На следующий день Аделия ждала Анну Ревель у метро. Женщина появилась ровно в полдень, как они и договаривались, приехала на черной BMW с затемненными стеклами. Мужчина-водитель внимательно посмотрел на Аделию, будто оценивая ее. Взгляд его ей не понравился – слишком пристальный и подозрительный.
– Добрый день, – приветствовала ее Анна, загораживая собой автомобиль, подбросивший ее к месту встречи. – Спасибо, что отозвались. Мне, право, неловко, но сама бы я, наверное, не рискнула.
Аделия, наученная Максом, кивнула довольно холодно:
– Ничего, я рада, если вам смогут оказать квалифицированную помощь.
Анна доверительно подхватила Аделию под локоть, потянула вдоль проспекта.
– Расскажите, пожалуйста, подробнее, что это за детективное агентство.
Макс не инструктировал на этот счет, поэтому Аделия, подумав, уклончиво отозвалась:
– Очень хорошие, профессиональные ребята, опытные частные детективы.
Анна хихикнула. Получилось так по-детски, прикрыв ладошкой рот и втянув шею, что Аделия даже с удивлением покосилась на спутницу.
– Простите, я чувствую себя героиней американского триллера…
«Вчера ты выглядела более трагично» – не могла не отметить Аделия, вслух отозвалась:
– Вижу, за эту ночь вы немного успокоились.
Анна вздохнула:
– Знаете, да. Тигран… это мой старинный друг, еще со студенческих лет… очень поддерживает меня.
– Это хорошо, что у вас есть близкие, с кем можно откровенно поделиться страхами.
Женщина заметно стушевалась, какое-то время шла молча. Потом, еще теснее прижавшись к Аделии и склонившись к ее уху, прошептала:
– Не совсем так. Тигран – очень хороший, но у него – своя жизнь. Я как раз боюсь показаться навязчивой и нездоровой. Все сразу списывают мои жалобы на утрату и стресс, даже не допуская мысли, что это может быть правдой.
– Что именно? Ваш стресс или видения?
– Конечно, видения! – Анна, казалось, чуточку обиделась, во всяком случае голос стал холодным, но лишь на мгновение.
Аделия ловко перевела тему:
– А что, Тигран верит в них? Что говорит по этому поводу.
– Ой, Тигран очень хороший. Как все мужчины, он прагматик, и верит исключительно в то, что можно потрогать руками. А призрак… – Она улыбнулась и неопределенно повела плечом. – Он, конечно, верит, что я говорю правду, признавая, что я вижу что-то паранормальное, и никогда не скажет, что я схожу с ума…
– Хороший у вас друг.
Они как раз дошли до офиса частного агентства «Детектив Гамильтон». Аделия мысленно присвистнула – старый коллега и товарищ капитана Александрова устроился на широкую ногу: отдельный вход в крупном бизнес-центре, темный мрамор и представительная входная группа с массивными колоннами и панорамным остеклением пуленепробиваемыми стеклами, охрана. Анна, кажется, тоже была впечатлена.
– О, вижу, эти ваши знакомые – довольно уверенно держатся, – отметила тихо.
– Я же говорю – профессионалы.
Они шагнули к ступенькам. Двери автоматически разъехались в стороны, впустив в просторных холл, практически в объятия мрачного на вид охранника:
– Добрый день, – приветливо пробасил мужчина.
– Мы записаны к Игорю Романовичу, – пролепетала Аделия и откашлялась: охранник привстал и оказался почти вдвое выше самой Аделии.
Мужчина жестом пригласил к стойке регистрации, за которой, оказывается сидела хрупкая девушка в черном деловом костюме.
– Регистрируйтесь, я проводу, – сообщил охранник.
Макс велел не подниматься наверх, а дожидаться внизу. Аделия замешкалась, отстранилась от Анны и шагнула назад, к диванчикам в фойе.
Анна с недоумением обернулась:
– Вы разве со мной не идете?
– Думаю, там будет много конфиденциальной информации, вам будет комфортнее одной.
Женщина понимающе улыбнулась:
– Аделия, я вам уже доверила столько конфиденциального, что еще небольшая порция точно вам не повредит.
Удивительно, но хрупкая на вид и беззащитная женщина умела говорить ледяным и не терпящим возражения тоном. Взгляд ее при этом становился повелительным и жестким. «А ведь Макс прав, – отчетливо поняла Аделия. – Анна Ревель не так проста как хочет казаться». Она кивнула и со вздохом протянула администратору свой паспорт.
– Не обижайтесь, Аделия, – шепнула Анна, склонившись к девушке, – мне правда очень нужна ваша помощь, рядом с вами я чувствую себя в безопасности.
«Ну-ну», – Аделия скептически изогнула бровь, однако промолчала.
