– Не нравится мне это, Лука, – сказала Эбби, заглядывая мне через плечо и рассматривая документы заказа. Прошло три дня с тех пор, как мы обнаружили мёртвого ребёнка, и Эбби потихоньку отходила. По крайней мере, она перестала вздрагивать от каждого шороха, приходя к пониманию, что чёрные глаза ей просто привиделись. – Так и знала: нужно было посмотреть, что на этой проклятой флэшке! Я прошу тебя за него не браться!
Я отмахнулся.
– Это просто заказ, ничем не отличающийся от остальных.
– Неправда, – в её тоне не было и намёка на тепло или игривость.
Раздался дверной звонок, сообщивший о приходе гостя и прервавший назревающий спор. – Открой, пожалуйста, нашему гостю, Эб.
– Ты уже пригласил его! Невероятно! Лука, тебе не терпится просунуть свою голову в петлю и радостно спрыгнуть с табуретки?!
– Не драматизируй и открой дверь.
Эбби разозлённо зашипела, но послушалась.
– Кто? – грубовато спросила она из прихожей.
– Я по поводу заказа, – ответил ей мужской голос. – Насчёт сестры.
– Назовись.
– Клойд.
– Есть при себе оружие? Я проверю.
Со скрипом открылась и закрылась металлическая дверь, Клойд прошёл в гостиную, внимательно оглядываясь. Он был почти под два метра ростом, широкоплечий, с грубым лицом и идеально вписывался в портрет типичного вояки. Его заточенный на войну мозг, должно быть, вовсю просчитывал варианты отхода и лучшие позиции для нападения.
– Лука? Я Клойд.
Мы обменялись рукопожатиями.
– Добро пожаловать. Проходи, располагайся.
Клойд присел на край дивана, не переставая осматривать окружение.
– Чаю? – предложил я. – Эбби сама делает замечательную фруктовую заварку.
Эбби, стоявшая у двери, фыркнула, всем видом показывая, что не собирается подавать чай.
– Не нужно – я спешу.
Он положил на столик увесистый чемодан и, набрав код, со щелчком открыл его. Внутри покоились пачки купюр. Здесь была сумма, в десять раз превосходившая обычную ставку.
Эбби, поймав мой взгляд, покачала головой.
– Тогда сразу к делу, – сказал я. – Обычно за подобные задания я не берусь. Лезть к Ордену – себе дороже.
– Поэтому я и плачу целое состояние. Это её фотография.
Я открыл протянутый конверт, извлекая фото. На нём была запечатлена обычная девушка, если не считать слепых чёрных глаз без белков. Видящая.
– Я пойду с тобой. Это моё условие, – твёрдо произнёс Клойд.
Необычная просьба. Обычно заказчики предпочитали отстраняться, представляя, что ничего плохого они, в общем-то, и не делают.
– Не доверяешь моей репутации?
– Жизнь сестры я никому не доверю.
– И всё же ты обратился ко мне.
Клойд ответил, едва скрывая раздражение.
– Может, по мне и не скажешь, но я не могу выпустить пулю в собственную сестру.
Я мог понять его дилемму, но не разделял её. Зная, чтó ждёт видящего, попавшего в руки Ордена, я бы не задумываясь пристрелил беднягу. Даже если бы это была Эбби. Точнее, особенно если бы это была Эбби.
Набросав на листке блокнота данные, я передал его заказчику.
– Встречаемся завтра на крыше дома напротив Моста Вздохов. Здесь координаты. Её будут перевозить в храм у моста в девять вечера.
– Откуда эта информация? Время и место скрывают до последнего, – спросил Клойд, изучая записку.
– Пришлось поднять очень много связей и спросить очень много должников. Принесённые тобою деньги только покроют расходы.
Согласившись с деталями плана, Клойд покинул убежище.
Я достал из тайного отсека в полу длинный тяжёлый футляр с винтовкой. Проверять оружие перед делом было моим правилом и привычкой.
Эбби суетливо ходила из угла в угол гостиной, маяча перед глазами.
– Это опасно, Лука! Припомнить, что было в прошлый раз, когда ты промелькнул на радаре у Ордена? Мы едва отделались – следы пришлось заметать несколько месяцев. А ведь тогда ты не убивал их видящего!
Я почти с нежностью провёл рукой по стволу снайперской винтовки.
