Выражаю благодарность за редактирование введения к данной книге Александру Ширшову.
Начиная с Э. Кассирера и М. Шлика начала XX века, мы увидели насколько несовместимыми показались современная, посткантовская философия и неклассическая, а теперь и постнеклассическая науки. Концепции Г. Рейхенбаха (Падовани, 2011) не привели к успешной интеграции и выходу из данного кризиса, и поэтому мы попробуем исследовать другой путь, каким бы неортодоксальным он не оказался.
Оппозиции в России может быть задан следующий вопрос: Нужна ли идеология с её положительными принципами для политической победы в сегодняшних обстоятельствах? Мне кажется, нам не хватает более твёрдой позиции, которая не будет изменяться реакционно, в зависимости от действий власти. Кстати говоря, к нынешней власти, теряющей свою популярность на выборах, этот вопрос теперь тоже подходит.
Субконтрарность – частичное совпадение – логическое отношение между двумя простыми сравнимыми суждениями, в которых объемы субъектов частные, а связки противоположны друг другу.
Так обозначается одна из двух работ Пейкоффа одного и того же года в Списке использованных источников.
Данная концепция не предполагает насилия, а направлена на распознавание людей и их сосуществование, которое возможно лишь тогда, когда люди начнут сами выбирать свои отношения, независимо ни от кого другого, то есть будут стараться не проецировать себя на других, так как философское проецирование, исходя из моего анализа философий по Диаграмме (глава о метафилософии), является главной из скрытых слабостей человечества, ведь в самой природе человека заложено проецировать свою форму сознания на мир. Проецирование же себя на других, которое под нашим контролем, может проявляться в виде перетягивания внимания к тому, что интересно лишь проецирующему, или посредством приписывания проецируемым или же переноса на них чуждой им формы сознания, что может привести к конфликту с теми, кто сознаёт свою форму сознания и которая критически отличается от проецируемой, которая поэтому не принимается. У каждого из нас есть своя форма сознания, и мы её часто не замечаем. Проецирование своей формы сознания на окружающих – очень частое, можно сказать постоянное явление, поэтому мы его почти никогда не замечаем, а следовало бы, ведь когда мы принимаем чужие проекции, то можем жить совсем не так, как мы бы жили без них. О формах сознания будет вестись речь особенно начиная с главы VIII.
Как подведение итога сказанного в предыдущей секции следует обратить внимание на то, что для образования понятия о «себе» требуется это слово, его определение со ссылкой на своё тело и из этого создающего отношение к нему, а также наблюдение за сознательными отношениями других людей (факты сознания от третьего лица). Понятийное отношение к другим является основным правилом для обнаружения отношения к самому себе.
Как в случае с нацистами и шестью миллионами жертв евреев в Европе XX века.
Думая об эмоциях, учтите следующее определение: Эмоция – это перемена в сердечном пульсе, которая воплощается в пульсации сердечной ткани, являющейся частью сердечнососудистой системы, управляемой сердцем.
Сравните: «Страх и ненависть, в сущности, являются одним и тем же. Тот, кто ничего не боиться, никогда не возненавидит, а тот, кто ничего не ненавидит, никогда не будет бояться» (Блаватская, 1897, стр. 541).
Однако, пока ещё с уверенностью можно сказать, что настоящее добро никогда не будет смешиваться со злом, представляя себя злом, а зло, в свою очередь, добром.
Я применяю термин «гносеология» к кантовской теории познания (Erkenntnistheorie), чтобы выделить процесс приобретения знания (то есть конкретную, нежели общую, гносеологию), который обсуждается в этой главе.
Так как тут ощущаются феномены, то уже подразумевается, что они находятся в пространстве и времени в мозге. Сравнить с иллюстрацией самого Канта (1994): «Все категории относятся к некоему априорно соединенному и содержат, если оно однородно, математические функции, если же оно не однородно – динамические функции. Так, например, если говорить о первых, то категория экстенсивной величины – одно во многом; качества же интенсивной величины – многое в одном. Первое – количество однородного (напр., квадратный дюйм пространства); второе – его степень (напр., освещение комнаты). Что касается динамической функции соединенного многообразного, то она может быть либо категорией каузальности (если элементы соединенного многообразного содержания подчинены друг другу в своем существовании), либо (если одни из них дополняют другие для единства опыта) категорией модальности в качестве необходимого определения существования явлений во времени» (т. 8, стр. 577, курсивы там).
