Вовремя я предупредила Розмари о том, что муж рыжеволосой красавицы может не входить в план «спасения» Деметры. И даже объяснять долго не пришлось. А вот заминка по поводу «заботы» Старшей застряла комом в горле. Я пыталась уйти от этого вопроса пару раз, расспрашивая о ребенке и о здоровье девушки, но та возвращалась к нему вновь и вновь.
Розмари часто ведет себя как маленькая девочка, но на деле, она куда смышлёней многих в ее возрасте.
Народу на небольшой площади прибавилось. Многие отдыхали, читая книги или просто подставляя лицо искусственному свету. Очарование зеленого осиного гнезда (как оказалось, оно так и называется) привлекало взгляд.
– Ты надолго сюда? И вообще, как здесь оказалась?
– Расскажу, если покажешь, где здесь выращивают овощи и фрукты?
Розмари улыбнулась, взяла меня за руку и потянула за собой прямо по коридору.
– Мы живем как раз у одного из садов вместе с Полом. Правда, он часто отсутствует, но я привыкла. У нашего бокса постоянно шумит система подачи воды из подземных рек. Там настоящие пещеры. Я опасаюсь спускаться на нижние ярусы. Знаешь, упадешь и унесет в одну из подземных камер…
– Разве там возможно упасть?
– Повсюду ограждения. Люди не живут у вод. Мы только на поверхности, – девушка пожала плечами и повернула в другой коридор. Вдалеке показался яркий свет.
– Ты была здесь с самого начала?
– Ага, сразу после бури в гарнизоне. Ты знаешь, что таких бурь давно не было? Говорят ее учинили нарочно, чтобы уничтожить пшеничные поля.
Мурашки побежали от воспоминаний о том дне. Каким был Адам, как я испугалась происходящего. Переломный момент в моем отношении к нему и к ситуации, в которой оказалась.
– Я слышала и видела к чему все привело. Буря ускорила и наш отъезд, – я постаралась изобразить улыбку, – Прости, что не нашла возможности простится.
– Главное, что сейчас ты здесь. Вот мы и пришли.
Здесь пахло сыростью и повсюду стелился туман. Такое же осиное гнездо с зеркалами и светом, как на площади, но с полотка до пола усеянное растениями. На многих их них висели плоды, а рядом трудились люди. В основном женщины. Все облачены в белые робы с номерными знаками, а волосы убраны назад в тугую шишку.
– Ты тоже работаешь здесь?
– Тише, – призвала снизить тон подруга, – Нет. Я ведь жена военного и мое дело маленькое – сопровождать его. А здесь трудятся местные. Они с трепетом относятся к своей работе. Поставки от Флюмена уходят не только под купол, но и к космическим станциям.
Я не могла оторвать глаз от работы мастеров. Они так аккуратно и тщательно обрабатывали каждую веточку растений. Здесь были томаты, баклажаны, лук, тыква, зелень и даже несколько рядов высокой кукурузы. Удивительно компактно и в то же время масштабно.
– Что ты здесь делаешь? – Розмари напомнила о бартере. Я кивнула, покачав головой.
– Адама направляют в приграничные зоны. Проезжая Флюмен, я не могла упустить возможности увидеться с тобой. Кто знает, когда удастся увидеться снова?
Рыжая невесело улыбнулась.
– Зайдешь на чашечку чая? Я живу рядом.
Я согласилась. Лучше остаться без постороннего внимания. Розмари проводила меня в небольшую квартирку, похожую на ту, в которой мы жили в гарнизоне Андариона. Дежавю не заставило себя ждать при виде отсутствующих окон и множества подсветки. У Розмари в квартире оказалось светло и уютно, но удивила меня больше всего детская кроватка.
– А вы готовитесь заранее.
– Ах, ты об этом? Да, я просто жду не дождусь, – девушка порхала по крошечной кухне, собирая для меня чай из разных ингредиентов, – Не представляешь, как я жду его появления на свет. Или ее. Я буду рада ребенку любого пола. Просто не очень хочется расставаться с дочкой и отдавать ее по распределению.
– Разве Пустошь проводит распределение?
– Некоторые хотят выйти замуж за военных. У них всегда недобор с приграничных зон. Но ты не забыла, что я вернусь в Андарион.
Девушка вынесла в комнату две чашки чая и поставила прям перед маленьким диванчиком на кофейный столик.
