– Осторожнее! – Айвард очень вовремя подхватил меня, не дав упасть. – Все в порядке?
– Да-да, все хорошо. Тут камень какой-то, споткнулась… – Его руки были слишком теплыми и чувствовались даже через плащ. Но мне почему-то стало спокойнее. Мысли прояснились.
Никакого пражского красавчика не было. Померещился от усталости. Мало, что ли, симпатичных блондинов в центре Питера?
– Ну и как тебе моя работа? – поинтересовалась я, усаживаясь на переднее сиденье. – Со стороны ничего интересного…
– Наоборот, очень азартно, – широко улыбнулся Айвард, заводя машину. – Мне понравилось.
– Да ладно! – Я недоверчиво рассмеялась. – Уверен, что не зря столько времени потерял? Меня вот этот упрямый товарищ выжал полностью. Засыпаю на ходу. Может, в другой раз?..
– Конечно.
Хоть тресни, но это подозрительно. Почему он такой покладистый? Угробил на меня полдня и весь вечер. Кормил, поил, танцевал, потом возил и ждал. И обломался без малейшего протеста? Где у него крылья, под свитером прячет? А нимб, что, на подзарядке?
– Ты же после болезни. И товарищ действительно оказался очень упрямым. Так что я просто довезу тебя до подъезда. И буду рассчитывать на еще один приятный вечер.
Ага. То есть у него просто такая хитрая стратегия. Не совсем же я бессовестная, чтобы послать мужика после стольких одолжений. Да и не хочется, если честно.
Уснула я в хорошем настроении. Прощальный поцелуй у подъезда еще долго таял чем-то медовым на губах.
Вот только среди ночи я проснулась от резкого приступа жажды – во рту словно костер прогорел. Конечно, столько виски выпито!
Встав попить воды, я подошла к окну и сразу же шарахнулась вглубь комнаты. Показалось, будто прямо на меня стремительно летела огромная птица или летучая мышь.
Помотав головой, чтобы разогнать сонный дурман, я снова подошла к окну. С третьего этажа было хорошо видно освещенный двор. Детская площадка, трансформаторная будка, стоянка… и странные тени возле подъезда. Какие-то гротескно-резкие и страшные.
Мама дорогая! Быстро допив минералку, я поставила стакан на тумбочку у кровати и нырнула под одеяло, пока еще что-нибудь не померещилось.
Утро началось с громкого звонка в дверь. Чувствовала я себя достаточно бодро, но все равно пошла открывать не сразу и с заранее недовольным лицом. По дороге мельком взглянула в зеркало и вспомнила – волосы! Черт, а вчера я о них просто забыла. И Айвард даже слова не сказал… или сказал, но я не запомнила? Что за чушь творится вокруг меня?
– Добрый день. Гражданка Уварова? – На пороге стоял весьма симпатичный, молодой и стройный шатен, с красной корочкой в руках. – Старший оперуполномоченный, Олег Лагин. Ночью в вашем дворе произошло убийство. Вы не заметили ничего странного?
– Убийство? – Я испуганно моргнула. – Н-нет… ничего странного. Какие-то люди ночью разговаривали у подъезда, и все.
– Люди? Какие? – Лагин сделал стойку, словно натасканный охотничий пес. – Сколько было времени?
– Часа три ночи. – В памяти неожиданно четко всплыли цифры на микроволновке. – Три часа семь минут. Но я никого толком не разглядела, видела лишь тени. Две. Или три? Хм… Простите, было поздно, я встала попить воды и мельком глянула в окно. А кого убили?
– Марьяну Синину. Знаете такую?
– Мама дорогая! – Я непритворно прижала ладонь к губам. – Марьяшку? Она же совершенно безобидная!
Марьяша жила в моем подъезде на первом этаже. Никто из соседей не знал, сколько ей лет. Милая маленькая стрекоза в огромных очках. Она всегда носила шляпы с полями, и разглядеть ее толком никому не удавалось. Совершенно не от мира сего, но всегда добрая, тихая и очень вежливая. У кого поднялась рука на этого одуванчика?!
– Ее обескровленное тело нашли у подъезда. Соседи опознали по очкам и одежде. У нее на шее следы клыков какого-то зверя. Вы не видели у подъезда зверей?
– Простите, мне, кажется, дурно, – пролепетала я, отступая на полшага в квартиру.
Внезапно Лагин шагнул за мной следом.
– Никто из жильцов не держит опасных животных? – наступая на меня, он как будто бы принюхивался. Точно как пес!
– Нет, никто…
Опер вел себя очень необычно. Подойдя вплотную, он покрутил головой возле моего лица, широко раздувая ноздри и втягивая воздух. Внимательно осмотрел шею, окинул взглядом прихожую. Но только я хотела спросить, какого черта происходит, Лагин отступил обратно за порог и въедливо осведомился:
– Вы были дома одна? Кто-нибудь может подтвердить ваше алиби?
– Алиби?! – От изумления мой голос сорвался на полтона выше. – Вы что, думаете, это я загрызла Марьяну? Вы в своем уме?
– Так вы были одна или нет? – парень упорно настаивал на ответе. И ведь не пошлешь же: страж порядка…
– Одна! – Я начала злиться. Погибла милая пожилая женщина, а вместо поисков маньяка полицейский кружит надо мной.
Опер посмотрел на меня пристально-загадочно. Потом, секунды две подумав, хмыкнул и вежливо попросил:
– Если что-то услышите или вспомните, обязательно позвоните. Я оставил визитку на обувнице.
И когда успел?! Чертовщина какая-то!
Захлопнув дверь, я повернулась к зеркалу. Моргнула. Подошла ближе и пощупала лицо. Очаровательно… Люди тратят кучу денег на омолаживающую косметику. Мне же достаточно расстаться с неподходящим мужчиной и пару дней как следует выспаться, чтобы помолодеть лет на десять. Или это цвет волос так влияет?
Последние дни я чувствую себя героиней какого-то идиотского подросткового сериала. Причем абсолютно не представляю, как из него выбраться и что дальше делать. Хотя… Могу позавтракать. И поехать на работу. Там все по-человечески сложно и совершенно обыкновенно – то, что мне сейчас нужно.
Центр Питера встретил меня бодрым апрельским дождем и толпами туристов прямо возле дома, в котором я теперь буду сдавать целых семнадцать студий.
Еще никогда в жизни я не получала такого удовольствия от переговоров с клининговой службой, беготни с бумажками, общения с капризным клиентом и покупки электронных замков.
Когда к семи часам вечера последнее объявление о сдаче студии в историческом центре города засветилось на сайте агрегатора, я чувствовала себя превосходно. Хотелось петь, танцевать и… жрать.
Ну да, за весь день я разве что пару печенек сгрызла, запив тремя чашками крепчайшего и очень сладкого кофе. Так что аппетит – тоже совершенно обычное человеческое чувство, никакой чертовщины.
И даже загадала: если Айвард позвонит и отвезет меня в тот самый ресторан с великолепными бифштексами, значит, это судьба. Этой ночью мы оторвемся вместе.
Я ждала такси, рассеянно любуясь пасмурным небом над Казанским, и прикидывала, стоит записаться на завтра к косметологу, или это уже лишнее? Потому что мужских взглядов за сегодня мне перепало более чем достаточно. Все хвалили мой новый имидж, цвет волос, макияж и невероятную свежесть.
– Саша? – голос Виктора, раздавшийся за левым плечом, оказался неприятным сюрпризом.