Сравнить с интерпретацией Питера Фредерика Стросона (1966): «синтез – это не операция, выполненная на основе опыта, но непременное условие опыта» (стр. 110).
Стоит также осознать, что чувственная интуиция у Канта, сродни здравому смыслу у Платона и не приведённая тут, не может привести к обязательному утверждению, что эти марсианские стулья или деревья существуют, а лишь к тому, что их свойства обязательно существуют. Но без обязательного существования самих объектов, производители мебели и ботаники не смогли бы обязательно заниматься такими видами деятельности.
Скептики обычно не исследуют наиболее уместный вопрос, касающийся способа познания знания слова «знание», последним из которых они так часто пользуются.
При этом, любой, кто повторяет, что предметы познания не могут находиться вне мышления, тщетно пытается вместить сознание в мысль, так как последняя не может мыслить сама по себе, а первое таким способом никогда не познается.
В данном случае не помогает кантовская дефиниция «сознания» как «представление о том, что во мне находится другое представление» (Кант, 1994, т. 8, стр. 289). Сравните: Кант «отрицает, что, в познавании определения наших (упорядоченных во времени) состояний сознания, мы, в связи с этим, знаем что-либо о самих себе, или о нашем разуме, такими, какие они есть в себе» (Стросон, 1966, стр. 54).
Онтологией здесь являются определённым образом организованные предметы изучения науки, а гносеологией – точки зрения на эти предметы, и эти определения будут рассмотрены в конце данной главы. Философия, в общем представляющая из себя гносеологическую систему, основывается на предметах, изучаемых наукой, но она, не ограничиваясь научным анализом, стремится составить к ним чисто человеческое отношение.
Термины «ощущение», «восприятие» и «понятие» заняты мной у Айн Рэнд (1990).
Две концептуальные «метафоры», данные Лакоффым и Джонсоном под видом критики аристотелевой философии в Философии во Плоти (1999, гл. 18), «Идеи есть Эссенции» и «Эссенция есть Форма», теперь смогут нами представляться, хотя бы частично, буквально.
Данное состояние так-называемой «чистой доски» или tabula rasa, в грубых чертах, схоже тому, как дети рождаются без разумного содержания или полностью развитого разума. Лингвистами-бихевиористами это называется пустым состоянием, но лингвисты-иннатисны по теории врождённости языкового механизма Ноама Хомского оспаривают это суждение. Свидетельство гипотезы критического периода – возраста, до которого овладение новым языком считается наиболее эффективно, – может быть растолковано по-разному. Например, иннатисты с гордостью демонстрируют данные о том, что дети склоняются к одним языкам более, чем к другим, но тоже самое может быть истолковано существованием у каждого человека полей восприятия (уникальных умственных структур), развивающихся в выбранной лингвистической среде, за исключением случаев ненормального развития или недостаточного взаимодействия со средой, как у Джини Вайли и Виктора из Аверона. Мы узнали, что дети обучаются посредством эмоционального, умственного и физического взаимодействия со своей окружающей средой. Хотя такой интеракционизм имеет двойную природу, эту позицию можно ещё назвать монизмом «неразрывных отличий», выраженным Михаилом Косоком, кандидатом физических и философских наук (2004, стр. xv, xx-xxi, 12, 15, 17, 21, 37, 46-8, passim). Также имеется согласие между лингвистами в том, что взаимодействие фундаментально для овладения языком. Тем не менее, человеческий разум отличается от изначальных полей неорганических объектов, как показывает нейробиологическое исследование (Пузац, 2011). В то же время, их можно представить структурами без содержания, но не без обобщающего фактора. Предположительно, такие малоразумные объекты, как крысы, могли бы воплотить некоторые эффекты генетически, если генетика влияет на наше языковое развитие (Бишоп, 2006). Такое предположение основывается на эксперименте Вселенная-25 Джона Кэлхуна. Возможно и люди «заранее запрограммированны», но с типом философии (нашей категорией, включающей структуру нашего разума), которая не меняется на протяжении жизни.
Аквинский, следуя Аристотелю, рассматривал восприятие «как вовлечение нематериального принятия формы телесными чувственными способностями» (Смит, 2002, стр. 124, его курсивы). А мы знаем, что «[э]лектромагнитные поля (ЭМП) – это реальные, физические, невещественные сущности, возникающие в результате существования и движения атомных зарядов» (Марино, 1988, стр. 965).
Такой аристотелевский процесс работы сознания находится, параллельно, в гносеологии Ленина, когда последний пишет: «Материя есть философская категория для обозначения объективной реальности, которая дана человеку в ощущениях его, которая копируется, фотографируется, отображается нашими ощущениями, существуя независимо от них» (1967, т. 18, стр. 131).
