересов, она была безликой и безымянной – Боги даже хотели низвергнуть ее в Бездну за слабость души.
Но затем, на удивление всем Небесам, ее взял под свое белоснежное крыло Дариус. Он полюбил грязную, сломленную женщину, несмотря на предупреждение Высших. Сделав из Навкраты бойца, выковав собственными руками ее железное сердце и отдав взамен свое, Дариус подарил Навкрате новую жизнь.
Но рабство никуда не исчезло.
– Это неудачный план, Богиня Дафна, – произнесла Навкрата тоном, не терпящим возражений. Если бы на ее месте стоял другой ангел, Солнце бы давно его сожгла. – Если войну начнет королевство, о котором я думаю…
Дафна вскинула руку, заставив ее замолчать.
– Ты права, самые сильные падут первыми. У смертных нет мотивации развязывать войну, а вот у Рондды – есть. Ни у кого не будет сомнений, если рондданцы нападут на Асхай, чтобы отнять их земли и построить мощную империю.
С губ Навкраты хотели сорваться слова протеста. Она долго вглядывалась в глаза Богини, но затем склонила голову.
– Как скажете.
В Навкрате было столько стали, что ей могли позавидовать мужчины-главнокомандующие. Но даже она не в силах пойти против Богов.
Дафна собралась развернуться к Каэлю, но столкнулась взглядом с Микаэлем. Тот смотрел ей прямо в глаза и… улыбался.
«Он может мне пригодиться».
– Звучит довольно интригующе, – начала Камала, заставив Дафну оторваться от серафима. – Война – это к Богу Разрушений. Есть ли смысл в ее словах, Аваддон?
– Когда речь идет о сражениях, вы можете предугадать мой ответ.
Пять аур всколыхнулись и повернулись в сторону Каэля. Все это время он молчал, словно давно принял решение.
– Расскажи о своем плане подробнее, Солнце.
И Дафна не сдержала торжествующей улыбки.
– Война идет вот уже пятьдесят два года. Думаешь, время пришло?
Они с Камалой медленно проплывали между сгустившимися облаками, пока остальные Высшие спускались к плакучей иве.
Этот день настал.
Дафна оглядела Невесомье – прослойку между континентами и Небесами, которая послужит местом, где будут храниться измененные Пути. Осуществить ее план можно либо тут, либо на Небесах. На континенте правит материальная сила, которая не подвластна даже бесконечности, а на Небесах опасность представляют ангелы.
Дафна знала, что в них слишком много отваги, даже если Боги ее подавляют.
– Мы не сможем перенести их за один день, Камала. Может произойти все что угодно. Возможно, нам придется преобразовывать их несколько лет.
– Или десятков лет, – вздохнула Богиня Элементов. – Но это стоит того. Мы вернем себе то, что отняли у нас Камельера и Малаки.
Дафна кивнула.
– Да. – Еще один кивок, но уже не такой уверенный. – Вернем.
Затем она зажмурилась и мысленно отвесила себе пощечину.
В ее голову постоянно закрадывались какие-то глупые и нелепые мысли. Почему она вдруг думает, что это неправильно? Ведь они столько столетий измывались над душами. Столько столетий приносили всем страдания, а сейчас Дафна решила позаботиться о каких-то ничтожных людишках, фейцах и ведьмах?
Сейчас ей нужно сосредоточиться на другом.
Она должна найти самую сильную, самую незапятнанную душу и склонить ее на свою сторону. Создать Альянс, чтобы после смерти Богов поработить с их помощью весь Новый мир.
И она знала, кто ей нужен.
Ангел, идущий к смерти.
Ей нужен Икар.
– Я б-больше не могу…
– Осталось немного, Элоэн!
– Они п-поглощают… мою с-силу…
Аура Селены всколыхнулась от усталости, но через секунду ухватилась за очередную пульсирующую нить.
– Они истощены, однако все равно… сильны, – прохрипел где-то на задворках сознания Аваддон. – Но осталось меньше десяти тысяч. Скоро все закончится!
