Они ждали отъезда наставницы, опасаясь думать о том, на что решились вчера. Решились после Дориного путешествия в машине времени и после письма, которое взволновало и напугало обеих. Дорофея тогда взяла свою копию за руку и передала всю гамму эмоций и чувств, которые испытала там, путешествуя в памяти Павла. Она не ожидала, что Машка поймет, но та догадливо закивала. Права Дора, пора взрослеть. Маша твердо решила больше не устраивать истерик, слишком стыдно бывает потом.
Едва Ника спустилась вниз на лифте и села в служебный автомобиль, девчонки бросились собирать вещи. До прихода Розы оставалось полчаса.
Они могли рассчитывать на Машины карманные деньги и игровой опыт Дорофеи.
– Как ты планируешь выбираться из города?
– На мотоцикле, – бросила через плечо Дора, запихивая в сумочку смену одежды. – Машину нам не дадут, возрастом не вышли. В аэропорт путь закрыт, там военные. На велосипеде… – Она задумалась. – Оставим как крайний вариант. Нам до трассы добраться, а там рейсовый автобус тормознем. Я расписание с Сети скачала, – похвасталась Дора.
– А ты точно с мотоциклом управишься? – продолжала сомневаться Маша.
– В играх гонки на них выигрывала, – как можно более безразличным тоном отозвалась клон. – Тут то же самое. Я даже ролики в Сети смотрела.
– Боюсь! – призналась Машка. – Разобьемся. Давай еще подумаем?
Не авантюристка Машка! Но за вчерашнюю истерику Дора с ней рассчиталась. С самого утра настроение у Доры было абсолютно хулиганским. Наверно, она сама бы села за руль, выдайся такая возможность, чтобы доказать себе и двойнику – она может.
– Не трусь. – Дора порылась в сумочке и вытащила мятую листовку с изображением парня на «харлее». – Когда я часы в магазине покупала, – она указала на массивные куранты на запястье, – мне продавец дал объявление про сентябрьские соревнования байкеров. Я ему ночью написала, изложила проблему. Он обещал помочь. Только запомни – нам восемнадцать, иначе не возьмут! Довезут до автобуса с эскортом. На банду чумазых байкеров никакие военные внимания не обратят.
– Ну ты даешь! – Машка вызвала лифт.
Дорофея вела их по городу, сверяясь с картой на планшете, если путалась, то спрашивала помощи у прохожих. Ни единого сомнения в верности принятого решения не было. Что странно, местная копия не ныла, едва увидев письмо, первая поинтересовалась: «А много вещей брать с собой?»
– Не бойся, уверена, эти не обманут, – утешала двойника Дора. – Во всяком случае, Гоша, который продал мне часы. Увидишь, он забавный.
Девушкам пришлось проехать на автобусе и выйти на окраине дальнего района Барска у стадиона. Позади солнечно сияли купола церквушки, а впереди за пятиэтажками вырастали недостроенные небоскребы. Блестели на солнце стрелы и кабины башенных кранов, волочилась по воздуху крупная шлепалка, поднимая на недосягаемую кранами высоту тяжелые бетонные плиты.
Сердобольная старушка, встреченная беглянками на остановке, посоветовала пройти открытый стадион насквозь, чтобы не петлять по запутанным кварталам старого города.
– Дорка, может, возьмем велосипеды? – слабо протестовала Маша.
– Поздно, подруга.
Доре было интересно. Она вертела головой, тщетно пытаясь найти в своей памяти аналогии с макросетевой реальностью. Длинные ряды скамеек открытого стадиона синели свежей краской. По арене гоняли велосипедисты, добросовестно наматывала круги парочка пенсионеров в смешных спортивных костюмах, а крикливые мальчишки пинали по полю мяч. Молоденькая мамаша выгуливала одновременно и ребенка в розовой коляске, и внушительного сенбернара, рвавшегося с поводка.
Вскоре девушки оказались на пустыре. Жилые дома отступали от стен стадиона на приличное расстояние. Вероятно, строители когда-то планировали тут разбить парк, но передумали, и теперь на пустыре росла трава, по которой были протоптаны тропы, да несколько чахлых рябинок с уже порозовевшими ягодами.
Дорофея легко узнала место по фото, которое вчера ей выслал Гоша. Сам парень сгорбился над планшетом на скамье. Внешний вид продавца изменился. Синяя джинсовая жилетка поверх белой рубашки, джинсы, черная бандана на синих волосах – все детали одежды придавали ему строгий, даже серьезный вид.
