Глава 8

1

В ту ночь по нам никто не стрелял. И никаких призраков мы тоже не видели. Выйдя из зарослей, мы все вместе, включая Митико, вернулись в «Рюгатэй». Оттуда я позвонил по телефону Танаке в полицейский участок Каисигэ, чтобы сообщить об обнаружении двух тел. Двери «Рюбикана» в полночь запирали, но у Сакаидэ был ключ от двери на переходе между зданиями. Поэтому я смог воспользоваться телефоном, не спрашивая у хозяев и, таким образом, избежав неприятной необходимости смотреть в глаза Икуко или Сатоми.

Вскоре после этого детективы, видимо, направились прямо на кладбище Хосэндзи. Мы все вернулись в свои комнаты и легли спать. Я думал, что меня разбудят, но этого не произошло, и я проснулся на следующий день в 6 утра. Как обычно, меня разбудил звук колокола.

Проснувшись с шестым ударом колокола и выглянув в коридор, я впервые за долгое время увидел на газоне во дворе троих детективов из полиции префектуры. Рядом с ними были Сакаидэ, Масуо и Кадзусигэ Футагояма. Отсутствовал только Кадзуо Инубо, без которого до сих пор никогда не обходился этот кружок. Икуко и Сатоми Инубо тоже нигде не было видно. У меня сжалось сердце, когда я подумал о том, как они сейчас себя чувствуют, и остатки сна сразу же улетучились.

Пока я смотрел, шестеро мужчин, видимо, окончив разговор, направились к каменной лестнице, ведущей в «Рюбикан». Вдалеке появился Юкихидэ, который тоже закончил свою работу и начал спускаться из звонницы.

– Господин Танака, – позвал я, и все повернулись ко мне. Я поклонился, они ответили легкими кивками. Фукуи и Судзуки было остановились, решая, что делать дальше, но потом оставили Танаку и пошли дальше к лестнице. Только Танака развернулся на каблуках и направился через лужайку к коридору. Обернувшись ко мне, он махнул рукой в сторону «Сибуита-но-ма». Я понял и пошел по коридору в указанном им направлении.

Мы встретились с Танакой перед «Сибуита-но-ма». Он, стоя во дворе, оказался гораздо ниже меня. Разговаривать так было трудно, поэтому я сначала присел на корточки, а потом спустился на камни и надел гэта.

– Это были Эрико Курата и Кадзуо Инубо, верно? – спросил я.

– Да, – быстро ответил он.

– Значит, получается, что преступник зачем-то перенес оба тела туда?

– Что это может значить? Что в Кадзуо Инубо стреляли не там, а где-то еще?

– А вы думаете, Кадзуо Инубо застрелили там?

– Нет. Но, по-видимому, очень близко. Небольшое количество его крови обнаружили около храма. Поэтому мы думаем, что в него стреляли или рядом с храмом, или в бамбуковых зарослях под звонницей.

– Какие-нибудь улики у нас на этот раз есть?

– Ничего очевидного. Но есть довольно много необычных особенностей. Как всегда.

– Понимаю. И что же это?

Танака вытащил из кармана тот же зеленый блокнот в виниловой обложке. Он заговорил, не открывая его.

– Прежде всего, что касается госпожи Эрико Кураты, она была одета в белое кимоно, в котором ее положили в гроб. И на этот раз никто не пытался ее раздевать, все было так, как она лежала в гробу. Это подтвердила Икуко Инубо. Мы говорили с ней по телефону, труп мы ей не показывали, но никаких сомнений нет. Однако на уровне голени ее белые носки таби были связаны шнурком от кимоно.

– На уровне голени?

– Да.

– Для чего, интересно?

– О своих соображениях я расскажу позже.

– А руки?

– Руки совершенно свободны. Далее, Кадзуо Инубо убит из охотничьего ружья. Одним выстрелом в область сердца. На одежде четкие следы пороха. Преступник, очевидно, прижал дуло к груди, а потом выстрелил, – сказал Танака, открывая свой блокнот.

– Значит, он стреляет спереди, верно? – спросил я.

– Именно так. Кроме того, пуля была обыкновенная, не дум-дум.

– Похоже, и господина Морию убили тоже не пулей дум-дум.

– Нет, обыкновенной.

– Что-нибудь особенное на трупе господина Инубо обнаружили?

– Семерку на лбу. И на лбу Эрико тоже. Преступник продолжает писать эту цифру каждый раз, когда подбрасывает трупы. В предыдущих случаях было то же самое, но на этот раз обратила на себя внимание одна особенность. Раньше ничего подобного не было.

– Что же это?

– Две книги.

– Книги? Да, действительно!

