Я отправил моей бывшей открыткус подписью: «Скорейшего выздоровления». Она не болела, ничего такого, но в постели была хуже мертвой.
– Ты подумал о моих словах? – Эли уставился на меня через экран компьютера.
– Я не понимаю, почему это так важно? В Техасе меня уже знают – мой батя играл за них, а сейчас в команде мой брат. На кой им сдалось, что там у меня в личной жизни, если Колтеры играют за клуб десятилетиями?
– Хочу, чтобы ты себе кое-что уяснил: ты можешь и не попасть в Техас. Не возлагай больших надежд ни на одну команду. На тебя будут смотреть так же, как на кого угодно, – оценивающе.
Я могу не попасть в Техас?
– Ты себя когда-нибудь спрашивал, действительно ли ты хочешь играть в одной команде со своим братом?
Ну конечно, я хочу играть в одной команде с братом… Или нет? Что, если я окажусь в таком месте, которое мне не по душе? И ничего не смогу изменить? Еще хуже, если я стану профессиональным игроком и облажаюсь, что тогда? Многие выдающиеся спортсмены из студенческой лиги смогли куда-то пробиться, но в итоге не оправдали ожиданий. Не хочу, чтобы со мной такое случилось.
– Разве я не буду играть лучше, если мы с братом окажемся в одной команде?
Крутя желтый карандаш между большим и средним пальцами, он сказал:
– Вы когда-нибудь были в одной команде?
– Нет, но я в одной команде с близнецами.
Он поднял брови:
– Но они же младше.
Так и есть.
– И что с того?
– Для них ты лидер. А если брать ваши отношения с Дюком, то лидером будет он, правильно я понимаю?
– Ну да.
Он из нас старший, значит, он и главный.
– Учитывай тот факт, что ты будешь играть в его команде, в которую войдешь в качестве новичка. Вы не будете на равных. Просто имей это в виду. – Он подкатил кресло поближе к столу и закинул руки за голову. – А теперь, как я и сказал, что насчет девушки?
– Я же говорил тебе, что ни с кем не встречаюсь. Это отвлекает.
– Да наслышан я уже об этом. – Опять он начал крутить карандаш. – Вообще, когда рядом есть человек, который тебя поддерживает, – это тоже часть успеха, может быть самая приятная. Возвращаться домой и знать, что тебя там кто-то ждет. Принимать удар, чувствуя рядом верное плечо. – Он помедлил. – Расширить список контактов на случай экстренной связи, если с тобой что-то случится.
– Мне двадцать один. Если со мной что-то случится, связываться нужно с моей матерью.
– Но она в Техасе, а ты в Висконсине.
– Ну, есть братья. Ты.
Он кивнул:
– Ладно, убедил. Тебе неинтересно вступать в отношения, но это не значит, что ты не мог бы сымитировать их для медиа.
Сымитировать отношения для медиа?
– Ты о чем?
– О том же, о чем и раньше. Было бы хорошо, если бы ты нашел себе приличную девушку.
– Мне надо типа нанять ее на время?
– Нет, тебе не нанимать ее надо, а попросить об одолжении.
– Типа сопровождать меня?
– Нет, не сопровождать. Тебе нужна приличная, надежная девушка, которую, если уж на то пошло, можно взять с собой на празднование победы после игры, чтобы, когда твоя фотография появится на страницах газет или в социальных сетях, ты не был там пьяным, в обнимку с какой-то случайной незнакомкой. – И карандашом – круть, круть. – Помнишь тот скандал с Тайлером Вайкеланом? Когда он нажрался в хлам после того, как они выиграли хоккейный кубок, и обжимался с тремя разными женщинами за одну ночь?
Как же, помню. Это был просто цирк какой-то. Парень только что выиграл национальный студенческий чемпионат, отправился праздновать это дело, напился в стельку, выбрал себе плохую компанию на ночь, и кончилось это тем, что он оказался во всех новостях. В итоге он хоть и получил предложение на драфте, но только после его окончания и далеко не от самых лучших команд. Ничего хорошего не выходит, когда отправляешься тусоваться после победы.
– Проводи девушку домой. Посиди с ней над книгами в библиотеке. Пусть тебя заметят с ней на празднике включения гирлянд на рождественской ели.
