Соловьев работал за ноутбуком, спрятавшись под полосатым сине-оранжевым солнечным зонтом. Солнце почти сползло с небосклона, дотянулось до кружащих над аэродромом легких самолетиков, но Броня не планировал выбираться из своего уютного укрытия.
Ника обучала Машу чувствовать, тихонько указывала девушке на очередную жертву из научной братии и просила прочитать его эмоции. Семен Левашов, местный зеркальный двойник Павла, присел на складной табурет и вырезал из деревяшки щенка.
Они все даже не сразу поняли, что запищал тревожный датчик, ведь совсем рядом по глади озера наперегонки носились катера, гремя моторами и оставляя за собой длинные пенные следы.
– Медицинская тревога! – очнулся Броня. – Павлу плохо. Пульс сбился, возможен приступ.
Он испуганно повернулся к Нике как единственному гаранту спокойствия. Та встрепенулась, сделала знак замолчать наперебой загалдевшим ученым, склонила голову, прислушалась к своим чувствам.
– Ничего, – призналась она, поправляя растрепанные ветром рыжие кудрявые волосы. – Непроницаемо для меня. Остановить их можешь? – обернулась она к Броне.
Тот отрицательно замотал головой.
Вероника в два шага оказалась возле машины времени, вцепилась в холодные прутья и немедленно отдернула руки.
– Внутри ее пустота, – прошептала она, запоздало признавая бессилие перед чудо-механизмом. – Ни-че-го! Даже аномалия что-то излучает, а тут идеальный вакуум!
Паники еще не было, но где-то на краешке сознания вспыхнули сигнальные огни тревоги, по спине пробежались мурашки. «Не сдаваться. Любая проблема имеет несколько решений», – мысленно напоминала себе Вероника, взглядом пытаясь найти поддержку окружающих. И не находила.
– Гений, понимаешь ли, – пробурчал Броня, ковыряя ботинком песок. – Он не дал никаких разъяснений про экстренную остановку машины. Сказал: единственный стоп-кран – это он, его желание и воля.
– А если он погибает, мой брат? – встревожился Семен Левашов, всматриваясь в переплетение металлических прутьев. – Вы позволите ему умереть?
– Мы бессильны, – развела руками Ника, пытаясь сохранить самообладание. – Сунемся вслепую – навредим всем.
Она приблизилась к металлической каракатице, снова ухватилась руками за прутья. Вот и предел ее могуществу. Проклятый Роберт, как он ее обхитрил, как придумал штуковину, непостижимую для сенса? Как теперь спасти самонадеянного гения? Как всех спасти?