Воздух в комнате, словно стал вязким воздух от напряжения. Чиркни спичкой – и вспыхнет пламя. Стояла звенящая тишина, которую нарушало лишь мое прерывистое дыхание, а в ушах грохотал зашкаливающий пульс.
Сердце так громко билось об стенку из ребер, что мне казалось – это слышит и Рей… Или не Рей?
Только опустив свою ладонь, кожа на которой горела, в осознала, ЧТО я сделала.
Я ударила одержимого…
Не прилетит ли мне ответочка? Вдруг в Тиоса женщин бить не только можно, но еще и нужно?
В общем зря я руки распустила.
Я со смесью страха и любопытства смотрела на замершего мужчину. А он, сощурив глаза и раздувая ноздри, на меня.
Наконец, мужчина отмер. Потер пальцами щеку, на которой остался едва заметный след от моей ладони.
– Сообразительное тело, это, конечно, очень мило. Но если хочешь знать мое мнение – соображает оно медленно.
Я тоже об этом задумалась – отстаивать свою честь надо было сразу! Прямо с порога кинуть в него чем-нибудь тяжелым.
– Жаль, что беседа не заладилась, но сейчас я не имею возможности приводить в чувство истеричную девицу. Встретимся вечером, Адель. Надеюсь, ты будешь более благоразумной.
Сказав это, он отстранился и быстрым шагом покинул комнату. Я отчетливо услышала, как ключ повернулся в замке, запирая меня.
Прелестно!
То есть это вот распахнутое окно в сад – это просто иллюзия свободы. А на самом деле я пленница или… ещё что хуже.
Сжала зубы и начала глубоко дышать, чтобы привести мысли в порядок и немного успокоиться. И подумать как выкрутиться из ситуации. Знать бы еще немного подробностей о природе одержимости! Может это удалось бы использовать? Ну, если в меня влюблен настоящий Рей, а всякие мерзости делает князь.
Да, меня оскорбили и обидели, но это же был возможно не магистр Рейвенс, а сущность внутри него. И вообще, они внутри тела вдвоем живут или как? Или паразит потом вытравляет из тела прошлого истинного владельца, и от лорда Рейвенса осталась лишь оболочка?.. Надо бы уточнить это вопрос. Вот так вот влюбляйся в наше время. Первая любовь и сразу… одержимый этот.
– Кажись, это чисто женское – влюбляться первый раз в ублюдка, когда кругом столько хороших парней, – раздался приглушенный стеклянной сферой голос Книжули. Она тяжело вздохнула. – У меня ведь было точно так же! Бегал за мной приличный мальчик, цветы тащил, готов был принять с тремя детьми. А мне подавай страсти и страдания.
– Сарочка, что делать? – я подошла к ней поближе и встала у тумбы, облокотившись на нее.
– Шо, не хотишь брачную ночь? – ехидно вопросила она.
Я закатила глаза.
– Сара…
– Хорошо придумал, подлец! Женился на одной, а ночь он хочет с другой! Ирод, – с возмущенным тоном меня поддержала магический гримуар. – Обломится!
– Если мы не сбежим, то ему не обломится, – грустно отозвалась я.
Шагнула к креслу и буквально упала на него. Устало посмотрела на потолок с милой лепниной в виде гипсовых цветов по краю.
– Ты знаешь, сейчас поняла, что раньше я видела людей куда лучшими, чем они были на самом деле, – начала я, задумчиво считая лепестки на искусно слепленных бутонах. – У меня о всех было только лишь хорошее впечатление…
– Хочу справедливо отметить – не о всех! – перебила мои размышления Книженция и хитро протянула: – Давай-ка припомним, кого ты сразу начала во всем подозревать?
Губы сами по себе растянулись в улыбке, но отчего-то на языке ощущалась горечь.
