Стася Милославна
Я полюбила книги с детства, читала их каждый день, и не было ни одного произведения из библиотеки, которое бы я не прочла. Именно по этой причине начала придумывать свои истории, записывала их в тетрадках, а после перечитывала. Мне казалось, что они были интересными, но одноклассницы посмеялись, сказав, что я занимаюсь ерундой. Тогда, в младшей школе, я забросила эту идею. Вернулась к ней в тот период, когда стала изгоем, и придумала мир. Этот мир не был обычным – наоборот, сочетал в себе кибермеханизмы и магию. Здесь несколько континентов, и каждый если не враждует с другим, то старается существовать и не лезть к соседней стране или королевству. А если я верно помню, то Эстор – королевство, в котором людей не любят и не доверяют им. Простые люди могут попасть в королевство лишь раз в году, на всемирную ярмарку, а до этого времени кибермеханизмы защищают территорию от чужих. То, что я осталась жива, чудо, они сразу же раздирают свои жертвы и не оставляют следов: в желудках чудищ находится кислота, которая не вредит природе, но уничтожает плоть.
– Что с тобой? – Меня осторожно потрясли за плечи.
– Это не мой мир, – прошептала я.
– Не твой – что? – не поняла меня Аделия и встала со стула.
Не знаю, к чему бы привёл нас разговор, но дверь резко открылась, в комнату вошёл высокий, под метр девяносто, мужчина. Длинные чёрные волосы оттеняли овальное лицо с острыми чертами, светло-карие глаза смотрели на меня испепеляюще, но как только он заметил Аделию, его взгляд потеплел, и незнакомец расплылся в глупой улыбке. В этот момент становится заметен его шрам, который рассекает щёку и доходит почти до заострённого, как у эльфа, уха.
«Это же Киромир», – всплыло в моей памяти имя персонажа, того, кто защищает всех и может уничтожить неравенство благодаря своей любимой ученице. Но что-то не ладилось, что-то идёт не так, и я никак не могла вспомнить, что же придумывала в юности. Слишком давно это было, и сюжет просто стёрся из памяти, хотя некоторые познания остались. Но помогут ли мне они выжить в этом мире, ещё неизвестно.
– Наставник, – поклонилась Аделия. – Наша гостья очнулась.
– Вижу, можешь идти, Аделия, обучение в западном корпусе, вас уже ждут, – чеканит Киромир, словно неживой.
– Слушаюсь, – кивнула Аделия и прежде, чем уйти, обратилась ко мне: – Вскоре вернусь, можешь поесть.
Девушка упорхнула, а мы с Киромиром остались наедине. Когда я описывала его, то не думала, что он будет вот таким. Сейчас заметила маску серьёзности, от доброты не осталось и капли. Смотрит так, словно перед ним букашка, а не живой человек из плоти и крови. Но он же должен принести на этот материк мир и согласие с обычными людьми. Почему тогда я чувствую ненависть, исходящую от него?
– Меня зовут Киромир, но для вас я господин. – Вновь эта «чеканка», прямо раздражает, несмотря на слабость. – Как вас зовут?
– Милославна Станислава Аркадьевна, – ответила я с трудом, боль в том месте, где меня душили, усиливается, но мне важно это сказать, в их мире нет отчеств. Только фамилия, имя и статус.
– Имя? – с прищуром поинтересовался Киромир. Видимо, я смогла его заинтересовать. Значит, это всё же он, тот самый, с двойной работой. Но почему же я видела его в своих мечтах другим, а здесь – разрыв шаблона.
Бедные читатели, теперь я понимаю их. Как же мы, авторы, порой можем оплошать с описанием характера. Хоть плачь, хоть вой после этого, но назад не воротишь, а если переписывать всё, то будет уже совершенно другая история. В этом нет, конечно, минусов, но в то же время нужно помнить, что не каждое произведение найдёт своего истинного читателя, который сможет понять вас. И с этим нужно смириться, всем не угодишь.
– Стася.
