Аделия чувствовала тяжесть. Опять этот неприятный сон. Хотелось сбросить его с плеч, стряхнуть и выбросить из памяти. Но он приходил к ней вновь и вновь и не отпускал до тех, пока она не досмотрит его. Девушка послушно приготовилась.
Пустынная улица.
Асфальт, мокрый от дождя.
Тусклые фонари.
Листва шелестит, но не так, как обычно шелестит летом или осенью – богато и разноголосо. Этот шелест скорее напоминал шепот, еще несмелый и невнятный. «Весна», – угадывала Ада и даже, кажется, улавливала медовый аромат распустившихся почек.
Звук ее собственных шагов. Сердце бьется в ожидании встречи – она уже знала, что произойдет дальше.
Вот она, блестящая скамейка, рядом с ней – переполненная мусором урна. И фонарь. Он сейчас мигнет.
Мигнул.
Аделия оглянулась – прямо за ее спиной оказался человек. Он был сильно выше ее. В сером старомодном плаще и шляпе, которая скрывала его лицо, глаза, но в тени – Ада отчетливо это чувствовала, взгляд был злым и опасным. Незнакомец повел плечом. Аделия вскрикнула и бросилась наутек.
– Помогите!
Кто-то коснулся ее плеча – она вздрогнула и закричала еще громче.
– Ада…
Она обернулась – этот человек в сером старомодном пальто, он что-то говорил ей. Свет мигающего фонаря упал на его болезненно-бледное лиц.
– Это не я, – прошептал он как-то виновато.
– Ада, – снова позвали ее и потянули за рукав. Не незнакомец, кто-то еще. Рядом был кто-то еще. – Аделия…
Она повалилась кубарем, ныряя в темноту, мир закрутился перед глазами, сливаясь единым вихрем. Оглушительно громкий и короткий хлопок, звонкий, напоминающий грохот разбивающегося стекла, и незнакомец взмахнул руками, оседая на мокрый асфальт. Когда она подбежала к нему, на асфальте лежало лишь потрепанное пальто. Человека в нем не было.
Аделия очнулась.
Она сидела на полу, вокруг ее ног, словно облако, лежало одеяло. Макс, сонно моргал, свешиваясь с края кровати:
– Что, опять не спится?
Аделия шумно втянула носом воздух, посмотрела за окно – за ним серебрились розовые сумерки.
– Пойду, попью водички. – Она встала, пристроила одеяло на угол кровати, сама потихоньку вышла в коридор, прошлепала босыми ногами в кухню и, притворив за собой дверь, включила свет.
Этот сон не давал ей покоя уже второй месяц. Он снился всякий раз под утро, в одних и тех же локациях, с одним и тем же финалом – кто-то неизвестный падал на мокрый асфальт, а потом на его месте оказывалось пустое место. И он звал ее по имени. А еще – говорил, что это не он. Не сон, а головоломка: ни незнакомца, ни парк она не знала.
Это не был кто-то из ее прежних знакомых – она проверяла.
Это не был кто-то из знакомых или дальних родственников, ее или Макса.
Она даже не уверена, что он называл ее по имени. Может, он просил «ада».
Постояв у окна, Аделия включила чайник – заснуть она уже все равно сегодня не сможет. Дверь скрипнула, на пороге появился Макс. Сладко зевнув, потянулся, почесал затылок. Прошел к столу и уселся на мягкий пуф, оседлав его.
– Ты чего не спишь? – спросил.
– Решила встать сегодня пораньше, – соврала Аделия.
Макс ее попытку оценил, скривился скептически и еще раз зевнул.
– Тогда заваривай кофе и на меня.
Аделия кивнула, отвернулась к окну – хотела скрыть свое муторное состояние, Максу оно ни к чему. Муж подошел со спины, обнял за талию и прижал к себе. Высокий, сильный и в то же время мягкий после сна. От горячей ладони, замершей на животе, было тепло. Аделия с благодарностью положила свою ладонь поверх, устроила затылок ему на грудь.
– Я невыносимая паникерша, впечатлительная и дурная.
– Ты только сейчас об этом узнала? – промурлыкал Макс и уткнулся носом в ее макушку, тихо засмеялся.
Аделия легонько ущипнула его.
– Мне снится дурацкий сон, в котором, кажется, убивают человека.
– Это я на тебя плохо влияю, – безапелляционно отозвался Макс, по-прежнему уткнувшись в девичьи волосы. Его губы спустились ниже, деликатно завладели мочкой уха, отпустив его, скользнули к шее, опалив горячим дыханием. – Про всякие там трупы рассказываю, вот оно тебе и снится.
Макс был полицейским. Нет-нет, да и «приносил» домой жуткие подробности, но всегда говорил, что это он услышал от коллег или в новостях, а сам ничем «таким» не занимается и перебирает в кабинете бумажки да сшивает дела. Конечно, Аделия не верила.
Его поцелуи отвлекали. По спине, от затылка к лопаткам, пробежала приятная истома, захотелось в ней раствориться. На миг девушка почувствовала, что все страхи отступили, а сон, так некстати тревоживший ее, пустой кошмар. И рассказы мужа о работе к нему не имели никакого отношения.
– Не говори глупостей, – она высвободилась и пошла заваривать кофе.
Привычная утренняя рутина успокаивала, сон отодвигался на второй план, но Ада точно знала, что ощущение вернется и будет преследовать ее, пока она не поймет, о чем предупреждает ее это странное видение. Она пыталась его анализировать и разобрать на детали, чтобы при случае понять, что является его триггером. Дождь – это всегда тревожно. Ночь – тоже распространенный фон для ночных кошмаров. Человек в пальто – он мог быть из какого-то фильма или разговора, надо только вспомнить. А вот голос… Голос казался ей смутно знакомым. Аделия методично «примеряла» его всем знакомым, но пока не находила никакого соответствия. Она могла бы выбросить и сон, и незнакомца из головы, если бы не подспудное ощущение, что этот сон и незнакомец – важны.