Михаил уже 120 раз проживал последний день своей жизни. Но он про это не знал.
– Михаил Анатольевич! Ваши картины, как бы это помягче сказать, не подходят нашему салону по формату! – девушка лет 25 разговаривала с 45-летним Михаилом надменно и снисходительно. – Поэтому я бы Вам рекомендовала впредь не предлагать своё творчество для выставки в нашем художественном салоне.
– Но ведь Вы сами мне предложили приехать, – удивился Михаил. – Отказать мне можно было и в письме.
– Вы нам уже так много писем прислали с просьбой выставиться у нас в салоне, что мне захотелось это сделать лично, – цинично улыбнулась девушка. – А сейчас я прошу прощения, у меня, как у директора художественного салона, есть более важные дела.
Она повернулась, и весьма довольная собой зашагала, цокая каблуками.
Михаил смотрел ей вслед, не зная, что ему делать? Получив письмо из художественного салона с просьбой приехать на переговоры, он радовался, как ребёнок. Наконец-то, его всё-таки признали! Теперь он сможет расплатиться с долгами. Он сможет вернуть свою жену, которая не захотела жить с «неудачником и тунеядцем, который мог бы рисовать по ночам, если так хочется, а днём таксовать». Его больше не будут стыдиться в школе собственные дети. Он столько лет шёл к успеху, многим пожертвовал, и вот теперь он достиг желаемой цели!
Михаил с полным опустошением в душе добрёл до машины и сел за руль. Он посмотрел на приборную панель. Бензина не хватит даже доехать до дома. Он выгреб из кармана последнюю мелочь, пересчитал. «На три литра? Пусть три. До Крымского моста доеду. А больше никуда и не надо», – подумал Михаил и завёл двигатель.
***
– Ну-ка, назад перелистни! – директор Центрального Дома Художника склонился над монитором, за которым сидела Наташа – его помощница по подбору экспозиции очередной выставки «Молодые художники России». – А это что за художник?
– Василий Владимирович! – удивилась Наташа. – Вам нравится?
– Мне – нет, – честно признался Василий Владимирович, – но, вот один мой американский друг, коллекционер из США, за такую мазню выложит не меньше 10 000 $. Есть ещё картины этого художника?
– Полно! Он нам их уже раз двести присылал.
– Отлично! – потёр руки директор. – Позвони ему, выстави его картины на ближайшей выставке и предложи контракт на любых его условиях.
– Василий Владимирович! – возразила Наташа. – Позвонить я ему, конечно, позвоню. Но ближайшая выставка – это «Молодые художники», а ему за сорокет.
– А что в регламенте указаны возрастные ограничения? Раз неизвестный, значит молодой.
***
Автомобиль Михаила подъезжал к АЗС, когда зазвонил телефон. Номер был неизвестным, и Михаил решить не снимать трубку. Хороших новостей ему было ждать не от кого, а плохих на сегодня уже достаточно.
Он ехал не торопясь, понимая, что ехал в последний путь. В прямом и переносном смысле. Бензина ему не хватит куда-то ещё доехать, денег на общественный транспорт тоже нет. Холодильник пуст, ЖЭК грозится отключить свет. Друзья, знавшие про его тяжёлое положение, давно перестали давать в долг, опасаясь невозврата денег. Всё, что мог продать, Михаил уже продал. Автомобиль был заложен. Одним словом, он ехал в последний путь.
Телефон звонил снова и снова. Михаил не выдержал и снял трубку.
– Михаил Анатольевич?
– Да, – тихо ответил Михаил.
– Меня зовут Наталья. Я представляю микро-финансовую организацию «ДамЗайм». Вы обещали вчера погасить займ в нашей компании. Это уже пятое Ваше обещание. Что Вы придумаете на этот раз? – прозвучал в трубке надменный голос молодой особы.
Ничего не ответив, Михаил сбросил вызов. Телефон зазвонил снова. Михаил открыл окно и швырнул его в обочину.
Ему стало легко на душе. Скоро всё закончится. Его больше не будут унижать. Ему не надо будет искать деньги снова и снова. На него больше не будут смотреть высокомерно бездарные, необразованные соплячки, которые считают себя выше только потому, что у них есть деньги на вино и колготки. Он жил другим мировоззрением. Деньги не были его целью, они были лишь возможностью о них не думать, занимаясь любимым делом. Но в мире, где главным идолом был культ денег, Михаил был изгоем.