Завидев девушек, Гоша встал, запихнул планшет во внутренний карман жилета.
– Вижу, носишь покупку, – кивнул он Доре. – От вредных родителей сбегаете или набедокурили? – поинтересовался он как бы невзначай.
Маша насторожилась, готовая в любой момент дать отпор. Ника с ней занималась гораздо дольше, и Дорофея испугалась – наделает глупостей от избытка собственной силы. Но девушка только поинтересовалась:
– Ты из полиции, чтобы допрашивать?
– Нет, просто размышляю, во что мы вляпаемся, если вам поможем?
– Только до трассы подкинь, – вместо ответа напомнила Дора. – Мы вчера договорились.
«Пожалуйста, не подведи», – напряглась мигрантка. Барск словно выталкивал ее из себя дурными предчувствиями, темными тенями невысказанного, для чего в языке не придумано слов, но что она могла бы показать в макросети при помощи простых инсталляций. Стоп, про макросеть не думать!
Гошка что-то сказал, но ответ поглотило фырчанье выехавших на пустырь четырех мотоциклов.
Первым остановился огненно-красный с черной лентой, привязанной к рулю. Водителем оказалась девушка – на вид вряд ли сильно старше Маши.
Они все были молоды. Яркое солнце блестело на деталях, серебристых украшениях, озаряло улыбчивые лица. Дора даже на миг поразилась их дружной сплоченности, свободе, решимости читавшихся в каждом жесте – всему тому, что ее влекло в играх.
– У вас побег или?.. Куда в конце концов желаете попасть? – повторила Гошин вопрос девчонка с короткими светлыми волосами. – Кстати, я Лена, это Кирилл по прозвищу Боцман, Леша Вихрь и Андрей Соколиный Нос, – представила она спутников. – Куда?
– В Москву, – сдалась Дора.
Должно быть, здорово путешествовать с ними. Вон все мотоциклы разрисованы, одежды яркие, сами байкеры точно светятся изнутри…
– У нее там парень в больницу попал. Нас к нему не пускают, – неожиданно выпалила Машка.
Вот предательница! Но ребят такая версия устроила. А то действительно решат, будто они малолетние преступницы.
– Ясен пень! – обрадовалась Ленка. – Грех не помочь влюбленным. Твой парень хоть не серьезно болен?
– Жить будет. – Дора незаметно показала ухмыляющейся Маше кулак.
– Довезем девочек? – спросил Лешка.
Дорофея изучила его короткую стрижку, татуировку в виде хищной птицы – орла или кондора на тощей длинной шее. С черной футболки скалился престарелый волосатый дядька с электрогитарой и микрофоном, ниже белел логотип музыкальной группы. Переплетенные латинские буквы мигрантка так и не сумела прочитать. На мотоцикле, кстати, тоже парила птица.
Гоша кивнул. И вдруг Дора ощутила, как он считывает ее эмоции. Считывает неумело, грубо ломая простенький щит от любопытной Машки.
В городе все сенсы и природные психологи были на счету. «Вот и попутешествовали!» – обреченно подумала она.
– Сестра вернулась с моря, магазин теперь на ней, – задумчиво произнес синеволосый, разглядывая девушек. – Меня в бетонных джунглях больше ничего не держит. Едем. Заберем моего скакуна из гаража – и на волю.
Мигрантка ошарашенно переглянулась с Машей. И тут зазвонил телефон. Дорофея мысленно застонала: «Роза!»
– Ответь. – Она протянула мобильник двойнику. Врать Машка умела гораздо лучше ее.
– Доброе утро, – заулыбалась в трубку Мария Иванова. – Мы по магазинам ходим, тратим карманные деньги. Знаешь, тут такая кофточка есть… Нет. Хорошо, через час будем. Не-е-ет, выберем мне кофточку и придем, – привычно закапризничала она. – Дорка купила себе планшет, а я что, без пода-арков буду-у-у?
Она прервала вызов и отключила телефон. Подумала и положила его на скамью.
– Все равно он старым был, – пояснила она.
Мигрантка закатила глаза: «Выдаст же, глупая!»
– Хватит игр в шпионов. – Ленка протянула ей шлем. – Довезем до соседнего города. Садись.
Дору взял с собой Леша.