Я отчетливо помнил, что поднимал книгу.

– Я помню. Там правда была книга. Что это за книги?

– Одна называется «Гимны».

– «Гимны»?

Не предполагая услышать от Танаки такое неожиданное слово, я немного растерялся.

– Правильно. Книга под названием «Гимны, часть вторая». Выпущена издательством Японской христианской ассоциации. Размер А-шесть, полутвердый переплет. Впервые опубликована первого декабря тысяча девятьсот семьдесят первого года. А эта – сто пятьдесят пятое издание от пятнадцатого апреля девяносто первого. Похоже, сборник гимнов такой же бестселлер, как Библия.

– Гимны, гимны…

От неожиданности я глубоко задумался. Казалось, не могло было никакой связи между серией душераздирающих преступлений и гимнами. С какой стати сборник гимнов? Может быть, преступнику было безразлично содержание книги, и под руку случайно подвернулся этот сборник гимнов.

– Вторая книга – сборник стихов Хакусю Китахары.

– Что, сборник стихов Хакусю?

Этого я тоже никак не мог предположить.

– Да, литературная серия «Синтё бунко». Первое издание вышло пятого декабря пятидесятого года, а эта книга – десятого мая девяносто второго. Это шестьдесят третье издание. Обе книги лежали возле трупов. Об этих фактах мы уже рассказали господину Сакаидэ и господину Футагояме, поэтому вам нет необходимости держать это в секрете.

– Хорошо. Только, господин Танака, что, по-вашему, это может означать? Сборник гимнов, сборник стихов Хакусю…

– Нет, господин Исиока, как вы, наверное, и предположили, мы тут бессильны. Честно говоря, и не только тут. Мы еще подумаем, осмотрим еще раз тела, но я не думаю, что вы возлагаете на это большие надежды, я и сам это понимаю. Однако такова реальность. У меня в машине есть копии оглавлений и предисловий из обеих книг. Могу вам одолжить, если нужно.

– Да, покажите, пожалуйста.

– Тогда, пожалуйста, выйдите к воротам «Рюгатэя», машина стоит там.

– Понятно. Я пройду туда по коридору.

Мы встретились у прохода, я надел гэта, и мы вместе пошли к микролитражке полицейского участка Каисигэ. Танака вставил ключ в скважину замка, открыл дверцу, наклонился по пояс над задним сиденьем, вытащил лежавшую там пачку бумаги размером с еженедельный журнал и протянул ее мне. Пачка была довольно толстая, и, судя по ее виду, можно было предположить, что полицейские скопировали обложки, оглавления и примерно половину текста из каждой книги.

– Хорошо, на сегодня всё. У нас запланированы еще дальнейшие обследования и допросы.

Сказав это, Танака сел за руль, а я поблагодарил его и направился обратно. Тут же за углом «Рюбикана» я столкнулся с детективами Фукуи и Судзуки. Они, не произнося ни слова, только кивнули, и мы разошлись каждый в свою сторону.

Сняв гэта и надев тапочки у входа, я подумал, не зайти ли в большой зал «Рюбикана». До обеда еще оставалось время, и я не был особенно голоден. Но мне хотелось поймать там кого-нибудь и расспросить, что он думает о вновь обнаруженных трупах. Особенно я хотел услышать мнение Сакаидэ и Кадзусигэ Футагоямы, с которыми мы вместе обнаружили тела. Однако с большей вероятностью в большом зале «Рюбикана» можно было встретить Икуко или Сатоми. Особенно мне не хотелось снова видеть печаль на лице Сатоми.

Итак, я пошел в сторону «Рютэйкана» и размышлял, поднимаясь по коридору. Что означают сборник гимнов, сборник стихов Хакусю и тот факт, что икры ног Эрико были связаны шнурком?

Что касается двух книг, сборника гимнов и сборника стихов, то в них есть нечто схожее. Это очень смутный образ чего-то прекрасного и чистого. Однако в то же время они совершенно несовместимы с непристойным и жестоким обращением с телами Сатико Хисикавы и Кэйдзо Мории. Что за этим скрывается? Почему такое сочетание несовместимого? Мог ли один и тот же преступник совершить очевидное сексуальное насилие и романтично положить рядом с трупами томики гимнов и стихов?

Нет слов, кража трупа из крематория сама по себе невероятно непристойный поступок. Видимо, был какой-то большой смысл в том, чтобы после этого вновь подбросить этот труп в кусты рядом с кладбищем вместе со сборниками стихов и гимнов?

Я остановился посреди коридора, полистал пачку копий и наугад решил прочитать оглавление сборника стихов Хакусю. Среди названий стихотворений были «Дзясюмон», «Тайная песня Дзясюмон», «Сад в комнате», «Плотный туман», «Облачный день» и «Багровое небо».

