Ну вот, наконец, позади суматоха прощания, родители, дающие последние наставления своим чадам, беготня классной Галины Дмитриевны. Она до самого отправления носилась от одного подопечного к другому и постоянно пересчитывала нас. Подумаешь, высшая математика – четырнадцать человек.
И вот я уже махала маме из вагона. Поезд разогнался, стучали колеса, путешествие началось.
Мы сидели в купе. В нашем отделении кроме нас четверых – меня, Наташи, Юры и Юриного друга Святослава – собрались еще пятеро. Святик рассказывал анекдоты, все смеялись и болтали, перебивая друг друга. В соседнем купе, где ехали остальные наши одноклассники, стояла напряженная тишина. Кажется, они завидовали нашему веселью.
Я сидела на нижней полке. Рядом – Наташа, прильнувшая к Юриному плечу. Юра не болтал так много, как другие мальчишки. Ему не нужно выпендриваться перед девчонками. Стоит только запеть – и их внимание гарантировано. Но он не старался завоевать популярность и смотрел только на мою подругу. Оказывается, Наташа нравилась Юре аж с третьего класса. При этом ни я, ни моя подруга не догадывались о его интересе до самой Карелии. В первый вечер, который мы провели у костра, Наташа подошла к нему сама.
– Здорово поешь, – сказала она небрежно и улыбнулась.
Я наблюдала за ними, прижимаясь щекой к шершавому, остро пахнущему смолой и хвоей стволу сосны, и видела, как Юрино лицо вспыхнуло от радости, как будто внутри вдруг включили лампочку. Уже тогда я поняла, что мне ничего не светит.
Только не думайте, будто я такая дрянь, которая может отбить парня у лучшей подруги. Наташин парень – это святое. Я даже не стала бы с ним разговаривать, если бы он вдруг решил переметнуться ко мне… Но все равно было как-то неспокойно и больно.
– Эй, Марина, чего такая хмурая? Готичный вайб поймала? – заорал Святослав и обнял меня за плечи.
Я осторожно высвободилась. Когда-то мы с ним встречались. Совсем непродолжительное время – месяц, наверное. Мне тогда ужасно хотелось встречаться хоть с кем-то. С первым, кто захочет встречаться со мной. Этим парнем оказался Святослав, но я быстро поняла, что мы с ним друг другу не подходим, и прекратила отношения. Вот только Святослав до сих пор не понял, из-за чего мы расстались, парни вообще часто бывают туповаты.
Вот и сейчас Святик сделал вид, что не замечает, как я ненавязчиво высвобождаюсь из-под его тяжелой руки. Он по-хозяйски обнимал мои плечи и прижимал меня к себе еще сильнее. Пришлось на него прикрикнуть. Он сначала обиделся, но тут же снова включился в беседу. Вернее, снова устроил сольное выступление. Ненавижу парней, которые думают, что весь свет вращается вокруг них. Я узнаю их по громкому голосу, неумению слушать и обилию разнообразных историй, которые случились с ними или, на худой конец, с их друзьями или соседями. Эти истории непременно должны услышать все. Не люблю тех, кто работает на публику и считает себя звездой, хотя многим девчонкам такие нравятся. Вот, к примеру, сейчас наша одноклассница Юнна глаз со Святослава не сводила, с готовностью смеялась над каждой его шуткой и едва не захлебывалась от восхищения.
Пусть Святик с Юнной и встречается. А я уж точно без него обойдусь. Лучше остаться одной, чем связываться абы с кем. Да, может быть, рано думать о таких вещах в пятнадцать, но по мне – самое время.
– Ребята, у вас все нормально? Не шумите, вы мешаете соседям! – строго оглядела нас классная, проходя мимо. Она и тетя Лена из родительского комитета, которая тоже поехала с нами, расположились через два купе от нас.
– Что вы, Галина Дмитриевна?! – бодро отозвался все тот же Святослав. – Мы тихи, как здания готического квартала.
И Юнна с готовностью захихикала. А классная шутку проигнорировала.
– Смотрите, ребята! И помните: завтра у нас очень насыщенный день. Будет длинный переезд, так что отдыхайте и набирайтесь сил, – напомнила она.
– «И набирайтесь сил, ребята», – шепотом передразнил ее Святослав. – А пойдемте-ка в тамбур. Я покажу вам архитектуру поезда. Это просто шедевр! – Он засмеялся.
