Плутни близ Силаткина

***21 октября 1983-го

Надолго:

Туруханский край,

Силаткина – приток Тунгуски,

костёр, шалашик, и с утра —

как из ведра.

Послав по-русски

себя и беса, поползли.

Невнятный профиль вдоль болота,

скупой пейзаж чужой земли

да окаянный дождь-сволота.

Да путь как крест: то топь – то гать,

то буреломом – то чепыгой,

то вверьх – то вниз, под перемать,

я да начальник – два ханыги.

Но для меня есть сладкий пункт

в подобном каторжном движеньи:

меня на базе ждут, и ждут

отнюдь не только с уваженьем.

Натаха!

Вечер.

Я – в мечтах,

старшой – угрюмо от природы.

Расположились на кустах

сожрать чего-нибудь по ходу.

И он изрёк:

– Ещё вёрст пять.

Но знаю точно, что бригада

за сопкой есть. А значит, спать

пойдём туда. Поскольку рядом.

– Но мне в бригаду – не резон!

Ведь ты же знаешь – ждёт девчонка!

На кой мне к чёрту этот сон?

– Да ты, сопляк, уже в печёнках!

Так, слово за слово:

разнять,

увы, кому?

Но стихли фразы,

и он, послав,

попёрся спать.

А я, послав,

пошёл на базу.

Нет!

Он пошёл – попёрся я!

Ведь понял через час со смехом,

что нарезаю кругаля:

как говорится, блин, – приехал!

Но брёл.

Покуда, раком встав,

не сообразил, что всё – без толку.

Потом отметил в трёх верстах

упругий звук его двустволки.

Да звук другой —

стрельбой в ответ

вдали сигналила бригада.

Да шёпот свой:

– Какой сюжет…

Скотина. Так тебе и надо…

Короче – час. Короче – пять.

Уже в истерике. До нитки.

Сквозь слёзы. Под ядрёна мать.

На заключительной попытке.

Без сил завыл, свалившись влёт.

Нащупал карандаш с бумажкой.

И тем, кто всё-таки найдёт,

поведал о себе – бедняжке.

Но – отпущением греха —

стих дождь внезапно.

Тут же нервно

услышал, как шуршит река.

Силаткина!

Родная, стерва!

Записку – к ляду!

Поживём!

Откуда только силы сразу?

Спасибо, милый водоём!

Твой бережок —

мой путь на базу!


Загрузка...