Глава вторая

Утром, после чрезмерно сытного завтрака, Борис задумался, идти за грибами или нет. Борясь с самим собой, он вышел за калитку, посмотрел на такую далёкую полосу леса за полем и, поддавшись приступу лени, решил провести весь сегодняшний день в безделье. А за грибами – завтра. Обязательно. С утра пораньше и, конечно же, с набитым блинчиками брюхом.

Впрочем, после обеда сладостное безделье сменилось активным трудом. Сначала помог тёте Ире разобрать погреб от всякого хлама, а потом самолично вызвался поправить покосившийся навес над поленницей. Трудился с удовольствием, время от времени ловя себя на том, что наслаждается каждым движением, каждым вдохом прохладного, пахнущего землёй и прелыми травами, воздуха. А тётя Ира сетовала, с укоризной качая головой: «Ты же отдыхать приехал, вот и отдыхай!» Но Борис лишь с улыбкой отмахивался, прикидывая, чтобы ещё починить-поправить. Он предчувствовал: завтра мышцы будут болеть, но то хорошая боль, живительная, пробуждающая в жилах свежую силу. Отец называл её «спортивной».

После навеса Борис заменил с десяток подгнивших досок в заборе, починил дверцу в курятнике. Пока работал, тётя Ира вынесла во двор радиоприёмник, включила его на полную громкость. Одна попсовая песня сменялась другой, и Борис подумал было подойти и поймать волну, где рок крутят, но рассудил, что вряд ли соседи этому обрадуются, а ему и с попсой работалось хорошо.

Под вечер, чувствуя приятную усталость, прогулялся до пруда. Постоял на берегу, любуясь плавающими в воде листьями и слушая шелест ветерка в камышах. Когда сгустились сумерки, решил пройтись по деревне.

Он направился к домам прямиком через поле, буквально кожей ощущая простор. Поле и вечернее небо с россыпью звёзд – сочетание, от которого с непривычки захватывает дух. Борис вспомнил, как это пространство выглядело зимой – белая, чистая, сияющая в солнечных лучах, даль. Красотища! Ему стало удивительно, почему он никогда даже не задумывался написать песню о белом пространстве. Отличная ведь тема. Медляк какой-нибудь – одновременно суровый и романтический. И ни грамма депрессухи.

Прогуливаясь, Борис добрёл до дома с зелёными стенами. Увидел упитанного рыжебородого типа в кожаной куртке и в чёрной вязаной шапке. Тот сидел на табурете возле ограды, курил похожую на миниатюрный саксофон трубку и смотрел на Бориса приветливо, как на старинного приятеля.

Борис кивнул ему, проходя мимо, и тут же услышал:

– Ты племянник тети Иры, – рыжебородый не спрашивал, а констатировал факт.

– Он самый, – улыбнулся Борис.

– Отдохнуть приехал?

– Ага.

Мужик резво вскочил с табурета, подошел и протянул руку.

– Виталий.

Борис тоже представился, крепко пожав ему руку. Ему понравилась лёгкость, с которой Виталий знакомство затеял. Не церемонясь, по простому, будто представляться и пожимать руку незнакомцу для него дело обыденное.

– Хорошее время выбрал, что б приехать, – Виталий указал трубкой на поле. – Бабье лето, комаров уже нет.

– Грибы, – напомнил Борис. – Завтра вот собираюсь прогуляться в лесок.

Виталий кивнул.

– Да, грибы дело хорошее. Говорят много их сейчас. Но я с грибами не связываюсь, побаиваюсь, если честно, – забавно выпятив нижнюю губу, он почесал бороду. – У меня брат троюродный грибами насмерть отравился, а ведь он их всю жизнь собирал, эксперт огого какой был. Не, опасаюсь я. А как тебе рыбалка? Тут до Шатурских озер рукой подать, не был там?

– Ну как же, был, конечно. В детстве я с отцом на озера частенько ездил. Иной раз с ночевкой.

