Я не раз пыталась устроить Дианку в садик. Понятное дело, что ей там совсем не нравилось. Какое дело ребёнку, который полностью сконцентрирован на своих мыслях, до толпы других детей, к тому же очень шумных и непоседливых? Дианка просто забивалась в угол, отказывалась есть, как либо контактировать с детьми, пугалась сама и порядком пугала остальных, особенно – воспитателей.
Именно они и попросили меня ребёнка забрать. Сначала вежливо. Дескать вы видите, как вашей малышке сложно, зачем её мучать?
А я прекрасно понимала, что ей сложно. Но ещё понимала, что я не вечна. Когда нибудь я просто умру и не смогу больше быть буфером между Дианой и остальными людьми. Так что ей придётся научиться сосуществовать с внешним миром, как бы ей этого не хотелось.
Я отказалась забрать её из садика добровольно. Тогда нам устроили форменную травлю. Я хорошо знала своего ребёнка. Она не была способна на агрессию. Она сама всех боялась и предпочитала спрятаться и отсидеться. Но в родительских чатах началась настоящая война. Ведь как это можно, чтобы особенный ребёнок ходил в один садик с их здоровыми бесценными детками?
Мало того, родители начали натравливать своих детей. Они обижали Аринку и она ещё больше уходила в себя. И да, я сдалась. Очереди в специализированный садик пришлось ждать ещё полтора года. Но ушли мы и оттуда. Да, там все дети были такими же как мы, так скажем, обсервация для прокаженных. Именно это и было плохо. Как дети научатся жить в этом мире, если им его не показывают? Или показывают, но боже, с какой гадкой изнанки…
Поэтому теперь мы ходили в частный сад. Платить приходилось много. Я отдавала туда почти всё, что зарабатывала, но нисколько не жалела об этом. За эти деньги нам прощали особенности и не пытались сделать мою Дианку монстром. И ходили мы туда только два-три раза в неделю, чаще дочке бывало сложно.
Этим утром я отвела Диану, хотя почему то до последнего сомневалась. Какое то смутное ощущение терзало изнутри, хотелось оставить Дианку дома, обнимать и никогда никуда не отдавать.
– Глупости, – сказала я сама себе.
Работала я дома, чаще просто за ноутбуком. Наличие Дианы не позволяло мне ходить на стандартную работу. Дочка со мной не разговаривала, я по сути двадцать четыре на семь проводила сама с собой и подцепила дурную привычку с собой же и общаться.
Ночью снег выпал. Дианке шесть уже, наверное она помнит прошлую зиму, я не могу её спросить об этом, не ответит, но смотрит на снег восторженно, словно не понимая, как за одну ночь все могло так измениться.
В садике оставила её с тяжёлым сердцем и пошла домой одна. И нисколько не радовал первый снег. Ещё бы, чему радоваться? Впереди зима, долгая нудная и холодная, сугробы, мокрые ботинки… Кстати ботинки я себе так и не купила – просто пожалела денег. Черт, все не слава богу.
Тяжёлые мысли терзали меня весь путь, и с каждой ступенькой в подъезде только глубже впечатывались в мозг. Замок от двери снова заело, я с тоской подумала о том, что его придётся обновить. Где на это все брать денег?
Наконец замок со скрежетом открылся, я распахнула дверь и только тогда увидела сложенную вдвое бумажку на коврике у двери.
– Чудно, – сказала я.
Чутье подсказывало не брать её, но блин, любопытно же… и потом мне не верилось, что на бумажке будет биологическое или химическое оружие, я же не на разведку работаю… в общем бумажку я подобрала и с ней вошла в квартиру. Дверь за собой тщательно заперла и в глазок ещё посмотрела. Никого.
Сбросила куртку, поставила чайник, позавтракать я ещё не успела, села и только тогда листок развернула.
"Даже не думай лезть. Лучше сдохни"
– Чудно, – повторила ещё раз.
И налила чаю – толку париться о том, смысла чего вообще не понимаю? Вспомнила про Ксюшу, соседку сверху. Та очень была падка до мужчин, особенно её манили мужчины чужие. Может очередная обманутая жена пришла с разборками и перепутала этажи? Это было бы самой достоверной версией.
В общем я выбросила это из головы, с удовольствием попила чаю с тремя конфетами и засела работать.
В дверь позвонили примерно часа через два. Я так глубоко погрузилась в рабочий процесс, что идя открывать даже не подумала про чье-то письмо. А ведь там вполне могла быть рассерженная жена, перепутавшая квартиры и горящая желанием потаскать любовницу за волосы.
Лучше бы было так. Потому что за дверью стоял призрак прошлого, человек для меня буквально умерший и сейчас, непонятным способом воскресший. Каюсь, я даже нелепо рот приоткрыла глядя на главного помощника своего бывшего, ныне покойного, свекра.
– Юлия, здравствуйте, – улыбнулся он.
Так, словно мы только вот вчера с ним вместе поужинали и разошлись в самых что ни на есть дружеских чувствах.
– Здравствуйте, – ответила я.
А что ещё сказать? Сплошные приветы из прошлого. Сначала вот свекр умер, теперь зачем-то его ручной пёс пришёл. Поболтать? С трудом верится.
– Мне бы хотелось с вами поговорить.
К тому моменту я немного отошла от шока и ожила.
– А мне с вами нет, – отрезала я. – Проваливайте.
– Юлия, вы пожалеете, если я уйду.
Я закатила глаза – вот не верю. Я ненавидела их всех, каждого, кто имел отношение к этой семье.
– Вершинин умирая завещал мне денег?
Я не взяла бы его денег, наверное, хотя черт, соблазн был бы велик, опять же, ботинки бы купила, замок поменяла, Дианку на море свозила… Тут я мысленно отвесила себе пощёчину – нечего мечтать о чужих грязных деньгах.
– Нет.
Я хмыкнула – что и стоило доказать.
– Вот и проваливайте, Роберт, и никогда больше не возвращайтесь, я никого из вас видеть не хочу.
Дверь закрыла. Глубоко вздохнула, восстанавливая дыхание. Правильно сделала, что не стала прислушиваться к своим ощущениям и Дианку в садик отвела. Хорошо, что её не было дома в этот момент.