Завтрак проходил… странно.
Другое слово я была не в состоянии подобрать. Очень странно есть и чувствовать при этом на себе взгляд голубых глаз. Причем Питер совершенно не скрывал, что смотрит на меня.
И даже если я поднимала глаза, своих не отводил. Эта игра в гляделки заканчивалась моим полнейшим фиаско.
Я опускала взгляд на тарелку и силилась проглотить ком, стоящий у горла.
Зато как была счастлива мама. Она улыбалась так широко, что были видны все зубы. Её план по нашему сближению удался, и родительница совершенно не собиралась этого скрывать.
Временами мне хотелось встать и уйти, и лишь упрямство и гордость мешали это сделать.
Я никогда не бегала от опасности и не прятала голову от неприятностей. Не уйду и сейчас.
– Надеюсь, ты еще останешься в городе на пару дней, – щебетала матушка в перерывах между поглощением еды.
– Останусь. Тем более что здесь вы. Мы так давно не виделись, – отозвался Питер.
– Да, ты совсем забыл к нам дорогу. Даже с Заликой не приезжал на очередные смотрины, – пожурила его она.
– Работа. Сами понимаете, прорывов все больше. Даже здесь, у моря, где никто не ждал.
– Да-да, ужасное происшествие, просто ужасное. Я так испугалась. Как хорошо, что ты оказался рядом.
– Как хорошо, что Айрин здесь, – вдруг мягко произнёс Питер.
Я слегка дернулась, и нож неприятно скрипнул по тарелке.
– Я? – переспросила у него, не поднимая глаз.
– Конечно.
– Думаю, нам всем повезло, что мы все здесь, – тут же вмешалась матушка.
– Вам удалось воспитать удивительно смелую и храбрую девушку, Есения. Броситься на защиту города, рискнуть всем. Невероятная самоотверженность.
– Ох, ну что вы, – отозвалась матушка, явно гордая собой.
– Поверьте, если бы не Айрин, жертв было бы намного больше.
– Она у нас такая… всегда готова броситься на помощь. Никогда себя не жалеет.
«Ну да, вчера, когда я сообщила ей то же самое, ответ был другим. Она кричала и шумела, а сейчас скромно отводит взгляд и улыбается… Ох, мама».
– Уникальная девушка, – тихо произнёс Питер.
Я всё-таки подняла взгляд и замерла.
Слишком уж пристальным был ответный взгляд мужчины. Слишком обжигающе откровенным.
Я потупилась и протянула руку к стакану с соком.
– Вы можете не переживать, Хоторн ни о чем не узнает.
– Да, Хоторн, – тон матушки упал на пару градусов ниже, став холодным и немного раздраженным. – Надеюсь, он уедет как можно скорее.
– Боюсь, это невозможно. Угроза новых прорывов еще осталась. Он обязан быть здесь. Но обещаю вам, Хоторн вас не потревожит. Все мы знаем, как тяготит этот брак Айрин.
«Я бы так не сказала. Пока он лишь приносит мне удачу и позволяет делать то, что раньше было под запретом!»
– Да, нам так жаль, Питер, – вздохнула матушка и накрыла ладонью его руку. – Вы с Айрин такая прекрасная пара. Если бы не приказ императора, если бы все можно было отменить… ах, сколько «если бы».
Молчание затянулось.
Я уже не могла дождаться, когда этот завтрак закончится и можно будет уйти в свою комнату.
– Айрин, я разговаривал с магами, – вдруг произнёс Питер, обращаясь ко мне. – Они не расскажут о тебе.
– Маги? – переспросила я и закусила губу от досады, поняв, кого именно он имеет в виду. – Точно, те маги на крыше.
Они-то точно знали, что я была девушкой и никакого Кая в помине не существовало. Если бы Хоторн спросил… это был бы кошмар.
«Как я могла забыть о них?!»
– Какие маги? – вмешалась матушка.
– Уже неважно. Они не раскроют секрет Айрин. Я позаботился об этом.
– Питер, ты такой молодец. Мы так благодарны тебе за заботы. Да, дорогая?
Мама весьма выразительно на меня взглянула.
– Да, большое спасибо, – поблагодарила я мужчину, изучая воротник его рубашки. – Я совсем забыла о них. Еще раз спасибо.
– Я рад помочь, Айрин. Мы же не чужие люди друг другу.
– Действительно…
Я вздохнула, отложила приборы и уже собиралась со всеми распрощаться, как Питер меня опередил.
