Глава пятая. Идуна. Месяц спустя

– Я беспощадный нортулдра и убью тебя наповал!

Услышав рычание, я резко очнулась от сна. В спальную комнату вбежал мальчик лет шести, а за ним девочка такого же возраста со зловещей улыбкой на лице. Мальчик завизжал, бросился на мою кровать и попытался спрятаться от «беспощадного нортулдры» за моей спиной, а преследовательница прыгнула сверху, выхватила подушку из-под моей головы и стала бить его по лицу.

– Я наложу на тебя ужасное проклятие! – потешалась она. – Ты вспыхнешь как костёр и сгоришь дотла!

Ещё окончательно не проснувшись, я слезла с кровати и отодвинулась подальше от расшалившихся детей. Мальчик отобрал у девочки подушку и закинул её подальше. Они начали бороться на руках, пока мальчик не упал с кровати, ударившись головой о деревянный пол.

– А-ай! – заплакал он и начал тереть глаза. – Так нечестно!

– Ну так что ж, нортулдры тоже играют нечестно! – лукаво ответила девочка, ничуть не признавая своей вины.

Вдруг на лестнице раздались шаги, и на пороге появилась наставница приюта.

– Арин, Петер! – строго воскликнула она. – Вы опять хулиганите в спальне? – Она хлопнула в ладоши: – Пойдёмте со мной! Я найду куда деть вашу бесконечную энергию!

Озорники в один голос застонали и неохотно направились вслед за воспитательницей.

Я снова осталась одна.

Глубоко вздохнув, я попыталась унять бешено стучащее сердце, потом достала из-под кровати мамину шаль и прижала её к щеке. Хорошо, что сорванцы не обнаружили единственную сохранившуюся у меня реликвию из прошлой жизни.

Я подошла к маленькому окошку в дальнем конце комнаты, и в горле у меня встал ком. Я уже месяц жила здесь, а всё никак не могла привыкнуть спать под крышей в этом тесном помещении вместе с толпой других детей, вдали от природы и стихий.

Дома меня убаюкивали шуршащий листьями ветер и журчащая по камням река. Теперь же я слышала только перешёптыванья других сирот, которые после отбоя рассказывали друг другу страшные истории, чаще всего о «злых нортулдрах», представляя моих сородичей чудовищами-колдунами, прячущимися под кроватями и в любой миг готовыми выскочить и напасть.

Некоторые из здешних детей присутствовали на празднике в честь открытия плотины. Их родители умерли, возможно, от рук нортулдров. Они говорили только о том, как Эренделл отомстит предателям, которые получили прекрасный подарок, но отплатили за доброту чудовищным коварством.

И их король тоже погиб в тот день. Ребята считали, что его убил один из наших старейшин, столкнув с края скалы у плотины. Предположение, конечно, смехотворное. Наши вожди ни за что не совершили бы подобного злодейства.

Разумеется, вслух я этого не говорила, помня о предупреждении советника Петерссена: если я хотя бы намекну, кто я на самом деле и откуда взялась, он больше не сможет меня защищать.

Потому что такие истории ходили не только среди детей. Весь Эренделл гудел рассказами про «предателей», и каждый житель обещал расквитаться с любым нортулдром, который попадётся ему на пути. Если я не стану держать язык за зубами, то, скорее всего, не доживу до воссоединения с семьёй.

А я обязательно найду своих. Нога уже зажила. Скоро я уйду отсюда и вернусь в лес, в объятия сородичей. Нужно ещё немного подождать, чтобы пуститься в нелёгкий путь к туманной стене.

Я выглянула через крошечное окошко на пасмурную улицу. Лёгкие хлопья снега сыпались с неба и опускались на булыжную мостовую. Разве уже зима? Когда заперт в деревянном ящике, очень легко потерять счёт дням. Но я знала, что скоро весь мир покроется белой пеленой и мороз будет пробирать до костей. Дома в холодные зимние дни мы все собирались у костра, накинув на плечи оленьи шкуры, и жались друг к другу, согреваясь. Рассказывали легенды, пели.

Больше всего я скучала по песням.