Одара Ибисидского я почти сразу причислила к графе едва ли не врагов. Наверное, отчасти потому, что его названная дочурка успела насолить мне. Ведь такую девицу – избалованную и спесивую, разве мог воспитать хороший человек? И я изначально, с самой первой встречи искала в нем подвох, не замечая, как прямо под носом ходит одержимый.
Дар был единственным, которого я отнесла к графе «плохой человек», а он открылся с самых лучших сторон. А все мои «хорошие люди» плавно переместились в стобик с «вражинами».
Наверное, надо уже перестать делить мир на плохо и хорошо, ведь эти границы давно размыты.
– Вижу, вспомнила, – с улыбкой сказала магическая книга. – Вот так первая любовь и заканчивается, Адель.
Я бы с радостью поддержала разговор на отвлеченные темы, но что-то не давало мне покоя. И это даже не браслет и ошейник на шее.
– Сара, вот могу понять, зачем Рею я, – я поднялась на ноги и начала мерить комнату широкими шагами. – Допустим, он готов из-за чувств на все. Но зачем ему нужна ты и бессознательная Матильда?
– Аделюшка, мне кажется, тут не чувствами пахнет, а чем-то более зловонным, – отозвалась Сарочка спустя несколько минут. – Просто так от того, что сейчас поставил на кон Рей, не отказываются. Ну только если впереди не маячит что-то большее. А еще…
Она замолкла, словно не была уверена в том, что хотела сказать.
– Что?
– Фоля говорил, что от Рея пахнет смертью. Свежей, но не мучительной. Вернее он говорил, что свежая была безболезненной, даже скорее в удовольствии. А вот старые – с другим флером. И я думала, что это из-за специфики работы Рея. Все же инквизитор не может быть белым и пушистым. Но сейчас у меня возникла мысль: Фоля все же темный гримуар. Стало быть лучше всего он чует смерть не как таковую. А ритуальную. Понимаешь, к чему я веду?
– Ритуальные смерти. То с муками, то в наслаждении, – медленно повторила за Сарой я.
– Вот-вот. Зачем магу-инквизитору постоянно участвовать в ритуалах с жертвоприношениями? Чтобы так пропитаться эманациями нужно не просто мимо пробегать, а присутствовать от «а» и до «я».
И что-то щелкнуло в голове.
Перед глазами, словно странички, промелькнули события ещё со времён столицы. Ведь с момента знакомства с магистром Рейвенсом вокруг то и дело вспыхивали новости об очередном найденном теле. К слову, приезд в родовое поместье Харвисов тоже омрачилось еще одной смертью. Тогда мне Лаор говорил, что это очередная жертва ритуала.
Теперь понятно, почему виновника не могли найти – если бы нашли, то обязательно бы об этом трубили во всех газетах, потому что он был своим.
Магистр Рейвенс состоит в совете по защите от тварей Нижнего мира, он занимает высокую должностью в Инквизиции. И никто не мог и подумать, что среди них прячется волк в овечьей шкуре.
Мое похищение – это не самое страшное! Потому что этот мужчина убивал и не раз.
– Вижу поняла. Но зачем побелела вся? Адель, с такими слабыми нервами таки нельзя в нашей профессии, – встревоженно проговорила Сарочка.
А меня от того, как в голове сложился весь пазл, потряхивало. Ноги стали ватными и подкосились. Если бы не удержалась за тумбу, то точно бы упала.
– Это все он, Сара. И смерть хозяйки и состояние Матильды тоже рук лорда Рейвенса, – я с ужасом оглядывалась.
Надо определенно сваливать отсюда. И желательно прямо сейчас!
– Я окончательно все поняла, когда увидела его здесь, – грустно произнесла Книжуля. – Но не хотела тебя расстраивать. Был же шанс, что я ошибаюсь, и он просто как образцовый принц на белом коне прискакал тебя спасать из рук неведомого злодея. Ну и меня заодно. Но увы.
– Магистр выкрал Матильду и тебя, но оставил Фолю, – нахмурилась я, по прежнему пытаясь сопоставить крохотные пазлы информации, которые были у меня. – Почему?