– Еще есть небольшое угощение из меда и муки. Ты будешь удивлена.
Она исчезла на кухне и появилась с тарелкой в руках. На ней лежали длинные колбаски соломенного цвета.
– Я сама делала. Тут от скуки можно помереть, поэтому осваиваю кулинарию, рисую и сочиняю для малыша колыбельные.
– Ты всерьез надумала вернуться под купол? Почему не в Витрум? Адам командующий, я могу попробовать добиться распределения в стеклянный город.
– Неет, я не хочу оставаться в Пустоши. Тут опасно и с каждым днем становится все хуже. И еще эти леса… Эмбер, они пугают меня.
– Но там, в городе, не будет лучше. Если Деметра не позволит Полу отправится с тобой, поедешь?
Розмари шумно втянула горячий чай, уставившись в сторону детской кроватки белого цвета.
– А как бы поступила ты, зная, что война неизбежна?
– Я бы осталась с мужем, который защитит нас. Разве Пол сможет отпустить тебя с малышом?
Она все решила и мои опасения не были ее опасениями. Андарион дом для Розмари. Девушка не видела его таким уродливым, каким видела его я. Сейчас я давила на нее не меньше, чем Старшая.
– Прости. Я на все смотрю со своей точки зрения.
– Да ничего, – девушка коснулась моей руки, одарив теплым взглядом, – Ты никогда не любила наш город, как и Деметру. Почему ты так спросила? Почему задала вопрос, кем она приходится мне? Ты что-то знаешь, чего не знаю я?
Мы встретились взглядом. Я нервно сглотнула, попыталась прокрутить в голове варианты ответов, но потом вспомнила себя. Как все это время все, кто знал меня, играли несуществующие роли. Было больно просыпаться от несуществующей реальности. Я решила сказать правду.
– Розмари, это должна говорить не я, но так вышло. Деметра умоляла меня помочь найти тебя в Пустоши. Мы договорились отправить ее с Эбеном в Диалон. По пути она как раз прибыла в город подземных рек, чтобы найти тебя.
– Так, а…
– Она твоя мама, Розмари. Настоящая, родная.
– Ты смеешься? – подруга так быстро подскочила с места, что чуть не перевернула стол, – Неет, это бред.
– Она была вынуждена это скрывать, ведь Деметра не Митаи. Ты же знаешь, что одна из Митаи была в доме Мира ради дочери Маргариты?
– Нет, Эмбер, я ни за что не поверю, – взмахивая руками, Розмари стала ходить по комнате. Я понялась следом, – Она же могла мне сказать, если бы это было правдой? Могла сказать давно и… Да я бы никому не рассказала. Нет, ты точно ошибаешься.
– Не могла, потому что была связана клятвой. А когда тебя отправили в Пустошь, она пошла против системы. Я уверена, за тебя она порвет глотки всем в Андарионе и поэтому я так переживаю, что она не станет допускать туда Пола.
– А отец? – Розмари растерла глаза от слез. Нос распух, губы дрожали. Я хотела ее обнять, но подруга не подпускала к себе, – Кто он? Тоже военный? Или кто-то из Воробьев? Иначе зачем ей было отправлять меня в пансионат?
– Твой отец был гением. И он здесь, в Пустоши. Возможно, он даже не подозревает, что ты существуешь.
– Был гением, но говоришь о нем, как о живом? Значит он в изгнании?
Я поджала губы, согласно кивнув. Не знаю, насколько для Розмари больно понимать, что отец повстанец. В Андарионе связь с повстанцами и изгнанниками порицалась. Я не стала скрывать правду. Девушка должна быть готова ко всему.
– Итан пошел против системы, – развела руками я, – И, похоже, я даже была знакома с ним лично. Но моя амнезия… Сколько бы я не пыталась, память возвращается по крупицам.
– Ты не знаешь где он? Я могу с ним увидеться?
– Не знаю, Розмари. Боюсь я не смогу помочь. Ты можешь спросить об этом у Деметры, когда та вернется. Не дай ей обмануть себя, она попытается это сделать во благо твоему неведению.
Розмари мрачнела. Я поспешила успокоить ее.
– Прости, что говорю так цинично и прямо. У меня не будет другого раза, чтобы сказать тебе это.
– Ты вроде как заботишься обо мне?
