Хотелось бы мне сказать, что те три дня, которые мы отвели на обустройство в Медном, пролетели незаметно, – но нет. Не заметить этот бардак было решительно невозможно, особенно в исполнении вышронских сервов. Эти увальни и в самом деле учились быстро, но не потому, что были гениями адаптации, а потому что в пустой голове было много пустого места для нового. Я начинал понимать, почему нас система так гнобит – мы для неё реально тупые и необучаемые, ещё хуже вышронских сервов.
Так что те дни не только были мною замечены, но и запомнены во всех подробностях, заставляя ещё долгое время испытывать испанский стыд за всё, что тогда происходило. В первый же день вышронцы, до того жившие под навесами возле посёлка, загадили своим помётом улицы Медного так, что весь второй день сами их и отчищали. О необходимости в обязательном порядке посещать туалет, им, конечно, сказали, но вот тут выяснилось, что и сортиры неплохо было бы переделать. Под их, так сказать, физиологические особенности…
Рубка леса вообще проводилась нашими новыми соседями по-варварски, причём они явно считали, что чем ближе к посёлку – тем лучше. Зачем вышронским сервам столько дерева, объяснили воины – простолюдинам было запрещено прикасаться к металлам. Так что весь следующий день, в перерывах между уборкой улиц, ящериц приучали к металлическим предметам – наглядно, как маленьким детям, показывая их удобство.
Кровати, необходимость мыть руки перед едой, нежелательность хождения по дому в грязной обуви, отсутствие собственного огородика и покупка вещей за опыт – всё это было внове для инопланетных братьев по разуму, поэтому приходилось учить, учить и ещё раз учить. Знал бы лидер коммунистов, как изменится его лозунг – обиделся бы, встал и ушёл из Мавзолея, честное слово…
В общем, покидали мы Медное с чувством облегчения и внезапно свалившейся на плечи свободы. Единственной обузой был взятый с собой Никитич, которого приходилось кормить насильно. Первую ложку он всегда сплёвывал, как и вторую, и третью – просто не останавливался в своём монологе и ничего не глотал. Затем, поперхнувшись и прокашлявшись, он, наконец, начинал есть.
– Надо было его оставить где-нибудь, – ворчал Нагибатор. – Кормить ещё эту падаль!..
– А воспитательный эффект? А устрашение потенциальных бунтарей и предателей?! – возмущался я в ответ.
Но Нагибатор быстро забывал, зачем нам Никитич – и всё повторялось. Даже несмотря на то, что обязанность по кормлению этого «предателя и продажной шкуры» осуществлял не он, а Мадна, которая как раз не роптала по поводу своего подопечного…
Путь назад, как мы ни спешили, занял целых три дня. Никитича и так приходилось тащить чуть ли не на руках, и вот тут даже я вынужден был признать, что это какая-то чрезмерная забота. В общем, вошли мы в город уже поздней ночью и сразу отправились спать. Я только стражников разбудил в их офисе и сдал им Никитича. А утром следующего дня мы начали готовить отряд сопровождения для жителей Птичьей Скалы.
Поначалу те гордо и независимо отказывались от гарнизона, но им быстро напомнили про слив во время нападения вышронцев и указали на то, что они единственные не смогли сохранить своё имущество, направившись к нам через точку возрождения. Так что всего ничего – какие-то несколько часов уговоров и объяснений! – и те согласились на отряд ополченцев с пушками и запасом пороха. Я же с ударниками тем временем получил первые ружья.
На производство ружей Кирилл, Саша и Дядя Фёдор бросили весь персонал мастерового квартала. И даже грузчиков припахали, как мне показалось. Впрочем, нет, не показалось – грузчиков послали за селитрой. За день до нашего прибытия пришли новости из Шикари: Ленин вернулся в старый посёлок и отправил первые группы в Железную долину – добывать железо и отстраивать стену.