– Мне пора, – произнёс мужчина, вставая. – Спасибо за чудесный прием. Айрин, ты не проводишь меня?
– Конечно, проводит. Дорогая, ну же, проводи дорогого гостя, – поторопила матушка, отрубая пути к возможному отступлению.
– Непременно.
Мы вышли на террасу.
– Не покажешь мне ваш сад? – произнёс Питер.
Я бы садом это назвала с большой натяжкой – так, три куста да пара дорожек. Но отказаться не посмела. Он очень сильно выручил меня, когда поговорил с магами. А оставаться в долгу я не любила.
– Еще раз спасибо за помощь, – произнесла я, когда мы шли по дорожке к небольшой беседке.
– Рад помочь, ты же знаешь.
– Угу.
Ничего я не знала.
В последний раз, когда мы виделись пять лет назад, он был далеко не так приветлив и сад показать не просил.
– Ты очень изменилась, Айрин.
– Стала достойна столь великого героя? – не удержалась я от усмешки, быстро поднимаясь по ступенькам и легко касаясь одной из колонн.
Провела ладонью по дереву, наслаждаясь его гладкостью и обработкой.
От моего насмешливого взгляда Питер смутился. Он явно не ожидал от меня такого выпада. Конечно, обычно все девы при виде него млели, краснели и заикались.
– Я никогда не считал тебя недостойной.
– Родословная не позволяла? – уточнила у него.
Теперь я, не таясь, смотрела ему прямо в глаза и не смущалась. Странно, мне даже нравилась эта игра, разговор и некая власть, которая внезапно оказалась в моих руках.
– Чья? – вдруг спросил, принимая условия игры.
Питер стоял на нижней ступеньке и смотрел на меня снизу вверх, в уголке чувственных губ застыла улыбка.
– Твоя, моя, – отозвалась я, пожав плечами. – Племянница главы очень хороший вариант для жены. А ты был слишком вежлив, чтобы сказать мне в глаза, как я… не подхожу тебе.
– Ты подходила. Не зря же священники обручили нас в детстве. Да и магию мою ты приняла легко, не так ли?
Я отошла от колонны.
– Да, спасибо за помощь.
– Я никогда не считал, что ты мне не подходишь, – заметил Питер, поднимаясь по ступенькам. – Наверное, странно звучит, но я… я просто не знал, как вести себя с тобой. Тогда не знал и сейчас тоже.
Я бросила на него взгляд из-за плеча и фыркнула:
– Никогда не поверю, что ты не умеешь общаться с девушками.
– Ты не такая, как все, Айрин, и все так же ставишь меня в тупик, как и пять лет назад, – неожиданно признался мужчина, подходя еще ближе.
Так близко, что я чувствовала жар и сладкий запах его тела.
– Неужели.
– Дерзкая, непослушная, честная и открытая. Ты всегда смотришь в глаза и говоришь правду, какой бы горькой она ни была. Никаких ужимок, кокетства и флирта.
– О да, – я тихо рассмеялась, отступая на шаг. – Флиртовать я никогда не умела. Да и сейчас не научилась.
– Тебе и не надо… ты и так…
«Стоп! Все зашло слишком далеко!»
Я резко развернулась, натыкаясь на потяжелевший взгляд синих глаз, и четко произнесла:
– Мы больше не помолвлены, Питер. Не знаю, что ты подумал, особенно после этой сцены, устроенной матушкой, но напоминаю. Я – жена другого.
– Всем известно, что этот брак лишь фикция, Айрин.
– Но он есть. Ты же был тогда в часовне, я знаю, что был. Нет, я тебя не видела, я тогда мало что успела разглядеть, но мне точно известно, что был. Брак был заключен священником императора и принят богами. Этого не изменить.
– Он отказался от тебя, Айрин.
– Думаешь, меня это заботит? – улыбнулась я. – Отказался или нет, но союз есть. Я жена Коннора Хоторна.
– Почему же тогда ты вчера ему не открылась? Почему скрыла своё я?
– А почему ты мне помог? – вопросом на вопрос ответила я. – Ты же мог легко меня сдать ему, раскрыть правду, а вместо этого создал мне чужую личину? Почему?
– Потому что хочу помочь.
– Помочь? В чем?
– Кто обучал тебя этому? Глава?
– Сама по книжкам изучала. Дядя никогда бы не позволил мне заниматься прорывами, – отозвалась я, решив не говорить всей правды.
– Но он позволил дару развиться, научил пользоваться пегасом. Интересно, для чего?
Я отвернулась, опираясь ладонями о деревянные перила.