Борис поймал себя на мысли, что получает удовольствие от этой болтовни. Какая дальше будет тема? О погоде? О том, как сыграла наша сборная по футболу? Разговор о пустяках – самое то, когда в тихий осенний вечер стоишь на деревенской улице и поглядываешь на гаснущую полосу заката.

– Я, пока тепло было, целыми днями там просиживал, – мечтательно вздохнул Виталий. – Все бы хорошо, но комарья там – мама не горюй… как-никак торфяные болота рядом.

– Помню-помню, комаров там тучи.

Виталий вдруг встрепенулся.

– Слушай, ты ведь никуда не спешишь? – Борис внутренне усмехнулся. Он догадывался, что за этим последует. И не ошибся: – Может, по парочке стопок за знакомство?

– А давай, – Борис махнул рукой, а сам подумал: «Но только пару стопок. Завтра утром за грибами вставать».

Виталий обрадовался, расплылся в улыбке. У него было круглое щекастое лицо, которому, как заметил Борис, шла улыбка. И очень подходила рыжая борода – короткая, слегка неопрятная. По виду ему было лет сорок, но это с учетом бороды, которая, как известно, старит.

– Заходи! – Виталий размашистым жестом толкнул ворота в низкой ограде.

Они прошли двор и поднялись на крошечную веранду, на которой впритык умещались обитый линолеумом стол и две скамейки. Под навесом висел выцветший абажур, некогда красного цвета, на стене – здоровая репродукция картины «Иван-Царевич на Сером Волке».

– Лучше, наверное, здесь, чем в доме, как думаешь? – спросил Виталий.

– Конечно здесь, – поспешил согласиться Борис. Ему понравилась веранда: уютная и вид с нее отличный, на поле.

Виталий коснулся его плеча.

– Ты посиди пока, я мигом.

Он метнулся в дом и минут через пять вернулся и поставил на стол миску квашеной капусты, тарелку, с нарезанной крупными кусками колбасой и ломтями черного хлеба, и бутылку без этикетки с жидкостью янтарного цвета. А потом еще извлек из кармана куртки банку с килькой в томатном соусе и складной нож. Банку сразу же открыл с деловым видом, после чего понюхал содержимое и с блаженной улыбкой прикрыл глаза.

– Обожаю! С черным хлебушком… ммм…

Он так это произнес, что у Бориса едва не потекли слюнки. А ведь до этого и есть-то не хотел.

Виталий уселся на скамью, разлил содержимое бутылки по стопкам и потер друг о друга ладони.

– Ну что, Борь, за знакомство?

– За знакомство!

Они чокнулись и, прежде чем Борис выпил, Виталий поспешно предупредил:

– Только смотри, штука крепкая.

Штука действительно оказалась крепкая. И очень знакомая на вкус. Борис закусил капустой.

– Меня такой же настойкой вчера тетка угощала.

Виталий рассмеялся.

– Так она ж у меня настойку брала. К твоему приезду, кстати. Все ж лучше, чем самогонка местная и водка магазинная, согласись.

– Настойка первоклассная, – кивнул Борис и подумал, что выпьет, пожалуй, не две стопки, как собирался, а три.

– Похмелье после нее не тягостное, – со знанием дела сказал Виталий. – Я рецепт в интернете подсмотрел. Разные рецепты до этого перепробовал, но этот – самое оно. Просто и со вкусом, как говорится. Ну что, по второй?

Когда бутылка за разговором ни о чем опустела, Виталий побежал в дом за второй. А Борис не возражал: «Еще пару стопок и нормально. В конце концов, я отдыхать приехал или как? Вот и отдыхаю. А завтра за грибами. Сразу же, как проснусь, так и пойду». И он верил что пойдет. Пока – верил.

– Слушай, а почему ты решил в деревню переехать? – спросил Борис, когда Виталий вернулся с литровой бутылью.