Жизнь налаживалась, и это не могло не радовать – конечно, если не знать всего того, что начнёт происходить через полтора года. Так что грош цена была этой налаженной жизни: нас не для того сюда посадили, чтобы наблюдать со стороны, как мы будем строить великую цивилизацию с нуля. Нас сюда засунули, чтобы мы страдали и мучились, а если мы этого не делаем, то нам обязательно помогут. Система и поможет. Так что куда проще было, как и раньше, добровольно искать приключения на свою пятую точку…
Путь до Птичьей Скалы тоже выдался долгим – четыре дня. К сожалению, как только у ударников появлялся балласт в виде переселенцев или не самых опытных ополченцев, наша скорость сразу падала до тех значений, которые мы выдавали разве что год назад. Увы, пока нет армии, ударники оставались действительно единственной ударной силой Мыса, которая могла на равных спорить с вышронцами в чистом поле.
К Птичьей Скале подходили скрытно, оставив обычных жителей позади. Благодаря этому мы и сумели обнаружить отряд вышронцев, который окопался неподалёку. Всего в засаде сидело около двух сотен ящериц, из которых только у пятерых были стальные доспехи – а половина отряда вообще была теми самыми оборванцами, которых мы без всяких ружей разбивали в пух и прах.
Лагерь они разбили неподалёку от берега в укромной лощинке, по дну которой протекал ручеёк. За Птичьей Скалой наблюдало двое дозорных, которых мы каким-то чудом приметили в кроне дерева, стоящего на краю леса.
Птичья Скала сама по себе находилась в весьма плачевном состоянии: стены были практически разрушены, а дома редко где сохранили второй этаж. В посёлке везде были видны следы масштабного пожара, уничтожившего всё, что могло гореть. Как жители собираются всё это восстанавливать – я понятия не имел. Однако это и не мои проблемы, если честно…
Остаток дня мы готовили ночное нападение. За упёртость врагов надо было наказывать, а вот эти, сидевшие под Птичьей Скалой в засаде, были очень упёртые. На всю округу, как мы понимали, это было единственное подразделение ящеров, которое не отступило на север после поражения.
– Так, слушаем сюда! – со всей серьёзностью приказал Борборыч. – Сначала окружаем их вдали от лагеря: и даже не пытайтесь близко подобраться. Вы по сравнению с ящерицами – профаны в дисциплине незаметного подкрадывания. Так что ближе ста метров даже и не подходите, пока я не подам условный сигнал!..
– А какой условный сигнал? – поинтересовался Дойч. – Или я что-то пропустил?
– Давайте три свиста! Как подам, всё равно скрываться уже будет бесполезно, – предложил Борборыч.
– Ой, ну это же банально! – подал голос Толстый.
– А, может, что-нибудь поинтереснее? – согласился с ним Вислый.
– Я! Не хочу! Знать! Что вы предложите! – раздельно, по словам, проговорил рейд-лидер и, убедившись, что близнецы молчат, продолжил. – После условного сигнала делаем рывок к противнику – так, чтобы замкнулось кольцо. И дальше просто утюжим их из пушек и ружей. Если они пойдут в одной из точек на прорыв, а там не будет Нагибатора, Фили, рыжих, Барэла или меня – в бой не вступаем, пропускаем и стреляем в спины. Если рядом есть кто-то из нас – пытаемся остановить. Так, ополченцы – на вас пушки. Ударники – на вас ружья. Всё, пошли отдыхать и отсыпаться.
День четыреста двадцать четвёртый!
Вы продержались 423 дня!
Разбудили меня в «час волка», когда солнце ещё не взошло, а рассвет был уже близок – как говорят, именно в это время все депрессивные элементы общества и подумывают свести счёты с жизнью. Вот тот же Плутон всегда прыгал позже, тем самым доказывая, что не такой уж он и депрессивный элемент!.. Я вроде как депрессией не страдаю – и даже не наслаждаюсь ею – но у меня в такое время просыпается повышенная агрессия ко всем тем, кто меня будит. Так что хорошо, что разбудила меня Ариша, а не кто-нибудь ещё. Она и сама прирезать может, если что не так…
Без разгона и завтрака мы начали растекаться вокруг вышронского лагеря, готовясь к битве. Заодно и собираясь опробовать в бою ружья. Можно сказать, первое боевое испытание… Устроившись в высокой траве, я переломил ружьё, стараясь сделать это как можно тише, и сыпанул пороха из сумки на поясе. Кстати, я заметил, что порох изменился – раньше он напоминал муку, а теперь состоял из маленьких гранул. Кажется, наши мастера, наконец, наловчились его делать. Я загнал пулю, придавил её, проталкивая излишки пороха на полку, а потом вернул на место ствол и затянул крепление.