– На празднике включения гирлянд? Да с хрена ли я вообще туда пойду?
Не слишком ли я погорячился? Но мой агент только засмеялся:
– Приличная, правильная девушка заставит тебя делать то, чего ты никогда не хотел делать.
– Нет уж, спасибо.
Даже родная мать с трудом может заставить меня праздновать Рождество, не говоря уже о том, чтобы затащить на церемонию включения гирлянд в центре города. В декабре не время валяться, есть в три горла и открывать подарки. Это время работать еще упорнее, чтобы подготовиться к футбольному сезону. Так же как в ноябре.
– Не хочу делать то, чего никогда не хотел.
– Ты всегда такой упрямый?
Я поджал губы:
– Это семейное.
Я имею в виду моего брата Дюка, который еще больший засранец, чем я.
– Хочешь сказать, Дюк такой же? Он делает то, что должен.
– В смысле? А я, что ли, нет?
– Никто тебя не заставляет. Я всего лишь делаю предложение, которое даст тебе преимущество перед другими. Когда выбор встает между парнем, который выглядит как человек, ориентированный на семейные ценности и играющий во имя любви к футболу, и одиночкой, про которого кто угодно скажет, что он тусит напропалую и спит с кем попало, что ж… Думаю, мне даже не стоит говорить тебе, кого из них задрафтуют.
– Попахивает газлайтингом.
Эли рассмеялся:
– Это просто наблюдение. Даже если бы у тебя была девушка и она забеременела, пресса без проблем проглотила бы это, несмотря на то что вы молоды и еще учитесь в колледже, – до тех пор, пока вы двое вместе, – пожал он плечами.
– А что, если я кому-нибудь заплачу?
Он резко покачал головой, вытаращив глаза так, что они чуть не вылезли из орбит:
– Исключено. Нет, нет и нет. Я вообще не об этом. Нет. Это на сто процентов незаконно и противоречит действующим правилам.
– Окей, но, если никто не узнает, это все еще будет против правил?
– Да, – выдохнул он, схватившись за живот. – Мне что-то вдруг поплохело от этого разговора. Кажется, меня сейчас вырвет.
А он вообще может говорить, что его тошнит? Разве это, типа, профессионально?
– Прости, что сказал это.
На самом деле мне не было жаль. Я наслаждался его реакцией. Это было самое смешное, что случалось за последнее время, честно.
– Меня тошнит от того, что ты не сказал, что шутишь.
Я наклонил голову и с деланым вниманием стал рассматривать свои ногти.
– Ты и правда думаешь, что я заплатил бы девушке, чтобы она стала со мной встречаться?
Подняв голову, я обнаружил, что он смотрит на меня через монитор долгим и пристальным взглядом.
– Думаю ли я, что тебе нужно это делать? Нет, конечно, нет. Думаю ли я, что ты на это способен? – Он немного помолчал. – Да. Хотя бы просто для того, чтобы позлить меня, ведь вся эта тема дико тебя бесит.
Черт, а он уже неплохо меня знает.
– Ты же понимаешь, что когда говоришь о том, что я должен найти ответственную, приличную девушку или типа того, то все это субъективные слова? То, что ты считаешь приличным, может не совпадать с моими представлениями. Девушка, которую ты ни за что бы не стал знакомить со своей мамой, может оказаться по моим меркам той единственной, которую я бы привел к себе домой?
– Ладно. – Он вздохнул. – Ты прав. Делай что хочешь.
Да неужели? Это уже не смешно. Он и правда вот так просто сдается и больше не будет читать мне нотации? Господи.
– Делать что хочу?.. – Я поднял бровь. – То есть продолжать играть, заниматься своими делами и не беспокоиться обо всякой посторонней фигне?
– Конечно.
И почему мне кажется, что он хочет меня облапошить? Это какой-то особый психологический приемчик?
– Конечно? Вот так просто?
Он пожал плечами:
– Ага.
Эли Коэн улыбался, и я понял, почему мой брат так высоко его ценит. С одной стороны, он очень о тебе печется. А с другой, ему плевать с высокой колокольни. С одной стороны, он может реально тебя задолбать. А с другой, ему глубоко пофиг. Это полный вынос мозга, должен сказать.
