Я выглянул в переулок. В эту минуту кошка как раз разбиралась с кем-то небольшого размера. И этим кем-то оказалась собака.
Шикнув на кота, я прогнал его. На дрожащего пса было жалко смотреть. Шерсть подрана, из пасти торчит язык. По бокам глядят немытые глазки. Изогнутый погрызенный хвост, насколько можно было увидеть, трясется и зажат между лапами. Он был похож на креветку. Весил, наверное, не больше восьми фунтов. И судя по седым волоскам на морде, уже немолодой. Когда я подошел, чтобы погладить пса, тот пригнулся и убежал. Я попытался найти его, но собаки и след простыл.
После случившегося я вернулся с «Перьями» к миссис Лоренц.
– Ну как? – спросила она.
– Я расстроился.
– Так это же здорово.
– Здорово?
– Почему ты расстроился, Бен?
– Не знаю. Вы можете ее отложить для меня?
– Ты не хочешь взять ее домой? – предложила она.
– Я забыл сегодня рюкзак.
– Она же весит всего четыре с половиной унции, еще и название подходящее – «Перья». Разве ты не унесешь ее в руках?
Я выглянул в окно. Возле ящиков с бесплатными газетами, куда все бросали мусор, ошивалась стайка парней. Эти-то наверняка отберут у меня книгу и порвут ее. И будет ветер гонять по двору обрывки истории про Фрэнни и Малыша Иисуса.
– Откуда вы знаете, что она весит четыре с половиной унции? – спросил я.
– Предполагаю, – ответила миссис Лоренц и положила книгу на почтовые весы. – Ровно 4,5 унции.
– Вы точно не человек, – заключил я.
Она кивнула и, подавшись вперед, прошептала:
– Да, я – библиотекарь.
Потом что-то написала на липкой бумажке и приклеила ее к книге. Тут случилось самое странное. У нее внезапно задрожали губы, и она, как мне показалось, чуть не заплакала.
– Не забудь ингалятор, – проговорила женщина и, отложив книгу в сторону, стала показывать какому-то пареньку стопку с видеоиграми.
Я перегнулся через стойку, чтобы посмотреть, что же она написала в записке, и увидел слова: «Отложено для моего Бена».
Мне будет ее не хватать, когда мы с мамой в следующем году переедем в Майами. Я даже готов завести аккаунт на Фейсбуке на случай, если мы вдруг больше никогда не увидимся. Я отправлю миссис Лоренц самый большой подмигивающий смайлик в знак признания ее доброты, которую она проявляла ко мне все эти два года. Я уж не говорю о ее удивительной мудрости. Если надо, я буду присылать ей смайлики каждый день.
Я как раз выходил из библиотеки, когда на пороге появилась девочка, пришлось придержать для нее дверь. На ней были берет цвета лайма, огромные очки, блестящий шарф и застегнутый наглухо красный пиджак с золотыми пуговицами, несмотря на двадцать три градуса за окном. Фиолетовые перчатки без пальцев и высокие кеды с розовыми блестками довершали образ. Она буквально переливалась всеми цветами радуги. За плечами у нее висел сетчатый рюкзак – видимо, для того, чтобы можно было всем демонстрировать свою крутость лежащими внутри книгами.
Однако крутые уличные парни с такими не водятся. Ведь она из тех девочек, которые в случае, если ты отпустишь глупое замечание насчет ее книг, перчаток или чего-то еще, своим ответом могут выставить тебя полным дураком прямо перед твоими друзьями. Даже самый тупица знает, что не стоит связываться с фифами. А уж она-то была из их числа.
Девочка остановилась, чтобы проверить входящие сообщения. И тут очень кстати оказался я. Все то время, пока она печатала ответ, я держал для нее дверь. А закончив, она пронеслась мимо меня, даже не поблагодарив.
– Пожалуйста, – бросил я ей вслед. Хотя нет, просто молча пошел дальше.
Сейчас была половина шестого, и мама ждала меня к шести, чтобы я помог ей с ужином. Начинался прилив. От сильного соленого запаха в горле начинало першить. Ветер гонял по улице бумажки. У меня вдруг возникло ощущение, что за мной кто-то идет.
Я обернулся. По Мермейд-авеню спешили с работы люди, но до меня никому не было дела. Тогда я двинулся к Ньюптон-авеню, где оказалось менее людно, а потому ощущение преследования усилилось. Я снова развернулся и увидел его.