Стася Милославна
Моя тихушность вышла мне боком. На обеде пришлось с трудом запихивать в себя предложенную пищу, налитую в стакан жидкость пить не рискнула. А просить еду у мужчин не стала, потому что взгляд Киромира красноречиво обещал наказания. Теперь мне велели принять ванну – и ладно бы самой, чтобы расслабиться могла. Но нет же! Направили служанок, перед которыми пришлось раздеваться и залезать в огромную ванну, которая была очень похожа на джакузи и функции такие же имела. Меня молча ворочали, тёрли спину и натирали разными душистыми средствами. Пару раз пыталась со служанками заговорить, но девушки игнорировали любые попытки. Смириться с этим не смогла, особенно когда две из них растянули полотенце, а третья скомандовала:
– Марш из ванны!
– Я, конечно, извиняюсь, – начала я издалека. – Но не пойти ли вам самим отсюда вон! Сама смогу о себе позаботиться, без ваших указаний, что и как мне делать.
– Да вы, да я… – заохала командирша и развернулась, приказав своим помощницам: – Идёмте отсюда. Эта хамка не знает своего положения.
Полотенце плавно упало на сырой пол, служанки ушли, а я осталась одна. Другого полотенца не оказалось, поэтому пришлось надевать халат на мокрое тело. Сложно, но возможно, если хочешь выжить, а времени на сборы после обеда дали не так много. Киромир разъяснил своим приближённым, что собирается отправиться к королю и представить меня. В качестве кого – в подробности не вдавался, но уверена: они всё успели узнать, таить это от них он точно не станет. На постели лежало приготовленное заранее платье небесного цвета. И зло, которое надевать совершенно не хотелось, – корсет. Конечно, он красивый, с металлическими вставками и шестерёнками, но это же пыточный аппарат! Чувствую, служанка та постаралась, ведь и без таких атрибутов можно было выбрать одежду.
– Шкаф, – неуверенно обратилась я к мебели, чувствуя себя слегка сумасшедшей: ну кто в здравом уме будет с мебелью разговаривать? Да никто! А мне, видимо, придётся, если хочу прилично выглядеть перед королём.
– Миленький, – выдавила я ещё одно слово, подходя к шкафу.
Тот не подавал признаков жизни. Но помня его коварство, открыть дверцы сама не рискнула, поэтому, как акула, кружила рядом и пыталась надавить на жалость. Не вышло, он как кремень стоял на месте и ничуть не сжалился.
– Хорошо, раз по-хорошему не хочешь, тогда будет по-плохому, – пообещала я и начала развязывать халат, чтобы скинуть его на пол.
Не прошло и секунды, как одна дверца открылась и ко мне подлетела вешалка с пышным платьем зелёного цвета. Вот зараза, я же с ним сольюсь! Но вместо этого я примирительно сказала:
– Спасибо, очень рада, что мы друг друга поняли.
Переодевшись, поняла ещё одну проблему. Фена нет, расчёски тоже, а зная, что длинные волосы сохнут долго, понимала, что никак не успею высохнуть до прихода за мной Киромира. Да даже если не он сам придёт, то всё равно позже заметит оплошность.
Поэтому приняла решение заплести косички. И без разницы, кто что подумает. Я так захотела и сделаю, как душа желает.
Но в то же время одолевали сомнения. Это ладно, в нашем мире и косички и всякие современные причёски, а здесь такие не носят. Даже хвостик не все могут себе позволить. Как же тяжко, зачем я вообще такое напридумывала. Намешала капли современности и дремучей древности – получила то, что есть.
Стук в дверь. Как же вежливо с их стороны. Могли бы ворваться без предупреждения. Но вспомнив, что я творю, видимо, не решились, и слава богу. А то тогда от стыда сгорела бы.
– Мне выходить? – поинтересовалась я, подходя к двери, но ручка повернулась, и тот, кто пришёл сам, отворил дверь, неуверенно заглядывая в комнату, где, кроме меня, конечно же, никого не было. Прислужник вздохнул, вытер со лба несуществующий пот и сказал:
– Прошу вас, леди, следовать за мной. Мой господин ждёт вас в экипаже.
