В тот вечер Чейз стоял в дверях спальни новой гувернантки и изо всех сил боролся с одолевавшим его соблазном.
Он остановился у ее комнаты по причине самого невинного свойства. Ему захотелось убедиться, что мисс Маунтбаттен уже освоилась в своем новом жилище и у нее нет к нему претензий. Однако на самом деле Чейз сейчас наслаждался видом ее аккуратных круглых ягодиц. Это совсем не означало, что он пожирал ее глазами. Он ведь не какой-нибудь старикашка извращенец, который через специально проделанную дырочку подглядывает, как женщина раздевается в своей спальне.
Дверь в ее комнату была открыта, девушка стояла к нему спиной и не догадывалась о его присутствии, вероятно, потому, что склонилась над этим треклятым телескопом и позволила разглядывать свои восхитительные ягодицы, напоминавшие формой персики, более округлые, чем он мог себе представить, учитывая хрупкость ее фигурки.
Инстинктивно растопырив пальцы, он мысленно приложил ладони к этим прелестным ягодицам, чтобы оценить их размер и упругость.
Чейз, ты жалкий мерзавец!
Встряхнув руки, он громко откашлялся.
– Мисс Маунтбаттен…
Вздрогнув, она резко выпрямилась и повернулась к нему.
– Мистер Рейно?
– Скажите, вам нравится то, что вы видите?
– А что я вижу?
Ее взгляд обежал его с ног до головы. Одетый в вечерний костюм, Чейз мог только предполагать, что он сейчас представляет собой полную противоположность тому, каким предстал перед ней в первый раз. Он только что принял ванну, побрился и прошел через все мучения, полностью застегнув манжеты.
Александра растерялась.
– Я… э… Как бы это сказать?..
– Комната, – подсказал Чейз. – Она вам нравится?
– Ах это… – протянула девушка с явным облегчением. – Да. Благодарю вас. Даже не думала, что она окажется такой просторной.
– Обычно миссис Грили размещает гувернанток в комнате рядом с детской, но я сказал ей, что вам требуется комната с самым большим окном и чтобы ничто не загораживало вид неба. Я пришлю вам служанку, которая поможет распаковать вещи.
– Я уже распаковала вещи, – застенчиво ответила девушка. – Со мной был всего один сундук.
– Ну конечно. – Чейз переступил порог комнаты, а потом подошел к окну, чтобы посмотреть, как установлен телескоп. – Тут есть место для небольшого балкончика. Распоряжусь на этой неделе установить платформу и огородить ее перилами.
– Очень щедро с вашей стороны.
– Пустяки! Эгоизм в чистейшем виде. Если вы будете довольны своими условиями жизни, вам наверняка не захочется бросить это место. – Чейз наклонился и заглянул в окуляр. – Зачем он вам потребовался? Мне страшно любопытно, ничего не могу с собой поделать.
– Ведь наш договор закончится. В конце лета мне потребуется новая работа.
– Должен ли я понять это так, что вы вернетесь к настройке часов?
Она покачала головой.
– Я планирую начать новое дело. Вместо того чтобы продавать свое время, я собираюсь продавать кометы.
– Продавать кометы? – Чейз коротко рассмеялся. – О, я должен это услышать! Умоляю, расскажите, как вы собираетесь их отлавливать?
– Аристократы просто сходят с ума по кометам, но у большинства нет времени или интереса, чтобы заниматься каждодневной работой, связанной с наблюдением за кометами. Я стану наблюдать за небом и наносить на карту результаты наблюдений. Найду спонсора, который станет платить за мои усилия.
– То есть вы отыщете комету, а этот самый спонсор объявит, что открыл ее он? Это выглядит в высшей степени несправедливо.
– Меня не интересует слава. Женщина в моей ситуации должна быть практичной.
– Значит, вы собираетесь сделать астрономию своим бизнесом? Невероятно!
Алекс улыбнулась.
– Это лишь звучит захватывающе. На самом деле мне предстоит довольно скучная работа: часами разглядывать какое-нибудь темное пятно, чтобы увидеть нечто неясное, окруженное дымкой.
– Неясное? Исключительно научный термин. Именно неясное.
– Могу показать, как это делается, если хотите.
