Не то чтобы я не ожидал этого, нет. Скорее даже я подспудно надеялся, что это случится, чтобы сказанное Скит подтвердилось и я смог получить хоть какую-то правдивую информацию о творящемся вокруг. Информацию, от которой можно было бы отталкиваться в дальнейших рассуждениях.
Но это не значит, что я был рад тому, что все подтвердилось.
И в первую очередь это было плохо именно из-за Скит. Не хватало еще, чтобы она снова ударилась в панику.
Поэтому я не стал даже оборачиваться, и, тем более, заострять внимание на лежащем возле бордюра шарике из фольгированной бумаги. Якобы случайно запнулся, чуть не полетел на асфальт, присел и уперся ладонью в асфальт, чтобы не упасть, накрывая при этом смятый пакет.
– Все нормально? – подозрительно спросила Скит, остановившись за спиной.
– Конечно. – ответил я, поправляя шнуровку на ботинке. – Шнурок развязался.
В трех словах я умудрился соврать дважды. Шнурок не развязывался, это и так понятно.
А еще я был вовсе не нормально.
Я крепился и держался, но мое состояние однозначно ухудшалось с каждой минутой. Каждый шаг будто вытягивал из меня энергию, и спустя полчаса после того, как я подобрал пакет, я понял, что уже не иду, а буквально плетусь, цепляя ногой ногу. Скит неодобрительно косилась на меня, но ничего не говорила, будто молчаливо заявляя, что, если я хочу убиться, она мне мешать не будет.
Когда я понял, что идти дальше не в состоянии, пришлось скомандовать привал и почти рухнуть на асфальт.
В глазах откровенно двоилось, руки и ноги слушались с запозданием, голова гудела, но при этом парадоксально сохраняла ясность мысли. Я четко понимал, что со мной что-то не так, и даже продумывал, что мне может помочь из аптечки Скит, но каждый раз приходил к выводу, что ничего такого там нет. У нее там был стандартный набор – противошоковая тройка, два жгута – турникет и Эсмарха, таблетки для обеззараживания воды, радиопротекторы, обезболивающее в таблетках и шприц-тюбиках, бинты, ножницы Листера, антигистамины, шовный материал и прочая мелочевка, которая поможет при ранениях, но никак не поможет мне в моем нынешнем состоянии.
– Скит, мне хреново. – признался я наконец. – Это из-за той дряни, что ты вколола?
Скит поджала губы и покачала головой:
– Что тебе хреново, я вижу. Но это не из-за «Искры». Она тебя должна отпустить только через пару часов.
– Тогда плохо дело. – выдохнул я. – У тебя есть еще «Искра»?
– Есть… Но, боюсь, тебе только хуже станет от нее.
– Дай. Если буду реально подыхать, вколю. Еще сколько-то продержусь на ней.
– А оно того стоит?
– Конечно, стоит. – улыбнулся я. – Ты же без меня не выберешься из оцепления, забыла?
– Точно. – грустно улыбнулась Скит, протянула руку за спину и оторвала от рюкзака аптечку. Покопалась в ней и протянула мне шприц-тюбик с синей окантовкой.
Я взял его и убрал в единственный целый карман на своей драной куртке.
– Вот отлично. А сейчас пять минут отдыха… И дальше идем.
Я закрыл глаза и на пять минут вырубился. Как ни странно, после этого мне немного полегчало, и я даже смог двигаться дальше. Медленно и неуверенно, но хотя бы не висеть мешком на плечах Скит.
– Есть идеи, что с тобой? – спросила она спустя еще полчаса движения по одинаковым улицам Климовска.
– Ни единой. – я помотал головой, и тут же пожалел об этом – голова снова закружилась. – Но явно что-то хреновое.
– Понятно, что не хорошее. – вздохнула Скит. – Эй, смотри, это что?!
Вот черт, я что, выронил пакет из кармана, и она его увидела?
Нет, тут что-то другое. Она указывает куда-то не вперед, а вбок – на перпендикулярную улицу!
Я напряг зрение и тоже увидел то, на что показывала Скит. На соседнем перекрестке, прямо посередине, что-то слабо сияло синим, будто там включили диодную подсветку.
– Видела такое раньше? – спросил я у Скит, не зная, как на это реагировать.
– В Климовске? – она с вопросом посмотрела на меня. – Или вообще?
Я махнул рукой, показывая, что вопрос был скорее риторическим, перехватил поудобнее трофейную винтовку, и побрел в сторону свечения. Хоть какое-то разнообразие, а разнообразие в самокопирующемся Климовске – это все равно что спасение.