– В экипаже? – вздрогнула я, пытаясь вспомнить, какой там у них транспорт имелся. Но память, как назло, решила отказать в этом, поэтому пришлось идти, не ведая, чего ожидать.
О да! Чтоб мою фантазию!
Машина. Что ещё может быть? Кто же так книги пишет, взвыла я про себя. Около особняка парил корпус чёрной мазды без колёс, вместо них снизу имелись круглые вентиляторы, благодаря которым та и зависала над дорожкой.
– Почему так долго? – поинтересовался Киромир, стоящий рядом с «экипажем» в парадной форме. Чёрный костюм и цилиндрическая шляпа, украшенная шестерёнками – только избранные в курсе значения такого костюма, для других же это фарс богачей. Мужчина приготовился к встрече как надо, не то что я, которая якобы выгнала служанок.
– Было бы быстрее, но служанки вломились ко мне и начали жаловаться, – сдал меня Арчи и добавил: – Даже шкаф ментально со мной связался и просил переставить его в другие апартаменты. Я никак не мог раньше прийти за вашей вещью, пока решал проблемы, вызванные ею.
– Арчи, – нарочито ласково произнёс Киромир, а у меня мурашки от этого голоса побежали. – Как ты назвал мою будущую жену?
– Никак, сир, – поклонился Арчи и сел на водительское место, заводя мотор, который тарахтел, как трактор.
Добрались до дворца мы быстро. Я поняла, что с таким шумом ты не только не уснёшь, но при укачивании тебе ещё хуже станет. А машину штормило, как кораблик в море, то в одну сторону, то в другую. Впечатления не из лучших. А выбравшись из этой пыточной, я чуть не свалилась на дорожку, но Киромир успел подхватить и поддерживал всю дорогу, пока шли до короля.
Я пыталась выведать у него, что и как мне делать, но мужчина отмалчивался и вообще в какой-то момент цыкнул на меня, зыркнув так, что захотелось передумать и смотаться куда-нибудь подальше. Но в то же время я понимала, что тогда буду в ещё большей опасности, чем сейчас. Поэтому не стала рыпаться и вздохнула, готовясь к любому исходу событий.
Вы помните детскую считалочку: «На золотом крыльце сидели…»?
Теперь я понимала, что очень сильно намудрила. Обычно короли обязаны сидеть на троне, а здесь вместо этого необычной формы лестница, которая уходит в никуда и вообще обрывается, практически не начавшись. А на ней восседает седовласый пожилой мужчина. На его носу чёрные солнцезащитные очки в толстой оправе с маленькими носоупорами, которые едва держатся на носу с горбинкой. Тонкие губы дрогнули в тот момент, когда мы подошли и расплылись в улыбке. Сухие сморщенные руки опёрлись на позолоченную трость в виде змеи, и наконечник с изображением яблока чуть сплющился, словно это не металл, а сквиш1, потому что в следующую секунду он расправился, возвращаясь к прежней форме.
– Киромир… – хриплый, едва слышный голос короля заставил меня задрожать от страха.
Я не знаю почему, но сразу, как увидела короля, ощутила неприязнь. Страх, побуждающий спасаться бегством от хищника. Именно это я почувствовала, находясь рядом со стариком, дряхлым с виду.
– Мой король, – Киромир встал на одно колено, преклонившись. – Я хочу представить вам мою избранницу и просить благословить наш брак.
– Избранница?
Я могу поклясться, что в этот самый момент смогла понять, что такое направленная ненависть в одном лишь слове. Словно перед ним маленькая отвратительная букашка, от которой нужно немедленно избавиться.
– Да, мой король.
Либо Киромир не заметил, что мне без слов намекнули исчезнуть, либо просто сделал вид, что не заметил этого. В помещении резко стало холодно. Я услышала чей-то смех и, обернувшись на него, увидела знакомый фасон платья, но он промелькнул так быстро, что не уверена, точно ли такой же был у Аделии или мне просто померещилось.
– Как звать вас, избранница моего верного слуги?
Зловоние дошло до носа, и мне с трудом удалось не сморщиться. Так пахнет мусор или место, где недавно кто-то погиб. Наверное, именно так пахнет смерть. Ноги подкосились, и неосознанно я положила ладонь на плечо Киромира.
– Станислава, – произнесла я, и голос отдался громким эхом, возвращаясь со всех сторон и оглушая.