– Пойдемте изучим местную архитектуру, не сидеть же здесь, – подхватил кто-то, и ребята шумной толпой вышли из купе.
Остались только я, Наташа и Юра – неразлучная троица.
– Ты и вправду какая-то грустная. Что-то случилось, сестренка? – спросила меня подруга.
– Да нет. Все в порядке, – ответила я, поплотнее закутываясь в одеяло. В вагоне было не то чтобы жарко.
Мы помолчали.
– Тебя Святик достает? Только скажи, и я поговорю с ним по-мужски, – предложил Юра.
– Нет, спасибо. – Я отвела взгляд.
Его благородство – вот что меня убивало. Жалко, что я не разглядела Юру до Карелии, до Наташи – тогда у меня еще был шанс все изменить.
Подруга сердито отстранилась от Юры, подвинувшись поближе ко мне, обняла за плечи.
– Не расстраивайся. Все будет хорошо. Я знаю это совершенно точно, – пообещала она, заглядывая мне в глаза. – Вот ты веришь, что на Рождество и Новый год случаются чудеса?
Я помотала головой.
– А вот я верю. И знаю, что с тобой обязательно произойдет какое-нибудь чудо.
В проходе послышались голоса и смех. Возвращалась компания, возглавляемая Святославом. Видимо, осмотр местных архитектурных достопримечательностей не занял много времени. Ну, сейчас начнется: «Что за секреты?»
Наташа тоже подумала об этом. Она погладила меня по плечу, вернулась к Юре и демонстративно стала пить чай.
Рождество, Новый год, чудеса… Не скажу, чтобы я в это верила – мне все-таки, слава богу, не пять лет. Однако именно с приходом этих праздников всегда начинаешь ждать что-то особенное. Как будто простая календарная дата может изменить твою жизнь. В тот день, 23 декабря, поезд мчал нас в один из самых красивых и сказочных городов мира. Так почему бы и мне не надеяться на чудо?..
Я засыпала под мерный стук колес и думала о том, что дорога всегда дает надежду. Двигаться куда-то всегда лучше, чем оставаться на месте.
– Подъем! Подъем! Через час прибываем! – Громкий голос ворвался в мой сон, оставив от него одни осколки. А жаль. Мне снилось что-то удивительно красивое и романтичное.
Мне еще не хотелось отпускать сон, но вторжение реальности было уже не остановить.
– Марина, Юра! Я занимаю вам очередь! Вставайте! – Верная Наташа потрясла меня за плечо, разгоняя остатки сна.
Пришлось тоже встать, взять полотенце, зубную щетку и пристроиться к очереди рядом с подругой.
– Пропустите! Экстренный случай! Острая необходимость! – К нам протиснулся Святослав и без лишних сомнений встал впереди всех. – Мне сегодня ужасы снились! – заявил он.
Вскоре поезд остановился в Пскове. Нас отвели в кафе, чтобы поесть и выпить кофе, а спустя еще два часа прибыл автобус. Наташа и Юра, конечно, сидели вместе, я – одна, сразу за ними, а за мной разместились Юнна со Святославом.
«Ну вот, – думала я, – скоро образуется еще одна пара. Тем лучше. Святик мне давно надоел».
Поскольку в автобусе собрались все свои, ехать оказалось даже веселее, чем в поезде. Классная рассказывала нам о Риге, а потом мы слушали музыку и подпевали песням. Даже переезд границы, на которой пришлось выйти из автобуса и выдержать строгую процедуру проверки и паспортного контроля, не испортил настроение. Вся дорога заняла чуть больше шести часов, и к вечеру мы были уже в Риге.
Рига встретила нас хмурым серым небом, чуть оттененным белыми крапинками снежинок. Снежная пелена придавала городу романтичный флер, она казалась сказочной вуалью, наброшенной на повседневность. Сквозь нее все выглядело загадочным, немножечко потусторонним. Возможно, в этом был виноват канун Рождества – время, когда все вдруг начинают верить в чудеса.
Отель – высокий, устремленный в серое небо – мне очень понравился, как и церковь напротив.