– Я не смог ему отказать. Он в отчаянии.
– Сейчас многие в отчаянии, – несогласно рыкнула она. – Поступай как знаешь, но попомни мои слова: дело пахнет крупными неприятностями. Тебе так жаль его сестру, с которой ты ни разу не встречался?
– Её судьба могла быть и моей. Я должен помочь. Возможно, придёт время, и ты сделаешь для меня то же самое.
– Думаешь, я смогу пристрелить тебя?
– Если меня схватит Орден – очень надеюсь.
Эбби, что-то неразборчиво пробормотав, ушла.
Закончив с осмотром оружия, я лёг на матрас и закрыл глаза.
Сон никак не желал приходить.
Из-под черноты сомкнутых век проглядывали лица мертвецов, тянувших ко мне свои гниющие руки…
Внезапно тело охватила неприятная лёгкость, а за ней последовало чувство долгого падения.
Мои конечности вздрогнули, я забился в охвативших тело судорогах, но ничего из этого не почувствовал. Видение настигало меня, сокрушая своей неудержимой силой.
Я стремительно погружался в видение.
Передо мной раскинулся знакомый переулок бедноты и дешёвых питейных заведений. На коленях стояли нищие с протянутой рукой, обжимались пьяные парочки, из решёток, вделанных в асфальт, поднимался ядовитый пар, а на заведениях горели вульгарные вывески, обещающие забытьё от любой проблемы.
Я шёл по знакомой улице, не ощущая земли под ногами. Ступни проваливались в вязкую грязь – идти становилось всё сложнее и сложнее.
Я с силой потянул ногу, вырывая её из слякотной ловушки, но всё было тщетно: не пройдя и метра, я увяз ещё глубже.
Разумом я понимал, что всё передо мной – лишь иллюзия, но никак не мог заставить себя полностью отринуть мысль, что могу остаться здесь навсегда, никогда не проснуться.
Время в видениях текло очень медленно. Каждая минута тянулась подобно месяцу. День, проведённый в видении, стоил недели в реальном мире.
– Нужно выбираться отсюда, да поскорее… – пробормотал я про себя.
Видение не закончилось бы, пока я не увидел бы то, что нужно было увидеть.
Внезапно меня дёрнула вперёд неведомая сила, заставляя пролететь не менее двадцати метров. Приземлился я на пологий склон, усыпанный галькой, и, не удержавшись, покатился вниз, к берегу небольшой реки.
Водная поверхность реки показалась мне на удивление чистой, почти кристально прозрачной.
Моё собственное отражение выглядело мутным, нечётким пятном, в котором я не мог разобрать черт своего лица.
Я провёл по воде пальцами, но поверхность осталась неподвижной, не потревоженной моими действиями.
Я зачерпнул воду ладонью, собираясь смочить пересохшее горло, но рука не смогла зачерпнуть ни капли. Более того, ладонь оставалась абсолютно сухой.
Я сел на берег; повсюду расползалась темнота. Вскоре остались только я и река, сиявшая, как при свете полуденного солнца.
Жажда, как нарочно, становилась всё нестерпимее.
Я попытался дотронуться до воды ещё раз – и та обожгла кожу.
Вода забурлила, огромные пузыри поднимались со дна и лопались, создавая брызги.
Над поверхностью появился пар, заполнявший собой всё пространство.
До носа донёсся запах гари и чего-то подпалённого.
Я принюхался.
Да, подобный запах был мне знаком: так пахнет горелая человеческая плоть.
Огонь взметнулся ввысь, не повинуясь никаким естественным законам. Я отшатнулся, и спина уткнулась в стену – пути назад не было.
Среди столбов огня мелькала чья-то фигура. Тонкая девичья фигура.
Я присмотрелся, но не узнал лица незнакомки. А вот она знала меня и звала, протягивая обгоревшие руки.
– Лука! – кричала она. – Лука! Помоги! Лука, помоги! Умоляю тебя! Не бросай! Помоги! Не уходи!
Я не мог пошевелиться, с каким-то странным чувством удовлетворения наблюдая, как языки пламени пожирают тело девушки.
Её крики эхом отдавались в моих ушах ещё долго после того, как она сама затихла. Огонь, получив свою жертву, унялся.
Почувствовав, что что-то стискиваю в кулаке, я разжал руку – и горсть ещё теплого пепла моментально развеялась по ветру.
