Лара
От неожиданного резкого звонка в дверь я едва не резанула по пальцам разделочным ножом.
Кого это принесло?
Я никого не жду.
Если снова очередной любовник моей соседки-нимфоманки дверью ошибся, то я буду вынуждена сделать его своим пленником, хотя бы на эту ночь, ещё цветы и пакеты с продуктами себе заберу, а утром так и быть, отпущу Дон Жуана.
Раздавшаяся вновь настойчивая трель звонка, напоминающая больше наждачное карканье мифического существа, заставила меня усомниться в неожиданной удаче.
Взглянула в глазок и удивилась.
Девушка?
Хм.
Щёлкнула замком и открыла дверь, но тут же прислонилась к косяку, и воинственно скрестив руки на своей пышной груди, сразу заявила, не позволив этой холёной красотке, которая видимо только что из салона красоты явилась, открыть свой розовый рот.
– Вы ошиблись, милочка, в этой квартире мужчины не живут. А если вы явились к Пал Палычу, то он этажом выше, как раз вчера вечером у магазина хвастался, что повстречал молодую женщину, которая полюбила его и…
– Лебедева Лариса Ивановна, верно? – приятным звонким голосом прервала меня эта фея.
Взглядом прошлась по фигуре фифы, одетой в стильный брючный костюм цвета молоко, явно очень дорогого бренда и, хмыкнув, произнесла:
– Да, это я. А вы кто такая и что вам нужно?
– Позвольте зайти, Лариса, у меня к вам серьёзное и крайне срочное предложение, – сказала девушка и как-то очень ловко протиснулась в мою обитель. – Ммм? Вы готовите ужин? Пахнет очень вкусно.
– Рёбрышки в духовке томятся, – зачем-то сказала я. – Сейчас салат дорезаю.
– Обожаю вкусно приготовленные рёбрышки, – улыбнулась гостья. Потом она спохватилась и, протянув руку, представилась: – Меня зовут Агата. Я – фея.
Фея? Вот уж точно она себя охарактеризовала. Но самомнение у девушки определённо зашкаливает.
– Вы мне не верите, – возвела она очи горе. – Каждый раз одно и то же. Я действительно фея. Вот смотрите, Лариса.
Она хлопнула в ладоши, потом щёлкнула тонкими пальчиками и сделала движение, будто сбрызгивает с пальцев воду.
– Готово! – улыбнулась странная особа, улыбаясь во все тридцать два зуба.
– Что готово? – усмехнулась я, не увидев никаких спецэффектов, не услышав ничего похожего на магические звуки.
– Так вы обернитесь и посмотрите на свой новый стол, – вздёрнула она тонкую летящую бровь.
Криво улыбнувшись и одарив девушку скептическим взглядом, обернулась.
– Ох, ёшкин дрын! КАК? ОТКУДА?! – воскликнула я, поражённая увиденным.
– Какая странная похвала моему волшебству, – хихикнула гостья. – Но да ладно, давайте поедим, по бокалу выпьем и поговорим о деле.
Сердце ёкнуло где-то в области пяток… или в области горла… Куда оно ускакало? Ну-ка, брысь на место!
Ох, в мои тридцать три года волнение нужно принимать дозировано.
Мои глаза шныряли от одного блюда к другому, и я никак не могла оторваться от этого невероятного и аппетитного зрелища.
Стол был сервирован минимум на сто персон с изумительной роскошью, будто кто-то решил устроить волшебный праздник живота.
Тут была и стерлядь, припущенная в сливках, зелёные щи с желтком, румяные пироги и пирожочки, белые сыры, красные раки, пёстрые жареные рыбки, янтарная икра, чёрная икра! Варенье из сосновых шишек и одуванчиков, настоящий варенец, жареная дичь пернатая, украшенная печёными яблоками и сливами, студень из белых грибов, бараний бок с кашей, судак, блины… А ещё трюфели – роскошь, которую я так и не попробовала за все свои тридцать три года.
Мой рот обильно наполнился слюной, которую я с шумом сглотнула, и была также не в силах оторвать жадного взгляда от этой красоты. Живот издал звук вечного голодающего.
