«В тот самый день, когда Бильбо взял в руки свой дорожный посох и вышел на порог, он почувствовал, как ветер шептал ему о предстоящих приключениях.»
Дж.Р.Р.Толкин «Хоббит, или Туда и Обратно»
На краю деревни, где холмы нежно спускались к лесам, пожилая женщина в белоснежном переднике и с подвязанными платком совсем седыми волосами, вытащила из печи свежего, румяного колобка. Он был так идеален, что она лишь вздохнула с облегчением, увидев его красоту. Правду сказать она изрядно беспокоилась, замешивая тесто из последних остатков муки. Но перед тем как подать его хворому старику, колобка нужно было остудить. Она поставила его на подоконник, где лучи заходящего солнца окутывали его тёплым светом.
Колобок сидел на подоконнике, ничего не зная о великом мире за пределами маленького дома. Он был счастлив, думая, что его судьба заключена в том, чтобы быть съеденным дедушкой и бабушкой – и его это вполне устраивало.
Но именно в этот момент из-за угла дома выскочил Заяц Серый, носивший остроконечную шляпу, из под которой свешивались длинные трепетные уши, и выглядывали глаза, немного косые, но сиявшие безумным огнём, который загорается в тех, кто жаждет приключений, но чаще подбивает на них других.
– Эй, Колобок! – окликнул он, подпрыгнув так высоко, что на секунду заслонил собой солнце. – Ты здесь сидишь, словно какой-то булыжник у обочины, а ведь мир там, снаружи, зовёт тебя!
Колобок замигал и прищурился, глядя на зайца. Ему было хорошо и здесь. Он на всякий случай прислушался, но никакого зова не услышал. Однако он был воспитанным колобком и потому вежливо спросил:
– Мир? Какой мир? Мне вполне достаточно подоконника, я тёплый и румяный, и скоро бабушка даст меня деду.
Заяц захихикал, забавно вертя ушами, отчего его несуразная шляпа начала подпрыгивать:
– Слушай, это что и есть твое Предназначение? Быть съеденным дедушкой и бабушкой? Что ж, это очень захватывающе, но довольно печально, если честно. Знаешь… Я видел леса, горы, реки! Это прекрасно! И поверь, Колобок, быть съеденным не стоит того, чтобы упускать возможность увидеть их!
Колобок помедлил, обдумывая услышанное. Что-то в словах этого странного зайца показалось ему заманчивым. Он не был рождён для великих раздумий, но слова Зайца Серого вызвали в нём странное ощущение. Это было что-то новое, манящее, то, чего он раньше не испытывал – зов к чему-то большему.
– Но… – начал Колобок неуверенно, – я всего лишь колобок. Какое у меня может быть Предназначение?
Заяц подпрыгнул снова, на этот раз ещё выше, и в его глазах появился хитрый блеск:
– О, Колобок! Все великие путешествия начинаются с малого. Просто сделай маленький шаг вперед. Ну… Или просто катнись. Ты же не хочешь остаться на этом подоконнике и закончить свою историю в животе у деда?
Колобок снова замялся. Он взглянул на дом, на бабушку, которая хлопотала у печи, на деда, ждущего ужин и почувствовал лёгкий холодок, когда подумал о том, что его судьба действительно могла бы здесь и закончиться, если бы он ничего не предпринял.
– Ну… – протянул он, – я, наверное, мог бы… Раз уж ты так говоришь.
– Вот это другое дело! – Заяц подпрыгнул и хлопнул его по румяному боку. – Отправляйся в путь, Колобок! Леса зовут, горы ждут, а приключения стелются прямо под твоими… эм… боками.
И прежде чем Колобок успел осознать, что происходит, он, поддавшись на уговоры Зайца, спрыгнул с подоконника и покатился по тропинке, удивляясь тому, как трава и песок мягко поглощают звуки его движения. Ему понравилось катиться. Он оглянулся на дом, в котором пробыл совсем немного, вздохнул и покатился прочь, к новому и неизведанному миру.
Прошло не так уж много времени, и Колобок встретил Волка. Тот стоял, облокотившись о дерево, и с хитрым прищуром следил за приближающимся Колобком.
– Ну, что же это я вижу? – спросил Волк, его голос был глубок и низок, словно сдержанный рокот далёкого водопада. – Неужели маленький Колобок отправился в путь?
Колобок остановился и напрягся, но вспомнил слова Зайца Серого, который предупреждал, про возможные опасности, называя их приключением и испытанием:
– Да, я отправился в великое приключение, – важно ответил Колобок, пытаясь казаться уверенным. – И нет, я не дам себя съесть. У меня есть Предназначение.
