Амстердам, 15 сентября 1889 года
Остаток раннего утра Эрих провёл за химическими опытами. Разумеется, после потрясения на причале о досыпании не могло быть и речи.
А до визита в управление полиции оставался определённый временной зазор.
Но дело не спорилось. Цепочка химических реакций, что ещё вчера выстраивалась в непротиворечивый логический ряд, сегодня давала сбой, вызывая дополнительную неудовлетворенность.
Около восьми утра Эрих досадливо отодвинул от себя реторты и стал собираться. Он облачился в официальный рабочий сюртук и удобные брюки; обулся в лакированные штиблеты, на голову надел охотничью шляпу с двумя козырьками – Краузе всегда предпочитал её кургузому и неудобному котелку. Дождь за окном устало стих, и Эрих решил пройтись до здания управления пешком.
Город уже начинал свою суетливую жизнь, на узеньких улицах появлялись хмурые рабочие, спешащие на смену, открывались ставни лавок и ремесленных мастерских, спешил в конторы служивый люд.
Эрих прошёл вдоль нескольких каналов: ветер, как и дождь, тоже успокоился, и вода в руслах казалась мёртвой, стоячей. Лишь иногда редкое в это пасмурное сентябрьское утро солнце играло на поверхности короткими бликами, выбираясь из-за серых туч.
Возле главного входа в управление уже стоял немногочисленный пикет.
Трое взлохмаченных мужчин, при виде которых напрашивалось слово «бродяги», топтались под фанеркой на длинной ручке, на которой было написано: «Остановите пришествие дьявола». Бородач, что держал древко, когда Эрих проходил мимо, вытянул руку в его сторону и изобразил на лице соответствующую гримасу, стремясь привлечь внимание. Однако Краузе прошествовал мимо без всяких эмоций на лице. С другой стороны от входа мыкался ещё один неприкаянный гражданин, который при ближайшем рассмотрении оказался полузнакомым газетчиком-репортёром. Увидев Эриха, он дёрнулся было к нему, но Краузе, ускорившись, ловко юркнул за надёжные двери городского управления полиции.
Судебно-медицинская экспертиза располагалась во дворе учреждения, во флигеле, и занимала два этажа. Эрих, показав пропуск дежурному, сразу же проследовал туда. Требовалось произвести более детальный осмотр трупа Эммы де Беккер и доложить результаты инспектору Винку.
Но в кабинет к инспектору Эрих попал только к обеду.
– Никак не могу взять в толк, откуда эти писаки немедленно узнают о происшествиях? – брюзгливо заметил Винк, нахохлившись за своим массивным столом. Внушительное мясистое лицо инспектора выражало очевидное неудовольствие. – Не успели мы отвезти тело в морг, как у порога уже дежурят репортёры…
– Вашему рядовому составу никогда не мешала лишняя пара десятков центов, – заявил Эрих, проходя по кабинету и усаживаясь в кресло перед столом. – А то и пара гульденов, – добавил он.
– Не замечал, что эти писаки настолько щедры…
– Каждый крутится, как может. Скажите лучше, откуда у вас пикеты под окнами, вы что, не можете принять меры?
– У меня связаны руки! – негодующе воскликнул Винк. – Придётся писать докладную бургомистру, чтобы усмирить этих мерзавцев. Ведь на данный момент они де юре не нарушают общественных законов. Мирный пикет и всё такое. Чёртовы городские сумасшедшие!
– Весело у вас тут, я смотрю, – хмуро заметил Эрих.
– Веселье начнётся, когда вечерняя пресса выйдет с кричащими заголовками. Мне уже сделали втык из префектуры! Убитая имела кой-какой вес в светском обществе. Да и её папаша тоже!.. Что там по отчёту?
– Я уже отдал распечатать. Могу озвучить основные моменты устно.
– Будьте так добры, Краузе, – с нотками сарказма попросил Винк. – У меня сегодня ожидается крайне напряжённый день.
– Я понимаю. Причина смерти – асфиксия, это подтвердилось. Существенная деталь – девушку не повесили, а задушили. Причём не руками, предположительно верёвкой или тонким канатом, рубцы на шее достаточно характерны. Разрезы сделаны посмертно, но почти сразу после удушения. Резал профессионал. Из грудины извлечено сердце. Относительно аккуратно, тоже профессионально. Шрамы в виде треугольника на левой стороне грудной области не глубокие, предположу, что нанесены как некий особый знак. Версию подтверждает то, что «грани» треугольника имеют следы термообработки, возможно, их прижигали неким раскалённым инструментом.
При этих словах Винк отчётливо крякнул.
Эрих кинул на инспектора быстрый взгляд и продолжил:
– Следов борьбы нет, будто бы девушка смирилась со своей участью и не сопротивлялась. Следы сексуального насилия отсутствуют. Под ногтями – чисто. Других повреждений конечностей или органов не обнаружено. Время смерти – полночь прошлой ночи плюс-минус.