Романыч оказался низеньким и жуликоватым на вид мужчиной, с улыбчивым и внимательным взглядом. Если брать традиционную пару про плохого и хорошего полицейского, то он наверняка чаще играл хорошего, хотя определенно им не был. Он быстро окинул взглядом пришедших к нему женщин, с интересом взглянул на Аделию и спрятал улыбку в уголках глаз, а вот на Анне Ревель задержался. Зацепился взглядом на молодой коже и аккуратном макияже, неприметном маникюре и дорогой сумочке известной марки. Пригласил присесть:
– Чай, кофе? – предложил, устраиваясь не за столом, а на подлокотнике кресла.
Анна, покосившись на него, отказалась.
Поймав строгий взгляд Аделии, Романыч спохватился и сел в кресло напротив клиентки:
– Ну, хорошо, значит, без чая и сразу к делу… – Он поправил лежащий на столе пульт от видеокамеры, кивнул на небольшое устройство прямо напротив того места, где устроилась Анна. – Вы не будете против, если я буду записывать наш разговор, в оперативных целях – чтобы, в случае необходимости не пришлось снова вас беспокоить и переспрашивать то, о чем мы сейчас поговорим?
Анна неуверенно кивнула. Игорь Романыч просиял, придвинул к гостье упаковку с носовыми платками и сделал приглашающий жест:
– Расскажете, что у вас приключилось?
Анна начала свое повествование – большую часть которого Аделия уже слышала, поэтому смогла оглядеться. У бывшего коллеги мужа определенно неплохо шли дела или имелись богатые спонсоры. Дорогая мебель темного дерева, массивный моноблок на столе, представительный фарфоровый сервиз с характерным рисунком в виде голубой сетки стоял на чайном комоде – такие сервизы выпускал императорский фарфоровый завод, если ей не изменяла память и наблюдательность. Да и в приемной все было обставлено довольно прилично, с расчетом на деликатных клиентов. Получалось, Романыч ушел из органов на заранее подготовленные позиции, поэтому Макс относился к нему, как ей показалось, с некоторой долей пренебрежения. В органах таких «продуманных» не слишком жаловали.
– А что вы думаете об этом, Аделия, – неожиданно вернул ее в беседу старый товарищ Макса.
Девушка растерялась. Игорь пришел на помощь, заговорщицки подмигнув:
– Мы сейчас обсуждали с Анной Максимовной, что призрак ее супруга является с завидной регулярностью. Вам не кажется это странным?
– Собственно, поэтому я предложила Анне Максимовне обратиться к вам за консультацией.
Романыч продолжал улыбаться:
– А что, есть какие-то исследования, в какие периоды обычно являются призраки?
Ей это напомнило опрос на экзамене или проверку «на вшивость», Аделия почувствовала раздражение:
– А есть какие-то исследования, в какие периоды обычно обостряются психические заболевания?
Романыч посерьезнел:
– В принципе, есть… Но я бы не стал на них опираться, как на истину в последней инстанции.
– Ну вот и я бы не стала. Если уж с живыми нет никакой точности, то уж с усопшими и того подавно.
Мужчина кивнул. Анна посмотрела на него с отчаянием:
– То есть вы тоже думаете, что это – я сошла с ума? Или это постановка, что кто-то хочет свести меня с ума?!
Романыч покачал головой:
– Ни в коем случае. Пока я не получу убедительные доказательства того или другого, я воздержусь от выводов… Но первое, что мы должны проверить… конечно, если вас заинтересует наше предложение и условия сотрудничества… это наличие злого человеческого умысла. Вы как, Анна Максимовна, готовы приступить к сотрудничеству? – Анна кивнула. – В таком случае, пока нам готовят договор, я задам вам еще несколько вопросов. И первый из них: как распределено наследство покойного?
Анна опустила глаза:
– Вы думаете, что кто-то хочет завладеть моими деньгами? – она улыбнулась. – Я думаю, это самая неудачная мысль… Дело в том, что Илья – довольно обеспеченный человек. У него бизнес, недвижимость, это все есть. Но еще при жизни он все имущество распределил между детьми.
– Вы вроде бы говорили, что у вас одна дочь? – вспомнила Аделия и задала вопрос, на что тут же получила укол взглядом от Романыча. Сразу сникла, поняв намек, – это его территория и право задавать вопросы принадлежит только ему.
Анна посмотрела сперва на девушку, потом перевела взгляд на детектива:
– Все верно, у нас одна общая дочь, ей тринадцать. Но у Ильи от первого брака есть еще две дочери, старшие. Машуня, ей тридцать только-только исполнилось, она дизайнер штор, работает в ателье, и Светочка, ей двадцать восемь, поэтесса, издается в журналах. Илья очень переживал за нее.
– Почему же?
Анна поджала губы, скривилась так, будто съела кусочек горького лимона:
– Ну как же… Поэтесса… это ведь как-то… несовременно.
– Ну вы же говорите, что она в журналах издается, – напомнил Романыч, сделав пометку в блокноте, лежавшим все это время открытым у него на колене.
Анна всплеснула рукам:
– Ой, ну что там издается. Пару раз напечатали. Этим не прокормишься.
– Она замужем?
– Да, муж у нее не слишком, – Анна долго подбирала слово, хмурилась, – интеллектуал, знаете ли.