Так шестеро Богов творили новую историю.
Вот уже десять месяцев они спускались к засыхающей плакучей иве. Селена проводила рукой по невероятно толстому стволу и тянула на себя хранящуюся в нем силу. Каждый раз от древа отделялась нить, и почти всегда она подсвечивалась голубым. Нить легко опускалась на руку – точнее, на ее серебристую ауру, принявшую форму руки, – а Селена слышала голоса.
И истекала слюной от восторга, потому что они ослабли. Потому что они всхлипывали от страха и беспомощности. Потому что скоро все вернется на круги своя.
А ива плакала. Медленно погибала и плакала.
Когда появился Новый мир и Боги лицезрели место смерти Камельеры и Малаки, они ожидали увидеть небольшое дерево. Может, даже дуб или ясень. Каково же было их удивление, когда они увидели монументальную иву. Возможно, она была размером с гору Ойлос. Ее тонкие веточки спускались с самых небес, ствол не смогли бы обхватить ни двадцать, ни даже сорок человек. Пространство вокруг ивы было залито слепящим светом, исходящим от великого древа.
Даже Боги никогда не видели ничего подобного.
Неискоренимая, являющаяся сосредоточением всего мира – она вбирала в себя смех и слезы, светилась пониманием и несокрушимой волей, сочилась жаждой к жизни и ожиданием перемен. На мгновение Селене даже стало страшно от силы, что могла вытеснить из Вселенной семь божеств.
И все это – из-за судьбоносного момента, после которого течение мироздания изменило направление.
Селена отделила от ствола следующую нить. Богиня ни с чем не могла сравнить силу Путей – а пережила она многое. Нити отражали все то, чем Высшие никогда не являлись: любовь, текущую в крови народов, свет, которым были наполнены их сердца, и разливающуюся по континентам надежду.
Пустота бы не смогла сосуществовать с теми чувствами, что привнесли в мир Камельера и Малаки.
Поэтому кто-то должен проиграть.
– Где она? – прогремел Орител, и Селена вышла из оцепенения.
Ей нельзя отвлекаться.
– Якшается со своим грязным ангелом, по всей видимости, – процедила сквозь зубы Богиня Луны, когда ее охватил гнев от одного упоминания Солнца.
Селена закрыла глаза, направив божественную силу в нить. Та сразу же болезненно закрутилась в руке, но она сжала ее сильнее, и нить мгновенно ослабла.
– Вы заметили, как ловко Солнце возложила на нас всю грязную работу? Она сосредоточилась на войне, а истощать Пути должны мы. Дафна что, почувствовала себя всемогущей?
– Ты слишком завистлива, дорогая Луна. Дафна справляется с войной не хуже меня, а Икар отлично… мотивирует ее, – усмехнулся Аваддон.
Селена сильнее сжала кулак с трепещущей между пальцев нитью. Чему ей завидовать? Связи с каким-то серафимом?
– Это странно…
Селена взмахнула рукой, и нить устремилась к Небесам.
– Она раньше никогда не смеялась…
Достигнув облаков, нить вспыхнула и присоединилась к столпу Путей.
Десять тысяч. Еще десять тысяч – и всему придет конец.
– Она предала нас!
Селена закричала во весь голос, и над их головами задрожала полная луна.
– Если ты не успокоишься, мы точно не доведем начатое до конца!
– Не смей, Аваддон! Просто не смей делать вид, что ее предательство ничего для тебя не значит!
Серебристая аура вспыхнула, и на ее месте появилось человеческое тело. Боги спешно принимали второе обличье, пока под их ногами, где-то далеко-далеко от Небес, шло кровавое сражение. Они уже свергли в Бездну предателей, но душа Селены все равно жаждала мести. Она жаждала отомстить каждому – даже тем, кто не принимал участие в восстании.
Именно поэтому Селена первая ринулась к соединенному столпу Путей, на который они потратили столько времени.
– Мы сделаем это без ее помощи! – воскликнула она.