– Потому, что во мне есть ритуал. Один. Старый, – едва ли не по слову, очень неохотно говорила Книжуля. – И в Матильде он есть.
– Ритуал?
– Поделенный на три части. И судя по всему, Брунгильду этот поганец уже схватил. А она была самой сильной из нас.
– Брунгильду? Тоже магическая книга?
– Да… Чтобы стереть из мира и памяти людей событие, нужно очень много сил, – голос Сары изменился, стал более глублоким и напевным и сейчас ее речь напоминала скорее древнюю легенду, чем просто болтовню. – Триста лет назад, у трех ведьм стоящих во главе Ковена были магические гримуары. Триста лет назад принц Инквиз впервые заключил соглашение с Тиосом. Триста лет назад ценой больших жертв был закрыт стационарный портал между двумя мирами. Триста лет назад Ковен по велению короля поделил на три части ритуал, что позволял вновь открыть двери между мирами. И спрятал в книгах.
– В тебе.
– Во мне. В Матильде. И в Брунгильде.
– Так то большее из целей Рея, о чем ты говорила…
– Поживем-увидим. Но сдается мне, что не просто так он бросил все в столице, схватил тебя в охапку и убыл в самую уединенную и защищенную локацию страны. Долина Хар – отличный плацдарм, Адель. Отсюда будет очень сложно выковырять этого мерзавца. А уж если он откроет портал и у него появится армия… потому что сама понимаешь, раз князь – то глава какого-либо клана. А клан это мно-о-ого народа. Очень злого и боеспособного.
Даже представлять не захотелось!
У меня голова словно взорвалась от этой информации.
– Давай рассчитывать на лучшее, – нервно хихикнула я. – Что он просто хочет меня оприходовать и все. Ну, может еще в жертву принести во имя силы.
– Не переживай, скорее всего действительно рассчитывает, – не менее нервно рассмеялась Книжуля.
Мы еще немного помолчали, а потом Сара сказала:
– Ладно, действительно скоро мы это узнаем. Лучше расскажи мне как Фоля? – спросила тут же Сара. – А то меня завернули в какую-то вонючую тряпку, и я все пропустила.
Я покосилась на гримуар, закрытый плотным стеклом, раздумывая, что ответить. В итоге решила сказать правду:
– Его нашли без сознания. Фоля до последнего боролся за тебя… Но ему наверняка лучше – леди Мириам посоветовала положить его на алтарь, чтобы быстрее восстановился.
До того момента сверкающие глаза Книжули потухли. Она поджала нарисованные губы, видимо, сдерживая свои чувства.
– Фоля у меня борец, он не сдастся, пока не устроит кровавый ритуал, где в главной роли будет этот поц Рей! – в сердцах выдохнула она после заминки.
Немного походив по комнате, я направилась в сторону открытого окна. Залезла на подоконник. Высота была небольшая – первый этаж. Внизу располагалась лужайка с декоративными кустами. Посмотрела на небо – чистое синее, с кучерявыми белыми облаками. Вдалеке виднелся горный массив.
Я решительно хотела спрыгнуть вниз… Но какого же было мое удивление, когда мои ноги и руки почувствовали невидимую преграду, которая не дала мне осуществить задуманное.
Да, окно было открыто, но магически защищено. Видимо, не войти через него и не выйти.
– Вот же… – прошипела я под нос.
Острый слух Книжули, естественно, уловил ругательство. Она с усмешкой крикнула:
– Дорогая, не стесняй себя в выражениях!
Я так и просидела на подоконнике, наблюдая за садом. Время от времени Сарочка начинала беседу очередным ворчанием на разные темы, но вскоре замолчала – видимо, заснула. А я не могла оторвать взгляд от горизонта, где уже потихоньку краснел закат. Птицы прекратили петь, зато подхватили их ритм сверчки и кузнечики. В воздухе, несмотря на время года, пахло летом, жимолостью и скошенной травой.