– Розмари, ты должна знать своих родителей и не должна разлучаться с любимым человеком, путем обмана. Мне правду не говорили и я по себе знаю, лучше узнать, чем потом чувствовать себя…
Розмари не дала договорить. Она подошла ближе и рухнула в объятия, сжимая меня очень крепко. Девушка вроде бы держалась, но когда я обняла ее в ответ, та разрыдалась на плече. Я гладила ее волосы, улыбалась и говорила добрые слова. Розмари будто сестра, которой у меня не было. Она единственная, кто с самого начала вызывал в душе теплые чувства.
Когда девушка успокоилась, мы вернулись к чаю. Рыжая похлебывала его, икая и втягивая воздух, после слез, точно ребенок. Я старалась ее ободрить и отрезвить.
– Нужно поспать, чтобы эмоции улеглись. А потом попробую связаться с Дем.. Ох, я ведь теперь могу называть ее мамой? Эмбер, я ведь ее и в самом деле люблю. Другие боялись, а мне нравилось, как она всех строит, а потом уступает мне в каком-нибудь мелком споре. Всегда думала, что я просто особенная ученица ее дома, а оно вон как… Оказалось я ее дочь.
– Она любит тебя, Розмари. Были причины, по которым Деметра не смогла сказать тебе правду. Но сейчас, преград нет.
– Она возненавидит тебя еще больше, когда узнает, от кого я выведала ее страшную тайну.
Розмари звонко рассмеялась и снова икнула, схватившись за еще плоский живот. Она уже активно примеряла на себя роль матери.
– Мы не в Доме Мира и наказать меня Старшая не сможет.
– А я для себя поняла, что ни в чем нельзя быть уверенной на сто процентов.
Это правда. Жизнь подкидывает сюрпризы, и не только мне. В системе Андарион каждый живет с маленьким секретом. Кто-то о нем знает, а кто-то нет.
Мир двуликих людей. Вот один парень военный, но рожден был рыцарем Андариона; другой лекарь, но охраняет город под куполом; девушка сирота растет одна при живой матери и отце; гений программирования пропитан ненавистью к системе настолько, что вместо созидания продвигает войну; и я рожденная в Пустоши и призванная быть повстанцем, пошла против учителя и системы, чтобы прекратить войну.
Мы с Розмари провели вместе немало времени. Девушка рассказывала об успехах Пола, о жизни в городе подземных рек и о том, какое имя они подбирают для будущего ребенка. Она жалела о том, что уехала из Андариона и одновременно была благодарна за встречу с мужем. Подруга хотела и того и другого одновременно, поэтому надежда, дарованная Деметрой, наполняла ее.
Я же понимала, что Хельга не допустит присутствия военного под куполом. И тогда любящая мать затащит дочь обманным путем, ведь обратной дороги не будет. Только распределение могло открыть дверь для девушки за пределы купола.
– Если будут проблемы, я могу попробовать помочь вам с переездом в Витрум. Это самое роскошное и относительно безопасное место в Пустоши, – начала я, – Возможно наш с Адамом бокс не занят и его отдадут вам с Полом.
– Ты же говорила, что в твою сторону влетел снаряд? – Недоверчиво изогнула бровь девушка, – Представь, как это напугает младенца?
– Говорят, что такое бывает редко, но… Я думаю, можно что-нибудь придумать.
– У меня немного времени. Пока я в положении, надо использовать все возможности. Система очень трепетно относится к детям. Я слышала, что в такой период могут перевести даже в гарнизон. Обратно, понимаешь?
– Я слышала, что гарнизоны переполнены новыми поселенцами. Они восстанавливают то, что уничтожила буря.
Розмари недовольно хмыкнула. Идея с Витрумом определенно ей не нравилась. Девушку поманили в роскошную спокойную жизнь. Что может сравнится с этим? Пустошь сейчас предлагает бесконечные ночи, войны и краткое время спокойствия.
Прозвучал сигнал. Как и в любом поселении, во Флюмене существовал свой порядок. Мы пробыли с Розмари вместе так долго, что я и не заметила, как пришло время полудня. На часах было без десяти минут три.
– Будет проверка системы. Тебе лучше вернуться в свою комнату.
– Для чего это?
– Чтобы проверить безопасность, а также пересчитать всех мирных на случай вторжения. У нас на поверхности бывают хищники, вроде тех вымирающих волков, о которых все говорят в Андарионе. Мы носим их на гербах.
– Эти звери жители лесов?