Я затянула мамину песню о волшебной реке памяти Ахтохаллэн. В ответ на мои бесконечные расспросы мама всегда отвечала: «Только Ахтохаллэн знает».

Мною овладела невыразимая тоска. Знает ли Ахтохаллэн, что произошло в тот день во время праздника? Вот бы найти её, чтобы спросить. Но до неё не добраться. Старейшины говорили, что она очень-очень далеко. Рыдания стали душить меня. Почему я не откликнулась тогда на зов Елены? Почему не послушала её хотя бы в тот раз?

Я так скучаю по дому. Увижу ли я вновь свою семью? Я заплакала.

– Что с тобой?

Я обернулась на голос и, к собственному изумлению, оказалась лицом к лицу с мальчиком, которого спасла в лесу.

Агнарр.

От удивления я остолбенела. Он был в ярко-красном костюме и таком же галстуке, светлые волосы коротко пострижены – наверное, его побрили, чтобы обработать рану на голове. От этого он казался старше, а изумрудно-зелёные глаза стали ещё больше.

Я покраснела, как его костюм. Что он здесь делает? Мальчик в таком наряде не мог быть одним из сирот. Неужели он пришёл из города, чтобы поблагодарить меня за спасение? Разве он может помнить, что тогда произошло? Я внимательно смотрела в его лицо в поисках ответов, но не находила их. Я вспомнила, как в телеге он взял меня за руку, но тогда он ещё не пришёл в себя и, скорее всего, сделал это неосознанно.

А я никогда не смогу этого забыть.

От моего пристального взгляда он чуть попятился.

– Из-звини, – заикаясь, пробормотал он. – Я не хотел тебя испугать. Просто услышал, как ты поёшь… Что это за удивительная песня?

Я растерялась.

– Колыбельная, которую пела мне мама, – призналась я наконец, хотя и сомневалась, что разумно так откровенничать. Ведь я из нортулдров.

И всё же выражение его лица говорило мне, что ему можно доверять. По крайней мере отчасти.

– Очень красиво, – неожиданно мечтательно ответил Агнарр. – А я свою маму совсем не помню. Она умерла, когда я был маленьким. А отец, скажем так, был не особенно нежен. – Он горько засмеялся: – Знаешь, короли, они такие.

У меня быстро заколотилось сердце. Так он сын короля? Значит, теперь…

– Вот вы где, принц Агнарр. А я вас повсюду ищу, – прозвучал глубокий баритон, и в комнату вошёл советник Петерссен. Увидев меня, он дружелюбно улыбнулся: – А, вы уже познакомились? Замечательно. Надеюсь, Агнарр не забыл о хороших манерах, – добавил он, слегка толкая Агнарра в бок.

Юноша игриво ответил ему тем же.

– Я сама благопристойность! – заявил он высокомерно, но явно поддразнивая советника. Петерссен с недоверием хмыкнул.

Я тем временем переводила глаза с одного на другого и никак не могла собраться с мыслями. Выходит, мальчик, которого я спасла, Агнарр, принц? Наследник трона Эренделла?

– Ваше… ваше высочество, – пробормотала я и упала на колени, лихорадочно вспоминая, как в эренделльских книжках, которые я читала, описывалось приветствие особы королевской крови.

Только, похоже, я промахнулась.

Агнарр сильно покраснел и покачал головой.

– Перестань, – неловко проговорил он, – не нужно этого.

– Извините. – Сгорая от стыда, я встала. – Я не… то есть… я хочу сказать…

Принц сделал шаг вперёд, протягивая мне руку. Я с колебанием пожала её, стараясь делать вид, будто мы касаемся друг друга в первый раз.

– Меня зовут Агнарр, – представился он. – Очень приятно познакомиться.

– А я… Идуна, – ответила я, расправляя плечи и поднимая подбородок, словно всю жизнь знакомилась с принцами. – Мне тоже… очень приятно.

Агнарр внезапно стал очень сдержанным и небрежно кивнул. Теперь он был не раненым мальчиком, а наследником престола.