Женщина на ресепшене напоминала повзрослевшую Снегурочку. Наверное, из-за светлых волос, заплетенных в аккуратную косу, и голубого, с белой окантовкой, строгого костюма. Хотя странно вообразить себе Снегурочку уже не слишком молодой, к тому же в очках. Но портье улыбнулась и так смешно, с заметным прибалтийским акцентом сказала: «Добро пожаловать!», что у меня еще больше поднялось настроение.
Мы с Наташей разместились в одном номере. Юра со Святославом – в соседнем.
Бросив сумки на кровать, мы поспешили спуститься в холл. Сегодня нас ждала вечерняя экскурсия. Ни о какой усталости даже речи не шло, хотя кое-кто из наших бурчал, что лучше повтыкать в телефон, чем бегать по холоду.
Пока мы гуляли по Риге, мне казалось, что я попала в старую книгу сказок. Под ногами лежали булыжные мостовые, улочки были узкими, словно в средневековье, черепичные крыши припорошил снег… Волшебства добавляли острые шпили, флюгеры, изящные литые фонари и рождественская мишура – венки или еловые ветви над дверями, большие тыквы и ягоды остролиста. Так и кажется, что очутился в сказке Андерсена, и все может ожить в любой момент. Выгнувшая спину чугунная кошка на крыше – фыркнуть и повести усами, статуя последнего губернатора – улыбнуться и кивнуть, приветствуя гостей города. А еще я так и ждала, что вот-вот из-за угла появится трубочист в высокой черной шляпе и с маленькой лесенкой в руках.
Ощущение чуда витало в морозном воздухе, сияло улыбками на лицах прохожих, звенело в гуле колоколов, далеко разносящемся по радостно гудящему городу.
Зимние праздники в Риге начинаются с 24 декабря – сочельника перед католическим Рождеством – и продолжаются аж до 7 января – Рождества православного. Нам повезло, что мы попали в город как раз на Рождество. Оно в Латвии, как и во многих европейских странах, важнее Нового года. Вроде Рождество католическое, до нашего еще далеко, но все равно невольно заражаешься праздничным настроением.
Погуляв по городу и полюбовавшись маленькими рождественскими базарчиками, мы зашли в кондитерскую. Сегодня, как сообщила нам официантка, которая неплохо говорила по-русски, особое меню, и нам непременно нужно отведать рождественское печенье со смешным названием пипаркукас. «Печенье с перцем», – перевела она. Признаюсь, что решилась на эту странную штуку не сразу. Но, вопреки опасениям, печенье оказалось вовсе не горьким, а сладким, с ярко выраженным пряным привкусом. Пахло гвоздикой, перцем и еще чем-то незнакомым. Мне понравилось.
Наши печенья были сделаны в форме рождественских звезд, ангелочков и сердечек. Я заметила, что Наташа с Юрой съели одно сердечко на двоих – ровно по половинке, – и отвела взгляд, словно увидела что-то неприличное. Благодаря очень светлой коже я краснею очень легко, по поводу и без него, вот как сейчас. Ненавижу в себе эту особенность.
В кафе мы проторчали, наверное, час, пока Галина Дмитриевна едва ли не силой вытолкала нас оттуда – в завершение вечера был запланирован рождественский концерт в одном из знаменитых соборов. Мы с Наташей не являлись любителями классической музыки, да и среди остальных, пожалуй, вряд ли нашлись бы ее фанаты. Поэтому мы посмеивались, слушая аханье классной, какое нас ожидает чудо. Но стоило войти в собор, как настроение переменилось. Там было очень красиво: высокие колонны, резные кафедры, витражные окна… Неподалеку от алтаря стояла модель рождественского вертепа с елочными ветками и куколками, изображающими Мадонну с Младенцем и пришедших к ним волхвов и пастухов. Все показалось мне милым и отчего-то таким знакомым, словно я после долгих скитаний наконец вернулась домой… Проходя меж рядов высоких скамеек – в отличие от наших церквей в католических храмах во время службы сидят, – я чувствовала себя странно. Как будто это уже происходило со мною когда-то. Так давно, что позабылось… А может, я видела это место когда-то во сне?.. Трудно сказать.
– Сосновская! Сядь, пожалуйста! Концерт вот-вот начнется. Ты мешаешь людям!