Снизу донесся звук дверного звонка.
– Ждете кого-то так поздно? – спросил мой агент, наблюдая за тем, как я оглядываюсь на распахнутую дверь в свою комнату.
Я не услышал, чтобы кто-то из младших братьев пошел открывать.
Опять прозвенел звонок.
– Кто-то очень настойчив, а? – сказал Эли.
– Дрейк! – крикнул я, прислушиваясь и не различая шагов. – Дрю!
Тишина.
– Может кто-нибудь открыть эту чертову дверь?
Эли зевнул и потянулся:
– Наше время на сегодня все равно подошло к концу. Так что покидаю тебя.
Я потянулся к кнопке завершения звонка, но перед этим добавил:
– Спасибо за уделенное время.
– И тебе. Скоро еще созвонимся.
Мой агент завершил вызов, и я оттолкнулся от стола, немного проехав на кресле по полу, прежде чем встать. Потом пошел и заглянул в комнату Дрю. Пусто. Сунул голову в дверь к Дрейку. Тоже пусто. С громким вздохом я спустился по лестнице и дернул на себя входную дверь, предварительно не посмотрев в окошко. И это была большая ошибка. Гигантская. Я не стал цеплять на лицо вежливую улыбку, не стал утруждать себя обменом любезностями – мне и так известно, зачем явились эти три девицы.
Опершись о дверной косяк и скрестив руки на груди, я буркнул:
– Здоров.
– О!
На лице блондинки, живущей по соседству, сияла широченная улыбка, глаза были широко распахнуты как бы в удивлении. Не знаю, оттого ли, что она не ожидала, что именно я открою дверь, или оттого, что именно на это она и надеялась.
– Даллас, привет!
– Привет.
Формально мы никогда не были представлены друг другу, так что я без понятия, как ее звать, и вообще их всех, но уж они-то определенно знают меня и моих братьев. Дрейк переспал с одной из них в первую же неделю, как мы сюда переехали.
Сегодняшний вечер выдался чертовски холодным, а эти три бабцы вырядились так, будто собирались на танцы. Кто знает, может, так оно и было, но черта с два меня бы заставили стоять в такую погоду у кого-нибудь на пороге без теплой куртки.
Брюнетка вздрогнула и ткнула блонду в бок.
– А близнецы дома?
– Нет.
Похоже, отсутствие у меня энтузиазма их огорчило, что не замедлила продемонстрировать другая блондинка, несколько раз открыв и захлопнув рот, как бы с намерением что-то сказать, но передумав. Или на самом деле ей и нечего было сказать?
– Они скоро придут?
Блонда вытянула шею, чтобы заглянуть мне за плечо – так, словно близнецы прячутся где-то в доме, а я вру, что их нет. Или, может, она пыталась выяснить, нет ли у меня кого-нибудь в гостях.
– Без понятия. – Я прищурился. – Вам не холодно?
Они как по команде задрожали.
– Очень холодно!
– Почему же вы без пальто?
На улице было явно ниже нуля.
– Пальто не сочетается с платьями.
М-да…
– Отстой, – протянул я. Будь я бычком, на этом месте я бы принялся жевать – настолько мне наскучил этот разговор. – Что-нибудь еще?
У меня были дела поважнее, тем более что эти трое вообще не в моем вкусе. Мне нравятся женщины, имеющие достаточно мозгов, чтобы в такую холодрыгу носить верхнюю одежду, господи ты боже мой.
– Можно войти? – Брюнетка оказалась самой смелой, чтобы напрямую об этом спросить. На ней было меньше всего одежды. Она дрожала как листочек на ветру, облаченная в одно лишь серое серебристое платье на тонких бретельках.
– Не-а. – Я оттолкнулся от дверного косяка, потер ладони друг об друга и взялся за дверь, собираясь ее закрыть. – Ну, девчонки, еще увидимся. Не мешало бы вам что-нибудь надеть, свитер там или типа того.
– Какой же ты говнюк! – заявила одна из них. Ее длинные серьги бликовали в свете лампы на крыльце.
– Ого, как остроумно, – ухмыльнулся я. – Если я такой говнюк, зачем же вы стремитесь попасть ко мне домой?
И я с превеликим удовольствием захлопнул дверь у них перед носом.