Когда я снова открыл глаза, часы на стене показывали половину третьего дня. Мне повезло: я не впал в беспамятство на неделю, а значит, и встречу с Клойдом не пропущу.
– Проклятье…
Пошатываясь, я дошёл до стакана с водой и проглотил несколько обезболивающих таблеток.
Боль отступала медленно, оставляя за собой тягучую слабость.
Я бессознательно дотронулся до века прикрытого глаза. В подобные моменты мысли «а если бы» крутились в голове с особой силой.
«Что, если я родился нормальным», «что, если бы меня не оставили в трущобах», «что, если бы… что, если бы…»
Я мотнул головой, за раздражением едва замечая боль, прострелившую висок.
Как любила повторять Нэн, не существует никаких «что, если бы» – только ты и твоя реальная жизнь. Можно научиться мириться с ней и даже управлять ею, а можно продолжать витать в мечтах и сгнить в ближайшей подворотне.
Когда я вышел в гостиную, Эбби встретила меня встревоженным взглядом.
– Ты бледный, – сказала она, всматриваясь в моё лицо.
Эбби поспешила на маленькую кухоньку и вернулась с двумя чашками кофе. Из первой она сделала глоток, а вторую протянула мне.
– Не лучше ли всё отменить? – предприняла она ещё одну попытку отговорить меня от задуманного. – В таком состоянии у тебя руки дрожать будут.
– Не говори ерунды: мои руки никогда не дрожат.
– Ты устал, Лука, не отговаривайся. Меня не обманешь.
– Это не причина не выполнять задание.
– Пойдём хотя бы подышим воздухом. Сейчас ты, правда, больше напоминаешь покойника, чем живого человека.
Что ж, воздух трущоб нельзя было назвать кристально свежим и бодрящим, но я согласился, решая, что мне не помешает развеяться после видения.
– Мне этот мужик совсем не понравился, – констатировала Эбби, когда мы шли вдоль по улице, на которой жили.
– Клойд? Если бы я работал только с теми, кто мне нравится, то работы у меня не было вообще.
– Ну, ты бы мог завести парочку. Знаешь, не обязательно жить одиночкой, даже учитывая твою… особенность.
– Как мило, Эб! Премного благодарен за твою заботу, но не все, как ты, нуждаются в сотне друзей и знакомых.
– Я и не говорю о сотне, – усмехнулась она. – На всей планете, должно быть, найдётся не больше десятка тех, кто сможет выдержать твой дурной нрав.
С наступлением вечера я, как и задумывал, покинул убежище, отправившись к уговоренному месту в центре города.
По центральным улицам не спеша прогуливались люди. Рестораны и клубы, столики в которых резервировались ещё за месяц, открывали свои двери для посетителей, а в магазинах вспыхивали завлекающие покупателей огоньки.
Атмосфера ленной роскоши исходила от каждого угла.
Здесь словно и не знали о боли, бедности и смерти, с которыми рука об руку ходили жители трущоб. Здесь вместо смрада витали благоухания дорогих сигар и фешенебельных духов, а глаза слепил блеск бриллиантов – излюбленных камней модниц.
Я поднялся на крышу дома, застывшего на этапе реставрации, далёком от финального. Три десятилетия назад здесь располагался кинотеатр, ныне заброшенный и безнадёжно устаревший.
Здание давно собирались снести, но бесконечные суды с правозащитниками архитектурных памятников снова и снова откладывали этот момент.
Клойд появился как раз вовремя.
Я уже занял позицию для стрельбы, и мы молчаливо поприветствовали друг друга.
К храму на противоположной стороне улицы подъехал бронированный чёрный автомобиль. Навстречу машине вышли служители Ордена, облачённые в золотые одежды.
– Как так вышло, что твоя сестра не была у Ордена с рождения? – спросил я у Клойда.
– Мать не отдала. Мы прятали Тамару семнадцать лет.
– Уверен, что хочешь этого?
– Лучше уж так. Орден шесть месяцев пичкал её своими настоями. Она уже ничего не чувствует.
Я кивнул.
– Отходить придётся быстро. Будь готов.
Из машины вывели молодую девушку. Сама она идти не могла – её буквально несли. На её молодом лице не читалось ни единой эмоции, чёрные глаза были полузакрыты.