Тот хмыкнул, поморщился, словно вспомним о чём-то крайне неприятном.

– Да достал меня уже этот город. Душно мне там, что ли… Я в Шатуре жил, в одной фирме юридической работал. Вроде бы всё хорошо было, а потом… Не знаю, обрыдла мне такая жизнь. Я как раз тогда с женой развёлся. Словом, перемен хотелось. Не глобальных перемен, а обычных, без потрясений. А тут ведь что главное? Решиться. Плюнуть на всё и решиться. Ну и деньги, конечно, нужны, без них, знаешь ли, и перемены не в радость. Но с этим не было проблем. Я вложился как-то удачно, так что с деньгами полный порядок. В общем, я решился, купил здесь дом, перестроил его и живу теперь в своё удовольствие и в ус не дую.

– В странный цвет ты дом покрасил, – усмехнулся Борис.

Виталий фыркнул.

– Да по дурости это вышло. В смысле, по дурости покрасил. В этом, кстати, и есть огромный плюс моей новой жизни: делать всякие глупости и особо не париться на этот счёт. Перемены снаружи, перемены внутри, – он постучал пальцем по виску.

Борис даже представить себе не мог, по какой такой дурости можно покрасить дом в такой ядовито зелёный цвет. Виталий, определённо, странный человек, но, кажется, по-хорошему странный.

Виталий с сожалением осмотрел опустевшую банку из-под кильки и достал из кармана новую. Борис подумал, что у него там целые залежи. Виталий ловко вспорол открывашкой банку, налил в стопки настойку.

– Другое дело, почему я именно в Белую Даль подался…

– И почему же?

Виталий выпятил губу, похлопал задумчиво глазами.

– А вот хрен его знает… Когда узнал, что здесь дом продаётся, приехал, поглядел и понял: это, мать вашу, моё место! Моё, моё, моё! Чёрт, не поверишь, Борь, но я даже какое-то дежавю испытал, точно тебе говорю. Мне как будто всё здесь было знакомо, – он покачал головой, сдвинул на затылок шапку. – Эх, Белая Даль… Необычное место, Борька. Здесь есть то, что не видно глазу. Не все это чувствуют, но я сразу почувствовал. Знаешь, что мне теперь кажется? Мне кажется, это Белая Даль меня поманила и я приехал. Чудно, правда? Но так, кажется, и есть.

– Звучит как-то… – Борис на секунду задумался. – Мистически.

Виталий рассмеялся.

– Не бери в голову. Это всего лишь мои ощущения, хотя я им полностью доверяю.

Он отвлёкся, услышав звук шагов за оградой. Привстал со скамьи, поглядел с прищуром поверх низкого забора, а потом весело выкрикнул:

– Привет, Марин! Купаться ходила?

– Купаться! – отозвался звонкий женский голос.

Бориса передёрнуло. Купаться? В конце сентября? Бр-р! От одной этой мысли холодно стало.

– Заходите, посидите с нами чуток! – добродушно пригласил Виталий.

Женщина не ответила, но через пару секунд она отворила калитку и вошла, держа за руку девочку лет восьми в круглых очках, как у знаменитого мальчика-волшебника из школы Хогвартс. Гости поднялись на веранду.

– Гуляете? – насмешливо спросила Марина.

Борис прикинул и решил, что она, должно быть, его ровесница. Симпатичная, складная, глаза с хитринкой. На голове шапочка с большим белым помпоном – точно такая же была и на девочке.

– Да вот, решили с Борей посидеть немножко, – радостно сказал Виталий. – Кстати, познакомься, он племянник тети Иры, отдохнуть приехал.

Борису вдруг захотелось вытянуться «по струнке», резко кивнуть, представляясь по имени отчеству, а потом поцеловать Марине руку. Вот, мол, я какой гусар! Прошу любить и жаловать! Но сдержался, для такого поступка в крови еще было недостаточно алкоголя.