– Жаль, рано еще, – неожиданно заявил Гоша, устраиваясь на мотоцикле позади Андрея. – Настоящим героям положено уходить в закат.
– Брось, философ, – прервала его Ленка и первая рванула с места.
Дора ойкнула и вцепилась в Лешку.
Едва выехали за город, мотоциклы понеслись так, что казалось, будто кислород улетает из-под носа. Дыхание перехватывало, стоило выглянуть из-за тощего Лешкиного плеча. Ветер бил в лицо, в спину жарило солнце.
Они неожиданно легко выбрались из Барска. Никто их не остановил, не окликнул. Военные только выглянули из машины, проводили взглядами команду байкеров и спрятались в тенек.
А мотоциклисты пропылили по грунтовке и вскоре вырулили на асфальт. Их встретили солнце, ветер, запах созревших трав.
Дорофея поначалу залюбовалась проплывающими мимо полями и рощами. Природа вокруг настоящая и абсолютно бесплатно! Но уже минут через двадцать восторг угас, сидеть за спиной мотоциклиста оказалось тяжело. А если задуматься – даже страшно. Никаких ориентиров вокруг, кроме асфальтовой трассы. После небоскребов, магистралей, даже обычных высотных домов среди необъятных глазом полей чувствуешь себя почти голой. И чем дальше, тем сильнее было ощущение. Захотелось надеть на себя бетонные кварталы, прочные мосты, рельсы и шпалы, обернуться проводами, заколоть шпильками вышки сотовой связи…
«Стоп, я в реальном мире, не на Земле-1, не в макросети. Я здесь и сейчас!» – шикнула она на страхи. Помогло совсем чуть-чуть.
По дороге к ним присоединились пятеро молодых людей. Одеты они были пестро, но ни один не соответствовал образу байкеров из сетевых игр. Все молодые, веселые. Две девушки и трое парней – Ира, Таня, Женя, Вадим, Руслан. «Музыканты, – отчего-то решила Дорофея. – Мелодия внутри их звучит, что ли?»
– На рок-фестиваль едем, – пояснил ей при знакомстве Руслан, с неприкрытым любопытством разглядывая мигрантку.
– Наверно, здорово – куда захотели, туда поехали, – предположила Маша.
– Не в моем случае, – наморщила лоб Ленка. Единственная сережка в левом ухе – крупная, в виде пучка стрел, закачалась, зазвенела. – Полгода прокаталась, чуть с университета не вылетела, физику сдать не смогла. Соловьев-разбойник четырнадцать раз пересдачу назначал.
Дора улыбнулась. Уж не про Бронислава ли она? Тактичная Машка как всегда не устояла.
– Ты так Броню зовешь?
– Знаешь его? – нахмурилась Ленка. – Не сдашь?
– Зачем? – Маша наивно захлопала глазами.
– Я из-за него еле-еле первый курс закрыла, на заочное перевелась, – пожаловалась Лена. – Теперь крановщицей у отца на стройке работаю. Неделю отпуска взяла.
Следующие полчаса пути Дора переживала, что не удалось договориться с Робертом. Он где-то в окрестностях столицы трудится, путешествовать под его защитой вышло бы надежней.
Вчера вечером профессор не был настроен на беседу, рассеянно выслушал просьбу взять девчонок с собой, посмеялся – и все. Мигрантке даже казалось, что вокруг его растрепанной головы, точно вокруг светила, вращались планеты мыслей, проносились кометы идей, требующих срочной проверки.
Но ведь две девчонки вполне могут добраться до столицы, верно? Доехать до другого города очень просто, если верить картам Яндекса.
Дора прислушалась. Лешка был спокоен, расслаблен. Ему нравилась дорога, скорость, нравилась соседка за спиной, крепко обнимающая его за талию, нравилось, что рядом едут друзья. От других тоже не веяло угрозой. Но Машка один за другим слала клону сигналы тревоги. Может, ей просто страшно? Ленка умчалась далеко вперед. Вон летит рядом с Гошей. Надо будет, кстати, узнать, что за черные ленточки повязаны на руле трех членов байкерской команды.
Дорофея едва дождалась ближайшей остановки, кинулась к Машке. Та специально отошла подальше от всех, собирала луговые цветы, ждала ее.
– Что стряслось? Чем напугана?
– Вдруг я ошибаюсь, – растерянно развела руками девушка, оглядываясь на байкеров. – Не могу избавиться от ощущения, что за нами погоня. Словно кто-то веревочку привязал к спине и тянет назад.
