Четверг, 11 декабря
Последний час вода постепенно наполняла резервуар. Зажимы на шее, запястьях, животе, бедрах и лодыжках удерживали ее на дне резервуара и не давали пошевелиться. Вода уже подступила к подбородку. Еще несколько минут, и она накроет рот. А потом и нос.
Он смотрел на нее через очки ночного видения и в монохромном зеленом свете наблюдал ужас на ее лице. Свет в коррекционной камере включался редко – ему нравилось держать свои проекты в темноте, чтобы они не видели друг друга. Держать во мраке. Ему нравилось это выражение.
Каштановые волосы колыхались на воде, обрамляя ее лицо. Зрелище было красивое, и он сфотографировал ее в инфракрасном свете. Она смотрела на него, и казалось, вот-вот закричит. Некоторые проекты кричали так, что его пронзала волна желания. Эта – нет. У этой крик был ужасно уродливый. Странно, что такая красивая женщина, с такими очаровательными губами производила столь омерзительный звук.
Он поднес палец к губам, наклонился и поцеловал ее, крепко, словно запечатывая, прижавшись губами. А потом поднял руку в хирургической перчатке и двумя пальцами сжал ноздри. Он не отрывался от ее губ и, пока она сопротивлялась и билась, высасывал, высасывал, высасывал из нее последнее дыхание, чувствуя, как вода поднимается к его лицу, но не отрываясь. Потом он разжал пальцы, отпустил ее губы и выпрямился, наблюдая за поднимающимися пузырьками. Их было совсем не много.
Он забрал у нее последнее дыхание.
Теперь она принадлежала ему. Навечно.
Скоро, пока она еще теплая, он займется с ней любовью.
И она не сможет ему отказать!