С трудом отвела взгляд от царского стола и взглянула на свою духовку, в которой всё ещё томились рёбрышки, затем глянула на недорезанный салат и только потом посмотрела с укором на гостью – фею.
– Для кого вы столько блюд наколдовали? – почему-то задала именно этот вопрос. – Тут же можно армию досыта накормить!
Фея хитро улыбнулась и изящно опустилась на кухонный стул, потом показала рукой на соседний стул, приглашая меня занять место напротив.
Не менее изящно села. Да, я тоже так могу, недаром меня бабушка этикету учила.
– Вы разумная женщина, Лариса Ивановна, и я в вас не ошиблась. Лишь разумный человек может обладать врождённой интуицией и чувством меры. Вот вы готовите рёбрышки, и я ведь знаю, что вы их долго мариновали, соус для них специальный делали, не с магазина взяли. А другому незачем готовить сложное блюдо. Другой обойдётся гамбургером. Так и по всей своей жизни: искусство такому человеку заменит телевизор, спорт – карты и казино, логику – вульгарность, а действительно вкусную еду – фаст-фуд.
– К чему вы это говорите? – не поняла её. Или не понимала от того, что запахи сводили с ума, а мозг уже воссоздал вкус блинчиков с икрой, стерлядки, пирогов… М-м-м…
– К тому, дорогая моя Лариса… Можно на «ты»?
– Кхм. Вряд ли фее требуется моё согласие, как обращаться к обычному человеку, – проворчала я.
– Ну не скажи, я всё-таки воспитанная волшебница. Так что, можно? – улыбнулась она хитро.
– Конечно, – дала ей добро, а сама поставила локоть на стол и положила подбородок на ладонь, гипнотизируя вкуснотищу. – Только называй меня Лара.
– Прекрасно, ко мне тоже можешь обращаться просто Агата, – разрешила гостья.
Я лишь кивнула, продолжая смотреть не на фею, а на еду.
– Так, ладно, сначала ужин, потом дела, – сказала девушка, потирая ладошки.
Потом она снова щёлкнула пальцами и выписала в воздухе какой-то символ. Снова я ничего не увидела волшебного и не услышала, зато на столе вдруг, раз, и появилась бутылка игристого.
Я моргнула и отшатнулась.
Вот это да-а! Чудеса-а!
Фея опять щёлкнула пальцами: и пробка улетела в потолок, а золотая жидкость кометой брызнула, наполняя тут же появившиеся хрустальные бокалы.
– За встречу! – объявила Агата, салютуя бокалом.
– Э-эм… За встречу… – пробормотала я озадачено.
И чего я такая вся спокойная и доверчивая, а?
Может, меня вообще огрели чем-то по голове, и я лежу сейчас и глюки ловлю? Фея, богатый стол, хрустальные бокалы…
– Нет, Лара, это не галлюцинации, я реальна и всё моё волшебство тоже, – вдруг сказала Агата, после того как пригубила золотого напитка.
– Ты что, мысли мои читаешь? – насторожилась я.
– Нет, чтение мыслей, на самом деле, это гадкое дело, – скривилась фея. – Просто у тебя очень живая мимика и я сразу поняла, о чём ты думаешь. Да и проживи ты с моё, тоже начала бы считывать людей как открытую книгу.
Открыла было рот, чтобы узнать, а сколько же ей лет, как Агата тут же произнесла:
– Так, Лара, разговоры в сторону. Пей и ешь!
От её приказного тона я хмыкнула и опрокинула в себя бокал.
Нет уж, сейчас я не готова предаваться этикету.
Чревоугодием я никогда не страдала и не собиралась начинать, но наелась всё равно до отвала. Устоять при таком обилии вкусноты было сложно. Фея, как, оказалось, тоже покушать любит.
Разбавлять шедевры кулинарии потрясающими лёгкими, но коварными игристыми нам понравилось не меньше.
Девочки, никогда не принимайте судьбоносных решений на хмельную голову.
Хотя…
Быть может, наоборот, когда душа нараспашку и с губ слетают реальные мечты и желания, стоит довериться случаю?
Как бы там ни было, другого варианта развития событий всё равно уже не узнаю, но по честности, если бы не вмешательство феи, моя жизнь давно бы подошла к логическому завершению.
Да, так тоже бывает.
