Софи размышляла, сколько времени потребуется Фашу, чтобы выяснить, что Лувр она не покидала. Видя, насколько ошеломлен Лэнгдон, она стала сомневаться, правильно ли поступила, загнав его в угол.
Но что еще ей оставалось делать?
Было время, когда дед представлял для нее целый мир, и сегодня Софи удивилась, что почти не грустит по нему. Жак Соньер стал для нее чужим. Их отношения мгновенно рассыпались одним мартовским вечером, когда ей было двадцать два года.
Это случилось десять лет назад.
Она случайно подсмотрела, как дед занимался тем, что ей не полагалось видеть.
Если бы я не видела это своими собственными глазами…
Софи была настолько потрясена, что даже не стала выслушивать его жалкие объяснения. Она быстро собрала вещи, взяла сбережения и переехала в маленькую квартирку, которую снимала с приятельницами. Деду велела никогда ей не звонить. За прошедшие годы он послал ей множество открыток и писем, умоляя о встрече, – она накопила горы нераспечатанных конвертов, – но, к его чести, выполнил ее просьбу и ни разу не набрал номер ее телефона.
До сегодняшнего дня.
– Софи? – Голос деда на автоответчике звучал на удивление по-стариковски. – Я очень долго следовал твоим желаниям, и этот звонок дался мне нелегко. Но я должен с тобой поговорить. Случилось нечто ужасное.
Стоя на кухне парижской квартиры, Софи поежилась, как от озноба, после стольких лет услышав голос деда. На нее нахлынул поток воспоминаний.
– Софи, пожалуйста, выслушай меня. – Он говорил по-английски, как в ту пору, когда она была девочкой. Совершенствуйся во французском в школе. Практикуйся в английском дома. – Ты не можешь злиться бесконечно. Неужели еще не поняла? – Он помолчал. – Нам необходимо немедленно поговорить. Уступи хотя бы одному желанию своего деда. Позвони мне в Лувр. Немедленно. У меня ощущение, что мы с тобой в большой опасности.
Софи уставилась на автоответчик. В опасности? О чем это он?
– Принцесса… – Голос деда дрогнул, но Софи не могла сказать, какие его обуревают чувства. – Знаю, я скрывал от тебя правду, и это стоило мне твоей любви. Но теперь речь идет о твоей безопасности. Ты должна узнать правду. Пожалуйста. Я расскажу, что случилось с твоими родными.
Софи вдруг услышала, как гулко забилось ее сердце. С моими родными? Ее родители погибли, когда ей было четыре года. Их машина сорвалась с моста в бурную реку, оборвав не только их жизни, но также жизни ее бабушки и младшего брата, которые ехали с ними. В одно мгновение от ее семьи никого не осталось. В подтверждение этого у нее хранились газетные вырезки.
– Софи, – звучал из автоответчика голос деда, – я ждал много лет, чтобы это тебе сказать. Позвони мне в Лувр. Позвони, как только придешь домой. Я буду ждать здесь всю ночь. Тебе очень многое следует узнать. – На этом запись обрывалась.
Мои родные. От его слов в ней поднялась неожиданная волна любви. И теперь, в темноте мужского туалета в Лувре, она вновь услышала слова из автоответчика: Софи, мы с тобой в большой опасности… Позвони мне.
Она ему не позвонила. И вот дед лежал убитый в музее. А рядом с ним на полу она прочитала написанный им код.
Код, который был предназначен специально для нее.
Пусть она пока не понимала его смысла, но не сомневалась: дед обращался именно к ней. Ее страсть к криптографии и познания в этой области были результатом того, что она росла рядом с Жаком Соньером – большим любителем шифров, игр в слова и головоломок. Сколько воскресений мы провели, разгадывая ребусы и кроссворды в газетах!
В двенадцать лет Софи без посторонней помощи справлялась с ежедневными кроссвордами в газетах. Тогда Соньер пристрастил ее к кроссвордам на английском, математическим задачам и подстановочным шифрам. Она проглатывала все подряд и со временем превратила криптологию в профессию.