– Надеюсь, в приюте с тобой обращаются хорошо, – произнёс он. – Сейчас здесь, конечно, очень много детей. Многие потеряли родителей во время битвы в Зачарованном лесу, в том числе и я. Но мы стараемся хорошо заботиться обо всех. Мы с Петерссеном попросили совет выделить дополнительные деньги на расширение здания. И ещё на питание, – добавил он с улыбкой. – Это была моя идея.

Я вспомнила про кусочек шоколада, которым он угостил меня в телеге.

– Очень хорошая идея, – согласилась я и повторила слова, которые он сказал мне в той телеге: – Шоколад утешает.

Принц удивился и наморщил лоб, словно что-то припоминая. Потом он просиял:

– Думаю, мы с тобой подружимся.

Петерссен хлопнул в ладоши:

– Прекрасно. Теперь, когда вы познакомились, пора возвращаться в замок. Ты готова, Идуна?

Я уставилась на советника Петерссена, не понимая, что он имеет в виду.

– Вы хотите, чтобы я поехала в замок?

– Разумеется, – ответил он голосом, не терпящим возражений. – Я ведь обещал позаботиться о тебе, правда? Извини, что долго не приходил. Как ты, наверно, догадываешься, месяц выдался беспокойным. Передача власти и всё такое. – Он повёл рукой. – Но теперь, когда пыль осела, я готов выполнить своё обещание. Жить ты, конечно, и дальше будешь здесь, но отныне станешь каждый день ходить в замок на уроки к учительнице Агнарра госпоже Ларсен. Это поможет тебе оправиться от горя.

Я оцепенела. Посещать замок? Ежедневно? Они шутят? А если моя тайна будет раскрыта?

– Вряд ли я смогу… – робко начала я.

– Сможешь, – твёрдо сказал советник Петерссен. – Тут и думать нечего. – Он вздохнул и, глядя на меня с сочувствием, продолжил: – Идуна, я понимаю, что в последнее время твоя жизнь сильно изменилась, тебе сейчас тяжело и ты чувствуешь себя здесь не в своей тарелке. Но я обещаю, что с сегодняшнего для станет легче. Пойдём. Мы устроим для тебя небольшую экскурсию по замку. Уроки начнутся утром в понедельник.

Я хотела было снова что-то возразить, но в это время в комнату снова вбежала та же самая озорная парочка. Теперь роль «безжалостного нортулдра» играл мальчик, с диким выражением лица гнавшийся за девочкой.

– Я убью тебя! – кричал он. – Так же, как убил короля!

Агнарр побледнел как полотно, и во взгляде выразилось страдание. У меня сжалось сердце. Ведь в первую очередь он не принц, а мальчик, потерявший отца. Петерссен уже хотел сказать своё веское слово, но я опередила его.

Дети снова бросились на мою кровать и стали бороться, выкрикивая что-то ещё о колдовстве и предательстве. Я решительно подошла к ним.

– Колдовство? – преувеличенно бодрым голосом вклинилась я в их болтовню. – Ну что вы, кому нужно колдовство, если есть волшебная сила щекотки?

И без всякого предупреждения я набросилась на них и стала щекотать под мышками. Проказники завизжали, стараясь вывернуться и умоляя перестать, совсем так же, как поступают дети нортулдров. Похоже, что щекотка действует одинаково на малышей всех народностей.

– Отпусти нас! – кричал мальчик. – Пожалуйста!

– Нам нужно выполнять поручения! – хихикала девочка, шлёпая меня по руке.

– Поручения? – повторила я совершенно наивным голосом, отпуская их и вставая. – Что же вы сразу не сказали? Я бы никогда не стала вам мешать!

– Да, да, поручения! – с облегчением подтвердила девочка. – Пойдём, Петер.

Они вскочили с кровати и, улепётывая к лестнице, чуть не сбили Агнарра с ног. Принц проводил их взглядом. Бледность всё ещё не сошла с его лица. Потом он обернулся ко мне и широко улыбнулся.

Мне показалось, что вся комната осветилась. Петерссен стоял рядом и одобрительно кивал, признавая, что я ловко угомонила шалунов.

Я смущённо улыбнулась Агнарру:

– Я только возьму пальто.

Загрузка...