Лина опустила руки в камеру очистки ладоней. После процедуры на руках появилась пленка, которая вскоре застыла как эластичные перчатки. Параплан влетел в открытые ставни дома. Лина вышла из кабины, увидела зеленую подсветку над ближайшей дверью и тут же зашла в серую, пустую квартиру. Комната в ней почти не отличалась от комнаты Экода: такие же серые стены, световые панели, отопление и беззвучная вентиляция, закрытые ставни на окнах. Единственное отличие – капсула в центре комнаты. На ней был изображен уютный дворик домика в стиле кантри с красной черепицей. Над этим провинциальным уютом светило яркое солнце, простиралось голубое небо с легкими перистыми облаками.
Рядом с капсулой в стиле кантри стояла вторая такая же капсула. Вокруг нее была голограмма розовых облаков на рассвете. Между капсулами находился робот, контролирующий рождение, похожий на погрузчик у конвейера. Больше в комнате ничего не было.
К Лине подключилась хозяйка капсулы. Секунда, и комната исчезла. Лина стояла на лужайке перед домиком с красной черепицей. На столе у крыльца лежала клетчатая скатерть и корзинка для пикника. На идеально подстриженной зеленой лужайке был гриль для барбекю. Пахло свежескошенной травой.
У крыльца стоял темноволосый мужчина в легком хлопковом костюме, создатель запахов для голограмм. Он был чуть взволнован. На кресле-качалке сидела женщина в платье, расшитом цветами, создательница лавандовой маски. Она была в положении. Оба супруга были очень красивы.
Женщина улыбнулась Лине. Лина опустила взгляд вниз. На ней оказалось зеленое платье в клетку с белыми рюшами. «Капсула – кукольный домик», – подумала Лина. Хозяева коротко поблагодарили ее за участие в таком важном для них событии. Из круглой кнопки на столе в воздух сразу же полетели виртуальные сердечки. Появление человека, да еще и в присутствии звезды – тактила, было редкостью. Лина старалась не думать о количестве возможных просмотров этой прямой трансляции.
Кроткая улыбка, и Лина снова оказалась в серой комнате. Она подошла к капсуле с изображением домика. Сняла перчатки. Они тут же растворились в воздухе. Из капсулы появилась аккуратная рука. Она обмякла под действием стимуляторов и обезболивающих.
Лина взяла руку женщины. Ладонь была нежная и мягкая, как будто никогда не касалась ничего в реальном мире. Лина легонько сжала кисть и гладила ее ладонь большим пальцем. Рука робко сжималась и ослабевала.
Весь процесс был рассчитан на час. В очках Лины в углу, не закрывая весь обзор, появилось небольшое видеоизображение звездного неба. Голос в наушниках начал свой рассказ о галактике Млечный путь. Такие старинные, необъемные видео любил находить Рэдж, но это видео отправила Мэри.
Она тоже следила за появлением человека. Смотрела упоминания тактила, следила за переводами средств от зрителей, ждущих нового человека. Мэри помнила, что сестра с детства любит космос, и старалась поддержать своего тактила в самый ответственный момент.
Лина старалась сконцентрироваться на видео и отвлечься от самой процедуры. Девушка осознанно держала голову опущенной вниз на руку клиентки. Раньше она с любопытством наблюдала за работой робота и появлением новых людей, но со временем все стало обыденностью. В этом процессе не было ничего красивого, и Лина всегда испытывала неловкость. Через полчаса девушка почувствовала привычную боль в шее и пояснице. Не сходя с места и не отпуская руки клиентки, Лина размяла поочередно правую и левую ногу, стало чуть легче, но боль и усталость оставались с ней до конца процедуры.
Час завершился. Видео прекратилось. Хозяйка «кукольного домика» отпустила руку Лины. Робот покрыл новорожденную крохотную девочку оранжевой жидкостью, которая сразу стала ее одеждой, и перенес ее в капсулу с розовыми облачками. К капсуле с девочкой тотчас присоединились родители, трансляция продолжилась. Робот уехал из комнаты, Лина с облегчением последовала за ним.