– Ну что… ик!.. дорогая, ещё по одной?.. – с хитрой улыбкой произнесла ещё не совсем заплетающимся языком фея.
– Ик!.. Давай!.. – согласилась я.
Осушенные бокалы со стуком поставили на стол, одновременно икнули и, взглянув друг другу в глаза, расхохотались.
Утерев слёзы хохота, фея склонилась ко мне и, прекратив смеяться, серьёзным тоном произнесла:
– Знаешь, подруга, почему я к тебе пришла?
Вздохнула и, отправив в рот листик мяты, покачала головой.
– Не-а, но думаю, ты меня сейчас просветишь.
Фея откинулась на спинку стула и на полном серьёзе заявила:
– Нужно одного мужчину спасти. Ты – идеальная кандидатура для этой миссии.
От слов Агаты я поперхнулась мятным листиком, а когда откашлялась, возмутилась.
– С ума сошла! Какая из меня спасительница? Я из оружия только кухонным ножом владею! Но в глаз дать могу, да.
Фея рассмеялась.
– Не-е-ет, не в том смысле спасать.
Она снова подалась в мою сторону и заговорщицким тоном сказала:
– Просто в одном королевстве живёт чудесный мужчина – потомственный граф. Правда, проклят немножко, но это сущие пустяки, – махнула она рукой. – Красавец, в самом расцвете сил, богат… почти… Огромный особняк, земель столько, что за день не объехать…
Фея замолчала и о чём-то задумалась.
Я задумчиво потёрла лоб.
– И от чего его нужно спасти? – нахмурилась я.
Фея криво усмехнулась.
– От него самого же.
– Не понимаю тебя, – скривилась я.
– Видишь ли, граф Бист раньше был сильно проклят и тогда его называли все Зверем. Он вёл затворнический образ жизни, точнее, ему пришлось. Он не мог покинуть стен своего дома, как и его верные слуги, превращённые в статуи. Но однажды в его особняке волей случая появилась прекрасная девушка и она сразу же стала его хозяйкой. Так повелел Зверь. Он наряжал красавицу в дорогие платья, и для неё всегда на столе стояла изысканная еда. Долгими вечерами они беседовали на разные темы, и каждый раз Зверь предлагал ей стать его супругой. Но тогда Белль, конечно же, отказывала ему. Не буду долго томить, но в итоге, она полюбила Зверя и согласилась стать его женой. Проклятие пало и…
– Так, стоп! – прервала я рассказ феи. Покосилась на неё с подозрением и произнесла: – Зачем ты мне пересказываешь сказку о «Красавице и Чудовище»?
Фея закусила губу и виновато проговорила:
– Потому что это не сказка, Лара, это правдивая история, которая, увы, закончилась печально.
– Ого! – выдала я и поставила локоть на стол, подперев рукой голову. – И почему печально?
– Потому что Белль бросила графа. И теперь, проклятие частично вернулось к нему. Хорошо остальных оно снова не затронуло, а только Адама, но…
– Как это Белль бросила Чудовище? – переспросила я её.
– А вот так, – развела она руками и потом зло произнесла: – Ей оказалось мало чувств, Лара. Она устала от того, что пришлось поднимать с ног графство. Быт превратил в прах всю её любовь. А ведь Белль так клялась Адаму в вечной любви – до небес, до звёзд. Но все её слова оказались водой с привкусом тухлятины. Белль не такая уж и светлая, как говорится в ваших сказках, Лара. Не случилось в их судьбе «Жили они долго и счастливо». Даже не поженились.
– Вот же дрянь! – выругалась я. – Как она посмела бросить Чудовище! Он же и так настрадался…
– Ха! Она не просто его бросила, она вышла замуж за другого! Когда проклятие пало и графство стало доступно для королевства, к ним заехал племянник короля… – фея скривилась и добавила ехидным тоном: – Красавчик Карл пленил её сердце, и не только своей красотой. Чтоб ты знала, Карл о-очень богат и теперь Белль носит титул герцогини Сандригийской и живёт при дворе.
– Су-у-ка-а! – прошипела я и стукнула ладонью по столу, чуть не отбив её.
Бокалы от моего удара опрокинулись.
Фея хищно оскалилась.
– Ты даже не представляешь, какая она сучка! Адаму частично вернулось проклятие – раз.