– Скверно! – Лицо Винка скривилось, лоб собрался в озабоченных морщинах. – У нас появился какой-то псих, а мы ни сном ни духом! Что за варварство?! Убивать, да ещё и вырывать сердце?! Зачем? Я понимаю, когда с катушек съезжают всякие насильники, но тут? Убить просто так?!
Краузе на тираду инспектора особо не прореагировал, только склонил голову, как бы соглашаясь с неутешительными доводами.
– Вы полагаете, что её убили неподалёку от рыбной биржи? – поинтересовался Винк после паузы, достав из кармана жилетки платок и вытирая им своё вспотевшее лицо. – Мы отправили туда людей, чтобы обошли окрестные здания.
– Полагаю, нет. Её привезли в экипаже. Тащить тело до причала, пусть и ночью, довольно рискованно. Если же подъехать к площади у пирса в экипаже…
– Не проще ли тогда скинуть труп в ближайший канал? Эти чёртовы каналы у нас чуть не в каждом квартале!
– В каналах, как правило, нет необходимой глубины. Скрыть труп в них очень проблематично. Его обнаружат сразу, как рассветёт.
– Вы, Краузе, как-то очень лестно отзываетесь об умственных способностях этого психа. Послушать вас – так он всё распланировал заранее.
– Думаю, так и было. К тому же что-то мне подсказывает, что мы имеем дело не с одним психом, как вы изволите выражаться.
– С группой психов? – Брови Винка поползли вверх. – Ещё не лучше!
– Вырезанный на груди убитой треугольник наводит меня на определённые мысли, – задумчиво проговорил Эрих. – А на вашем месте я бы рекрутировал группу, что производят водолазные работы.
– Что-что? Это ещё зачем? Труп же не успели скинуть в бухту!
– Этот труп – нет. Но вдруг были другие? У вас за последнее время люди не пропадали? Быть может, у убийц отработанная тактика? Якорь к ноге, и за борт, чтобы без следов. Ну, не за борт, а с причала – в воду, имею в виду.
– Чем больше я вас слушаю, Краузе, – заметил Винк кисло, – тем меньше мне всё это нравится.
– Работа у нас такая, – пожал плечами Эрих. – Что по свидетелям?
– Ищем, но пока негусто. Есть письмо, которое Эмма оставила своему женишку.
– Письмо? – оживился Эрих. – Оставила письмо Симону?
– Ну да, – нехотя признался Винк. – Тот нашёл его уже после… после того, как… Там она пишет, что решила отправиться путешествовать, чтобы он не держал на неё зла и тому подобное. Короче, дала ему полный от ворот поворот.
– А могу я взглянуть? – заинтересовался Эрих. – Довольно любопытно. И когда она его написала?
– Дата стоит вчерашняя. Краузе, вы же знаете, что я не имею права передавать вам улики. Как и обсуждать этапы следствия. Вы внештатный сотрудник! Я делаю это только из-за моего к вам расположения. Иногда вы даёте действительно ценные советы, а у меня не так много толковых помощников.
– Винк, вы же меня знаете! – Эрих даже прижал ладонь к груди. – Всё, что сказано в пределах этого кабинета или даже управления, тут и останется.
– Знаю, знаю, – проворчал инспектор.
– И потом, я не прошу передать мне вещественное доказательство, я прошу лишь взглянуть на него.
– Ладно, – смирился Винк. – Дам распоряжение Брендону из канцелярии, подойдёте потом к нему. Ещё есть один ненадёжный свидетель, который утверждает, что видел де Беккер с каким-то представительным молодым повесой. Якобы голубки мило беседовали, хотя эта де Беккер, чёрт бы её взял, числилась на тот момент невестой адвокатишки.
– Хм… И где этих «голубков» видели?
– Позавчера, на выставке живописцев в Рейкс – музеуме.
– Э-э-э… Винк. – Эрих поднял голову и взглянул инспектору в глаза. – Должен вам признаться, что… Короче говоря, ваш свидетель не врёт, но тем самым повесой, как бы это подозрительно теперь ни звучало, был я.
Винк некоторое время молча и непонимающе смотрел на собеседника, а потом вдруг закашлялся. Ему даже пришлось некоторое время прикрывать рот платком.
– Вы… – Инспектор кашлянул ещё раз, сделал новую попытку прочистить горло, захрипел, но в итоге справился. – Вы были знакомы с убитой? – На лице Винка застыло озадаченное выражение.
– Не то чтобы близко, – признался Эрих, понимая, что рано или поздно эта информация так или иначе всплывёт. – Мы познакомились лишь три дня назад на приёме у бургомистра.