Я поднялся по коридору и вернулся в свою комнату. Затем я сел за свой стол и записал пункт за пунктом ход произошедших до сих пор событий, включая убийство, обнаружение подброшенных тел и подробное описание места происшествия. Я хотел потом представить все это в виде таблицы.

При этом я старался не упустить какие-либо факторы, большие или мелкие, которые могли бы оказаться существенными для расследования, такие как наличие или отсутствие следов пороха на одежде, наличие или отсутствие цифры, написанной на лбу трупа. Однако мне были известны не все данные, например, примерное время смерти жертв. В некоторых случаях, таких как убийство Онодэры, оно было совершенно неясно. Так что таблица была далека от совершенства, но ее должно было хватить, чтобы составить представление об общей структуре дела. Память у меня хуже, чем у Митараи, поэтому, если постоянно не держать перед собой собственных записей, я забываю, что надо было обдумать. Вот почему мне необходимы такие таблицы.



Таблица была готова. Составив список основных событий и держа его перед собой, я снова скрестил руки на груди. В ней должно было быть все. Иными словами, все ключи к расшифровке преступлений, разгадке различных загадок, установлению виновного и полному раскрытию дела должны были быть в этой таблице.

Скрестив руки на груди, я прочитал содержание таблицы по пунктам. При этом я решил рассмотреть произошедшее с разных сторон. Митараи напутствовал меня приложить все силы. Еще он написал, что я обязан раскрыть дело и спасти всех, кто пострадал.

Во-первых, количество погибших. Их восемь человек: Кэйгёку Онодэра, Сатико Хисикава, Харуми Накамару, Эрико Курата, Кику Инубо, Ятодзи Томэганэ, Кэйдзо Мория, Кадзуо Инубо. Можно ли почерпнуть что-нибудь важное из анализа списка жертв? Я отчаянно пытался это понять.

Что может означать цифра 7, написанная на лбу всех найденных жертв? На что может указывать? На их количество? Но ведь на самом деле тел восемь, просто одно – Харуми Накамару – не обнаружено. При этом интересно, что на лбу Ятодзи Томэганэ тоже была цифра 7, хоть погиб он в другое время. Стало быть, Томэганэ тоже находится в поле зрения преступника. А раз так, его нельзя исключать из рассуждений.

Постой-ка, подумал я. Сейчас, когда столько человек погибло, осталось не так уж много людей, фигурирующих в деле. Если предположить, что виновник этой серии безумных преступлений мне известен, то, значит, это один из оставшихся в живых. Поэтому я решил перечислить тех, кто еще жив.

Начнем с гостей «Рюгатэя». Кодзиро Сакаидэ. Затем отец и сын Масуо Футагояма и Кадзусигэ Футагояма, а также Митико и Юки. Излишне говорить, что я, Кадзуми Исиока, тоже вхожу в их число. Всего шесть человек. Однако один из шести – девочка, которой всего четыре года.

Остальные – хозяева «Рюгатэя», семья Инубо. Теперь, когда муж скончался, в этой семье осталось только четверо: хозяйка Икуко, ее дочь Сатоми, ее сын Юкихидэ и свекровь Мацу. Всего получается десять человек, включая шестерых гостей, перечисленных ранее. Неужели среди них может быть преступник?

Нет, это не так. Остался еще один подозрительный человек. Это Акира Фудзивара. Хотя его местонахождение было неизвестно, он явно был жив. Я сам видел его. Это показалось мне возможным решением. Итак, Фудзивара. Он из всего списка больше всех подходит на роль преступника.

Догадывается ли об этом полиция? Может быть, они как раз сейчас разыскивают Фудзивару? Я почувствовал беспокойство. В правильном ли направлении я двигаюсь? Надо было сказать Танаке. А может быть, и проинформировать его о тайной встрече Икуко Инубо с Фудзиварой. Но тогда полиция стала бы подозревать Фудзивару и Икуко Инубо в тайном сговоре? А разве нет вероятности того, что эти двое вступили в сговор?

В любом случае Танаку сейчас поймать невозможно. Так что мне лучше продолжить собственные рассуждения.

Если посмотреть на эту таблицу, можно заметить несколько моментов. Появляются самые разные подозрения. Сколько сомнений, столько же и способов приблизиться к истине.

Например, эта таблица указывает на следующее. Возьмем следы пороха. Посмотрим на список людей, убитых из огнестрельного оружия, и перечислим их по порядку. Это семь человек – Кэйгёку Онодэра, Сатико Хисикава, Харуми Накамару, Эрико Курата, Кику Инубо, Кэйдзо Мория и Кадзуо Инубо. Из них выберем тех, у кого не обнаружены следы пороха. Поскольку относительно Онодэры сведений нет, ее мы пока исключим, и остаются Сатико Хисикава, Харуми Накамару и Эрико Курата.