Фея начала загибать тонкие пальцы с красивым маникюром на длинных ногтях.
– Все жители его графства бедствуют, ведь они много-много лет были отрезаны от всего мира и жили как отщепенцы, точнее, волки – это два. Мир изменился, Лара, а Адам и все жители графства не были готовы к столь радикальным изменениям – три.
Я покачала головой.
– Очень жаль его.
– Да, – кивнула Агата. – Тем более, я чувствую косвенную ответственность за произошедшее с графом.
– Ты о чём? – заинтересовалась я.
Фея цокнула языком и произнесла виноватым тоном:
– Да тётка моя, как-то вбила себе в голову, что Адам – это её судьба. А мы, феи, знаешь ли, импульсивные создания, очень вспыльчивые и злопамятные. В общем, Адам отказал ей, но тётушка активно добивалась графа, да только тот не сдавал позиций. Не знаю, что потом случилось, думаю, при очередном её пылком признании и активном наступлении, граф довольно жёстко отказал ей, вот она и того…
– Ну дела-а-а-а… – протянула я. – И что? Она потом не могла обратить своё проклятие?
– Она хотела всё исправить, да как-то шибко хорошо прокляла, что никто не смог его снять. Ещё и условие такое озвучила…
– Проклятие падёт, если какая-нибудь красавица полюбит страшное чудище, – усмехнулась я. – Это условие все знают.
– Ну да, – криво улыбнулась мне фея. – Тётушка, конечно, потом отошла и поняла, что сильно ошиблась, да и дел натворила невпроворот, и решила она помочь Адаму хоть как-то – девушек красивых заманивала в графство Бист, да только все какие-то уж нервные и слабые оказывались. Одна вон только Белль устояла и вроде даже полюбила его…
– Коза драная, – проворчала я.
– У-у-у-у… Я бы её с удовольствием прокляла, – погрозила фея кулачком в пустоту.
Я перехватила её кулачок и произнесла мягко:
– Ты это, давай не горячись. Ушла и ушла от него Белль, может, он и не был её судьбой никогда. Хоть и коза она, ну может, Адаму предначертана другая? Настоящая любовь, понимаешь?
– Может и так, тогда проклинать не стану, проще сразу прибить. Всё равно толку от неё нет, – зловеще сузила фея свои глазки и очень опасно улыбнулась.
Лицо её заострилось и приняло довольно жуткий вид. Я даже вздрогнула.
– Агата, убивать Белль не самая лучшая идея, – проговорила я и тут же добавила: – Я полагаю. А то потом будешь страдать муками совести.
«Если она у тебя есть эта самая совесть».
Фея расплылась в довольной улыбке, подпёрла кулачком подбородок и протянула:
– Вот поэтому я тебя и выбрала. Хорошая ты, Лара. И точно это ты должна быть рядом с Адамом.
– Э-э-эм… – скривилась я. – Давай без сводничества. Ты можешь крупно ошибаться, Агата.
– Я никогда не ошибаюсь! – заявила она, выставив указательный палец в потолок.
– Он может мне не понравиться, – сказала с явным сомнением. – Тем более, он, по твоим словам – частично Зверь. А у меня аллергия на собачьих.
– Аллергия – это фигня! – отмахнулась она, а потом всполошилась: – Ой, у меня же есть его портрет! Лара, Адам ужасный красавчик!
– Ключевое слово «ужасный»? – рассмеялась я.
Она склонила голову набок, глядя на меня оценивающим взглядом, и заявила:
– Тебе как раз подойдёт.
Ни черта себе! Это она к чему?
Пока я пыхтела и мысленно возмущалась, фея начала шарить в своей сумочке в поисках портрета графа Адама Биста.
– Ну где же… Где же он? Я ведь точно его взяла… – бормотала она под нос, а потом лицо её озарилось радостью и она точно ребёнок, просияв, выудила из маленькой сумочки прямоугольник размером с ладонь. – На! Любуйся!
Она протянула мне портрет.
С любопытством и интересом я взяла его и взглянула на мужчину, который, по словам феи мне подойдёт, и которого я должна спасти.
– Хм… И правда, он очень красив… – сказала ехидно. Подняла на фею взгляд и добавила: – Он красив, как и все дети его лет.
