Вздыхая и сетуя на превратности судьбы, я взобралась обратно по песчаной тропинке и набрала номер:
– Алло, Гарик.
– Джаночка, весь внимание.
– Гарик, хочешь в шикарный коттедж, свежего молока с творогом и сауну?
В трубке подозрительно замолчали и засопели. Наконец Папазян предположил вслух, что его разыгрывают. Пришлось уверить, что не совсем, хотя доля шутки есть.
– Видишь ли, в чем дело. Я тут нахожусь в весьма уединенном, но уже подозрительном месте.
– Ага.
– Подозрительно плохо берет телефон, вокруг никого, кроме коров, злой собаки и двух подозрительных субъектиков из обслуги.
– Ага-ага… а ты что хочешь: вина и шашлыков или чтобы тебя по-тихому эвакуировали? Без подозрений.
– Погоди, это еще не все.
– Не все – так распоряжайся, чего душа хочет. Ты ж знаешь, у меня везде рука…
Я чуть не поперхнулась:
– Родной, вот про руку не надо. Сейчас одна как раз у меня под ногами, и не исключено, что не последняя.
Пауза продлилась недолго. Гарик пусть и сексуально озадаченный, но все-таки профессионал, сориентировался молниеносно:
– Танюша-джан, говори адрес и оставайся на месте. Буду сейчас.
«Отлично, значит, на спокойную работу есть минут сорок, – сориентировалась я, натягивая перчатки, – так что пока можно полюбопытствовать».
Итак, рука правая. Судя по состоянию кожи и тканей, в воде конечность пробыла относительно долго, вот поэтому издали и походила на надутую перчатку. Хотя сохранилась неплохо, вода-то уже по-осеннему ледяная.
В целом лично мне очевидно, что кисть – маленькая, длиннопалая, с продолговатыми ногтевыми пластинами и с кольцом на большом пальце – принадлежит женщине.
Хорошо, принадлежала. Чем конкретно отделена – сказать сложно, но явно не топор, рубца характерного не вижу. Это не отруб, сто процентов. Скорее всего, нож.
Меня поразило кольцо. Честно говоря, никогда не видела ничего более странного на руке женщины. Массивное, тяжелое, разомкнутое, скорее всего серебряное. Внешняя часть – нечто вроде каната из трех веревок, две толстые и между ними одна тонкая, в свою очередь свитая из двух веревок. И по всей длине этой тонкой шли те самые блестящие капли, которые привлекли внимание сначала пернатых, потом разумной. Я обратила внимание, что третьего слева камушка не было.
«На пальце порядочной женщины такому точно не место, – подумала я, мысленно примерив на себя подобный китч, – да и вот, пожалуйста, оно потому и на большом пальце, что со всех прочих оно вмиг слетело бы…»
Строить предположения о возрасте и роде занятий по таким исходникам не берусь, но с учетом того, что кольцо все-таки на большом пальце, физическим трудом наша новая знакомая покойница не занималась.
К тому же ногти, хотя и не нарощенные, свои, но довольно длинные, с лаконичным и очень качественным французским маникюром, которому оказалось нипочем даже длительное пребывание в воде.
Аккуратная форма ладони и изящные пальцы – я прикинула по своей, оказалось, что у меня даже чуть короче, – говорят скорее о том, что человек из тех, кого называют «почище».
Зафиксировала также любопытную деталь: на мизинце было не три кожные внутренние складки, как у большинства из нас, а четыре, как будто у человека было четыре сустава.
И еще один, весьма показательный момент: на ладони ясно виден весьма глубокий порез, от складки между указательным и большим пальцем до складки с удивительным мизинцем. Явно от соприкосновения с очень острым и длинным предметом.