Представились они по простецки, тем более что имена друг друга уже знали: «Борис» – улыбка, «Марина» – улыбка.

– Вы что, серьезно купались? – спросил Борис. – Вода ж холодная.

– Пустяки, – отмахнулась Марина.

– Мама и зимой купается. В прорубе, – с гордостью заявила девочка, усаживаясь рядом с Виталием. – Она – морж! А ещё – продвинутая блогерша, педалирует здоровый образ жизни!

– Ого! – удивился Борис. Нет – изумился.

Марина немного смущённо рассмеялась.

– Она услышала как – то слово «педалировать» и теперь вставляет его, где надо и не надо.

Виталий вынул из тарелки самый крупный кусок колбасы, положил его на ломоть хлеба и сунул бутерброд девочке.

– Держи, Капелька.

– Спасибо, дядь Виталь, – она тут же отправила хлеб обратно на тарелку, а колбасу принялась сосредоточенно жевать, держа ее двумя руками.

Борис подумал, что в этой шапке с помпоном Капелька похожа на маленького и до комичности серьезного гномика. А круглые очки только подчёркивали эту серьёзность.

Марина села рядом с Борисом, смерила критическим взглядом литровую бутылку с настойкой.

– Ох, и плохо же вам завтра будет, ребята.

– Не-не-не, после этой штуки плохо не бывает! – с пылом заверил Виталий. – Не единожды проверено на себе!

– И на актёрах московских, – беззлобно съязвила Марина.

Борису вдруг тоже захотелось хоть что-нибудь сказать. И он сказал, недолго думая:

– А я завтра за грибами пойду, – он тут же решил, что надо бы еще немного выпить.

Марина поддержала тему о грибах. И Виталий поддержал, снова поведав историю про троюродного брата, который отравился. А потом Марина немного рассказала о себе. Оказывается, она раньше работала тренером по плаванию.

Хорошая компания, тихий осенний вечер. Борис подумал, что вот прямо сейчас, в эту самую минуту, он счастлив. Будто долго плутал где-то, бродил потерянно по ухабам, и, наконец, добрался до места, где всё легко и просто, где нет никаких забот. Все проблемы казались мелкими и далёкими как звёзды.

– А я вчера опять кого-то в поле видела! – словно доверяя великую тайну, поведала Капелька.

– Снова начинаешь? – с укоризной проворчала Марина.

Капелька возмутилась:

– Ну почему мне никто не верит? Три дня назад что-то видела и вот вчера тоже…

Борис заинтересовался.

– И что же ты видела?

– Каких-то странных людей, – Капелька сразу же оживилась. Её глаза азартно вспыхнули, ладони сжались в кулачки. – Они прям в поле стояли. Все серые какие-то, словно в не цветном кино. Их много было. Я моргнула и они спедалировали, исчезли, то есть. Но я честное слово их видела!

– А я верю! – твёрдо заявил Виталий. – Правда, верю. Я когда сюда приехал, решил побольше узнать о Белой Дали. Мне ведь жить здесь, и интересно, что да как раньше в деревне было. Ходил, людей расспрашивал, много любопытного услышал. Особенно от стариков. К примеру, рассказывали, что раньше вот над этим самым полем частенько наблюдали светящиеся шары…

– НЛО, – деловито кивнула Капелька и зевнула.

Борис почему-то испугался, что Марина сейчас скажет: «Нам пора!» Но нет, не сказала.

– Ну да, неопознанные летающие объекты, – согласился Виталий. – А один старичок с той стороны «железки» вот что вспомнил… Он тогда мальчишкой был и видел, как поле затянуло белым-белым туманом. Неожиданно так заволокло. Собаки по всей деревне завыли. А туман был непроглядный и только над полем. Люди, конечно, охали и ахали, ну, или стояли, рты разинув. А местный дурачок возьми да пойди в туман. Шел, как сказал старик, руками размахивал и смеялся. Потом уж маманя его опомнилась, за ним побежала. И вдруг туман рассеялся и все увидели, что поле другим стало, земля, будто выжженная была, чёрная. Но это продлилось всего пару минут, мираж исчез, и поле снова стало обычным, с травой и цветами. А вот дурачок и его маманя, как сквозь землю провалились. Не нашли их. Были – и нету. Ну, как вам такая история?