– Если тебе так любопытно, то можешь у него спросить. Я ответов не дам, можешь не стараться.
Питер промолчал, и молчал довольно долго.
– Я хочу помочь.
– И чем же? – устало просила у него.
– Я могу научить тебя работать с прорывами. Не по учебникам, а на практике. Поверь, я знаю многое. Ты же хочешь этого, Айрин, не так ли?
Я медленно повернулась, опираясь бедром о террасу.
– А что взамен?
Питер улыбнулся.
– Почему я должен требовать что-то взамен?
– А почему бы и нет?
– Я просто хочу быть рядом.
Я нахмурилась.
– И что это значит?
– Ничего. Просто хочу быть рядом с тобой. Не знаю, что задумал глава и какая роль тебе отведена, но я буду рядом и готов помогать. А когда… когда все закончится, мы начнем с того, на чем остановились.
– И с чего это?
Питер за пару шагов сократил разделяющее нас расстояние до минимума, заставив меня взяться в перила и затаить дыхание.
– С нас…
Коннор Хоторн
– Вот такая работа мне по душе, – довольно щурясь, усмехнулся Дик.
Сероглазый молодой мужчина закинул руки за голову и с наслаждением вытянулся на узком лежаке, который слегка заскрипел под его весом.
Сидящая на тонком покрывале в тени раскидистого дерева Мелисса картинно закатила глаза.
«Опять за своё», – читалось в её взгляде.
Девушка хмыкнула и с наслаждением впилась зубами в сочный персик с розовым бочком. Сладкий сок брызнул и потек по губам и подбородку, оставляя липкий след.
Погода была отличная. Ясное голубое небо, легкий ветерок, приносящий прохладу с моря и невероятное ощущение покоя, от которого они так отвыкли.
Да, действительно, давно у них не было полноценного отпуска и возможности вот так просто полежать. Поэтому и настроение было отличное, и портить лишними препирательствами его не хотелось.
– Смотри не обгори, – заметил Рейн.
Рыжеволосый мужчина сел рядом с Мели, оперся спиной о ствол дерева, подав девушке глубокую прозрачную миску, в которой горкой лежали самые разные фрукты.
– А мне? – тут же вскинулся Дик и успел поймать персик, который в него бросила Мелисса. – Эй! Аккуратнее!
– Сам же просил, – отозвалась она, усаживаясь поудобнее.
В этот раз Мел сама надела платье. Правда, приличным его можно было назвать с большой натяжкой. Легкая ткань не скрывала сильного и стройного тела, выгодно обрисовывая его черты. Цвет платья – синий, непозволительно яркий для молодой незамужней женщины. Вырез слишком глубокий, а подол, наоборот, короткий, открывающий изящные щиколотки с узкими ступнями. И туфли она так и не надела, предпочитая ходить по траве босиком.
– Эх, хорошо-то как! В кои-то веки монстры выбрали удачное место для прорыва, – произнёс сероглазый мужчина.
– Удачного места для прорыва не существует, – заметил Коннор.
Он сидел чуть дальше от остальных и слегка раскачивался на ножках стула.
Туда-сюда. И вертел в пальцах медную монетку, задумчиво смотря перед собой.
– Не придирайся. Ты понял, что я имел в виду, – совершенно не смутился Дик, потирая шрам на щеке. – Прорывы всегда будут. Но обычно устранять их приходится в самых неудобных местах. Вот, например, тот прорыв в Черных болотах.
– Ну началось, – стирая сок с губ, отозвалась Мел и отбросила косточку в сторону. – Дались тебе эти болота? Так и будешь каждый раз жаловаться и плакаться?
– Да, это были самые худшие дни в моей жизни. Постоянный дождь, грязь, мошкара эта проклятая. Целая неделя по самые яй… – Дин запнулся, скосил глаза в сторону девушки и тут же поправился: – Уши. По самые уши в противной черной жиже.
– Да, комары тебя особо полюбили, – хихикнула Мел.
– Согласитесь же, кошмарное местечко.
– По мне, так самое худшее место для прорывов – это Бесконечные пески, – вдруг произнес Рейн, вмешавшись в их перепалку. – Солнце так пекло, что без магического полога работать у трещин было просто невозможно.
Для рыжего мужчины с бледной кожей это было особо опасно.
– Солнечные ожоги, – кивнула девушка. – Иногда и полог не помогал.
– Это да. Я ожоги неделю сводил, – согласился Дик. – А еще этот песок. Он был везде! В одежде, в волосах, в еде и напитках.