Вот оно – то, о чем предупреждал Ланс!
Маша поглядела на Ленку, кокетничающую с Лешкой возле байков. Остальные приценивались в придорожном кафе.
– Надо их предупредить. Они рискуют, помогая нам сбежать.
Дора нерешительно почесала затылок. Машка права, не поспоришь. Удивительно, что эта идея пришла в растрепанную голову ей, а не Доре. Врать ребятам дальше смысла не имело. Даже если их бросят на произвол судьбы, рядом есть автобусная остановка.
Дорофея улыбнулась своей копии, ухватила за руку и повела к кафе. Легкий ветер вращал крылья игрушечной ветряной мельницы у входа, алые, синие и белые длинные флажки развевались на длинных шестах на зеленой металлической крыше. Ленка смеялась, запрокинув назад голову, уцепившись рукой за тощее Лешкино плечо.
Парочка не сразу увидела девчонок, а увидев, засмущалась.
– Идите быстрее обедать, иначе наши оглоеды все умнут, – указал им Леша.
– Нам поговорить надо, желательно со всеми вместе, – набравшись храбрости, сообщила Дора.
– Именно. – Машка захотела перехватить инициативу. – Мы сказали вам правду, но не всю и теперь решили открыться полностью.
Лешка вздохнул, отобрал у нее веник пыльных придорожных цветов и украсил им урну.
– Вначале пообедаем, потом исповедуешься перед нами. Дело терпит?
– Обед, наверно, терпит.
Ждать было невыносимо.
Весь обед Лена с Алексеем не проронили ни слова, Гоша поглядывал на них, хмурился. Но сидел он на другом конце сдвинутых вместе столов. У одного из парней, Руслана, в руках оказалась флейта, Женя запел тихо, печально:
– Ее мне звать к себе не надо,
Не отзовется, не придет –
Мое проклятье, рок, награда,
Сквозь ночь стремительный полет.
В руках у Тани зазвенел бубен, она вплела его звон в мелодию. А Дора порадовалась, что угадала увлечение присоединившихся к ним байкеров.
– Как птица, сбившаяся с курса,
Как звук, затихший на губах,
Как мысль, что в такт биенью пульса,
Всю душу выжигает в прах.
– Может, не будем больше? – вскочил из-за стола Андрей Соколиный Нос. Нос у него был вовсе не соколиным, а приплюснутым, плоским.
Возмущение проигнорировали, явно подтрунивая песней над его личной печалью. Певец продолжал, голос его был звонок, заполнял все пространство кафе. Хозяин за стойкой не пытался им помешать: кроме молодых байкеров, посетителей в зале не было.
– Она вчера стучалась в окна
И нас бескрылыми звала.
Сегодня навсегда замолкла,
На воле будто не жила.
– Эх, сюда бы саксофон, какой бы блюз вышел! – Таня вдохнула вслед уходящему Андрею.
– Не повзрослела, нет. Сломалась.
Увяла в ритме кратких дней.
Я мог бы чувствовать к ней жалость,
Но от того еще больней.
– Зачем его дразните? – разозлилась Ленка. – Видите, плохо человеку!
– Чтобы очнулся и вокруг посмотрел! – Гоша тоже встал из-за стола. – Как я понял, у нас есть тема для беседы. – Он кивнул Лешке.
– Не здесь. – Маша подошла к двери. – Я хочу с вами наедине пообщаться. Со всеми.
– Интригуешь, девочка, – усмехнулся певец Женя по прозвищу Джон.
А Дора не удержалась, спросила у Гошки:
– О ком была песня?
– О бывшей подруге Андрея, Соньке. Потом как-нибудь расскажу. – Видно было, что ему неприятно вспоминать историю, и девушка отстала.
Они вышли в жар летнего полдня. Высоко в безоблачном небе кружили ласточки. Чуть в стороне, дребезжа металлическими листами в кузове и фыркая, заворачивал на заправку грузовик.
– В чем дело? – поторопил их Гоша, приглаживая синие волосы.
– Если новости в Интернете читаете, наверняка слышали про пилигримов из параллельных реальностей… – Маша сразу пошла в наступление, разглашая государственные тайны. – Так вот, она, – тонкий палец Машки указал на Дору, – прибыла из мира будущего, вселилась в моего клона и теперь ей, а вместе с ней и мне, грозит опасность. Нас предупредил ее парень – тоже пилигрим и сенс вдобавок. Он сейчас в Москве в больнице лежит.