– Там много разных тварей, – пожала плечами Розмари абсолютно без эмоций, – Пол говорит, что защита от них держится на честном слове. Вот еще одна причина для отъезда.
– Адам упоминал об этом.
– Мы увидимся завтра?
Я стояла на пороге. Время свидания истекло. Как бы мне не хотелось прощаться, я была вынуждена уйти. А свидание следующего дня всегда выглядело возможным наполовину.
– Надеюсь на это. Мы всегда можем связаться по устройству связи. У тебя есть? – Я достала круглую штуковину из кармана. До сих пор не привыкла к ней и только сейчас заметила, что со мной неоднократно пыталась связаться Анна. Она не одобрит поездки к Розмари. Для нее лучше оставаться без связи и дальше.
– Я пользуюсь им, но редко. До этого времени мне не с кем было связываться.
– Теперь есть, – улыбнулась я, помахав вещицей, – Он набирается только по супругу. Запрашиваешь Адам Да….
– Даттон. Не беспокойся, я помню. Даттона знают все, – с легкой иронией ответила Розмари, – Только хорошо это или плохо – не знаю. Слышала о том, что он вроде героя. Часто подставляется, парней собой загораживает. Шитый перешитый…
– Что значит подставляется? Кто тебе сказал?
– Пол.
– Это не совсем так, – я задумалась о том, что действительно не знаю как ведет себя Адам на службе. Я ведь вижу его только в безопасной зоне. Однако количество шрамов говорит об обратном, – За те пару месяцев, что мы вместе, он попал в клинику всего раз.
Розмари пожала плечами, сочувственно улыбнувшись.
– Разве этого мало? Пол за все время получил пару ссадин. Может я просто беременна и потому так остро переживаю за него. Но твоего подстрелили и он лежал в клинике. Нам сообщили о боях в Черных болотах.
– Черные топи, – поправила я, – Место, где похоронены мои родители.
Розмари ничего не сказала, но обняла. Она мне посочувствовала. По-своему, как умеет. Я деликатно приняла это, но осталась уверена, что с Адамом все в порядке. То, что было, естественно. Он командующий. На войне гибнут люди. Если бы не его способность, блондин не стал бы подставляться так рьяно.
И реальность умеет преподносить уроки. Об этом я узнала скоро. После второго дня в городе подземных рек, где угощали фруктами и овощами, где летали пчелы и бабочки.
Этот день не отличался чем-то особенным, кроме девичьих разговоров и воспоминаний о Доме Мира.
К сожалению, Розмари так и не удалось выйти на связь с Деметрой. Но только пока, ведь эта боевая девчонка добьется своего.
На третий день провожать нас она пришла не одна. Подниматься наверх жителям нельзя, поэтому мы остались стоять внизу.
Пол преподнес нам с Адамом целую сумку продуктов. Свежие овощи, настоящая роскошь для путешественников, а еще пчелиный мед. Я давно не ела сладкого и совершенно забыла чуть горьковатый пряный вкус меда. Мой супруг принял дар с благодарностью и даже оживился. Впервые за последние дни. Жаль, что нам же нечего было оставить в обмен.
Супруг Розмари, как и в первый день встречи, показался мне человеком спокойным и мирным. Его светлые глаза излучали добро, на губах постоянно светилась улыбка, а учтивость и вежливость выдавала человека образованного. За короткое время подъема к последней лестнице, я заметила, как он печется о своей рыжеволосой девушке. Поддерживает ее со спины, смотрит, чтобы та не оступилась и просит не нарушать правила, когда та порывается отправится к ограждению с нами.
Для активной Розмари Пол подходящий партнер. Такой стерпит ее капризы и правильно направит. Бонусом всегда идет военная физическая форма. Пусть он и не высокого роста, но дочь Деметры рядом очень хрупкая.
– Пришло время прощаться? – прошептала я, когда на устройство Адама поступила информация о готовности машины, – До встречи, сестра!
Глаза подруги наполнились слезами, губы дрогнули. Она бросилась мне на шею, повиснув и шепча, – Если я уеду в Андарион, мы ведь больше никогда не увидимся?
– Ты можешь писать письма!
– Могу, но письма не заменят живого общения.
Где-то вдалеке раздался глухой удар. Такое происходило часто, но сейчас он стал знамением войны. Мы обе понимали, что видим друг друга, быть может, в последний раз.
– Спасибо, что помогла мне в тот день, на дороге.
– Я бы не смогла пройти мимо.