– Стася, – повторил Киромир, словно пробуя имя на вкус, а после выплюнул: – Откуда прибыла и зачем? Как смогла пробраться через лес? Что за странная одежда и вещи?
– Я не из этого мира. – Я почувствовала сухость в горле и закашлялась, боль с новой силой заставила чуть ли не взвыть, но хуже всего, что случайно сжала пораненную руку, и слёзы полились из глаз.
Киромир не стал смотреть на мои мучения. Взял пару колб, смешал их содержимое и налил в стакан. Откуда он его достал, не знаю, но пить это неизвестное было боязно. Но кто бы меня ещё спросил! Сев рядом, Киромир чуть ли не насильно влил мне в рот прохладную жидкость. А после с отвращением отвернулся и вытер руки об одежду.
Его действия задели за живое. Я же человек. Вот именно – человек. Маги не любят людей, ненавидят их. А он ещё больше всех ненавидит людской род, мы стали виновны в смерти его матери, Киромир смог выжить и уйти туда, где живут маги, благодаря «Защитникам королевской крови», так назывался отряд короля королевства Эстор. Но не всё так просто, я не стала расписывать тогда всё, поэтому не смогу точно сказать, что было потом и в тот самый день, когда он лишился всего, что было ему дорого. Как же я тогда была беспечна! Вот и гадай, что же произошло на самом деле. Переписать-то не получится, чуйкой чую, что не выйдет, а жаль.
– Спасибо, – произнесла я, поняв, что стало лучше, и рискнула сразу же поинтересоваться: – Вы сможете помочь мне вернуться в мой мир? И если нет, то чем поможете?
Я понимаю, как глупо всё звучит. Понимаю, что для него все мои слова – бред, но не попробовать не могу. Если есть хоть один шанс, я воспользуюсь им.
– Нужно подумать, куда девать хлам, – заявил Киромир и собрался уйти, словно все остальные слова – пустое место.
– Да пошёл ты! – Не знаю, откуда взялись силы, но я швырнула здоровой рукой подушку в него. Попала в цель, но мужчина даже не обернулся – ушёл, оставив одну.
После того как Киромир покинул комнату, я попыталась встать с кровати, получалось паршиво, а перед глазами всё начало мельтешить и двоиться. Ужас, и это последствия удушья – или меня головой хорошенько где-то приложили?
Добравшись до столика, я отломила кусочек булочки. На вкус хлеб как хлеб, только очень сладкий. Настолько приторный, что лицо скривилось. Не знаю, кто её испёк, но он мастер по издевательству над больным человеком. Кажется, в юности я любила сладости, но не в таких же пропорциях нужно было их описывать. Нет, если так дальше пойдёт, в этом мире я быстрее погибну от голода, чем от того, что может свалиться на мою бедную головушку. Главное, на задницу приключений не найти в придачу, а то я ведь умею. Не в буквальном смысле, конечно, но кто ж меня знает. Особенно когда ты попаданка в свой собственный выдуманный мир, и в нём хочется разведать буквально каждый сантиметр, несмотря на опасность.
Если поначалу я паниковала из-за родственников и друзей, то сейчас желание вернуться испарилось. Не знаю, с чем это связано, может, из-за того, что мне Киромир намешал, или причина в чём-то ещё. Но я чувствую уют и умиротворение в стенах выдумки. Понимаю разумом, что так быть не должно, но ничего с собой поделать не могу.
Именно на такой ноте в открытую форточку влетела маленькая полумеханическая птичка, которая чем-то напоминала жар-птицу, но вместо огня у неё имелись острые оранжевые перья, которые нагревались при опасности. Её глазки-алмазики с любопытством разглядывали меня, и она поворачивала головку то в одну, то в другую сторону.
– Будешь? – неуверенно улыбнулась я и протянула ей оторванный кусочек булочки.