Тамара, сестра Клойда, не была похожа на человека. Скорее она походила на разодетую куклу, чьи хозяева бережно обращаются со столь дорогой вещью.
Я нажал на спусковой крючок.
Пуля вонзилась девушке в лоб – её безвольное, кукольное тело потеряло последнее натяжение жизни.
Служители Ордена и прохожие закричали – началась паника.
Я быстро убрал винтовку и забросил футляр, похожий на чехол для гитары, за спину.
– Уходим.
Мы спустились по пожарной лестнице.
Улицу охватил хаос. Дороги перекрывались машинами стражей, слышался шум подлетающего вертолёта.
Я вёл Клойда через толпу, уводя всё глубже в тёмные закоулки, подальше от центра.
Не оглядываясь на своего спутника, я помахал ему рукой.
– Бывай.
– Погоди! Постой! Ты никогда не думал использовать свои таланты не за деньги, а на благо людей?
Ну вот, началось! Похоже, мне повезло нарваться на очередного идеалиста.
– Убийство – это бизнес, – ответил я, продолжая идти.
– Разве не хочешь увидеть новый мир? – настойчиво спросил Клойд. – Мир, где никто не отберёт у тебя ребёнка из-за цвета глаз?
Догадка незамедлительно сформировалась в моей голове.
– Ты из Альянса?
В Альянс объединялись банды трущоб. Сброд, решивший бросить вызов Ордену и принести в мир правосудие. Мечтатели и убийцы в одном флаконе, прикрывающиеся благородным фасадом.
Бедняки их любили. Ещё бы – Альянс устраивал бесплатные обеды для жителей трущоб, обеспечивал их медикаментами и даже крышей над головой.
Откуда же у Альянса были средства на всё это? Работорговля и наркотики – вот меньшее зло, что избрал Альянс ради борьбы с Орденом.
Видимо, Клойд занимал в Альянсе не последнее положение, раз Эбби не смогла провести полную проверку его личности.
– Да, – ответил он напрямик.
Я рассмеялся и сказал:
– Извини. Мне не интересно.
Клойд больше не шёл за мной, а я не спеша брёл по бульвару, без интереса рассматривая сияющие рекламные щиты.
Центр города навевал тяжёлые воспоминания о неправильных выборах и печальных последствиях. Ноги сами привели меня к знакомому клубу.
Внутрь не пускали кого попало – вход был разрешён только по клубным картам, доступным лишь избранным.
У меня была одна такая – подарок от давнего знакомого. Знакомого, с которым меня свела судьба в пятнадцать лет.
У него не было имени. Все звали его просто Паук. Он никогда не рассказывал о своём прошлом, не говорил, откуда пришёл и чем занимался.
Жизнь столкнула нас в трущобной подворотне. У него было прострелено плечо, а напавший, ответственный за ранение, был готов его прикончить, когда я вышел на сцену.
Пятнадцатилетний я, не задумываясь о последствиях, выстрелил в нападавшего раньше, чем тот смог добить Паука. За это последний и решил мне отплатить, пригласив с собой в центр.
Паук работал на правительство, занимая какой-то мелкий чин, но планы на своё будущее имел грандиозные.
«Я собираюсь взлететь так высоко, что мне позавидуют даже боги!» – сказал он мне.
Наше опасное знакомство продолжалось около двух лет. Не знаю, догадывался ли он, что я – видящий. В конце концов Паук всегда знал больше, чем показывал на самом деле. Но так или иначе, я постарался оборвать все связи, когда вернулся в трущобы.
Показав карточку, подаренную Пауком, секьюрити, я вошёл в клуб. Развалившись на мягком диване, заказал выпивку и кальян.
Всё за счёт заведения для дорогих гостей – вот что больше всего мне нравилось в этом месте.
Я сделал несколько затяжек, отрываясь от реальности.
Лицо Клойда как нельзя не вовремя всплыло в моих мыслях. «Разве не хочешь увидеть новый мир?»
– Вот придурок! – в сердцах бросил я.
Долбаные мечтатели вроде него меня бесили. Я мог стерпеть ещё тех, кто просто прикрывался словами «о лучшем мире» ради обогащения, но те, кто искренне верил в эти слова, выводили меня из равновесия.
– Чтоб тебе провалиться…
Я затянулся и погрузился в забытьё, выбрался из которого только на вторые сутки.