Но я стояла. Не опуская лицо вниз, через силу смотрела на короля. Его ухмылка не давала покоя. За окном закаркали вороны, одна залетела в тронный зал, и я отвлеклась на неё, удивляясь тому, что на улице так светло, здесь же, напротив, всё покрыто мраком.
Неправильно.
Когда я описывала появление в тронном зале Аделии и Киромира, всё было иначе. Пусть Киромир пошёл против короля, но, благодаря Аделии, ему удалось простить людей, и был создан новый мирный договор. По крайней мере, я так хотела написать.
Вот именно – хотела! Хватит расслабляться. Того файла нет, и повторного тоже. Стоит надеяться на те крупицы памяти, иначе быть беде. Неизвестно, что ещё может ожидать за поворотом.
– Иное имя, – чмокнул король. – Сложное. Негоже.
– Мой король, если будет нужно, избранница примет другое имя. – Взгляд в пол, Киромир не смотрит на короля, но почему?
– Коротко – Стася, – пролепетала я, прикрыв глаза.
Женщине нельзя влезать в мужской разговор. Не положено говорить, пока король не прикажет. Я только что нарушила одно из правил королевства. Свобода – лишь иллюзия. Это королевство на грани развала изнутри.
– Стасья! – Неприятно, когда имя коверкают нарочно. – Хорошо. Твой выбор, мой верный слуга. Я благословляю вас, дети мои! Пусть брак состоится сегодня. Пусть праздник льётся рекою. Открыть вина, пусть люди пируют.
– Слушаю и повинуюсь… наш король…
Голоса. Почти стоны. Слышно, как бренчат цепи. Кто-то кричит надрывно.
Как же хочу закрыть уши. Сбежать из этого места. Но прикована, ноги не двигаются, оцепенела так, что не могу даже нормально дышать.
– Спасибо, мой король, я рад! – Ещё немного, и мужчина поцелует пол: так низко он склонился перед королём.
Что же ты делаешь? Не надо! Хочу крикнуть ему это, поднять, но молчу. Смотрю на унижение с ужасом. Меня не простят за это. Киромир припомнит, если не сегодня, то завтра. Единственный плюс всего этого – свобода.
Нас вывели из зала в коридор. Сверху посыпались лепестки белых роз, они таяли, соприкасаясь с кожей, и распространяли сладкий аромат ванили и успокоительной лаванды. Мы шли за провожатой в белом одеянии и вышли на освещённый для торжеств балкон – о нём я только думала и никак не решалась написать. Это как большое помещение, только открытое и огороженное перилами, чтобы никто не упал, украшенное различными букетами и мишурой с гирляндами, которые даже в дневное время придают некую загадочность атмосфере. Красиво, просто глаз не отвести. В то время я не смогла бы описать всё так, как сейчас.
На площади возле замка собралась толпа, она ликовала и радовалась торжеству. Здесь были не все, но молва дойдёт до тех, кого сейчас нет. Люди будут пировать несколько дней, пока вино не исчерпается в бочонках, а король не прикажет закрыть врата на свой участок.
– Да здравствует свадьба! Да пребудут с миром новобрачные!
Толпа кричала и желала нашему браку всех благ. Провожатая женщина с проседью в волосах мягко улыбнулась и разлила из сосуда белый напиток по стеклянным бокалам.
– В этот торжественный день вас связывают узами брака… – Голос женщины перекрыл шум толпы; казалось, его слышат буквально все в королевстве и за его пределами, её речь напоминала ту, что произносят в нашем мире. – …Протяните руки, дети мои, – попросила она и уколола наши безымянные пальцы, чтобы окрасить напиток в розовый цвет. – Пейте, пусть ваш брак будет крепким и вечным.
Я потянулась к ближнему бокалу, но Киромир забрал его и протянул мне тот, что был с его стороны. Всё казалось неким сном. «Кровь – нельзя употреблять» – билась мысль в голове, но отказаться я не имела права и пригубила терпкий напиток, выпивая бокал до дна. После этого мир преобразился, стал более красочным и чувственным. Мой ранее хозяин стал мужем и взял на руки, прижимая к себе.
– Поцелуй! Поцелуй! Поцелуй!