Игорь хохотнул, заметно повеселел:
– Не слишком интеллектуал? Это как?
– Он инженер на заводе, за все время прочитал пару книжек, одна из них «Незнайка», вторая – справочник по электромеханике, – Анна фыркнула.
«Вот ханжа», – Аделия изогнула брови, постаралась отвести взгляд.
Романыч пожал плечами:
– Ну, это вовсе не означает, что он не интеллектуал. Знавал я одного сантехника из Нижневартовска, который в оригинале Ницше почитывал и убедительно разбирался в переводах сонетов Ульяма-не нашего-Шекспира, – он посмотрел на Анну. И в этот раз в его взгляде Аделия прочитала снисходительную брезгливость. – Инженер – это довольно сложная аналитическая профессия… И как он, кстати, относится к творчеству супруги?
Женщину этот вопрос будто бы поставил в тупик. Она переспросила:
– Кто? Савватей?
– А мужа Светланы Савватеем зовут?
Анна кивнула.
– Да смеется над ней постоянно. Но по-доброму, ничего обидного не видела. Светочка не обижается.
– И что же старшие дочери? – Игорь сделал запись в блокноте. – Вы сказали, что покойный распределил наследство.
Анна всхлипнула, вытянула платочек из коробки:
– Вы все время говорите это «покойный», и мне… Очень тяжело… – Она деликатно высморкалась, скрутила платочек и зажала в кулачке. – Да, Илья оставил им по квартире. У Маши в Люблино, а у Светы в Марьино квартира, помог обставить, сделать качественный современный ремонт. Порядка пятисот тысяч каждой на счет положил… Да и вообще всегда помогал, и девочкам, и внукам – у Машеньки двое уже.
– Погодите, а зачем он все это сделал? Он предчувствовал смерть?
– Нет, что вы. Просто Илья никогда не оставлял ничего на последний момент, все делал заранее. Он не хотел ссор, конфликтов на почве имущества, поэтому распорядился так.
Игорь откашлялся, почесал кончиком модной серебристой ручки за ухом.
– И когда произошло это распределение?
Анна задумалась:
– Около года назад. Он тогда вернулся из командировки в Латинскую Америку, там познакомился с партнёром, как раз придерживавшимся таких взглядов, впечатлился.
– То есть это точно никак не связано с его смертью? – Уточнил Игорь. – А у вас квартира?
– У меня квартира, в которой мы и жили, рядом с «Афимолом».
У Игоря чуть изогнулась бровь, он переспросил:
– Это в районе Москва-Сити. Верно?
– Да. Илья предпочитал добираться до работы пешком.
– Ясно, – Романыч сделал еще одну пометку в блокноте. – И как, удавалось вам избежать конфликтов на финансовой почве?
– Да, конечно. Девочки никогда ни в чем не нуждались.
Игорь вздохнул и неопределенно улыбнулся: ни в чем не нуждаться с точки зрения мачехи – это вовсе не означало отсутствие конфликтов и обид. Подался чуть вперед, отложив блокнот на угол стола:
– Анна Максимовна, я немного не о том… Вы же понимаете, что одно дело не задавать вопросов при жизни отца, а совсем иное – претендовать на его квартиру в Москва-Сити и на часть бизнеса после его смерти.
Женщина выпрямилась. Она нервничала, скручивала бумажную салфетку в тугой жгут и теребила уголок, из-за чего на черной суконной юбке рассыпалась мелкая белая пыль, оседая крупой на дорогой ткани.
– Я понимаю, на что вы намекаете, но ни Маша, ни Света никогда со мной не говорили о наследстве.
– Вы уже вступили в права?
– Еще нет… Вернее, не полностью. – Анна отвела взгляд. – Юрист сказал, там какие-то сложности в передачи прав на долю в его фирме, нужно ждать решения собрания акционеров.
Игорь снова взял в руки блокнот и еще раз сделал пометку.
– И в каких отношениях вы с падчерицами сейчас?
Анна пожала плечами:
– В нормальных.
Романыч улыбнулся:
– Хорошо, зададим вопрос иначе. Когда вы в последний раз виделись с Марией и Светланой?
Анна покраснела и отвела взгляд.
– Три месяца назад, на процедуре вскрытия завещания Ильи.
Игорь кивнул:
– И как держались с вами падчерицы?
Женщина вздохнула, опустила глаза:
– Мы почти не говорили, – прошептала. – Они опоздали. Пришли, когда все уже собрались. И заслушав текст, встали и ушли прежде, чем я успела к ним подойти.
Игорь озадаченно почесал кончик носа, покосился на Аделию.
– Ясно. И после этого вы не говорили? Даже по телефону?
Женщина качнула головой:
– Нет… Я, признаться, не слишком искала встреч, очень тяжело переживала смерть Ильи. Вероятно, девочки это неправильно истолковали, что я не хочу с ними общаться.
Игорь и Аделия переглянулись. В глазах мужчины мелькнули неловкость.