Или смерть.
Когда мы подошли, оказалось, что свечение издает небольшой черный шарик, в нескольких местах словно бы проткнутый насквозь гранеными белыми кристаллами. Он лучился ярким голубым светом, вися над крышкой люка. Единственного увиденного за все время пребывания в Климовске канализационного люка.
– Да ладно… – пораженно выдохнула Скит. – Так не бывает…
– Это и есть твой чит? – спросил я, на всякий случай не приближаясь к этой миниатюрной морской мине.
– Ничего похожего я раньше не видела, так что… Это же очевидно!
– Вот и замечательно… – выдохнул я и вынужден был ухватить Скит за плечо, чтобы не упасть – так сильно меня шатнуло. Тогда бери его и валим отсюда.
– Но как? Почему? – не унималась Скит, не желая касаться чита и даже не обращая внимания на то, что я ее схватил. – Если все так просто, то почему остальные отсюда не возвращались?
– Да как… ая разница?! – через кашель выдохнул я. – Валим отсюда!
Скит ошалело поглядела на меня, словно впервые увидела, аккуратно нагнулась и схватила чит прямо голыми руками.
Я бы на ее месте не стал так поступать, но она, кажется, знала, что делает. Ничего не боясь, она ухватила чит и принялась вертеть его в руках, щурясь от яркого света в глаза.
– Чего ты ждешь? – спросил я, чувствуя, что ноги перестают меня держать. – Давай уже…
– Что тебе давать? – нервно ответила Скит. – Думаешь, я такие читы десятками нахожу? Я же не знаю, как его активировать!
– А как ты тишку свою активировала?
– Я тишку уже два месяца с собой таскаю, уж научилась! – огрызнулась Скит. – Очевидно же! А эту хрень я в первый раз вижу, я даже ничего похожего не встречала никогда!
– Ну попробуй как тишку!
Скит секунду переваривала мысль, а потом подкинула чит в воздух.
Он упал и стеклянно зазвенел лучами-кристаллами по крышке люка.
– Не работает! – зло выкрикнула Скит. – Ну очевидно же, что не работает!
– Или наоборот – работает… – пробормотал я. – Он же должен указать путь из Климовска, верно?
– Ну?! – недовольно огрызнулась Скит.
– А ты видела где-нибудь в городе еще канализационные люки?
Скит на секунду замерла, а потом засмеялась, повернулась ко мне и пылко поцеловала прямо в губы!
Если бы не мое состояние, я бы, наверное, охренел.
Но единственное, что стало следствием этого поцелуя – я чуть не упал, когда плечо Скит, на которое я опирался, выскользнуло из-под руки.
– Ты гений! – воскликнула Скит, ловя меня на середине падения и помогая выпрямиться. – Очевидно же, что люк! Могла бы и сама догадаться – он же висел прямо на ним!
– Не за что. – слабо, как смог, улыбнулся я. – А теперь давай попробуем его поднять и свалить отсюда.
Люк удалось поднять, вбив между ним и колодцем нож Скит – длинный узкий вороненый кинжал с прорезиненной рукоятью. Хороший нож, только тонковат, и я даже боялся, что он сломается, не выдержав вес люка, но он выдержал. В три с половиной руки мы откинули крышку в сторону, и заглянули в бездонную тьму колодца.
Нет, внизу не тянулись трубы и даже не бежала ожидаемая вода. Если Климовск – живой город, то мы только что варварски вскрыли ему брюхо и пролезли в кишки. А в кишках темно.
И в колодце тоже было темно. Прямо от среза асфальта начиналась такая кромешная тьма, что ее, кажется, можно было зачерпывать пальцем и рисовать ею на новехоньком асфальте, который и так был чернее некуда!
А еще из колодца веяло теплом. Даже несмотря на то, что погода на улице была весьма комфортной даже для меня в драной одежде, из колодца ощутимо веяло теплом. Если бы оттуда еще и пахло чем-то гнилым, то я бы точно уверился в том, что мы собираемся сигануть прямиком в кишечник гигантского организма, притворяющегося городом. Но запаха, к счастью, не было. Никакого.
Это, однако, вовсе не добавляло оптимизма. Мы собирались нырнуть в колодец как можно быстрее, особенно я, которому достаточно было всего лишь наклониться и рухнуть головой вперед. Но Скит явно не разделяла моего энтузиазма – она смотрела на зев колодца с подозрением и даже толикой страха.
– Все нормально? – спросил теперь уже я у нее.