Он меня что – поцелует?
Нет!
Хочу что-то сказать, не успеваю, губы затыкают. И меня уносит в водоворот. Ещё никто и никогда не целовал меня так, чтобы тело начинало дрожать от желания. Сама не поняла, как сжала его волосы и прильнула, пытаясь слиться с ним воедино.
Сознание пропадало и вновь возвращалось. Мягкая перина приняла нас, продавливаясь под тяжестью тел. Прикосновение грубых и холодных рук к обнажённой коже заставляло сжимать простыню. Поцелуи сводили с ума.
Что со мной? Это безумье… «сон», кажется, никогда не закончится.
Жарко. Внизу живота тугой узел, хочется умолять о большем. Но кажется, он сам не заставит ждать.
– Больно! – Крик заставил распахнуть глаза и оцарапать обнажённую кожу Киромира.
Водоворот чувств вновь захватил в свои сети, не позволяя сопротивляться безумию. Боль сплетается с удовольствием. Холод и жар тел. Пик страсти и умиротворяющий сон.
Утро.
Птички поют, а бессовестное солнце светит в лицо, заставляя проснуться. Вроде бы вчера я закрывала шторки, неужели бабушка придумала новый способ меня разбудить?
С трудом разлепляю глаза, жмурюсь от яркого света, пока до мозга не доходит, что нахожусь не в своей комнате, а под открытым небом. Сажусь, понимая, что не одна, рядом со мной укрытый одеялом мужчина.
Стоп. Погодите-ка.
Воспоминания прошедшего дня проносятся в мгновение ока: бабушка; день рождения; попадание в мир, который придумала; спасение; свадьба и… брачная ночь.
Теперь я осознала, что всё произошло взаправду. И меня…
Слёзы полились из глаз. Душу разрывало на части. Я из тех, кто бережёт себя для одного-единственного. Поэтому, когда поступила учиться на пекаря, целовалась от силы пару раз, а дальше с парнями у нас не заходило – не было той самой искры, чтобы понять, что это тот самый человек, с которым хочется прожить всю жизнь и в горе, и в радости. Теперь, лишившись девственности, как я смогу смотреть себе в глаза в зеркале, а родным, если вернусь в свой мир?
– Тебе больно, плохо? – хриплым после сна голосом спросил Киромир и замер, поняв, что только что поинтересовался чувствами человека.
– Ненавижу! – крикнула я, размазывая слёзы по лицу. – Ненавижу! Ненавижу тебя!
Истерика. Крик души, что заставляет задыхаться. Мне настолько плохо, что бью Киромира по груди. Мужчина молчит, озадаченно смотрит на моё буйство и в один момент хватает за кисти, сдерживая рыпающуюся меня.
– Успокойся! – показалось, в нём нет ни грамма сострадания. Такой, как он, никогда не будет думать о других.
Почему?
Он мог избежать брачной ночи. Тогда почему сделал это со мной? Не понимаю. Силы покинули меня, я уткнулась ему в грудь, продолжая всхлипывать.
– Вы проснулись? – услышала я знакомый голос и притихла, прикусывая щёку, чтобы ненароком не выдать себя.
– Да.
– Тогда празднество продолжится, король очень рад вашей свадьбе, – радостно сообщила женщина, та самая, что связала нас узами брака, а я похолодела от ужаса.
– Прошу прощения, но моей жене сейчас нездоровится, мы можем отправиться домой, где личный лекарь осмотрит её?
Киромир гладит меня по голове. Я слышу, как мерно бьётся его сердце, а при вопросе вздымается грудь. Он показывает себя заботливым мужем. Но всё это фарс. Понимая это, радуюсь лишь тому, что мы сможем отправиться подальше отсюда. А не быть на потеху тем, кто пришёл сюда веселиться.
– Они всё видели, – прошептала я, но Киромир услышал и поднял моё лицо за подбородок, чтобы наши взгляды встретились.
– Нет, – в поцелуе ответил он, после чего укутал меня в одеяло и помог подняться с постели, на которой заметны следы крови.
– Девственница? – удивлённый голос женщины – как пощёчина, сразу чувствую себя грязной. – Тогда идите. Этого хватит как платы за ваше торжество.