Таким образом, мы сами являемся частью процесса с двумя концами: нашим языком и объектами снаружи – источниками смысла слов, которые к ним отсылаются. В этом непосредственном процессе, сведение к одному из концов в виде дезинтеграции служит метаязык (когда слова представляются вместо объектов), а в виде мисинтеграции – наивность (когда представляются объекты вместо абстракций). Более подробную информацию об этих терминах можно найти в работе Пейкоффа (2012а).
Сравните: «[Н]екоторые эвристические методы мышления, видимо, все еще скрыты от нас в опытном применении наших рассудка и разума, которые, если бы нам удалось осторожно извлечь их из него, могли бы обогатить философию определенными максимами, полезными даже для абстрактного мышления» (Кант, 1994, т. 8, стр. 89, курсив там).
Эту же мысль и теми же словами повторяет Айн Рэнд в своём эссе «Философское обнаружение» (1982, гл. 2).
Следует пояснить, что форма предмета не есть его облик, контур или поверхность, а вид энергии, удерживающей всю его материю воедино: так я подсоединяю понятие формы к этой эвристике электромагнитных полей. Проблема здесь в том, что если посмотреть на физику частиц, то покажется противоречащим здравому смыслу и трудным для понимания тот факт, что, к примеру, H2O менее энергична, чем сумма энергий индивидуальных атомов, из которых состоит молекула воды. Поэтому возникает вопрос об источнике такой «новой» энергии, которая предположительно «удерживает» атомы вместе. Интуитивно мы понимаем, что какая-то часть энергии приобретается атомами водорода и кислорода, когда они формируют молекулу воды. На самом деле, их атомная энергия понижается из-за стабильности молекулярной связи, в которую они включились. Поэтому, хоть у них и ниже энергопотребляемость, эти атомы приобретают стабильность от соединения. Сила их соединения, а не «энергия» как таковая, держит их друг с другом. Однако, легче ассоциировать понятие энергии со стабильностью, чем это не делать, и поэтому данные атомы приобретают то, что они не имели ранее, то есть молекулярную форму.
Известная в истории науки кинетическая энергия оказалась тождественна материи и стала также смешиваться с потенциальной энергией, но эти энергии не единственные известные на сегодняшний день. Предпочтительнее ассоциировать только кинетическую энергию с материей (что и делается учёными после разработки Эйнштейном специальной теории относительности) и ассоциировать реальную потенциальную энергию (не материю и не материальную энергию как выше) с вакуумной энергией и энергией связи, если судить о структурированности вакуума (смотрите Мюллер, 2013, и Харамейн, 2013) с материей. Это также можно предположить на гипотетической основе гравитонов, связанных в струны. Такой способ мышления более логичен и лучше постижим разумом, так как реальная энергия не используется для подпитки наших аппаратов, которые подзаряжаются лишь материальными частицами, такими как электроны. Реальная энергия – это сама форма природы, её двигатель, подобный внутреннему огню, и объединитель её частей. Также это отличие материи (кинетической энергии) от энергии (потенциальной или вакуумной, энергии связи, а также тёмной) поддерживает ключевое различие между созданным руками человека, или искусственным, и естественным. Такое различие кажется стёртым в нашем высокотехническом и материалистичном обществе. Параллельным отличием материи и энергии является способ отличения так-называемой материальной (кинетической) и реальной (потенциальной, вакуумной и энергии связи) энергий. Поэтому моё понятие «потенциального» фундаментальнее называемой большинством учёных «потенциальной» энергией, которую скорее следовало бы называть материальной, чтобы, не путаясь во всех этих терминах, логически исправить непонимание в современной физике. Мы можем разделить термин «энергии» следующим образом: 1) материальная или кинетическая энергия; 2) реальная или потенциальная энергия: а) вакуумная энергия, б) энергия связи; 3) идеальная или тёмная материя и энергия. Вакуумная и тёмная энергии могут быть связаны в единую энергию посредством струн.
Данная концепция как философская интерпретация научного феномена сама научной не является, так как её цель не состоит в доказательстве или исследовании данных феноменов, которыми должны заниматься соответствующие науки.
Поэтому в данной книге я не буду предлагать иную гносеологическую теорию, а начну организовывать новую систему так, чтобы она, на данном этапе, лишь развивала терминологию, миновав гносеологию как объект полного изучения.