– Очень интересно, дядь Виталь, – мрачно одобрила Капелька. – Ма-а, может, не будем больше через поле на пруд ходить?

Марина с усмешкой покачала головой.

– Ну вот, рассказал на ночь глядя страшилку. Мо-ло-дец.

Виталий сделал удивленное лицо: мол, а чего тут страшного-то?

– А знаете, как тот старик назвал нашу деревню? – невозмутимо продолжил он. – «Тонкое место». Сказал, что здесь наш мир соприкасается с другим миром.

– С Нарнией, – хихикнула Капелька и сразу же снова стала серьёзной.

Борис глядел на поле, испытывая странный внутренний трепет. В голове роились образы из детства: вырезанное на коре клёна имя; играющая во дворе Зоя, трепещущие под порывом ветра разноцветные ленточки на кустарнике… Он подумал, что сестра пропала, как и тот местный дурачок со своей мамашей. Они исчезли, растворились. Белая Даль не простое место, здесь соприкасаются миры. Мысли Бориса путались. Он словно бы глядел на раскиданные тут и там кусочки мозаики, которую страшно было собирать.

– Подобные истории можно услышать в любой деревне, – скептически заметила Марина. – Байки. Когда я к бабушке приезжала в деревню, там один дед про вурдалаков все рассказывал, мол, раньше нечисть всякая по окрестным лесам шастала.

– Ну, не знаю, не знаю, – вздохнул Виталий.

Борис быстро разлил настойку по стопкам и залпом выпил, под неодобрительный взгляд Капельки. А потом опомнился: с Виталием-то не чокнулся! Забылся как дурак!

– Ой, извини, что-то я задумался.

– Тут уж есть над чем задуматься, – с грустинкой сказал Виталий, а Борис почему-то подумал, что он знает про исчезновение Зои. Не только знает, но и, возможно, сделал для себя кое-какие выводы.

Марина взглянула на Виталия, на Бориса и с сожалением сказала:

– Что ж, ребята, с вами интересно, но нам пора, – она медленно поднялась со скамьи. – Пойдем, Каплюшка?

Девочка посмотрела на неё жалобно.

– Не хочу педалировать. Посидим ещё немножечко?

– Поздно уже! – строго сказала Марина. – Пойдём.

Когда они ушли, Виталий наполнил стопки и произнес тост:

– За мир на земле.

– За мир! – согласился Борис.

Выпили.

А потом еще выпили.

На стол запрыгнул полосатый кот с наглой мордой, и обнюхал пустую банку из-под кильки.

– Кыся-кыся, – позвал Виталий.

Кот подошел к тарелке, с какой-то ленью подцепил зубами кусок колбасы, уселся с ней на краешек стола, и принялся, не спеша, есть.

– Наглый, – заметил Борис.

– Наглый, – с грустью согласился Виталий и махнул рукой. – А, пускай кушает. Нам закуски хватит, – он вынул из кармана еще одну банку с килькой. – Котик хороший, пускай себе кушает. Раньше постоянно возле меня тёрся, а теперь… а теперь постоянно убегает куда-то. Приходит только чтобы пожрать. Такой вот он…

С соседнего двора послышалась ругань. Те же тявкающие голоса, которые Борис вчера слышал.

– Каждый вечер лаются, – посетовал Виталий. – Днем тихие ходят, а вечером, как с цепи срываются. Вот ведь семейка! Ничего, скоро они заткнутся, их никогда надолго не хватает. А давай за родителей выпьем?

– А давай! – с энтузиазмом согласился Борис.