До убежища пришлось добираться на перегруженном метро. Поезд мчался по подземному туннелю, скрипя и покачиваясь. На стенах практически не осталось свободного места от граффити, которые никто не потрудился стереть.
Я сидел напротив женщины в летах, неодобрительно на меня косившейся. Кажется, мой помятый вид весьма её оскорблял.
Необдуманный поход в клуб закончился двумя днями наркотического опьянения. Очнувшись на третий день, я выглядел, мягко говоря, неважно. Во рту неприятно горчило, тело ломило, а в ушах стоял звон, поэтому к дому я подходил в скверном расположении духа, мечтая только о том, как бы принять ванну и завалиться спать. Однако все мысли тут же испарились, как только я увидел толпу, собравшуюся около подъезда.
Люди тревожно перешёптывались, жёлтая лента огораживала вход. Один-единственный страж что-то лениво чиркал в блокноте.
– Они зашли в каждую квартиру… – шептала одна из прохожих женщин.
– И всех убили? Ужас! Похоже на зачистку, – отвечала ей вторая.
– Искали что-то. Или кого-то.
– Опять происки банд… Когда же Альянс их успокоит?
– Лучше уж полагаться на Орден. Жрецы – благородные люди, нужно просить защиты…
Я перепрыгнул через ограждающую ленту, привлекая внимание хранителя порядка.
– Эй, зевакам дальше нельзя! Это место преступления! – крикнул он, пытаясь меня остановить. Я легко избавился от его слабой хватки, откидывая мужчину в сторону. Страж неудачно приземлился набок, изрыгая проклятия.
– Конец тебе, отродье! – орал он мне вслед. – Я сейчас подкрепление вызову!
Я, не оборачиваясь, устремился к своему убежищу.
Дверь, ведущая в квартиру, была снесена, мебель перевёрнута, но самое страшное открытие ждало меня на полу в центре гостиной.
Окровавленное тело Эбби лежало посреди зала, точь-в-точь повторяя моё видение.
– Чёрт… Чёрт… Проклятье!
Если бы я вернулся раньше… Если бы я успел…
Мысли путались, одна перебивала другую.
В голове зазвучал её голос: «Я могу пойти с тобой?»
Наша первая встреча. Она недоверчиво смотрела на меня. На её лице ещё не высохли слёзы; тонкие, точно ветки молодого дерева, руки всё ещё держали пустую банку из-под консервов, будто это была величайшая драгоценность в её жизни.
– Ты же не продашь меня? – недоверчиво поинтересовалась она, не спеша выходить из своего убежища в мусорном баке.
– Нет.
– И не сожрёшь?
– Да в тебе, кроме костей, ничего нет. Решай сама: идёшь или нет?
Она протянула руку, и я помог ей выбраться из мусорки. Тепло её ладони почему-то заставило меня улыбнуться.
Эбби не могла идти сама – слишком ослабла от голода. Я поднял её на руки, чем удивил ещё больше.
– Я же ещё не умерла, правда?
– Странный вопрос. Почему ты это спросила?
Она замялась, ничего не ответив.
– Брось эти мысли! С сегодняшнего дня думай только о жизни.
Теперь всё закончилось.
Трясущейся рукой я дотронулся до ледяной щеки Эбби. Она была мертва уже несколько часов.
– Прости…
Вина сокрушала меня, ядом расползаясь по венам.
Я упал на колени рядом с её телом, неотрывно смотря в распахнутые глаза Эбби. Последним, что отразилось в них, был страх.
В глубине души я знал, что рано или поздно всё закончится так. У меня хватало врагов, готовых пойти на всё ради мести.
– И вот, в конце концов, её жизнь не стоила ничего, – произнёс незнакомый голос.
Я бешено заозирался, ища говорившего, но в комнате никого больше не было. Моё подсознание опять играло со мной шутки.
Мои руки, перепачканные в крови, яростно сжимали пистолет. Я был готов застрелить любого, кто первым попадётся на глаза.
Рядом валялся кулон в виде глáза – символ Ордена. Это была их месть мне? Они узнали, что я пристрелил их видящую? Тогда почему не стали дожидаться меня? Вероятно, хотели растянуть удовольствие от мести.
Что ж, будь я проклят, если не отплачу им в полной мере!
Я достал мобильный и набирал номер Клойда.
– Да?
– Нам нужно встретиться.