Оставалось только ждать, когда на дальней от моего укрытия стороне приготовится Борборыч и подаст сигнал. Лагерь вышронцев отсюда не был виден, но лёгкий запах террариума выдавал их месторасположение. Вышронцы умели неплохо прятаться, жгли бездымные костры – и вообще отлично чувствовали себя в джунглях. Но вот о том, что, когда их много собиралось в одном месте, вокруг немедленно начинало пованивать, – они, видимо, ещё не догадывались. На их планете, наверно, это был вполне привычный запах – ведь там, похоже, млекопитающих и не бывает.
Ждать всегда тяжело… Особенно когда тело уже проснулось и требует действий – мышцы там размять, свой посёлок отбить, весь мир завоевать… Отчаянно скучая, я сидел и пытался вспомнить, кто из древних полководцев говорил, что вовремя обнаруженная и окружённая засада оборачивается против тех, кто в ней сидел. Вот никак не вспоминалось… Рядом старалась неподвижно сидеть Ариша, но нет-нет, да и меняла позу – тоже особа нетерпеливая…
Три свиста Борборыча прозвучали, как школьный звонок на последнем уроке. Их я не слышал, но те, кто услышал, сразу продублировали – и в итоге все бойцы почти одновременно поднялись и бросились вперёд, сближаясь с вражеским лагерем. Я прицелился и выстрелил в крону дерева, с которого вышронцы следили за Птичьей Скалой. Стрелял на движение, не особо надеясь попасть, но результат был просто великолепный!.. Особенно для того, кто не так давно не мог похвастаться меткостью…
Вы нанесли??? 29671 урона
Жизнь??? 1479/31150
Подлые земляне в ночи подкрались к вышронцам и собираются устроить бойню.
Да-да! Бойню, а не бой, обаятельные вы мои подлецы!
Из ветвей вывалился шипящий ящер и приземлился на землю с противным хрустом – видимо, что-то сломал. И, судя по системному сообщению, то ли потерял остатки жизни, то ли получил серьёзные повреждения.
??? умирает, а вам засчитывается убийство. Не стыдно, а?
Через сотню шагов я остановился, потому что круг нападающих замкнулся. Неподалёку возился с ружьём Нагибатор, успевший разок стрельнуть в сторону вышронского лагеря, когда оттуда кто-то неосторожно высунулся. Я перезарядил ружьё и принялся выискивать цель. Жахнула пушка с небольшого пригорка, с которого, по всей вероятности, был хорошо виден скрытый складками местности лагерь. Из лощины донеслись возмущённые и полные боли крики. А через несколько секунд из-за края обрыва выскочил десяток очень недовольных врагов и устремился в нашу сторону.
Я поймал в прицел одетого в наиболее серьёзную броню вышронца, но не успел. Рявкнуло ружьё Ариши, и тот свалился, – а следом ещё трое. Остальные начали тормозить, сообразив, что так они до нас не доберутся, а я прицелился в ближайшего бойца и спустил курок. Шипение, грохот – и передо мной возникло облачко порохового дыма, который начал лениво смещаться. И только системное сообщение позволило понять, что я не промахнулся…
Вы нанесли??? 32440 урона
Жизнь??? 0/32440
??? убит!
Не скучно?
Я сменил позицию, чтобы дым не мешал, и принялся перезаряжаться, но – увы! – через пару секунд всё вокруг этим самым дымом заволокло, скрыв от меня последних двух врагов, переживших наши выстрелы. Последнее, что я успел увидеть – как вышронцы старательно бежали назад, под прикрытие обрыва.
Ночная тишина была безжалостно разорвана одновременной стрельбой из ружей и пушек… Причём пушки теперь специально тащили на возвышенности, чтобы накрывать вышронский лагерь издалека. А я осторожно двинулся вперёд, сквозь плотный густой дым. В грохоте орудий я различил чьи-то причитания и пошёл на звук.