Громкий голос классной вернул меня к реальности. Я на миг зажмурилась и тряхнула головой, словно просыпаясь. «Придумала тоже: знакомое место! Я впервые в Риге. А что, если это генетическая память? – размышляла я. – Ведь мои родители познакомились здесь и наверняка бывали в этом соборе. Ступали по черно-белым плитам пола, истертым сотней тысяч ног, стояли под этим высоким арочным сводом, смотрели, как трепещет от сквозняка пламя свечей… Завидую архитекторам тех времен. Тогда можно было создать настоящий шедевр, такие строения стоят веками – не то что нынешние здания. А вдруг мне тоже удастся спроектировать нечто подобное?..»
– Марин, что с тобой? Ну садись же, Юра нам занял место! – Наташа, которая уже сидела на лавке, нетерпеливо дернула меня за полу широкого зимнего пуховика.
Я опустилась на лавку рядом с подругой, мельком заметив, что Юра попытался накрыть ее руку своей, а Наташа, покосившись на меня, высвободилась.
Концерт, как оказалось, был органный. Огромный орган располагался позади нас, на специальном балкончике, поэтому, когда зазвучала музыка, мне показалось, что она доносится с неба. Сначала звуки были тихими и торжественными, но постепенно темп и громкость нарастали, и уже они обрушивались на нас каскадами. Подчиняясь странной магии, я на время забыла обо всем. Сердце билось в такт мощным аккордам: бах-бах-бах, бах-бах-бах! Я закрыла глаза, сосредотачиваясь на непривычных ощущениях, и мне вдруг показалось, что все набившиеся в огромном зале люди исчезли, и я осталась в соборе одна. Время словно повернуло назад и полным ходом понеслось в прошлое. В те дни, когда этот собор был еще молод. Мне казалось, что я, погруженная в молитву, стою на коленях на холодном полу.
Бам! Особенно громкий аккорд заставил сердце тревожно замереть. Мне почудился стук распахнувшейся двери и странные металлические, лязгающие шаги за спиной – как будто ко мне подходил некто, облаченный в железо.
Я вздрогнула, открыла глаза и поняла, что снова нахожусь среди людей. Кто-то тихо, но натужно кашлял, скрипела спинка скамейки – сидящая передо мной женщина никак не могла устроиться на месте. И как же я не слышала этого раньше? Но теперь волшебство рассеялось, словно его и не было, и только Мадонна, прижимая к груди святого Младенца, смотрела на меня печально и пристально. Прямо на меня! Я могла бы в этом поклясться!
Интересно, что со мной сегодня?..
Но посещение собора закончилось вовсе не на романтической нотке. Когда орган замолк и слушатели стали расходиться, обнаружилось, что Святослав умудрился заснуть и даже сладко похрапывал во сне.
Мы вернулись в гостиницу, где ждал торжественный рождественский ужин. Признаюсь, я чувствовала себя слишком уставшей и переполненной впечатлениями, чтобы уделить ему достойное внимание, и отправилась спать, едва попробовав замечательную утку с черносливом. Такого невероятно длинного и полного разнообразными впечатлениями дня у меня еще не было.
Я стояла на высокой замковой башне. На мне было старинное платье с широкими рукавами, а распущенные волосы развевались по ветру светло-золотой волной. Я находилась здесь, на башне, и в то же время видела себя со стороны.
Внизу, по направлению к воротам, ехал на вороном коне рыцарь в темных доспехах. Мне казалось, что я его знала, но почему-то никак не могла вспомнить. Я хотела разглядеть его, но всадник был в глухом шлеме с навершием в виде когтистой птичьей лапы.
Была зима, снег лежал на перилах и на открытой площадке, у меня под ногами, а снежинки все опускались и опускались, медленно танцуя с легким ветерком. Я захотела поймать одну из них на ладонь, но сделала резкое движение и… проснулась.
Серый предутренний свет проникал в комнату сквозь неплотно задернутые шторы. Я приподнялась на кровати и удивленно огляделась, вспоминая, где нахожусь. На соседней кровати спала Наташа, должно быть, видя десятый сон. На тумбочке возле меня лежал рождественский ангел, сделанный из золотисто-коричневого пряного теста. Наверное, подруга принесла его, когда я спала. Я осторожно взяла хрупкую фигурку и улыбнулась. Рига… Рождество… Настоящая сказка… Чего еще можно желать?..