– Августин! – позвал старик. – Согни колено!
От портьеры отделился молодой слуга.
– Какое, господин? У вас одно не сгибается, а второе парализовано! – произнес слуга, поглядывая на старикана. – Нет, ну если вы настаивайте!
Он поплевал на руки, присматриваясь к дорогим штанам.
– Нет, нет, не надо! Обойдемся! – заволновались дядя и тетя. – Можно просто прижать руку к сердцу.
– Так, где у меня болит? – спросил старик, осматривая свою грудь. – О, тут… Значит, сердце тут!
– Нет, нет, нет! – заволновались, когда старик завертелся, как вдруг увидел портьеру почти один в один повторяющую рисунок на моем платье и кивнул. – Я старый моряк, и слов любви не знаю!
– Не туда, – заметил дядя, разворачивая старика в мою сторону. – Сюда, сюда, лорд…
– А! – согласился старикан. – Так…. Я – старый маньяк… И слов … Забыл… Августин!
– И слов любви не знаю, – подсказал слуга. На мгновенье дед застыл, словно задумавшись.
– Толкните его, он уснул, – прошептал слуга. – Только осторожно! Он пугается…
Дядя осторожно потормошил старика и что-то прошептал ему на ухо, пока тетя умилялась, обмахиваясь веером с обтрепанным кружевом.
– Выходите за меня, – выдал старик и удовлетворенно крякнул.
Я смотрела на старого деда, на его слугу, на дядю и тетю, которые кивали мне.
– Так, ты согласна выйти замуж за достопочтенного лорда? – спросил дядя, пока я молчала, видя, как сверкает бриллиантами камзол старика.