– Платье ушьешь. Полотенце тоже сама стирай, и нижнее белье… Нет-нет. Белье купить надо бы. Тощая! Что смотришь? Ешь!
Она и так ела. Ловила обжаренные кусочки сальца, что плавали в прозрачно-золотом бульоне, и отчаянно пыталась понять, почему думает не о еде, а какой-то Роззи. Неправильные, но очень настырные мысли раздражали и мешали насладиться пищей.
– И не вздыхай! Не люблю этого! Нельзя тебе много, иначе желудок скрутит. Господин доктор лучше знает, как доходяг выхаживать. Теперь слушай и запоминай: для горничных работу в доме назначаю я или сам герцог де Сармунд. Больше всего господин ценит послушание. Скажет на одной ноге прыгать – прыгаешь, скажет лечь спать на площади – идешь и ложишься…
Энджел похолодела. Создатель…Герцог самодур?! Но мисс Пери громко фыркнула, оглаживая белый передник.
– Волос много – мозгов мало. Никто тебя на площадь не отправит. Но тростью получить можешь. Наш уважаемый хозяин наделен Даром. Понимаешь?
С трудом. Энджел мало слышала о некромантах. В Ангалии остался лишь род де Сармунд, что носил в своей крови Дар говорить и договариваться со смертью. Они могли облегчить кончину или сделать агонию невыносимой, указать путь заблудшей душе или запутать ее, могли напитать амулет защитной силой или наслать проклятье. Но у каждого были свои способности. А еще поговаривали, что разозлить некроманта куда легче, чем обычного человека, ведь в его венах кипит темная магия – она и делает характер вспыльчивым и скверным.
– Я буду внимательна, мисс Пэри, – согласилась Энджел.
За такое место надо держаться! Даже если сюда возят Роззи. О, Создатель… Энджел зло захрустела лепешкой.
Женщина присела напротив, сложив крупные кисти замком.
– Вот именно деточка, и к тому же…
Договорить не успела.
– А, вот та грязная побирушка, о которой шепчется весь особняк!
На пороге появилась молодая служанка. Светлые, совсем как у Энджел, волосы собраны в тугую косицу, вздернутый носик презрительно наморщен, а грудь того и гляди вывалится из глубокого декольте.
– Уже закончила чистить камин, Клэр? – холодно обронила экономка.
Наглая девица прищурилась:
– Закончила!
– Так закрой рот и займись коврами в малой гостиной.
Темные глаза наполнились яростью, будто это Энджел отдала приказ. Громкий хлопок двери оборвал короткий и неприятный разговор.
– Тебе придется с ней работать, – повернулась к ней женщина. – Дрязги меня не интересуют – приказы должны быть исполнены. Разбирайтесь между собой сами.
– Но я ничего ей не сделала!
Устыдившись беспомощности собственной фразы, Энджел с удвоенной силой застучала ложкой.
– Дай Создатель и не сделаешь, – задумчиво проговорила мисс Пэри, а потом, гулко хлопнув по столу ладонями, поднялась. – Довольно разговоров. Доедай, и я покажу тебе кровать. Господин де Сармунд щедр, и те, кто живет в особняке, довольствуются комнатой на двоих. Поселю тебя к Лотте-кухарке. Тихая соседка.
***
Трость резко опустилась на узкую спину. С оттягом, жестко, оставляя за собой багровый след.
– Деся-я-ять…
Возбужденный стон любовницы не успокоил. Женщина извивалась и текла, но вместо привычного удовлетворения нутро выгрызали раздражение и злость.
– Одиннадцать… – захрипела на очередной удар, содрогаясь от удовольствия и боли.
Сколько он перебрал таких? Элитных шлюх, готовых засунуть в себя что угодно и стерпеть любую прихоть. Удары, брань, бесконечное количество любовников, когда одну имеет дюжина, заливая семенем с ног до головы. Но только Роззи наслаждалась своей работой. К черту ласку – этой нужен был крепкий кулак.
Любая вольность с ней превращалась в обоюдное удовольствие. Но только не сегодня.
– Пятнадца-а-ать! – захныкала, приподнимая ягодицы. Гладкая промежность блестела от сока. Натягивая шелковые шнуры, женщина тихо поскуливала, пытаясь вымолить разрядку.
И у него в штанах от напряжения свело, а в голове настырно шелестит тихое:
– Энджел…
Ангел, мать ее! Маленький рыдающий Ангел, который – ну надо же! – встретился в грязи лонторских трущоб! Бросился к нему под ноги, общипанный и грязный, умоляя о спасении Демона.