– Скрипел на зубах, – добавил рыжеволосый. – Витал в воздухе. Вдыхать горячий песок то еще удовольствие.
– Северные стойбища не лучше, – заметила Мел и передернула плечами, словно вновь ощутила ледяную стужу северных земель. – Морозы такие, что дышать больно. Снег, лед и несколько слоев шкур, которые никогда не снимаешь. Неделю не помыться. Просыпаешься оттого, что воротит от собственного запаха.
– Меня от твоего тоже воротило, – не удержался Дик.
– Кто бы говорил. От тебя даже яки шарахались.
– Зато тебя они сразу приняли за свою.
– А ты, Коннор? – спросил Рейн, который все это время внимательно наблюдал за другом. – Какое место больше всего запомнилось?
– Прорывы у Стомиска и на Широком плато, – почти сразу ответил он, перестав раскачиваться на стуле.
Веселое настроение тут же исчезло. Да и препираться больше не захотелось.
Они все помнили эти прорывы. Но не из-за погодных условий или тяжелых испытаний.
Во время них погибли их друзья.
Темные были сильны и хорошо защищены, но жертвы были. И в последнее время всё чаще.
Дик неловко крякнул, бросив быстрый взгляд на друзей, и снова откинулся на лежак.
А вот Мелисса молчать не собиралась.
Девушка взяла гроздь темного винограда и оторвала одну ягодку, которую тут же отправила в рот.
– Что тебя тревожит?
Коннор промолчал, подбрасывая монетку вверх и ловя её.
– Думаешь, новый прорыв? – не успокаивалась она.
– Дело не в прорывах, – наконец соизволил ответить Хоторн.
– А в чем? – насторожился Рейн.
– В Монрей.
– Ты про Пита? – поинтересовался Дин, приоткрыв один глаз. – Чем этот герой тебе не угодил? Один из немногих светлых, которого можно вынести дольше десяти минут.
– Тот новичок. Было в нем что-то неправильное.
– Почему? – удивилась Мел. – Новички всегда от нас шарахаются. А ты еще прилетел верхом на Эфире. Тут кто угодно испугается.
– Дело не только в том, что он вел себя странно, да и техника защиты хромала… О Каe Монрей тут никто не слышал.
– Это как? – удивился Рейн, выпрямляясь.
Остальные тоже подались вперед, внимательно вслушиваясь в слова командира.
– А вот так. Его здесь не было и нет. Пробовал расспросить магов на крыше, но они ничего толком не сказали.
Друзья переглянулись.
– Не понимаю. Зачем Питеру скрывать какого-то мальчишку? – удивился Дик. – Что в нем такого?
– Хороший вопрос. И было бы неплохо получить на него ответ.
Коннор поднялся.
– Ты куда? – встрепенулась Мелисса.
– Пойду прогуляюсь.
– Я с тобой.
– Мел, я уже давно вышел из того возраста, чтобы иметь няньку, – усмехнулся мужчина.
– Но…
Договаривать она не стала, ощутив ладонь у себя на плече. Рейн чуть сжал руку, словно предупреждая.
– Скоро буду, – бросил Коннор, быстро удаляясь из сада в сторону ворот.
Некоторое время было тихо.
– Мне надо было идти с ним, – резко произнесла Мелисса, дернув плечом.
– Не надо, – покачал головой Рейн, отодвигаясь.
– Коннор справится, – неожиданно серьёзно произнёс Дик, поддержав друга. – А твое присутствие рядом лишь разозлит.
– Я его сестра.
– Младшая. И иногда ты как заноза в заднице, – усмехнулся сероглазый мужчина. – Честно говоря, очень даже часто. Крутишься вокруг него всё время, шагу не даешь ступить.
– Тебя не спросила, – огрызнулась девушка и снова повернула голову в сторону калитки.
Коннор уже ушел.
– Всё, что происходит сейчас, неправильно. И вы это тоже чувствуете. Эфир становится сильнее. Еще немного, и он подчинит его себе.
– Тебе стоит больше верить в своего брата, – заметил Рейн. – Если он смог приручить высшую тварь, то сможет и удержать её. Мы все волнуемся, Мел, но перегибать палку тоже не стоит.
– Еще этот Монрей, – с досадой произнесла она, убирая короткие волосы с лица. – Я знала, что они что-то задумали. Уж слишком любезен был глава с нами.
– Угу, – согласился Дик, снова откидываясь на лежанку и убирая руки за голову. – Вопрос только в том, что именно они задумали…