Она подошла вплотную к нему, потом, настраивая телескоп, наклонилась, предоставив ему возможность – как будто он мог отказаться – заглянуть за вырез своего платья. Чейз, конечно, отвел глаза – правда, не в первый момент. Это секундное созерцание двух божественно совершенных полусфер нежной женской плоти должно было продлиться намного дольше.
Чтобы отвлечься, он обвел взглядом комнату.
Что, это все, чем она владеет? Комната оставалась пустой. Правда, на столике для умывальных принадлежностей появился туалетный набор, надо сказать, весьма скромный. На угловой тумбочке разместились книги и письменные принадлежности. Несколько платьев висели на плечиках.
На стене над столом были пришпилены вырезки из газет и журналов, карта созвездий, открытка, выпущенная в память о появлении кометы Галлея, и еще какие-то небольшие заметки, которые он не смог разглядеть на таком расстоянии. Прочитал лишь заголовок одной из них – «Коттедж в аренду».
– Вот оно. Взгляните, если хотите. – Алекс сделала знак, чтобы Чейз заглянул в окуляр.
Он неуклюже наклонился и, зажмурив один глаз, уставился другим в бронзовую трубу. В качестве награды ему досталось туманное видение абсолютно ничем не примечательной световой точки.
– По-моему, я настоящий астроном. Могу заявить с полной уверенностью, – скосил он на нее взгляд, – что увидел неясное небесное тело, окруженное дымкой. Уверен, что Королевское астрономическое общество должно немедленно вручить мне медаль.
– Это не комета. Большинство небесных тел, окруженных дымкой, кометами не являются. Прежде чем объявить о своем открытии, вам придется исключить другие возможности. К счастью, астрономы до нас уже проделали большую часть этой работы. Существует книга, изданная одним французом, Шарлем Мессье. Он свел в каталог огромное количество небесных тел, которые не являются кометами, чтобы охотники за кометами просто не тратили на них время.
Александра принесла со стола стопку сшитых листов и дала ему посмотреть.
– Вы сказали – книга. Но это совсем даже не книга.
– Не смогла ее купить, – призналась Алекс. – Поэтому пришлось взять книгу в библиотеке и переписать ее. Проконсультировавшись с Мессье, нужно просмотреть список уже идентифицированных комет. Если в нем нет объекта, который вы обнаружили, можете запросить подтверждение в Королевском астрономическом обществе. Но и тогда в девяти случаях из десяти может получиться так, что ваша комета уже открыта.
– Но если небесное тело в дымке не комета, тогда что это?
– В большинстве случаев это туманность или скопление звезд.
– Боюсь, вам придется более подробно объяснить мне, в чем тут разница, если хотите, чтобы я понял предмет нашего разговора. Иначе вы будете продолжать говорить, а я в это время начну разглядывать мочку вашего уха.
Алекс вспыхнула.
– Можете себя не утруждать.
– В этом нет ничего трудного. – Скрестив руки на груди, Чейз привалился спиной к наличнику. – Я большой знаток мочек ушей, а ваши, надо сказать, исключительно хороши.
– Я имела в виду, что не нужно притворяться, будто вам интересны сведения из астрономии, мистер Рейно. Уверена: ваш сегодняшний вечер занят целиком, поэтому не хочу задерживать вас.
– Я не притворяюсь. Мы ведем потрясающую беседу. Даже несмотря на то что бо#льшая часть сказанного вами до меня просто не доходит.
Это была не вся правда. Александра Маунтбаттен восхищала его, поэтому он очень внимательно относился к тому, что имело хоть какое-то отношение к ней. Он отнюдь не собирался устремлять свои взоры в звездное небо, ему больше всего хотелось наблюдать, как она смотрит в телескоп. И тут ее фигура и мочка уха выходили на первое место.
Стоя к ней так близко, Чейз ощущал легкий аромат апельсиновой воды, который витал вокруг нее. Недостаточно сильный, чтобы определить его как аромат духов, но вполне ощутимый для того, чтобы представить, как она бережливо добавляет в ванну всего несколько капель ароматной воды. В этом тщательно выверенном ею количестве капель была уступка женскому желанию ощутить себя в условиях роскоши и одновременно проявить экономию, которая позволяла растянуть содержимое маленького флакона на как можно более долгий срок.