Скоро он пожалел, что не привез с собой гитару. Очень хотелось побренчать. И песню спеть. Обстановка к этому очень располагала: красноватый свет абажура, а вокруг – темнота. Виталий о чём-то путано рассказывал и Борис прервал его:

– У тебя нет гитары? – он понял, что пьян и ничуть об этом не жалел.

Виталий с озадаченным видом сдвинул шапочку на затылок.

– Гитары? Не-е-е, нет гитары. У меня есть баян. Но… но я на нем играть не умею, – он виновато улыбнулся.

– И я не умею, – огорчился Борис. – Совсем не умею. Я умею на гитаре, – он принялся загибать пальцы, считая, – немного на ударных, на духовых немного… Слушай, а зачем тебе баян, если ты не умеешь?

Виталий насупился, задумавшись.

– Не зна-аю, – протянул он. – Мне его… мне его одна добрая женщина подарила на День рождения. У нее муж был баянист, но он взял, да помер.

– Это интересно, – кивнул Борис.

– Да?

– Очень интересно.

Виталий наполнил стопки до краев и немного пролил на стол. Какое-то время он озадаченно смотрел на лужицу, а потом воскликнул:

– Ну и не жалко! У меня еще есть!

В порыве щедрости он сунул банку с килькой коту. Тот не отказался.

Борис выпил, поперхнулся и, откашлявшись, заявил:

– А я тебе завтра грибов принесу!

– Не-е, – активно замотал головой Виталий. – Не надо мне грибов. У меня брат трою… троюрод… троюродный помер.

– Да?

– Точно говорю.

– Сочув… сочувствую.

Выпили, помянув покойного брата.

– Жаль… у тебя, Виталька… гитары нет. А я в рок группе играю, вот.

– Знаю. Песни ваши… слушал.

– И как?

– Так себе. Я «Любэ» люблю.

Борис на секунде обиделся, а потом забыл, на что обижался. У него появилась идея:

– А давай… – мысль вдруг ускользнула и он замолчал.

– Что давай?

Мысль вернулась:

– А давай гулять пойдём? До пруда! Что мы как… сидим тут.

Несколько секунд Виталий смотрел на него, выпучив глаза, после чего хлопнул ладонью по столу так, что кот испуганно подпрыгнул.

– А давай!

Шатаясь, они спустились с веранды, вывалились во двор и, поддерживая друг друга, побрели в сторону пруда. По пути Виталий потерял шапку, пришлось долго искать её, ползая в темноте. Не нашли.

– А у меня… А у меня ещё есть! – вспомнил Виталий и воспрял духом.

Шли целую вечность, но, наконец, добрались до пруда. Потоптались на берегу минуту-другую и отправились назад, допивать настойку. Однако, не дойдя до дома Виталия, Борис передумал. Ему стало очень муторно и он чётко осознал, что больше не желает пить. Проблеск здравого смысла был недолог, но и его хватило, чтобы буркнуть Виталию: «Всё, я домой» и двинуться на автопилоте к дому тёти Иры. Он пошёл напрямик, через поле. Виталий что-то бессвязно забормотал, глядя ему вслед, но Борис лишь неуклюже отмахнулся, не оборачиваясь.

Лунный свет серебрил траву. Поле словно было укутано призрачным покрывалом. Борис подумал, что это очень красиво и тут же споткнулся и упал. Попытался подняться и снова упал. Следующая попытка увенчалась успехом. Он потоптался на месте, в поисках утерянного курса…

И тут увидел Зою.

Она стояла метрах в десяти от него и выглядела так, словно была соткана из лунного света. Борис прошептал, с трудом держась на ногах:

– Я… тебя… вижу…

Фигурка девочки замерцала и исчезла. Борис опустился на землю, тряхнул головой, а потом уставился на то место, где только что стояла Зоя, и заплакал, чувствуя дикую тоску.

Загрузка...