На портрете был изображён мальчик лет трёх-четырёх. Он словно ангел смотрел с портрета своими удивительными золотисто-карими глазами, полными печали.
– Ну и что? – фыркнула Агата. – Он и сейчас очень хорош собой.
– Угу, – пришла моя очередь фыркать и выражать скепсис. – Только у него может быть пивной животик, лысина на макушке, зубы все выпали и вообще…
– Ничего подобного! – обиделась фея и чуть себя в грудь не стукнула. – Я тебе клянусь, Лара! Зуб даю! Адам красив, он мужчина в самом расцвете сил и вообще… Просто он загнал себя в угол своими страданиями…
– Не понимаю, почему мужчина не может выгнать сам себя из угла? – выразила я своё мнение.
– Лара, Адам – прекрасный мужчина, а прекрасный мужчина не маршрутное такси – другой через десять минут не придёт, – она щёлкнула меня по носу. – Поняла?
Я сложила руки на груди.
– И что ты предлагаешь? Бросить здесь всё – мою устоявшуюся жизнь, работу, которую очень люблю, друзей и кинуться сломя голову в другой мир?.. Знаешь, сомнительное предложение.
Фея улыбнулась и сказала:
– Я знала, что ты выдвинешь именно этот аргумент, Лара. Но я выдвину тебе другой факт, который в пух и прах разнесёт твою «устоявшуюся жизнь».
На последней фразе она пальцами показала кавычки, выражая своё мнение по поводу моей жизни.
– Меня всё устраивает, Агата. Правда, – сказала я уверенно. Но почему-то прозвучало очень жалко.
– Дорогая моя, вам людям выпадает не так и много шансов в жизни, и если их упустить, они могут никогда не повториться вновь.
Я промолчала, решив стоять на своём.
Фея долго смотрела на меня, а потом надула губы и выдала:
– Пфффф… Я хотела обойтись без тяжёлой артиллерии, правда. Ты сама виновата.
– Агата, поверь, я безумно рада с тобой познакомиться, и было круто с тобой посидеть, поужинать да поболтать. И честно, твоего Адама мне очень жаль. Но я не та женщина, которая нужна для твоей миссии.
Она покачала головой.
– Тебе в любом случае нечего терять, – сказала она чуть грустно.
– Это ещё почему? – вздёрнула я брови и напряглась. – Я тебе уже сказала, что моя жизнь…
– Бла-бла-бла! – прервала меня фея. – У тебя злая болезнь, Лара! Ты ещё не знаешь о ней, но скоро узнаешь, потому как она уже перешла на последнюю стадию! Я не могу тебя вылечить здесь, в этом мире! Но в мире, где живёт Адам, ты будешь абсолютно здоровой!
Я раскрыла рот от удивления и шока.
– Что ты сейчас сказала? – прошептала я.
– Что, что? Что слышала – больна ты, Лара. И мне жаль тебе об этом говорить, видит моя богинечка, не хотела я озвучивать эту гадость, но пришлось. Так что, вся твоя стабильность скоро обратится в бумажную и хрупкую жизнь, точнее, даже не жизнь, а доживание. А ты ещё молода, Лара. В тебе столько энергии и потенциала, жаль будет, если твоя искра угаснет.
Фея вздохнула и печально посмотрела на меня.
– Я тебе правду говорю, – произнесла она тихо.
И почему-то я поверила ей. Но не знаю, почему. Незнакомая тётка ворвалась ко мне без приглашения, намагичила тут вкусностей, напоила, сказку рассказала, предложение вынесла, потом огорошила…
– И что? Что я там буду делать, Агата? – пробормотала озадачено.
– Как что? Ты же сейчас управляющая огромной компании, производящей фермерские продукты. На тебе птицефабрика, свинокомплекс, коровы, бараны, козы и фиг знает что ещё! И ты со всем гениально справляешься! Применишь свои знания и навыки для графства, поможешь бедному мужчине встать на ноги. По ходу дела влюбитесь друг в друга, и проклятие с Адама окончательно спадёт.
– Мне надо подумать… – проговорила я, подняв взгляд к потолку.
– На вот, под игристое лучше думается, – сказала фея и протянула мне полный бокал.