Все Боги был взволнованы. Вот этот миг, к которому они шли больше пятидесяти лет. Вот этот миг, когда мир изменится и навсегда вернется к Пустоте. Больше никто не вспомнит Камельеру и Малаки, больше никто не придет к плакучей иве, чтобы прижаться к ней лбом и пробормотать мольбы и слова благодарности.
Мир снова погрузится в Пустоту.
Все Боги были взволнованы…
Все, кроме Оритела, лицо которого скрывала стальная маска. Даже никто из Богов не знал, как выглядит его человеческое обличье. Бог Времени плавно шагал по облакам, не говоря ни слова.
Будто о чем-то знал.
– Они пожалеют, – прошептала Камала, остановившись неподалеку от Селены.
Элоэн встала слева и подняла обе руки вверх.
– Они будут страдать…
Шесть Богов окружили столп Путей. Закрыв глаза, они вскинули руки, по которым зазмеились пугающие тени. Облака сгустились, где-то вдалеке послышались раскаты грома. С кончиков пальцев Селены сорвались всполохи Пустоты и устремились к ослабшим Путям. Она кожей почувствовала, как их охватывает божественная сила. Как они испуганно скручиваются. Как ими овладевает Хаос.
Селена расплылась в улыбке, а затем засмеялась – этот жуткий, древний звук пробирал до самых костей. Они победили! Осталось совсем чуть-чуть, и Боги выпустят в мир то, что скрывалось за завесой времени. Селена уже чувствовала, как тени скользят по ее босым ступням, принимая знакомые очертания. Вот они – ее любимые звери, взращенные пустотой и хаосом многие столетия назад.
Селена услышала вой.
Они надвигались. Они почти переступили грань пространств. Они…
Но затем, почувствовав чей-то взгляд, Богиня Луны открыла глаза. Стоящий напротив Орител покачивал головой и смотрел на нее с какой-то тоской, продолжая выпускать в мир тени.
Селена мысленно фыркнула – снова он что-то выдумал. Она обязательно узнает, что значил его взгляд, но позже, когда они спустятся на континент уже в новой ипостаси.
Все шло по плану…
Как вдруг человеческое тело Селены прострелила боль.
Она скрипнула зубами и упала на колени, не опуская рук. Камала услышала ее вскрик, но, повернувшись, схватилась за голову и отшатнулась.
– Что происходит? – воскликнул Каэль, прижимая ладони к груди.
Человеческое тело Селены начало терять очертания. Она протянула руку, провела ей пару раз перед глазами, но увидела лишь серебристое свечение.
– Ты знал, – прохрипела Селена, исподлобья смотря на Оритела. Тот поморщился от боли, но стойко выдержал ее взгляд. – Ты с самого начала знал…
Перед глазами все расплывалось, а в ушах стоял шум.
С ее губ сорвался хриплый крик:
– Почему ты ничего не сказал?!
По щеке внезапно скатилась слеза.
– Почему?!
Они медленно исчезали – их тела испарялись, готовые навсегда кануть в Небытие. Ни сила Мудрости, ни сила Элементов и Разрушений не помогла им справиться с душами Нового мира. Столп втягивал их в себя, возвращая энергию, утраченную за годы войны.
– Наше время подошло к концу, Селена… – Орител грузно опустился на колени. – Мы должны уйти…
– Что ты несешь?! – раздался истошный вопль Аваддона. – Мы не можем погибнуть! Мы не можем…
Пути яростно вспыхнули, и от Бога Разрушений осталась лишь алая дымка. Невесомье слышало крики, проклятия Богов, а порой и слезы отчаяния. Высшие в эту секунду впервые почувствовали, что и они могут умереть.
Аваддон, Каэль, Селена, Камала, Элоэн, Орител…
Они умирали.
Прежде чем Бог Времени исчез навсегда, он успел прошептать:
– Мы хотели погубить мир. После нашей смерти будет еще хуже…
Так легенда о шести Богах Пустоты подошла к концу.
Но, как мы знаем, легенд в Новом мире нескончаемое множество.