Поездка в особняк заняла намного меньше времени, чем до замка. Всю дорогу я была погружена в свои мысли, пытаясь понять: почему плата должна быть такой? По этой причине Киромир сделал это? Но как ни крутила вопросы и ни пыталась найти на них ответы, натыкалась на тупик.
– Доброго утра, – услышала я приветливый женский голос.
Сил отвечать не было, поэтому кивнула в знак приветствия и сильнее укуталась в одеяло. По приезде Киромир отнёс меня в комнату и оставил одну. А сейчас пришла с добродушной улыбкой женщина пышных форм в белом одеянии. Она подошла ко мне и наклонилась, заглядывая в лицо, прикоснулась к руке, которую я тут же отдёрнула.
– Всё хорошо, – проговорила мягко женщина. – Меня зовут Анастасия, я лекарь и смогу вам помочь.
– «Помочь»? – грустно улыбнулась я, отворачиваясь от Анастасии. – С этим мне никто не сможет помочь!
Хотелось разреветься. Сжаться в комок, чтобы никто не трогал. Пусть все исчезнут. Хочу стереть каждую строчку произведения из памяти. Уничтожить и никогда больше не вспоминать.
– Я понимаю, вам сейчас тяжело, это был ваш первый раз, поэтому у вас случился нервный срыв…
– Нервный срыв?! – закричала я. – А как я должна реагировать на изнасилование! Почему он не сказал, что будет… это? Не для того я росла, чтобы без любви потерять самое ценное, что берегут для одного-единственного.
– Вы этого не слышали! – Я не заметила, когда в комнате появился Агат. Вампир сверкнул глазами, направляя силу на лекаршу. – Ваша цель – успокоить и осмотреть девушку.
– Слушаю и повинуюсь, господин, – как робот ответила Анастасия и вновь своим обычным голосом обратилась ко мне: – Как вас зовут, леди?
Я рассмеялась. Весело. Теперь вот так скрывают правду? И это тайная полиция, которая обязана защитить мирных граждан!
Вот именно, Стася! Мирных граждан с силой, а не какую-то там попаданку, которая обрушилась на их головы.
– Господин, вы можете выйти? – тяжко вздохнув, попросила Анастасия. – Мне нужно, чтобы никто не напрягал девушку. И проверка, вы сами понимаете.
– Хорошо, – согласился Агат, покидая помещение.
– Леди, я понимаю, вам сейчас тяжело. – Она повторяется, значит, так действует сила вампиров – подчинять и подчищать память, неприятно. – Поэтому очень хочу помочь вам. Но если вы первая не пойдёте мне навстречу, то я ничего не смогу сделать.
– Я… – как тяжело говорить, холодно, хочу домой, – не хочу… с вами разговаривать…
– Но леди, – не знает, как подступиться ко мне, Анастасия. – Мне важно узнать, что вас так тревожит. Проверить ваши орга…
– Прочь… – шиплю я.
– Что?
– ПРОЧЬ!
– Леди…
– Анастасия! – Да это не комната, а проходной двор какой-то! Киромир решил вернуться. – Я думаю, моя жена в очень сильном шоке, поэтому мне придётся помочь вам.
– Господин, вы уверены? – нерешительно поинтересовалась Анастасия.
Такое чувство, словно меня здесь нет.
– Да, я уже успел увидеть всё, что можно и нельзя. – Его слова окатывают меня ледяным душем, по телу бегут мурашки, а слёзы вновь начинают стекать по щекам. – Поэтому для её благополучия мне придётся использовать силу. Как закончите с проверкой, жду ваше заключение.
– Как скажете, мой господин, – нехотя согласилась Анастасия, а я поняла, что нужно бежать.
Неловкую попытку бегства тут же останавил Киромир. Мужчина повалил меня на постель, и я ощутила на себе стальные цепи. Хотела закричать, чтобы прекратили это насилие, но помешала рука, закрывшая рот. Ноги раздвинули, и от сопротивления пронзила боль от нагревшейся стали.
– Леди, пожалуйста, расслабьтесь, – умоляет Анастасия, и я ощутила, как там оказывается какой-то холодный предмет. – Разрывов не видно, швов тоже, девушка чистая и невинная была. Но посоветую вам подождать неделю-две, пока она полностью не восстановится. После этого вам можно будет вновь возлежать с ней.