Думать о сложившейся ситуации не получалось – я боролась со своей гордостью. Комнатку с удобствами я нашла, даже корзинку с сентиментальными романчиками, но вот еды не было. И я сдерживала себя, чтобы не постучаться в дверь и не попросить покормить пленницу.
Но все же обернула себя – я не стану просить. Грустно, конечно, что предусмотрели все, кроме этого.
– Лучше быть сытой, чем гордой, – наставляла меня Сарочка. – Знаешь ли, на полный желудок лучше думается, моя дорогая.
Но переступать через себя мне и не нужно оказалось – ключ повернулся в замочной скважине, и дверь в комнату приоткрылась. На порог ступил высокий светловолосый мужчина с чертами лица, чем-то напомнившими мне Лаора. Но если у наемника была какая-то мягкая и совершенная красота, то у прибывшего – резкая, жесткая. Однако не было сомнений, что этот мужчина – не человек. Он совершенно точно инкуб, этот вывод я сделала по походке, по его взгляду и поведению.
В руках незнакомец держал поднос с небольшим глиняным горшочком и несколькими тарелками, прикрытыми блюдцами. Устроив свою поклажу на прикроватном комоде, он слегка поклонился:
– Приятного аппетита, леди Адель.
Я отвернулась, сделав вид, что мне совершенно безразличны блюда, от которых ещё исходил пар. Но незаметно сглотнула слюну.
Едва мужчина снова запер за собой дверь, и я осталась одна, то спустилась и пошла смотреть, что же мне принесли.
Интересно, отравлено? Ну мало ли, может, добавили зелья, которые… сделают меня более покладистой, например.
Я задумчиво постояла несколько минут над подносом, в котором обнаружила горшочек с жаркое, бульон и вареный рис. Рядом стоял кувшин с водой и стакан.
Видимо, это то, что едят аборигены? Но в целом выглядело все очень даже аппетитно.
– Да ешь ты! – не выдержав, пожала голос Книжуля.
– А если туда что-то подсыпали? – задала я резонный вопрос.
– Не попробуешь – не узнаешь, – философским тоном отозвалась магическая книга. – Магию все равно нельзя использовать, не сидеть же теперь голодной? Вдруг в Рее осталось все же хоть капля благородства, и все чисто?
Я вздохнула… и взялась за вилку. На сытый желудок думается проще – вдруг я прозрею, и появится план, как свалить отсюда быстро и незаметно?
Но даже после вкусной еды прозрения не наступило. Я походила по комнате, открыла все ящички и тумбочки, попыталась шпилькой отковырять замочную скважину как в приключенческих романах взламывают дверь. Но несмотря на ранний вечер, вскоре меня начало клонить в сон – видимо, сказалась разница в часовых поясов. Я умылась, сняла платье и бережно устроив его на плечиках в шкафу, переоделась в хлопковую ночную сорочку, обнаруженную там же. Она по фасону тоже будто сошла из какой-то девичьей грезы – пышная, с рюшами и в цветочек. Мило.
Заснула я быстро…
Это был один из тех снов, которые тебе неподвластны. И приходится наблюдать за происходящим не в силах что-то изменить.
А я вот решительно что-то бы поменяла. А лучше все!
Потому что в моем сновидении это я, а не Эва, стояла у алтаря в храме Единого. На меня лились благодатные лучи, отчего мои волосы выглядели как огонь, а платье – белое пышное, сотканное из кружева, то, о котором я всегда мечтала, будто искрилось. Наверняка со стороны безумно красиво… Но не это занимало мои мысли.
А жених. Идеальный, одетый с иголочки, с собранными черными волосами и зелеными, как летняя листва, глазами.
Лорд Рейанар Рейвенс собственной (хотя я теперь в этом сомневаюсь) персоной.
И вот со смены жениха я бы и начала. Да хоть на того же мэра! Потому пока сновидение походило на кошмар.
