Таким образом, в длинном ряду тех, кто с нетерпением ожидал приезда мистера Бингли, мистер Беннет занял свое почетное место одним из первых. Втайне он ни секунды не колебался в своем желании нанести соседу визит. Несмотря на это, его супруге до самой последней минуты приходилось выслушивать заверения своей половины в полной невозможности встречи. Коварство благоверного открылось в манере весьма вольной. Наблюдая за тем, как вторая по счету дочь сосредоточенно сощипывает итальянскую соломку со шляпки, мистер Беннет совершенно неожиданно для семейства позволил себе следующее замечание:
— Надеюсь, Лиззи, мистеру Бингли это понравится.
— Мы вряд ли когда-либо узнаем, чт( нравится мистеру Бингли вообще, — обиженно буркнула миссис Беннет, — поскольку наш визит к нему так и не состоится.
— Неужели вы забыли, мама, — заметила Элизабет, оторвавшись, наконец, от шляпки, — что мы встретимся с ним в собрании? Его обещала представить миссис Лонг.
— Ничто на свете не заставит меня поверить в то, что миссис Лонг сделает что-нибудь подобное. У нее самой две племянницы на выданье. И вообще она лицемерная эгоистка. Лично я о ней весьма невысокого мнения.
— Полностью с вами согласен, мадам, — ухватился за мысль мистер Беннет. — Трудно описать мою радость оттого, что вы ни в коей мере не собираетесь злоупотреблять услугами миссис Лонг.
Колкость супруга ответа не удостоилась; тем не менее, чувства так и бушевали внутри миссис Беннет, и поэтому она с энтузиазмом принялась браниться, выбрав в качестве объекта одну из собственных дочерей.
— Ах, ради всего святого, Китти, прекрати же, наконец, так кашлять! Прояви хоть чуточку сострадания к моим несчастным нервам. Ты ведь рвешь их на части.
— В кашле Китти не было злого умысла, мадам, — вступился за девочку родитель. — Это всего лишь вопрос неудачного выбора времени.
— Я кашляю вовсе не оттого, что мне больше нечем заняться, — капризно хмыкнула девица.
— На какой день назначен следующий бал, Лиззи? — поинтересовался мистер Беннет.
— Ровно через две недели.
— Вот именно! — не преминула воскликнуть мать. — А миссис Лонг собиралась вернуться только накануне. Таким образом, она не сможет его нам представить, потому что не успеет быть представлена мистеру Бингли сама.
— Тогда, дорогая, вы можете поменяться с вашей приятельницей ролями и представить мистеру Бингли ее.
— Ах, мистер Беннет, это решительно невозможно, поскольку я с ним не знакома. Вы определенно наслаждаетесь тем, что вечно мне досаждаете.
— Сударыня, как я ценю вашу осмотрительность! Конечно же, для знакомства срок в две недели — сущий пустяк. Совершенно невозможно решить, что собой представляет человек, если знаешь его всего две недели. Но с другой стороны, если не рискнем мы, то это могут сделать другие. Мне кажется, миссис Лонг со своими племянницами своего шанса не упустит. Таким образом, ваша подруга сочтет ваш отказ от решительных действий жестом доброй воли; и мне не остается ничего иного, как взять инициативу в свои руки.
Девушки изумленно уставились на отца. Миссис Беннет, едва совладав с чувствами, сумела вымолвить лишь:
— Чепуха, какая чепуха!
— Мадам, что значит сие громкое восклицание? — воскликнул в свою очередь мистер Беннет. — Неужели вы всерьез хотите сказать, что считаете церемонию представления и соблюдение всех приличествующих в этом деле формальностей чепухой? Боюсь, в этом я с вами согласиться не могу. А что на это скажешь ты, Мэри? Ты ведь слывешь юной леди, известной своим благоразумием, насколько я слышал, да к тому же читаешь умные книги и делаешь из них выписки.
Мэри в эту минуту захотелось произнести фразу, исполненную самого похвального смысла, но она и понятия не имела, как это сделать.
— Пока Мэри собирается с мыслями, — продолжил родитель, — давайте вернемся к мистеру Бингли.
— Я до смерти устала от этого мистера Бингли, — фыркнула миссис Беннет.
— Мне очень жаль слышать об этом; но почему же вы молчали раньше? Если бы я узнал ваше отношение к нему нынче утром, то ни за что не стал бы его навещать. Это очень печально; но, поскольку я уже нанес ему визит, вам не удастся избежать знакомства.
Изумлению его спутниц, а особенно миссис Беннет, не было предела; и именно этого он и добивался. Когда улеглась первая волна радостной суматохи, мать семейства гордо заявила, что с первой же минуты знала обо всем.
— Как это мило с вашей стороны, любезный мой мистер Беннет! Я с самого начала знала, что вы внемлете моему голосу и голосу разума. Я была уверена, что ваша любовь к девочкам столь велика, что вы не в силах пренебречь подобным знакомством. Господи, как же я рада! И сколько юмора вы обнаружили сегодня утром! И сколько в вас самообладания — ни словом не обмолвиться до последнего!
— А теперь, Китти, ты можешь кашлять сколько угодно, — беззаботно заявил мистер Беннет и, утомленный бурным восторгом супруги, покинул комнату.
— Девочки, какой замечательный у вас отец, — вздохнула миссис Беннет, едва только закрылась за ним дверь. — Даже не представляю, как вы сможете отблагодарить его за доброту. И меня, кстати, тоже. В наши с ним годы, доложу я вам, не особенно-то приятно каждый день заводить новые знакомства; но ради вас мы готовы терпеть любые лишения. Лидия, золотко, хоть ты у нас и самая младшая, я уверена, мистер Бингли на следующем балу будет танцевать именно с тобой.
— О! — несколько агрессивно воскликнула малютка, — я этого нисколечко не боюсь. Пусть я и самая младшая, я все же самая высокая из сестер.
Конец вечера был насыщен догадками о дате ответного визита Бингли и планами относительно совместного ужина, а посему время пролетело почти незаметно.