– Хорошо, – сказал Киромир, гневно глядя на то, как я царапаю его руку и пытаюсь вырваться. – Усыпите её, пожалуйста.
– Как скажете, мой господин.
Я чувствую, как в кожу входит игла, вздрагиваю, как от ожога в том месте. Тело слабеет, глаза слипаются. И я проваливаюсь в пучину тьмы.
Киромир Хармут
– Девственница? Вы точно уверены в этом? – уточнил у лекаря сразу, как мы покинули комнату человечки. – Вы не могли ошибиться в этом?
– Господин, вы ставите мой опыт работы под сомнение? Сколько лет я служу вам? Напомнить? – дерзко ответила Анастасия и взглядом нашла Агата, который мялся у стенки, но уйти не решался. – А ты, мелкий сосунок! – Она упёрла руки в бока и грозно двинулась на Агата. – Как посмел на мне чары свои использовать?!
– Агат? – строго спросил я у друга. – Ты это сделал?
– Я? – Вампир с трудом сглотнул слюну и начал потихоньку двигаться в сторону выхода. – Не хотел, так получилось.
– Ага, получилось у него! Я ему – лучшую кровь, а он – «получилось»?!
– Я не специально, – начал оправдываться Агат, как маленький нашкодивший щенок.
– Господин, я прощаю вашего друга, но в первый и последний раз, а то ишь распоясался! – серьёзно произнесла Анастасия. – И что касается вас: конечно, я не рада вашим методам и тому, что вы посвятили меня в свои дела. Но помните – это девушка. Если вы хотите наладить с ней отношения, то вам стоит прежде всего извиниться и добиться доверия. Иначе, боюсь, наше лекарское крыло не выдержит наплыва пострадавших. Мой сын…
– Всё будет хорошо. – Я положил руку на плечо женщине. – Обещаю, он не пострадает. И я больше никогда не буду сомневаться в ваших словах. Вы очень помогли мне в прошлом. Я премного благодарен вам, что остались с таким непутёвым, как…
– Кир, ты для меня как младший сын, твоя мама была лучшей на курсах, я многим обязана ей, – всхлипнула Анастасия, но сдержалась и смахнула непрошеную слезу. – Я, наверное, пойду, мальчики, работы много.
– Здравия вам и спасибо за вашу помощь, – попрощался я с лекарем нашей семьи.
– Пронесло, – одними губами произнёс Агат и попытался стряхнуть несуществующую пыль со спины.
– Кой пернатый тебя дёрнул зайти в комнату? – хватаясь за виски, спросил я. Голова беспощадно болела. Мне никогда не приходилось вызывать силу на подобные действия, а для них нужна была полная концентрация. Одна не та мысль – и человека могло разорвать на части.
– Сам не понял, как там очутился, – признался Агат и нахмурился. – Если до этого я просто хотел съесть эту вещь, то сейчас… хочу сожрать её, иссушив до последней капли. Ничего не могу поделать с собой, прости.
– Забудь об этом! – направившись в сторону кабинета, сказал я. – Нам стоит обсудить следующее действие до открытия врат, осталось не так много времени до этого события.
– Месяц, – развёл руками Агат.
– Вот именно. – Я резко остановился. – Как давно ты пил кровь?
– Что ты имеешь в виду? – не понял, о чём я, Агат.
– Как давно ты пил кровь женщин? – прямо поинтересовался я.
– Давно, – отвёл взгляд Агат и чуть не споткнулся. – Думаешь, поэтому я так желаю съесть вещь?
– Друг мой, только не назови её так за пределами особняка, – предупредил я и посоветовал: – Тебе стоит сходить в дом утех и испить горячей крови, а не эту твою, из пробирки, сделанную Анастасией.
– Всё не так просто, как тебе кажется, – поморщился Агат и попытался сменить тему. – Так как я должен называть вещь? У неё есть имя?
– Как и у любого из нас, – закатил я глаза. – Станислава, или как принял её король, Стасья.
– Стасья? Странное имя, никогда не слышал такого.
– Таких у нас и нет, я подключил все связи и вырвал все знания у земных птиц и млекопитающих, – появился рядом с нами Арчи, поедающий сладкое лакомство.