Волк рассмеялся, его смех был как раскаты грома.
– Ты, Колобок, пытаешься бросить вызов судьбе? Но твоя судьба быть съеденным. Не знаю, что тебе наплел косой, но тебе бы лучше вернуться к домой, пока не стало слишком поздно. Я скоро проголодаюсь и буду не в настроении для долгих разговоров.
Но Колобок, вместо того чтобы убежать, вспомнил, что это не просто обычное приключение, а испытание, которое он должен пройти. Он молча развернулся и покатился назад. Однако чуть погодя, сошел с тропы и продолжил свой путь обойдя волка стороной.
Через несколько часов, катясь по тропинке, Колобок услышал треск веток. Это был огромный Медведь, который вывалился из кустов и встал прямо на пути Колобка. Его могучие лапы опустились на землю с грохотом, и он посмотрел на Колобка с лёгкой усмешкой.
– Ты маленький и румяный, – сказал Медведь, его голос был глубок и низок. – И я, конечно же, съем тебя. Просто потому, что это мой лес.
Колобок снова вспомнил слова Зайца Серого и ответил:
– Но ведь великие герои не боятся тех, кто сильнее. Ты можешь съесть меня, но моё приключение не закончится здесь. Я отправлюсь дальше, туда, где никто из вас не был. Ведь там я найду еще больше интересного!
Медведь задумался. Он был стар и мудр, и его долгие годы в лесах научили его прислушиваться даже к маленьким голосам, которые шли издалека. Этот Колобок был не прост. Что ж…
– Может, ты и прав, – уважительно пробормотал Медведь, отступая в тень деревьев. – Сытности в тебе немного, так, на один кус, а характер есть. Уважаю. Катись отсюда. Но помни, дорога, на которую ты ступил, не будет лёгкой.
И Колобок снова покатился дальше, ощущая, как в нём растёт что-то большее, чем просто желание избежать участи быть съеденным.
Когда лес поредел и перед ним открылись луга, Колобок встретил Лису. Её хвост красиво колыхался на ветру, на морде играла улыбка а в глазах сверкала хитрость.
– Приветствую, Колобок, – сказала Лиса, её голос был сладким и текучим, как мед в солнечный день. – Ты выглядишь уставшим после долгого пути. Разве ты не хочешь немного передохнуть? Может, я помогу тебе?
Колобок, который помнил историю с волком и медведем и уже немного научился понимать уловки, нахмурился:
– Спасибо, но я сам справлюсь. Моё путешествие ещё не окончено, и мне нужно двигаться дальше.
– Ты зашел далеко, маленький герой, – сказала Лиса и её голос был сладок и тягуч как патока – Но не все приключения заканчиваются счастливо.
– Я не ищу счастья, – ответил Колобок, – я ищу понимания. И если ты намерена съесть меня, то значит: я был создан для этого момента.
Лиса уважительно кивнула и приблизилась, но когда она открыла пасть, чтобы поглотить его, Колобок вдруг подпрыгнул вверх, как делал Заяц Серый и его тут же подхватили сильные когти невесть откуда взявшегося огромного орла. Он взлетел на крыльях судьбы, которые понесли его за пределы этого мира, туда, где находились ответы на все вопросы, что он искал.
А озадаченная таким поворотом Лиса осталась далеко внизу, удивленно глядя ему вслед и размышляя, что у истории может быть и рояль в кустах и открытый конец.
***
Как вы догадались из эпиграфа, в написании этого рассказа я использовал некоторые литературные приемы и элементы стиля Дж. Р.Р. Толкина, подарившего миру «Хоббита», «Властелина колец» и целый Мир Средиземья.
Толкин был приверженцем старинных литературных форм, что особенно ощущается в его стиле. Его язык – это богатый, многослойный и поэтичный стиль, который создает особую атмосферу древности и эпической глубины. При этом Толкин не стремился к лаконичности, он часто использовал длинные предложения с обилием описаний, что погружает читателя в его мир полностью.
Толкин мастерски использует метафоры, аллегории и символы, многие из которых черпает из древнегерманской и скандинавской мифологий. Например, кольцо найденное в Хооббите из полезного артефакта во «Властелине колец» превращается в символ власти и одновременно проклятия. В диалогах Толкина часто ощущается архаичность, что добавляет им эпической силы и формальности. Например, речь эльфов или разговоры магов обладают своей особой ритмикой и глубиной, что усиливает их таинственность и величие.