– Нет. – Скит мотнула головой, а потом кивнула. – Да. Не знаю. Не хочу туда прыгать.
– А я хочу. – признался я. – Мне сейчас слишком хреново, чтобы оставаться тут. Даже если после прыжка я сдохну, я предпочел бы сдохнуть как-то быстро, а не медленно загибаться неизвестно от чего.
– Так там и есть неизвестно что! – Скит ткнула пальцем в колодец. – Нет уж, я останусь тут!
– Ты только что вскрывала люк, чтобы свалить из города, а теперь хочешь остаться? – я сощурил глаза так подозрительно, как только смог. – Ты точно в порядке?
– Как никогда! – уверенно ответила Скит. – В эти чернила я прыгать не собираюсь!
– А что тогда ты будешь делать?
– Не знаю… Что угодно! Дальше пойду, буду искать другой выход!
– С другим читом?
– С читом, без чита – плевать! Даже если выхода нет, в эту херню я не полезу!
Тут определенно что-то не так. Только что Скит аж целоваться полезла, так обрадовалась тому, что мы нашли выход, а после того, как откинули крышку люка – сразу заднюю дала. Даже свое вечное «очевидно» за десяток фраз ни разу не вставила. Ну нет, тут точно что-то не в порядке. Я же не чувствую никаких изменений в своем мышлении, я все еще хочу свалить отсюда! Даже если свалю прямиком в ад – плевать, это лучше чем загибаться от голода в этом скопированном с самого себя городе! И не Скит ли это понимать даже лучше, чем мне? Это ведь она поначалу потеряла всю верю в хороший исход, а не я!
Нет, тут точно что-то не так…
– Эй, Скит, а что там с читом? – спросил я, глядя на валяющийся под ногами шарик, пронизанный кристаллическими гранями.
Скит купилась, и перевела взгляд вниз:
– А что с ним?
И тогда я собрал последние силы, пнул чит в колодец, ухватил Скит за пояс и толкнул ее следом, прямо в бездонную тьму.
– Ты что делае-е-е-е-е!..
Крик девушки потонул в бесконечном пространстве без стен, углов и потолков. Поток теплого ветра прошелся по волосам, принялся трепать рукава и полы куртки, а, когда я поднял голову, чтобы посмотреть наверх, то увидел стремительно удаляющийся кружок света. Он превратился в яркую точку, а потом исчез совсем.
Осталась вокруг только тьма, теплый ветер и ощущение падения.
И вдруг по глазам ударил свет, а по ногам – твердая поверхность, рвануло вперед, как непогашенным при падении парашютом, меня оторвало от Скит, я покатился по земле, с трудом пытаясь защитить хотя бы руками хотя голову, закрыл глаза, сжался, и наконец остановился.
Болели ребра, руки и спина. В груди снова зарождался нехороший кашель, вызванный просачивающимися в легкие миазмами разлагающегося мусора.
Мусора!
Мы что, снова на свалке?! Мы выбрались?!
Я оторвал ладони от лица и повернул голову, осматриваясь.
Черт возьми, после однотипных пейзажей Климовска терриконы свалки показались мне буквально родными! И плевать, что небо тут серое, в отличие от ярко-голубого, будто нарисованного акварелью, неба Климовска, и плевать, что я лежу в какой-то луже, которая неприятно жжет свежие ссадины – главное, что мы выбрались!
Мы – потому что Скит тоже лежит рядом, неловко подвернув руку. Не знаю, откуда нас выбросило, но выбросило нас с хорошей такой скоростью, и хорошо, если мы оба обошлись без переломов. Мне и без них достаточно хреново, а Скит…
А Скит еще предстоит вывести меня отсюда. Потому что сейчас я даже не могу определить, в какой части свалки мы находимся, и в какую сторону идти.
Да мне, в общем-то, все равно, куда идти. Идти-то мне некуда.
Скит резко села и быстро огляделась вокруг.
– Быть не может! – пораженно выдохнула она. – Выбрались!
– Сам в шоке. – усмехнулся я, тоже с трудом принимая сидячее положение. – А ты прыгать не хотела! Не буду, не хочу!
Скит удивленно округлила глаза:
– Я не хотела? Когда?
– Да прямо около люка, ау! – я пощелкал пальцами. – Земля вызывает Скит, ты что, тоже память потеряла?
– Ни хрена не помню. – потупилась Скит. – Как увидели чит – помню, как люк открыли – помню, а дальше… Пустота в памяти.
– Занятно. – хмыкнул я. – А как целовала меня – помнишь?
Скит не ответила, но по тому, как она покраснела и еще активнее принялась прятать взгляд, я все понял и без слов.