Чтобы объяснить возможную проблемную область здесь, которая может привести к нежелаемой путанице, следовало бы упомянуть, что, метафизически, понятие «сознание» не так уж далеко от метагносеологического Восприятия, независимого от конкретных объектов и безотносительного, близкого с гносеологическим восприятием, формирующимся вокруг тела, в данном случае, пока сознание рассматривается как изначальная структура без содержания, включая структуры мозга при рождении (Пузац, 2011), но со структурирующими характеристиками. Понятия «сознания» и «восприятия» также не сильно отличны, так как их референты обычно одновременны. Однако, технически, в моей философии, «сознание» также относится к отнологической интеграции седьмого уровня, то есть Органа и Ауры (смотрите следующую главу). Следует заметить, что живое тело, а не труп, уже подразумевает сознание.
Нужно заметить, однако, что эссенции противоречат Канту на нескольких уровнях выведенных различий: 1) эссенции связывают синтетическое, интегрируясь из ощущений, и аналитическое, впоследствии выражаясь самоочевидным (смотрите параллель между индуктивным и дедуктивным подходами, соответственно, у Аристотеля, Аналитика первая); 2) эссенция мысли также связывает формы мысли, понимания ли или суждения, и функции мозга воедино, что подтверждается нейрологическими сведениями о нелинейной многофункциональности нейронов.
Изначально Кант удалил своё понятие о восприятии из второго издания Критики Чистого Разума (смотрите Кант, 1994, т. 1, стр. 18). Понятие схем им рассматривается там со страницы 177. Также стоит заметить отличие восприятия от синтетического единства апперцепции: «Эмпирическое же, т. е. то, благодаря чему существование предмета представляется данным, называется ощущением (sensatio, impressio). Оно составляет содержание опыта и, когда сознается, называется восприятием. Для того чтобы получился опыт как эмпирическое познание, к восприятию должна ещё присоединиться форма, т. е. синтетическое единство апперцепции восприятия в рассудке» (т. 7, стр. 399; сравните с т. 8, стр. 543). Недопонимание восприятия посредством схем Кантом ещё критиковал Артур Шопенгауер в приложении к своему Мир как воля и представление.
У Канта нет трансцендентальной реальности, потому что он находит противоречия в своём разуме, когда пытается думать о ней, поэтому такая реальность необходимо сводится у него к идеям.
Я называю ощущения мыслями, а не лишь психическими событиями или ментальным содержанием, потому что они проходят по нервным тканям. Когда у нас сон, особенно сновидение, мы переживаем не психические события, а реальные мысли, которые, в противном случае, были бы подсознательны или бессознательны. Такого рода мысли предвиделись ещё Лейбницем, а также рассматривались Кантом.
Внутренние фотоны называются «внутренним светопредставлением» А. Д. Смитом в Проблеме Восприятия (2002). Смит ещё упоминает, в связи с этим, что видение в темноте (после привыкания глаз) – это тип внутреннего ощущения, схожего с «внутренним светопредставлением». Кроме этого, слышание звуков в тишине является ещё одним типом ощущения, а не просто ничем.
Такой случай напоминает «непроизвольную память» у Марселя Пруста.
Отличающаяся от понятийного суждения, иллюзия – это подмена ощущения, интегрируемого к восприятию, неинтегрируемым ощущением. Подобным образом, галлюцинация – это подмена восприятия, интегрируемого к понятию, неинтегрируемым восприятием. В умах анти-реалистов, однако, иллюзия и галлюцинация являются подменами восприятий (целостностей) ощущениями (частями). Объяснение причины иллюзии, с моей точки зрения, заключается в том, что контраст вызывает дезинтеграцию или разрушение чувственных данных, интегрированных в восприятие, разделяя их на тех, которые остаются неизменными из-за их близости к некоторым особенностям восприятия, и на изменившихся от контраста. Причина галлюцинации заключается в мисинтеграции чувственных данных через ассоциацию с перцептом, то есть результатом восприятия, предмета, который нигде не существует, кроме головы под галлюцинацией, а беспочвенные представления о данном предмете закореняются верой в него.
Такое объяснение можно было бы применить и к способу закрепления имён собственных к определённым отсылкам даже в тех случаях, когда семантически имя собственное устарело или потеряло смысл. В таком случае, такое творческое понимание памяти отличается от того, которое употребляет Крипке.
Эта идея схожа с мультиординальностью Альфреда Коржибски, которая предполагает множественность пониманий одних и тех же слов, исходя из разных контекстов (смотрите, к примеру, Коржибски, 2000, стр. 14–15).