– Согласна ли ты, Адель Норил тэ Харвис связать свою жизнь с этим мужчиной? – прозвучал откуда-то голос священнослужителя.
Откуда-то – потому что определить это было невозможно. Зал был пустым. Ни гостей, ни духовников – только мы с магистром стояли напротив друг друга, держась за руки.
И даже разорвать прикосновение не получалось.
– Согласна, – это был мой голос, но я совершенно точно хотела открыть рот и сказать – «нет».
– Согласен ли ты, Рейанар Рейвенс, связать свою жизнь с этой женщиной, стать ее защитником и идти с ней до конца своих дней?
– Согласен, – твердо произнес Рей.
Благодатные лучи, которые спускались со свода огромного храма, стали ярче. Затем в воздухе поднялись искры и лепестки красных роз. Мне подумалось – как же это пошло! Красные лепестки в белом храме как-то даже кощунственно смотрелись.
Картинка поменялась быстро, словно бы предыдущая просто растворилась, а под ней были другие декорации.
И светлый храм вдруг сменился таинственным полумраком. В комнате было единственное освещение – несколько свеч у столика с вином и фруктами. Но и этого мне хватило, чтобы увидеть большую кровать с деревянным изголовьем с теми же лепестками красного цвета.
К слову, Рейанар перенесся вместе со мной и стоял очень и очень близко. Готовый к продолжению, видимо, свадьбы.
Прелестно!
– Я так этого долго ждал, Адель, – выдохнул он, сжав меня в объятиях.
Я сдавленно крякнула. Именно крякнула, это единственное на что хватило моего протеста. Рею точно больше по душе бы пришелся сдавленный, томный стон. Но нет. Пока можем – будем не романтично кряхтеть!
Широкие ладони мужчины скользнули по талии вниз, к застежке, которая заканчивалась у копчика. Начал медленно расстегивать.
– Какая у тебя нежная кожа, – губы Рея скользнули по щеке вниз, к шее.
Я задрожала, но от страха. Я совсем не готова к брачной ночи. И пусть даже в наведенном сновидении! Только вот магистр ещё одну пощечину, пусть и не по-настоящему, не хотел получить и предусмотрительно лишил меня возможности сопротивляться.
– Только платье совершенно лишнее, – хрипло продолжил одержимый, целуя все ниже и при этом умудряясь расстегивать корсаж. – Ты бы знала, как я об этом мечтал… И во всех моих представлениях всегда была ты, Адель.
А-а-а!
Меня сначала захлестнула паника. А потом закономерно пришла злость.
Вообще-то это мой сон, верно? Тогда какого шуса главная не я, а этот?!
Платье все же грудой ткани сложилось на полу. К счастью, под ним оказалось короткая нижняя сорочка, едва закрывающая бедра, но и этому я была благодарна.
Возмущение и ярость достигли пика, когда меня аккуратненько так уложили на постель, к слову, до сих пор в этих лепестках, а Рей лег сверху, удерживая вес на локтях.
– Знаете, у вас нет фантазии, магистр! – прошипела я ему в лицо, когда он склонился для поцелуя.
Рей удивлённо приподнял бровь. Видимо, не ожидал, что я смогу хоть что-то сказать. Но я не только обрела голос, но и силу – во сне на мне не было браслета и ошейника, которые блокировали магию, и я теперь ощущала, как по венам течёт огонь. Он же обволакивал грудь, мягко и согревающе, но при этом готовый вырваться наружу и жечь дотла.
– Тебе не понравилась спальня? – спросил он, не делая попытки даже слезть с меня.
– Ну что вы, здесь миленько, – я попыталась покрутить головой, но быстро поняла, что мне сегодня хотели продемонстрировать только потолок.
Говорю же – прелестно! Только можно это все для Эвы приберечь, пожалуйста? Так-то она законная жена, пусть супружеский долг отдает. А тот липовый свадебный ритуал в начала сна ничего не значит!
– Тогда что не так?