Что за идиотская насмешка судьбы? Хорошенькое искушение, так робко глядевшее на него из-под вуали черных ресниц. Как она вообще осталась нетронута до девятнадцати лет? Чушь! Но Смит не стал бы лгать…
– Господин, – не выдержав, прохныкала Роззи.
Еще один удар заткнул любовницу. Дэвид резко дернул шнуры, освобождая женщине ноги. Ей не нужно было объяснять – три года в одной постели не оставили между ними секретов. Поднявшись на колени, поползла к нему, вздрагивая и постанывая от возбуждения. Держится из последних сил. Знает, что если кончит сейчас – останется без любимых развлечений на несколько недель. И золота вполовину меньше. О, эта блестящая мера женской благосклонности! Наверняка Ангел еще не вкусила благоухающей отравы…
Зарычав от раздражения, сгреб в горсть роскошные медно-красные локоны любовницы. Подделка! Хна и золотой порошок сделали из русых волос огненную бурю, но раньше это не бросалось в глаза.
Ловко управляясь зубами, Роззи потянула вниз ткань, освобождая налитую желанием плоть. Заглотила сразу до основания и посмотрела вверх – именно так, как он любил. Руки связаны, задница оттопырена. Идеально, но все равно не то!
Похоть в зеленых глазах раздражала, отметины на спине – бесили, а еще эта новая горничная в его доме… Черт! Надо было выставить девку за дверь!
Но вместо этого оставил… Терпеть не мог посторонних, а эта даже без рекомендаций. И все-таки сделал исключение… Мало ест она – это же надо такое придумать!
Роззи старательно причмокивала, и плоть отзывалась на умелые ласки. Сжимая рыжие локоны, Дэвид прикрыл глаза, резко вбиваясь в рот любовницы. Да, вот так! Еще жестче. Быстрее!
Женщина жалобно всхлипывала. Он знал, что ей нравится, но не получал от этого былого удовлетворения. Разрядка вышла короткой и смазанной.
Швырнув любовницу на постель, он в пару резких движений довел ее до оргазма.
– Спасибо, господин… – прохрипела в подушки, вздрагивая от крупных судорог.
Дэвид хмуро оглядел довольную женщину и, очистив плоть полотенцем, поправил штаны и рубаху.
Забрав трость, прошелся к креслу, подхватывая со спинки камзол.
– Деньги на столе. Смит явится через пять минут.
С трудом усевшись, Роззи призывно развела ноги, демонстрируя припухшее и насквозь мокрое лоно.
– Как прикажете, господин. Я буду считать минуты до встречи с Вами.
Маска покорности на кукольном личике выглядела убого. Они оба знали, что одного раза ей мало. Как-то Дэвид решил проверить, сможет ли Роззи продержаться до утра. Разумеется, она справилась – жемчужину элитного борделя «Алая ночь» не испугать жесткими играми. Впрочем, все «ночницы» обладали тремя обязательными качествами: красота, отменное здоровье и такой же опыт в любовных утехах. Сам король заказывал себе фавориток из этого заведения. На любой вкус, готовые к любой прихоти – только плати.
– Когда понадобишься – за тобой пришлют, – поставил точку в сегодняшнем вечере.
Пожалуй, стоило просто выспаться, а не тратить силы на доступную красотку.
Смит дежурил в соседней комнате. Стены не пропускали звуки, укрепленные амулетами безмолвия, поэтому врач всегда находился в готовности.
– Как обычно, – бросил Дэвид невозмутимому доктору. – Осмотреть и вызвать экипаж.
Мужчина ограничился сухим кивком. Отличный специалист. Отец нанял его лет сорок назад – нашел, как ни странно, не в медицинской Академии Лонтора, а в обычной провинции, куда примчался на очередную казнь. Смит еще не был врачом, только помощником, потому что не имел денег на обучение. Бернард де Сармунд не пожалел нескольких мешочков золота и в конечном счете получил прекрасного доктора. Исполнительного, молчаливого и благодарного за оказанную милость.
И вот сын повторил подвиг отца – среди грязи повседневности нашел нечто занятое! Ангел… Хрупкая белокурая птичка, щебетавшая у его ног о милости… Это выглядело слишком привлекательно!
– Господин, – комнату заглянул дворецкий. – Только что прибыл посыльный. Письмо от короля.
Проклятье! Врезать бы тростью по ближайшей вазе, да так, чтобы звон на весь особняк! Государь желал ответа, почему сумасшедший убийца до сих пор на свободе? Или опять решил прополоскать мозги на счет женитьбы? Когда же дражайший герцог осчастливит одну из своих невест фальшивыми клятвами верности? Год, отведенный на размышления, подходил к концу.
– Отлично, – процедил сквозь зубы. – Распорядись задержать посыльного. Ответ будет.