Мы знаем, что не все категории представлены Кантом. Есть другие категории, например, в онтологии Николая Гартмана. Каждая наука, в основном, пользуется своими собственными категориями. Хотя кантовские категории выбраны по гносеологическим признакам, они не являются универсально применяемыми, так как потребуются более определённые категории для каждой науки, а также для новых наук, а категорические аппараты меняются в зависимости от изменений в научных теориях. Сказать проще: категории внутренние и уникальные у каждого пользующегося ими человека. Поэтому, гносеология является системой отсчёта, проводимой с помощью категорий.
Можно было бы здесь упомянуть синтетическое единство апперцепции Канта, но спорно утверждать, что оно может быть выделено как особая категория единства.
В восьмой главе этой книги, термин «масштаб», по отношению к сознанию, будет иметь более абстрактное значение, ограничивающееся элементами, которые включаются в представления, но не обязательно сознаются или даже соотносятся друг с другом.
Хоть это и ощущение, оно граничит с восприятием, так как оно столь резко ворвалось в наше сознание снизу, что мы пытаемся найти ещё ощущения, с которыми его можно интегрировать. Однако, если мы находим недостаточно ощущений недостаточно быстро, то наше сознание обращается за помощью к примерно соответствующим понятиям, которые могут показаться такими же резкими и случайными, как и приведённый случай.
Любопытно, что онтологическая упорядоченность у основоположника социологии Огюста Конта и критического онтолога Николая Гартмана сравнимы в общих чертах.
Понятия также включают в себя представления, идеи и суждения. Иными словами, любые абстракции.
О, В и П являются свидетельствами, но не доказательствами того, что мы знаем, поэтому в виде обособленной гносеологической теории здесь они выражаться не могут.
Я использую теорию понятий Рэнд не как теорию или предпосылку, а лишь как вспомогательный, по причине своей простоты, эвристический метод, как параллель, используемую для квази-математического описания онтологической Модели. Таким образом, ЭТП помогает мне субъективировать онтологию Модели, чтобы использовать её не только для понимания своего собственного сознания, но и для понимания других сознаний и того, как происходит рост и развитие знаний. Следует также не забывать, что настоящая теория должна быть сформирована в конце всех исследований, если такая возможна, и что она должна будет также опираться на тот факт, что моё собственное сознание играет важную, хоть и неявную, сравнительную роль в течение исследования других сознаний. Данная эвристика ограничивается лишь показанием того, что гносеология причастна к онтологии и, таким образом, может быть использована в виде моста к дальнейшему исследованию.
Все исправления или добавления к Модели основаны на аргументах, принятых консенсусом, которые зависят от увеличения и расширения знания. Также стоит подчеркнуть, что возможно расслоение на позитивные (данные здесь) и негативные (потусторонние) уровни, которые составляют первые 29 элементов Модели, с античастицы до анти-источника, но такие уровни пока не имеют какого-либо содержания и поэтому не рассматриваются в этой работе. Раскрыть негативные уровни анти-Модели с самого начала понадобится лишь в том случае, если подтвердится теория суперсимметрии квантовой физики.
Онтологические термины «объект» и «контекст», соответствующие части и целому, занимаются из диалектической феноменологии Михаила Косока (н.д.).
Фрагментация лежит в корне дезинтеграции, производимой дезинтеграторами как на себя, так и, в свою очередь, на других людей, как мы в особенности увидим в главах по метафилософии и эстетике.
Как мы увидим в дальнейшем, центр должен быть нашей непосредственной реальностью, но на данный момент ею не является. Это отклонение стоит назвать проблемой нашей непосредственной реальности, так как ответ на вопрос о ней ещё неоднозначен.
Я использую термин «гносеонтология», переставляя местами, в зависимости от значимости, термин «онто-эпистемология», заимствованный у Карен Барад (2007). Значение слова «эпистемология» в данной философии всегда подразумевает эпистонтологию, так как физические и ментальные аспекты неразрывны, и в то же время они различаются.
Под приставкой «гносео» подразумевается не сама гносеология, а лишь эпистемические черты онтологии, к которой применяются два эвристических метода (квази-физический и квази-математический), которые, однако, не объединяются в полноценную гносеологию. Поэтому каждый будет представлять данную онтологию по правилам своей собственной гносеологии и по результатам анализа знаний в порядке, приведённом в соответствии с Моделью.
Знак ⇒ отображает материальную зависимость первого элемента (части) от второго (целого).