– Первояйцо всемилостивое, дай мне сил! Укрой меня от мерзких бесхвостых, спрячь в утреннем тумане!..
Один из вышронцев старательно полз на пузе в мою сторону – и пока ещё меня не видел. Я встал на колено, выставил ружьё вперёд и, как только этот испуганный огузок появился в поле зрения, отправил ему смертоносный подарок. В этот раз, вблизи, я отлично видел, как пуля пробила кожаный нагрудник, выбив фонтанчик крови, и даже чуть проволокла тело несчастного по земле.
Вы нанесли??? 29550 урона
Жизнь??? 0/29550
??? убит!
Да ну хорош уже!..
…И тут же из дыма ко мне метнулся новый, ещё и закованный в стальную броню, враг. Первый удар я отбил стволом ружья, одновременно вытягивая из-за спины Молот Минотавра. Но боя не получилось – рядом грохнул выстрел, и мой враг повалился на землю, зажимая окровавленный бок.
– Знаешь, я на тебя посмотрела и поняла… – заметил Ариша, подходя ко мне и добивая врага ножом. – Вы, мальчики, никогда не обращали внимания, что до появления автоматов все нормальные люди к ружью ладили штык-нож?
– Ёпэрэсэтэ!.. Вот где ты раньше была, а? – возмутился я.
– Где была – там никто не просил совета! – резонно ответила она.
И ведь в самом деле – будь у меня на дуле ещё и длинный клинок, можно было бы не вытаскивать молот, а встретить противника ружьём, как копьём! Нет, понятно, что на земле и длины ружья хватило бы, чтобы носом в землю клюнуть – но ведь тут у меня таких ограничений не было!
– Да не, ты молодец!.. – исправился я, глянув на то, как девушка вытирает нож о тряпки убитого вышронца. Сам он уже развеялся пылью. – Без вопросов молодец!
Запомните, нельзя злить того, кто с вами спит в одной постели и умеет резать горло! Никогда нельзя!..
– Пошли дальше? – Ариша кивнула в сторону лощинки, где укрывались вышронцы, и принялась перезаряжать ружьё.
Я как раз закончил это делать, а потому поднял оружие и медленно двинулся вперёд. Хоть дым и начал рассеиваться – однако мало ли способов незаметно укрыться в предутреннем сумраке, поджидая врага? Тем не менее больше в то утро воевать мне не пришлось. Последние выстрелы прозвучали со стороны берега, где был Борборыч – и всё стихло.
А потом система сообщила нам о полной и безоговорочной победе:
Славная была бойня!
Жаль, что уже закончилась, а земляне так и не выполнили необходимый минимум физический упражнений!
Вы получаете 7075 очков опыта (поделен между союзниками)
Набрано опыта – 7075/35826 очков опыта!
Вместе с бывшей королевой Обители мы добрались до лагеря вышронцев, посмотрели на устроенный пушками кавардак – и с удивлением обнаружили пару выживших землян: парня и девушку. Те вжались в какую-то ямку в земле и даже шевелиться боялись.
– Подъём! Труба зовёт! – сообщил им я. – Кто такие? И как сюда попали?
– Здрасти! – первым в себя пришёл парень, поднявшись, отряхнувшись и уважительно посмотрев на меня. – Круто вы их… Ух…
– Рабы? – решил я задать уточняющий вопрос.
– Да, – парень кивнул. – Нас с Лисой вчера поймали. Мы сбежали из лагеря рабов у Острова. Сумели добраться сюда, увидели посёлок и решили переночевать… Тут нас и схватили…
– Они тут постоянно кого-то хватали! Ну это сами вышронцы так сказали… Типа для того здесь и сидели в засаде, – подтвердила Лиса. – И ещё смеялись, что мы, тупые бесхвостые, вечно лезем в разрушенные посёлки…
– Они были не так уж и не правы! – заметил Ариша. – Хотя многие люди и прошли мимо. Давайте, идите в наш лагерь. Он к северу отсюда.