В этот раз дед воспользовался простейшим кодом, чтобы свести друг с другом двух незнакомых раньше людей – ее и Роберта Лэнгдона. Возникал вопрос: зачем это ему потребовалось?
По растерянному взгляду Лэнгдона Софи, к своему великому сожалению, поняла, что ему, как и ей, неизвестно, почему ее дед так поступил.
– Так у вас с Соньером на сегодня была назначена встреча? – снова спросила она. – Что вы собирались обсудить?
Лэнгдон озадаченно посмотрел на нее.
– Мне позвонила его секретарь и назвала время. Я не поинтересовался, чего он от меня хочет. Решил, что после лекции будет приятно с ним выпить.
Софи вздохнула и попыталась зайти с другой стороны.
– Дед мне сегодня позвонил и предупредил, что мы с ним в большой опасности. Это вам что-нибудь говорит?
Голубые глаза Лэнгдона затуманились тревогой.
– Нет, но, учитывая то, что сегодня произошло…
Софи кивнула. После вечерних событий было бы глупо не испугаться. Чувствуя себя опустошенной, она отошла в конец туалета и выглянула на улицу сквозь залепленное сигнальной лентой стекло. Они находились на высоте не менее сорока футов. Внизу мостовая площади Карузель почти вплотную примыкала к Лувру. На светофоре развозящие товары ночные фургоны ждали, когда красный свет сменится на зеленый.
– Не знаю, что вам сказать. – Лэнгдон подошел к ней сзади. – Извините, что ничем не могу помочь.
Софи, отвернувшись от окна, ощутила в его низком голосе неподдельное сочувствие. Хоть этот человек и сам попал в беду, он хотел быть полезным. Как дешифровщик она зарабатывала на жизнь тем, что находила смысл в, казалось бы, бессмысленных данных. И теперь догадывалась, что Роберт Лэнгдон, сознает он сам это или нет, владеет информацией, которая ей так необходима. Принцессе Софи нужно найти Роберта Лэнгдона. Дед не мог выразиться яснее. Ей нужно провести с ним больше времени. Чтобы успеть подумать. Чтобы вместе решить загадку.
Она подняла на него взгляд.
– Безу Фаш может в любой момент засадить вас под арест. Я знаю, как вывести вас из музея. Но действовать надо немедленно.
Глаза Лэнгдона округлились.
– Вы хотите, чтобы я ударился в бега?
– Это самое разумное в нынешних обстоятельствах. Вы можете провести недели в тюрьме, пока французская полиция и посольство США будут бодаться из-за того, в чьем суде рассматривать дело. Но если мы сумеем добраться до вашего посольства, американское правительство возьмет вас под защиту, а мы тем временем докажем, что вы не причастны к убийству.
Ее слова ничуть не убедили Лэнгдона.
– Забудьте! У Фаша возле каждого выхода вооруженные охранники. Даже если мы убежим и нас не подстрелят, побег станет доказательством моей вины. Вы должны объяснить Фашу, что послание на полу предназначено для вас и мое имя там – это вовсе не обвинение.
– Я так и поступлю, – поспешно согласилась Софи. – Но только после того, как вы надежно укроетесь в посольстве США. Оно примерно в миле отсюда, а моя машина стоит рядом с музеем. Пытаться договориться с Фашем в Лувре – слишком рискованная игра. Неужели вы не понимаете? Фаш поставил себе целью сегодня же ночью доказать, что вы преступник. И не арестовал вас сразу лишь потому, что хочет подождать, пока вы скажете лишнее или выкинете чего-нибудь такое, что усилит его позицию.
– Вот именно! Например, ударюсь в бега.
Софи вздохнула и, отвернувшись к окну, посмотрела на мостовую внизу. Прыжок с такой высоты гарантирует Лэнгдону перелом обеих ног. Это в лучшем случае. Тем не менее она приняла решение. Роберту Лэнгдону нужно исчезнуть из Лувра, хочет он того или нет.