Птичка с удовольствием приняла лакомство из ладони и бережно его забрала, стараясь не поранить меня. Проглотив, она с одобрением курлыкнула и кинула мне в руки документ, который я не заметила раньше. Развернув пергамент, который очень приятен на ощупь, и порадовавшись, что написано всё на родном русском языке, я вслух зачитала написанное:
– Милославна Стася – собственность верховного мага Хармута Киромира. Приговорена быть его вещью до скончания века. Для согласия нужна любая печать человека.
Стою как вкопанная, пытаясь понять, что я раньше имела в виду под словом «печать». Для их мира это было…
– Нет! – вскрикнула я и немедленно порвала бумагу на мелкие кусочки.
Вот же дура!
Если бы знала, что попаду в этот мир, никогда не написала бы, что для печати хватит прикосновения руки. След, что оставляет человек. Даже в нашем мире по отпечаткам пальцев преступников ловят, а здесь это подпись. И если не хочешь проблем, не трогай ничего, не намазав руки специальной мазью, которая помогает не вляпаться куда не надо.
Пока я терзалась сожалениями, птица собрала каждый кусочек и проглотила. Посмотрела в мою сторону как-то косо и даже обиженно. Ей не понять, что я, выросшая в мире, где есть хоть капля свободы, не хочу попадать в запертую клетку, из которой потом вряд ли смогу выбраться. И даже факт, что мир должен измениться, не придаёт мне уверенности, что всё будет так просто, как кажется на первый взгляд. Потому что я же как-то попала сюда, а значит, ход событий уже начал изменяться – и неизвестно, в какую сторону.
Дверь скрипнула, и в комнату впорхнула Аделия. Она оглядела комнатку цепким взглядом и поинтересовалась:
– Что здесь произошло?
Я объяснила, как смогла. Кратко, но ёмко. В неких моментах очень неясно для создания иного мира. Но в конце Аделия рассмеялась и вытерла появившиеся слёзы.
– Ну ты даёшь! – пытаясь успокоиться, произнесла Аделия. – Кинуть подушкой! Да за такую неучтивость тебе порка обеспечена. А ещё ты Жаромира заставила есть документ. Бедняжка, у него же теперь живот болеть будет, и придётся возвращать документ вторым, очень неопрятным путём. Здесь уже без связывания и подвешивания не обойтись.
– Ик, – вдруг пришла икота не вовремя, и я промолвила: – Что ты имеешь в виду?
– Как «что»? – удивлённо округлила глаза Аделия. – Телесное наказание, которое заслуживают непослушные. Они бывают разной степени, и ты вляпалась в самое высшее.
– В смысле? – попыталась переварить услышанное и вспомнить, что за бред с наказаниями придумала в прошлом.
Вспоминалось туго, и тут меня вдруг осенило. Я вспомнила, с чем связаны эти пытки, чтоб мне тогда неладно было. Перечитала, блин, книжек и написала об этом с намёком на «Пятьдесят оттенков…». Но кто же знал, что сама попадусь на эти грабли!
Но!
Я же не виновата, он первый начал, и вообще, как так можно с собственным создателем? Единственный нюанс: если я так заявлю, может быть что-то и похуже. Уверена в этом на все сто процентов, потому что вся злоба и боль были направлены в выдуманное произведение, поэтому оно не мягкое и пушистое. Это только вершина айсберга, а под водой потаённые опасности, которые могут поджидать любого на своём пути. И как показала практика, даже меня из-за дырявой памяти.
– Ау! – Перед моим лицом Аделия махала ладошкой и выглядела озадаченной. – Приём, приём, ты в порядке?
– Д-да, – произнесла я, заикаясь и понимая, что вообще и никак не в порядке.
– Так, тогда мы сейчас с тобой пойдём в твоё новое жилище, но вначале тебе стоит переодеться. Если кто-то увидит тебя в этом, боюсь, беды не оберёшься, – затараторила Аделия.
Раньше казалось, что когда персонаж тараторит без умолку, то это мило и враг даже слова лишнего не скажет. А сейчас всё наоборот. Все мои выверты оборачиваются против меня же. Боюсь представить, куда она сейчас меня приведёт.