Дорофея прикрыла глаза. Более грубо, откровенно и кратко она бы сказать не сумела.
Гоша шумно вздохнул. Ребята переглянулись.
– Вы рискуете, – добавила Дора. – Если отделаетесь от нас, не обидимся. Автобусная остановка поблизости…
– Нам нужно посоветоваться, – покачал головой Вадим. – Правда, Жорик?
Гоша кивнул, а Дорофея окончательно запуталась с их именами. Почему Гошу зовут Жориком?
Байкеры отошли в сторону. Мигрантка ощутила бурление их эмоций и поставила барьер. Зачем волноваться? Зачем чувствовать их страх и неприязнь более положенного. Договорятся – сами скажут.
Машка нервно переступала с ноги на ногу, поглядывая то на них, то на клона, но молчала. «Как забавно все вышло! Хорошо, что Ника уехала, что Ноэль уехал». Жаль, если совместное путешествие завершится. Ей нравились открытые просторы и свежий ветер, нравилась компания.
Один за другим ребята поднимали руки. Голосовали. По довольной Машкиной физиономии видно – за них. В душе заворчало беспокойство. Что они делают? Зачем рискуют?
– Итак. – Общую волю решил выразить Гоша. – Посреди дороги мы вас не бросим. Вы очень некрасиво поступили, не открыв правду сразу. Но я вас понимаю и зла не держу. Плохо, что из-за вашего побега могут надолго закрыть границы города.
Он обернулся к ребятам, ожидая поддержки. А Дора мстительно подумала: «Знал бы ты, что это второй раз за лето, и все по нашей вине!»
– Я сам немного колдун, экстрасенс по-вашему, чувствую ваше настроение.
– Природный психолог, – поправила Машка. – А сенсы – это…
– Не суть важно, – не стал дослушивать ее пояснения Гоша. – Меня в этом году проверяли у докторов. Сказали – слаб, потенциал низкий, и оставили в покое. Но я видел много таких, как я и вы. Это я к тому, что должен объяснить, почему хочу вам помочь.
– А остальные? – поинтересовалась Дора. В бескорыстие людей она не верила.
– У Тигры, то есть Тани, был клон, – вступился Женя-Джон. – В него вселилась мигрантка. Но она не выжила. – Он обнял смутившуюся девушку за плечи. Ее русые волосы с более светлыми прядями были точь-в-точь, как теперь у Дорофеи после посещения салона красоты. – Так что мы знали о мигрантах-пилигримах и экстрасенсах задолго до шумихи в Интернете. Мы же из Барска!
– Нам действительно вас жаль, – отозвалась Таня. – Я почти не знала своего клона, эту Мириам, которая прожила только четыре дня.
– Тогда мы рады, что вы с нами, – отозвалась Маша, оглядываясь на подъехавшую к кафе тяжелую фуру с прицепом. – Мы готовы ехать дальше.
– Двигаемся до ближайшего города, – решил Леша. – Там переночуем у друзей и ищем попутные машины. На поезд вам садиться опасно.
А где-то в далекой Москве бывшая подруга Андрея – Соня Жужинова обучала собственную копию чистить картошку. На стене в маленькой уютной кухне монотонно бубнил телевизор, транслируя сразу два канала – «Дискавери» и новостной. Картофельные очистки глухо шлепались в пластиковую коробку из-под торта, в кастрюле на плите закипала вода…
«Это только до осени, – повторяла про себя Соня. – Осенью они оставят меня в покое. Только бы вытерпеть!»
Ощущение, что все твои мысли с долей секунды задержки повторяет кто-то другой, приводило в бешенство. Если бы этот «кто-то» не обезьянничал рядом, Соня давно бы побежала к психиатру – сдаваться.
Копия умудрялась дублировать движения человека, следить за происходящим на экране, поглядывать в окно. И Соня старалась всячески избегать встречаться взглядом с этой жуткой пародией на себя саму.
В соседней квартире синхронно копировали все ее действия еще восемь человек – юных, красивых, без искры души. Девятая, смуглая девчушка – настоящая, живая – сидела на табурете в голографической сфере и быстро-быстро перелистывала страницы новостных сайтов. Через девятнадцать минут голографу предстояло отключиться, а девушке – «раскрыть» свое сознание окружавшим ее химерам и поделиться собранной информацией…