Парень и девушка подхватились и полезли по склону наверх. Вскоре в лагерь пришёл Борборыч и принялся перерывать вещи. Я тоже с интересом всё осмотрел, но ничего интересного не обнаружил. А вот рейд-лидер, оказывается, знал, что делает: под одним из навесов он обнаружил сундучок, который немедленно вскрыл при помощи моего молота.
– Удача! – радостно улыбнулся он. – И ещё мы реально дураки!
– Да? Почему мы дураки? – уточнил я, заглядывая внутрь сундучка и обнаружив там свитки.
– Потому что надо было взять с собой кого-нибудь из переметнувшихся вышронцев! Из тех, кто читать умеет… – усмехнулся Борборыч. – Смотри, здесь их внутренняя переписка, приказы… Кладезь разведывательной информации!
– Надо побыстрее тут заканчивать и возвращаться. Как раз из Медного должен был приплыть либо Кнехт, либо Воск, – кивнул я, соглашаясь, что мы сегодня уже дважды обнаружили то, в чём сглупили. – Да, кстати, Ариша напомнила, что на ружья можно штык-ножи делать… Нам бы мастеров побыстрее напрячь, пока они не успели развернуть массовое производство…
– Да, – Борборыч задумчиво посмотрел на дуло своего ружья. – Прикладом вышронцам по мордам бить как-то не то… Наконечник бы тут пригодился…
В лагерь мы вернулись ещё через пару часов, когда солнце взошло над горизонтом. Улов оказался у нас весьма богатым, даже если не считать полученного опыта – много железа и стали, костяное и каменное оружие и инструменты… Вышронцы сидели здесь давно, перехватывая землян и присваивая различные ценности. Они не брезговали даже примитивными поделками, хотя были у них и свои железные инструменты.
Всё добытое мы передали жителям Птичьей Скалы – пригодится при восстановлении посёлка, а сами взялись за топоры и принялись валить лес, чтобы помочь построить хотя бы деревянный частокол. Этим мы и занимались весь день. Строили по образцу римских лагерей. Вкапывали брёвна в землю – а с внутренней стороны досыпали земли и камней так, чтобы частокол стал парапетом.
На нескольких круглых площадках получившейся стены мы установили большие пушки. Рядом ополченцы оборудовали сарайчик для хранения снарядов и пороха. На этом наше участие закончилось. Переночевав под прикрытием стен, ударники позавтракали и отправились назад, чтобы уже через два дня, вечером, добраться до Мыса.
Когда мы входили в ворота вдоль стены, мимо нас, положив ружья на плечо, маршировал первый… Ну, взвод, наверно, будущей армии. Ружей у них было мало – только на половину бойцов, а остальные пока тащили на плечах брёвнышки. Рядом шёл Кирилл. Завидев нас, он махнул мне, чтобы его подождали.
– Быстро вы, – заметил он удивлённо. – Я думал, только через несколько дней вернётесь!..
– Нечего там несколько дней куковать! – я отмахнулся. – У нас и здесь дел хватает. К нам ещё первые федераты не приезжали?
– Утром приехали, и пока ещё здесь. А что такое? – поинтересовался Кирилл.
– Письменность их надо расшифровать! – хмыкнул Борборыч и похлопал рукой по обвязанному верёвкой сундуку. – Интересно очень, о чём они там переписываются… Да и вообще надо понять, что они дальше делать будут.
– Ну я попрошу наших гостей завтра не уплывать и пока задержаться… – согласился Кирилл. – Вы тогда идите, отдыхайте. И завтра подходите в администрацию. Котов ещё не вернулся, так что я ещё и армию вам сплавлю, чтобы самому тут отца-командира не изображать.
На том мы и разошлись. Вместе с Аришей я зашёл в форт, сбросил вещи, а потом мы сходили в кафе поужинать и легли спать. В тот момент мне казалось, что теперь-то уж точно пару месяцев у нас всё будет спокойно… И как всегда реальность готовилась развеять подобные планы тяжёлым сапогом внезапностей, растоптать каблуками случайностей и злодейски посмеяться над нами. Но я всего этого ещё не знал и наивно наслаждался уютом своей башни.