Всё тот же Бантыш-Каменский главным резоном смещения Самойловича назвал провал первого крымского похода под руководством боярина Голицына.
Справедливости ради отметим, Самойлович был одним из немногих, но весьма последовательных противников сего анабазиса.
Впоследствии «дело на Коломаке» (перевыборы гетмана – Г. Е.) выставили особенной заслугой новгородскому князю (В. В. Голицыну – Г. Е.), но тогда, после провала похода, ситуация для Василь Василича складывалась очень и очень непросто! Слишком много было недовольных – все только и ждали, когда же оступится фаворит царевны Софьи, оттого найти формального виноватца и для боярина Голицына, и для самой царевны было делом, если не чести, то семейного спокойствия – точно. Впрочем, судите сами…
Грозовой весенний месяц май. Объединённое русско-казацкое войско численностью более ста пятидесяти тысяч пищалей и сабель двинулось на юго-запад от реки Самары. Загорелась степь…
По одной из версий это сделали татарские лазутчики, по другой – ударившая в землю молния. Армия, углубившись в выжженную пустыню, остановилась…
Пошёл дождь, появилась вода, но чем кормить лошадей? Войска покатились назад, неся не боевые потери; война была проиграна, не успев даже начаться.
«Тогда, честолюбивый сей человек, для сокрытия такого позора, еще более запятнал себя в Истории. По совету лукаваго Мазепы сложил он всю вину на Самойловича, и коварный Асаул, преклонил 7 Июля некоторых Старшин послать тайным образом на несчастнаго Гетмана следующий донос».
«Честолюбивый сей человек», и «он» – это Василий Васильевич Голицын в одном лице.
Отметим, сперва казацкий донос передали князю, и только потом Голицын переправил его в Москву. Отсюда следует вывод: «Имел место не просто заговор, а сговор Голицына и Мазепы, а придумал эту многоплановую акцию – герой нашего эссе».
Справедливости ради озвучим и точку зрения историка Н. И. Костомарова:
«Мы не знаем степени участия Мазепы в интриге, которая велась против гетмана Самойловича … и потому не вправе произносить приговора по этому вопросу».
Теперь по сути обвинений, выдвинутых против Самойловича. Современному политику за такой список «прегрешений», а их – без малого двадцать шесть – в любой цивилизованной стране не то, что импичмент, а даже депутатскую неприкосновенность не снимут. Ещё и жертвой «черного пиара» выставят. Ерунду всякую до кучи свалили и количеством взяли. Казнокрадство, злоупотребление служебным положением, взятки за получение должностей…
Но если серьёзно, попадаются действительно абсурдные обвинения – и в организации поджога степной травы и, «когда ему в поход болезным очам солнечной зной докучал, говорил: се неразсудная война Московская…». Ну, не было тогда солнцезащитных очков, вот и раздражался немолодой гетман!
Отступившее войско переправилось через речку Коломак и 21 июля раскинуло стан на левом берегу. Сюда и «пригнал» гонец из Москвы с повелением:
«Великие Государи … Ивану Самойлову быть гетманом не указали…».
В казачий лагерь, окружённый на всякий случай русскими «выборными полками и стрельцами» (уж очень непредсказуемы были московские союзники, оттого их и блокировал «спецназ»), приехал светлейший князь Голицын.
«Советовано было о пожитках оставленного гетмана, при сём боярин и воевода объявил, что хотя всё его имение (Самойловича – Г. Е.) по силе государственных уставов, на государя отписать надлежало, однако ж он будет стараться, чтоб половина из того козацкому войску отдана была… предложил он им генерального есаула Ивана Степановича Мазепу».
Неслыханная щедрость, особенно за чужой счет. Не мудрено, что казачий круг тут же порешил: «Любо!», и выкрикнули «щиры лыцари стэпу» гэтьманом обоих сторон Днепра и Войска Запорожского…
А и в самом деле, почему бы и нет? Не генерального же обозного Борковского – известнейшего скрягу и чуть ли не упыря! Тем паче, «большого полка дворовый воевода, царственные большие печати и государственных великих посольских дел оберегатель» предложил за правильный, «по понятиям» сделанный выбор, половину имущества низложенного гетмана.
Насчёт «половины» светлейший слово сдержал…
Через двести пятьдесят лет Вождь и Отец Народов 1/6 части суши Иосиф Виссарионович Сталин тоже полагал, что «кадры решают всё». Но к нашей истории эта не имеет никакого отношения!
«Гетманом был назначен Мазепа, тип малоросса, воспитанного польским игом и татарским соседством… О Голицыне говорили, что он не забыл себя при конфискации имущества гетмана. Документально подтверждается, что он позволил новому гетману подарить ему 10 000 рублей».
Призываю вместе восхититься изяществом оборота: «… позволил … подарить…»!
И, что? Самойлович был невинно оболган? Так, да не совсем!
«Напоследок открылось, что он (Самойлович – Г. Е.) с татарами имел тайное согласие и заключил с ними союз, после которого намерен был освободить свой народ от российского подданства и учинить себя самодержавным государём; а татары также Порте больше повиноваться не хотели … в чём оба народа друг другу, при нужном случае, помогать обязались».
Левый берег тяготился московским подданством, Крым – стамбульским… В этом новом для него мире тайных союзов и непрерывных интриг гетману Мазепе предстояло доказывать свою верность Москве. И он будет это усердно делать. До определённой поры…