Книгу, описывающую и повествующую об Антиисточниках и тому подобным сущностям, можно найти на ЛитРес. ру (Старцев, 2020).
Не нужно путать такое размышление с логикой уровней. Границы метафизические, не гносеологические. Показывать всё в виде концентрических кругов было бы ошибочным упрощением.
Три определения метафизики по Канту: «наука о границах человеческого разума» (Кант, 1994, т. 2, стр. 260, его курсив); «наука, служащая для того, чтобы с помощью разума идти от познания чувственно воспринимаемого к познанию сверхчувственного» (т. 7, стр. 379); «метафизика есть система всех чистых познаний разума о вещах посредством понятий» (стр. 444, там же).
Осознание здесь не связано с пониманием текста или герменевтикой, а скорее с духовностью и визуальным мышлением, как у Михаила Косока (2004).
Подводя метафизику к гипотетическому нулевому уровню Модели, нам стоит посмотреть на эту цитату из Книги Урантии, в которой ультиматоны заменяют гравитоны: «Хотя сотворение и организация вселенных извечно управляются бесконечными Создателями и их партнёрами, весь этот процесс протекает в соответствии с предопределенным механизмом и в согласии с гравитационными законами силы, энергии и вещества. Однако всеобщий силовой заряд пространства остается загадочным явлением; начиная с ультиматонной стадии, мы хорошо понимаем организацию материальных творений, но нам не совсем понятна космическая предыстория ультиматонов. Мы убеждены, что эти древние силы имеют Райское происхождение, ибо они извечно обращаются в насыщенном пространстве, повторяя в гигантском масштабе точные очертания Рая. Хотя этот силовой заряд пространства – предшественник всякой материализации – нечувствителен к гравитации Рая, он неизменно реагирует на присутствие нижнего Рая, исходя, очевидно, из центра нижнего Рая и возвращаясь в него» (15:4.1).
Я использую термины «Сущее» и «Бытие» синонимично. Однако, если касаться терминологии Хайдеггера, то моё «Бытие» приблизительно подобно его «Сущему», а его «Бытие» есть моё «Небытие».
Сравните: «так как сама граница есть нечто положительное, принадлежащее и к тому, что заключается внутри нее, и к пространству, лежащему вне данной совокупности, то это есть действительное положительное познание, приобретаемое разумом только благодаря тому, что он простирается до этой границы, не пытаясь, однако, зайти за нее, так как он найдет там лишь пустое пространство, в котором он может, правда, мыслить формы для вещей, но не может мыслить самые вещи» (Кант, 1994, т. 4, стр. 126).
Заметьте, что как АПЕЙРОН, границы Сущего и Небытия в виде Объекта (части) – Контекста (целого), соответственно, совпадают, таким образом создавая вертикальный континуум в процессе формирования, что и есть сама Модель. В следующей секции я представлю и буду обсуждать этот процесс более формально.
АПЕЙРОН можно соотнести с философским концептом Я ЕСТЬ из Книги Урантии (смотрите Документ 105).
Гипотеза полной реальности (ГПР) разработанная на почве метафилософского и контекстуально философского обсуждения в дальнейшем в этой книге является визуальным методом анализа и категоризации других философий. Диаграмма ГПР покрывает всю Модель, являющуюся её многоуровневым основанием, и может быть ещё более утончённо дифференцирована, чтобы включить ещё больше философов, чем некоторых достаточно представленных в исходном анализе.
Заметьте, что «I» может заменить «A», но «A» не может заменить «I». Это значит, что «A есть I», но не наоборот.
Сравните: «мы от ощущения, имеющего определенную степень, постепенно нисходим во времени к исчезновению его или от отрицания его восходим к величине его» (Кант, 1994, т. 3, стр. 160; В 183).
Не согласится с этим, к примеру, Альфред Коржибски, так как для него изначально «объект – не слова» (Коржибски, 2000, стр. 226, его курсивы), но дальнейшее обсуждение ему могло бы показаться интересным так же, как, возможно, Карлу Попперу (2002, стр. 264-265).
Просвещение в большинстве случаев служило идеализму абсолютных монархов, картезианскому репрезентализму и развитию банковской сферы Ротшильдами и другими кланами.
Сравните: «И таково решающее значение философски испытанной древнейшей человеческой истории: удовлетворенность Провидением и ходом человеческой деятельности в целом, который направлен не от добра ко злу, но постепенно развивается от худшего к лучшему…» (Кант, 1994, т. 8, стр. 88).