– Лепестки ужасные, – вздохнула я. – Ещё и красные.
Попыталась оттолкнуть мужчину и подняться, но одним движением он пригвоздил обе мои руки к покрывалу. И недвусмысленно прижался ко мне!
И вроде бы магистр не раздевался – он был занят освобождением меня от пышного платья, но вдруг одежда на нем начала исчезать.
Сначала сюртук. Затем рубашка.
– Только не… – взмолилась я.
И штаны тоже исчезли.
Теперь точно А-А-А!
– Только что, дорогая? – мурлыкнул мне в ушко мужчина, лизнул мочку уха. Поцелуями спустился к… декольте.
– Лепестки все еще ужасные! На таких совсем не хочется отдаваться, – дрожащим голосом выдала я, когда ложе вспыхнуло огнем. Моим, родным! Хоть в этом плюс сна, я понемногу возвращаю контроль не только над телом, но и над магией. Конечно, пока по чуть-чуть, но надеюсь это только начало!
Мне вот мой огонь не мог навредить, Рей тоже в принципе не пострадал и можно даже сказать спас меня – рывком поднял нас в воздух. Затем поставил меня на ноги, а сам с каменным лицом наблюдал, как огонь пожирает кровать.
– Упс, перестарались, – с усмешкой проговорила я. – Хотела только розы, но не рассчитала силы.
Эта сцена, как старые декорации, посыпалась, облезла, и мы оказались в новой комнате. Она в точностью повторяла мою спальню в особняке Харвисов. Я и рот открыть не успела, как меня бросили на кровать.
– Специально выбрал знакомые тебе декорации, – сообщил мне мужчина. – Я слышал, невинные девицы сильно нервничают в первый раз. Поэтому побудем здесь, чтобы ты не сильно волновалась.
– Плохой выбор, – доверительно сказала я и приподнявшись, шепнула на ухо замершего магистра: – Эту кровать выбирал мне лорд Ибисидский. Знаете, не очень этично спать с другим мужчиной на подарке от жениха.
Откровенное вранье, конечно, но мне было ни капли не стыдно. Да и что скрывать – приятно!
На щеках магистра выступили желваки. Аристократ, глядя мне в глаза, сжал мою грудь широкой ладонью и произнес с ухмылкой:
– А мне нравится, – затем взгляд ужесточился и он сцедил: – И запомни, Адель, он тебе никакой не жених! Ты моя – всегда была и будешь! И для тебя же будет лучше, если я в дальнейшем не стану этого повторять.
– Да вы… извращенец! – вспыхнула я в прямом смысле слова – то есть на коже выступили язычки пламени, с удовольствием поглощая заодно и кровать.
Она горела куда сложнее прежней, но треск раздавался очень приятный. Будто сижу у костра, жарю мясо на палочке…
Следующую кровать, на которой я оказалась уже лежа животом, постигла та же участь, несмотря на то, что лорд Рейвенс любезно зафиксировал мои ноги моим телом, а запястья сжал.
Я не стала даже представлять, как мы выглядим со стороны и спалила все.
Потом следующую кровать и ещё одну. Рей злился, но перестраивал полотно снов снова.
А потом меня уронили на шерсть какого-то белого животного, которое было расстреляно на каменный пол в гостиной у большого камина.
– Можешь попытаться спалить, – выдохнул в лицо Рейанар. В его глазах читалось торжество. – Но ничего не получится. Пол каменный, а шкура принадлежит огненному льву.
Я сглотнула ком, подкативший к горлу, когда лорд Рейвенс, крепко держа мои ладони, склонился ко мне. Поцеловал мои сжатые губы.
Во мне схлестнулись паника, страх и злость.
Через пару секунд он прекратил меня целовать, но только потому, что решил снять с меня нижнее платье.
И молитва с губ сорвалась машинально:
– О, Единый, владыка мира этого, душ грешных, спаси и сохрани…
– Серьезно?!
Ну… если сработает – да!