Я не удержался и подколол ее еще разок:
– Стало быть, я правильно поступил, что толкнул тебя в люк.
– Ты меня толкнул? – мгновенно вспыхнула Скит. – Ну знаешь!..
– Знаю. – я даже слегка высунул язык. – Я тебя спас, вообще-то.
– Угу, от того, во что сам втравил. – пробурчала Скит, но как-то неуверенно.
– Опять же – спасая тебя. – улыбнулся я. – Ладно, это можно до бесконечности спорить… А нам надо выбираться отсюда. Ты понимаешь, где мы?
– Плюс-минус. – Скит покачала ладонью. – Знаю, в какую сторону идти.
– Тогда пошли. А то, боюсь, минут через пятнадцать я идти уже не смогу.
– У тебя еще «Искра» есть. Считай, что ею я расплатилась за свое спасение. – напомнила Скит.
– Не хочу. – признался я. – Почему-то мне кажется, что лучше мне станет ненадолго…
– Так и есть. – подтвердила мои опасения Скит. – Зато потом тебе будет много, много хуже.
– Тогда грош цена этой херне. – вздохнул я. – Помоги подняться.
Со второй попытки Скит подняла меня, и я без зазрения совести оперся на нее.
– Ты вообще-то тяжелый. – пожаловалась она.
– Это я еще без снаряжения. – ухмыльнулся я. – И это я еще кое-как на ногах держусь. Представляешь, что было бы, если бы пришлось меня натурально тащить?
– Да знать не хочу, очевидно же. – пробурчала Скит и достала из кармана тишку.
Достала и замерла.
– Стоп. А где чит из Климовска?
– Кстати, да. – я оглядел землю под собой. – Где? Я его пнул в люк, по идее, он должен выпасть с нами.
Мы внимательно оглядели все под ногами, но чита так и не нашли. Возможно, он и не выпадал никуда и ниоткуда – я не видел, я был ослеплен солнцем после кромешной тьмы. Скит сказала, что она тоже.
– Значит, нет чита. – я пожал плечами. – Да и хрен с ним.
– Ну не знаю. – пробормотала Скит, подкидывая на ладони тишку. – За возможность выбраться из Климовска многие бы отвалили неплохие бабки.
– Говоришь так, будто у кого-то такое хобби – в Климовск… лаз… лазать…
Меня снова накрыл приступ кашля, оборвав последние слова.
– Все, валим. – сказал я, прокашлявшись и утерев невольные слезы. – Надеюсь, твоя тишка звук тоже глушит?
– О, не переживай, она все глушит. Сейчас только настроится, и идем. Ты главное, касайся меня хоть чем-то, и все будет хорошо.
Мы побрели вперед между терриконами. Тишка висела у нас над головами, как воздушный шарик с гелием внутри, и исправно выполняла свою функцию. Это я понял, когда неожиданно даже для самого себя повернул голову направо, пытаясь уследить за каким-то бликом на краю зрения, и похолодел, понимая, что в двадцати метрах от нас стоит пара бойцов черного сектора с оружием в руках. Они тихо общались между собой – судя по всему, даже не включая радиосвязь, потому что я не слышал ни единого слова, но, судя по жестикуляции, они явно обсуждали что-то неприятное.
– Не дергайся. – шепнула на ухо Скит. – Они нас не увидят, не услышат, и даже если коснутся – то не почувствуют.
Я кивнул и запоздало понял, что зря это сделал – горло снова засаднило, и из легких наружу прорвался кашель.
На этот раз – с каплями крови.
Мы миновали еще пятерых черных. Тройку и двух одиночек, один из которых увлеченно копался в мусоре. Его винтовка была непонятным образом прицеплена прямо к небольшому плоскому рюкзаку на спине, и меня так и подмывало протянуть руку и свистнуть ее, но я себя пересилил. Как минимум, потому, что одна такая у меня уже есть. Нахрена мне еще одна?
И вот впереди уже показался забор свалки. Не знаю, то же это место, где мы попали в Климовск, или другое, но похожее – это неважно.
Важно то, что между нами и забором стоял последний боец черного сектора, повернувшись к нам спиной. Обойти его – и дело с концом. Считай, мы выбрались.
И именно в этот момент мои ноги окончательно сдались, запутались и я полетел на землю! Не успевшая среагировать Скит кинулась следом, пытаясь подхватить меня, не дать разорвать контакт!..
Но руки уже расцепились. И «тишина» круглым камнем упала сверху, гремя на всю округу по мятому железному листу…