Далее перечислим людей, у которых на одежде обнаружились следы пороха. Их также трое – Кику Инубо, Кэйдзо Мория и Кадзуо Инубо. Три на три.

Следы пороха говорят нам о том, что в Хисикаву, Накамару и Курату, у которых не было следов, стреляли издалека, а в Кику Инубо, Морию и Кадзуо Инубо стреляли с близкого расстояния. Судя по словам Танаки, в тех, кого убили с близкого расстояния, стреляли в упор, прижав дуло ружья почти к сердцу. Вытекают ли из этого какие-то выводы?

Можно отметить несколько закономерностей. Например, одна из них заключается в том, что следов пороха нет на одежде троих людей, убитых раньше остальных. Хисикава 30 марта, Накамару 31 марта и Курата 3 апреля были застрелены издалека. После них Кику Инубо 3 апреля, Мория 10-го и Кадзуо Инубо 10-го были застрелены с близкого расстояния.

Здесь есть примечательный момент. Кику и Эрико убиты в один и тот же день, 3 апреля, но Эрико умерла раньше на несколько минут, обе они убиты во время шестичасового колокола с интервалом в две минуты. То есть все погибшие до 18:00 3 апреля были застрелены издали, а убитые после этого – с близкого расстояния.

Теперь, если следовать этой классификации, можно предположить, что Кэйгёку Онодэра, по времени убийства попадающая в первую группу, неизбежно попадет и в группу тех, в кого стреляли издали. Поскольку ее тело и одежда долгое время находились под водой, неясно, были ли на них следы пороха, – но можно предположить, что не было. Если это соображение справедливо, то почему в 18:00 3 апреля образ действий преступника явно изменился? Возможно, за этим скрывается какой-то важный для следствия момент. Поможет ли он приблизиться к истине?

Но здесь я вспомнил об одном несоответствии. Ранее я упоминал, что Акира Фудзивара кажется мне определенно подозрительным. Однако Фудзивара исчез еще за день до того, как были убиты Эрико Курата и Кику Инубо.

Далее, причина, по которой я заподозрил Фудзивару, состояла исключительно в том, что этот человек, которого я считал мертвым, оказался жив, и больше ни в чем. Другими словами, предположение, что убийцей был Фудзивара, никак не поможет раскрытию загадочного способа убийства Сатико Хисикавы в запертой комнате и таких же непонятных убийств Накамару и Кураты. Убийства в закрытых комнатах остаются по-прежнему необъяснимыми.

Что ж, я подумаю об этом позже. Далее, все семеро были убиты пулями, изготовленными компанией «Браунинг» в 1930-х годах, но пули эти были разные: некоторые дум-дум, некоторые – нет. Это тоже непонятно. Здесь кроется, так сказать, вторая закономерность.

Пули дум-дум изготавливают путем модификации головки, чтобы обнажить свинцовый сердечник. А вот то, что в некоторых случаях они использовались, а в некоторых – нет, может оказаться удивительно важным. Имена жертв, убитых пулями дум-дум, – Кэйгёку Онодэра, Сатико Хисикава, Харуми Накамару и Эрико Курата. Остальные – Кику, Мория и Кадзуо Инубо по какой-то причине убиты обыкновенными пулями. Интересно, что по времени это разделение дает точно такой же результат, как и упомянутая ранее первая закономерность. Все погибшие до колокола в 18:00 3 апреля убиты пулями дум-дум, а после него – обычными пулями. Поможет ли этот факт приблизиться к истине?

Есть и другие соображения относительно пуль. Все семь погибших были убиты пулями «Браунинга» производства 1930-х годов, независимо от того, были это пули дум-дум или нет. Здесь нет исключений. В этой серии убийств использовались только такие антикварные пули. На этот момент тоже стоит обратить внимание.

И это, пожалуй, все закономерности и особенности, которые можно отметить по части пуль. Танака не раскрыл мнение полиции о том, были ли все пули выпущены из одного и того же ружья. В момент, когда мы разговаривали об этом, полиция еще не провела экспертизу, но, может быть, сейчас она пришла к какому-то выводу.

Следующее, на что необходимо обратить внимание после пуль – это цифра 7, которую каждый раз писали на лбу мертвеца. Если присмотреться к этому поближе, то можно отметить ряд моментов. Во-первых, цифра 7 была на лбу у всех жертв. Никаких исключений. До сих пор нет ни одного трупа без этой надписи.