***
– Василий Владимирович! Он не берёт трубку, – доложила Наташа. – Я ему электронное письмо отправила. Завтра продолжу дозвон, если сам не объявится.
– Хорошо, Наташенька, – ответил директор, – но сделай этот вопрос для себя приоритетным. Я его уже анонсировал своему другу. Будет некрасиво, если американец уедет из России со своими деньгами назад.
***
Михаил заехал на заправку. Он выгреб небрежно перед кассой мелочь из кармана и высыпал на блюдечко:
– На все.
Кассир брезгливо посмотрел на горсть мелочи и стал пересчитывать.
Михаил медленно побрёл к машине, наблюдая, как заправщик заботливо держит пистолет.
«Бедолага! – подумал Михаил. – Ждёт свои чаевые, даже не подозревая, что мелочь – для меня тоже деньги! Сейчас и он скривит высокомерную мину, увидев, что я заправил всего три литра».
Михаил задумчиво смотрел на заправщика, а тот всё стоял у его машины и не отходил.
«Он не уйдёт, пока я ему на чай не дам?» – возмутился про себя Михаил. – «Тогда он будет стоять вечно!»
Михаил подошёл к заправщику, чтобы, получив очередную дозу унижений, наконец, закончить этот процесс, и увидел, что колонка звякнула, отмерив 55 литров.
– Здесь какая-то ошибка! – произнёс Михаил и пошёл обратно к кассе.
– Простите! – залепетал кассир. – У нас произошёл какой-то сбой оборудования. Вы не могли бы оплатить заправленное топливо?
– Если бы мой банк не заблокировал по ошибке мою золотую «визу», я не собирал бы мелочь по бардачкам! – важно ответил Михаил.
– Я понимаю. Но тогда подвезите эту сумму после того, как Вашу карту разблокируют.
– Само собой! – ответил Михаил и направился к машине.
«Господи! – шептал Михаил. – Ты следишь за мной и не хочешь, чтобы я делал то, что задумал. Прости меня за эти мысли! И если ты способен дать мне этот знак, дай мне шанс не походить к этому рубежу впредь!»
Михаил не умел молиться, но просил у Бога искренне, от всей души, даже не догадываясь, что дома его встретит электронное письмо из ЦДХ:
«Уважаемый Михаил Анатольевич! Предлагаем Вам выбрать 10 своих картин для участия в экспозиции «Молодые художники России», которая пройдёт с 16 по 26 марта. Также мы готовы предложить Вам контракт на реализацию Ваших произведений. Условия контракта предлагаем обсудить завтра в 10-00 в нашем офисе по адресу: Москва, Крымский Вал, 10»
***
«Это было легко!» – подумал Пётр, выбираясь из капсулы.
Он уже месяц практиковался на «овощах», вынимая одного за другим из бесконечного круга трагических жизней. Он выработал определённые алгоритмы, с помощью которых менял судьбы персонажей.
Борис Моисеевич был прав – фактор «последней капли» очень важен для самоубийцы. Как правило, это было незначительное событие, не контролируемое алгоритмом «игры», побочный эффект от действий других игроков. И устранив его, или дав положительный сигнал, можно было заставить персонаж отказаться от трагических решений. Как правило, самоубийца, дошедший до отчаяния, в глубине души ждёт этот сигнал.
Ещё раз проинструктировав своих подчинённых, Пётр направился домой. Он был очень доволен собой. Новая работа затягивала его всё глубже. Он ощущал себя причастным к чему-то особенному. И речь была не о тех привилегиях, которыми обладали сотрудники корпорации. Он чувствовал себя винтиком «машины добра», спасающей заблудшие души. Каждый раз возвращаясь из «игры», Пётр чувствовал себя добрым ангелом, испытывая лёгкость и восторг во всём теле.
Каждый раз, когда «Игра» только по известному ей алгоритму выдавала ему и его сотрудникам очередные дела «овощей», Пётр мечтал, чтобы ему досталось самое сложное, запутанное задание. Он научился справляться с самоубийцами, с игроками, которые не могли смириться со смертью своего персонажа и потому оставались в «игре» в виде бесплотных духов. Но Пётр никогда не брался спасать персонажи злодеев, маньяков и насильников. Он испытывал к ним искреннее отвращение и презрение.