«Вещи хранятся в шкафу… где повешены скелеты и кнуты, там же малёхонькая дверь дома для вещей, которые не должны увидеть свет…»
По телу пробежал мороз. Эта строка… не может же Аделия говорить именно о том самом доме.
Нет.
Нет.
Нет.
Только не туда. Иначе это верная погибель.
Хотя… навряд ли она знает об этой стороне Киромира. Для всех он герой, но в то же время враг. Ему придётся очень трудно, но эта светлая девушка обязана вытащить его из пучины отчаяния. По крайней мере, я так хотела сделать.
Вот именно, Стася – хотела, но не доделала. Писать забросила, носила идею в памяти, а однажды и вовсе потеряла файл, когда ноутбук решил, что ему пора обновляться без ведома хозяйки. А теперь принимай последствия. Бесследно они не проходят.
– А может, не надо? – пролепетала я и добавила: – У меня недавно голова кружилась.
– Как «не надо»? – вопросом на вопрос ответила Аделия. – Я, в отличие от тебя, наказания не хочу, не хватало мне публично его получить.
– Публично? – пролепетала я и схватилась за голову. – Вот на кой чёрт я это всё придумала?
– Я тебя совсем не понимаю, – покачала головой Аделия. – Ты ведёшь очень странные речи. Словно не живая. Как призрак.
– Прости, – вымученно сказала я. – Просто мне тяжело. Я в новом и незнакомом мне месте. Поэтому тяжко. Не знаю чего ожидать. Но когда смогу освоиться, то всё будет хорошо.
– Странная ты, ну да ладно, – протянула руку Аделия, приглашая войти в их мир.
Киромир Хармут
Она не должна была выжить. Но моя подчинённая натворила глупостей, смогла уговорить одного из многоликих, чтобы он заручился моей поддержкой. И теперь вместо казни нарушительница в лекарском крыле. Лежит и дожидается прихода высшего мага.
Чтоб их всех!
Почему Аделия принимает необдуманные решения? И ведь это не впервой. Если бы не эти странные чувства к ней, то я смог бы перевернуть решение себе на пользу. А теперь приходится прогибаться.
Женщины – это беда. Из-за них происходят войны и убийства. Они виноваты во многом. Но моя мама была другой. Доброй и заботливой женщиной, только люди отплатили нам злом.
Не могу дождаться дня, когда ворота откроются и я смогу нанести людскому роду ответный удар. Как только это произойдёт… Я облизнул губы в предвкушении. Кажется, я стал хуже злодеев, но так даже лучше: не будет болеть душа из-за совести, которая давным-давно погибла вместе с близкими людьми. Они будут отомщены, а люди погибнут в муках.
Придя в лекарское крыло, хотел развернуться и уйти, но рука сама потянулась к ручке, и я вошёл. Аделия, добрая и милая девушка, очень беспокоилась о человечке, поэтому отправил её на занятия, а сам остался с этим пёстрым недоразумением. Маленькая, зеленоволосая, с россыпью веснушек, которые бросались в глаза. Она не боялась, рассматривала меня и следила за мной с нескрываемым разочарованием.
Маги не нравятся людям, но и вы, противные букашки, нам так же неприятны. Потому эта невзаимность очень даже взаимна и льстит. Но есть ощущение, что в этом кроется и что-то другое. Только об этом думать не намерен. Я пришёл сюда не для этого, а для того, чтобы провести опрос. Её ответы выбивали землю из-под ног.
Другой мир? Странное имя и должность. Кто она такая?
Хотя какая разница – она никто, и пока не надоест Аделии, придётся держать её рядом с собой, а после и несчастный случай может произойти.
– Нужно подумать, куда девать хлам, – заявил я и развернулся, чтобы покинуть комнату.
– Да пошёл ты! – повысила голос человечка и посмела швырнуть в меня подушкой. Попала. Как же я за это хотел придушить её, но ушёл, переполненный злобой. Больше с ней не увижусь, по крайней мере, очень надеюсь на это.