Крохотный крестик из коралловых бусин висел на узкой атласной ленточке. Длины ленты было достаточно только для того, чтобы подвеска покоилась у основания шеи. Что ж, опять тот же самый баланс между стремлением украсить себя и практичностью. Самого лучшего качества лента, которую она, судя по всему, смогла себе позволить, была куплена в самом малом количестве.
Черт, как было бы приятно нарушить этот баланс! Если бы девушка не работала у него, он забросал бы ее подарками и предметами роскоши. Снял бы все эти треволнения, которые возникают между ней и небесными объектами.
– Пожалуйста, продолжайте, – сказал он. – Я весь внимание.
– Туманность – это облако звездной пыли, которое перемещается в космическом пространстве. Звездные скопления – по названию понятно, что это такое. Иногда звезды в небе оказываются так близко друг к другу, что их ошибочно принимают за одну звезду. Мой любимый туманный объект, однако, не туманность и не кластер. У Мессье он значится под номером сорок. Это двойная звезда. Возможно, что это даже бинарная звезда.
– Правда? – Чейз опять принялся созерцать мочку ее уха.
Наклонившись к телескопу, девушка припала к окуляру.
– Бинарная звезда возникает, когда одна звезда силой гравитации притягивается к другой. Сближение будет происходить до того момента, пока силы притяжения двух звезд не уравновесятся. И тогда они окажутся привязанными друг к другу навсегда, обреченные вращаться в паре, как… танцоры в вальсе. Мне так кажется. – Она сделала пометку в своем блокноте. – Самое волнующее то, что центр притяжения бинарной звезды находится между звездами, образующими пару.
Какое-то время Чейз молчал.
– Будь я проклят! – наконец заявил он. – Вы были абсолютно правы, когда отругали меня за то, что этот прибор стоит без дела.
– Очень приятно, что вы поняли его ценность.
– Абсолютно! Подумать только, я мог бы уже давным-давно пользоваться им, чтобы соблазнять женщин. – Увидев, что Александра осуждающе смотрит на него, Чейз попытался оправдаться. – Ну ладно. Эти вальсирующие звезды… Звучит чертовски романтично!
– Не замечала, что вы склонны к романтике.
Их глаза встретились, и им обоим стала понятна одна очевидная вещь.
Александра была ближайшей к нему особой женского пола.
Чейз не собирался – ни в коем случае! – домогаться гувернантки, работающей в его доме. Да, он повеса, большой любитель женщин, но для джентльмена гоняться за кем-то из домашней обслуги не просто проявление распущенности. Это вызывает отвращение.
– Девочки… – пробормотал Чейз, преодолевая возникшее напряжение. – Как прошел ваш первый день?
– Многообещающе.
– Я и не сомневался.
– Вы могли бы рассказать мне об их интересах, о том, как их учили – обо всем вообще?
– Их практически ничему не учили, но все равно им удалось вырасти умными. Сфера их интересов: шалости, болезни, мелкое воровство, преступные заговоры против прислуги…
Александра тихо засмеялась.
– Вы говорите так, словно они закоренелые преступницы.
– Они уверенно идут по этой дорожке. Но теперь есть вы. Вы возьмете их в руки. Я верю в вас, мисс Маунтбаттен. – Он игриво похлопал ее по плечу. – У вас врожденный талант поддерживать строгую дисциплину.
Она сжалась.
– Кстати, об этом…
– Если вы собрались извиняться, то не стоит. Я полностью заслужил вчерашнюю выволочку, и даже более того. Хочу вас заверить: вы уже не увидите хуже того, что видели. Тем не менее я должен сказать вам следующее…
Александра сосредоточилась. У нее имелись пугающе огромные запасы внимания, которым она могла одаривать всех вокруг. И это, естественно, признал Чейз. Эта женщина добровольно вглядывается в пустоту ночи в надежде на то, что когда-нибудь крохотная частичка света блеснет в ответ. Пока Александра рассматривала его, Чейз вдруг понял: ему хочется стать тем, кто принесет ей награду за эти наблюдения.
«Здесь только темнота, дорогуша. Не трать время попусту».
– Если вас беспокоит моя репутация, – сказал он скорее для себя, чем для нее, – то это напрасно. Мысль соблазнить вас никогда не придет мне в голову.
Она кивнула.
– Благодарю за ваши заверения, мистер Рейно. Я с величайшей признательностью принимаю их.