С самой первой минуты Писатель раскусил своего интервьюера. Молодая журналистка беседует с ним без особого желания. С куда большей радостью девушка задавала бы вопросы фигуре позначительней, нежели мало известный автор рассказов. Впрочем, нельзя было не отметить, что она неплохо подготовилась к встрече. Знала не только названия его рассказов, но и содержание некоторых. А уж биографию проштудировала от и до.
– Первые ваши рассказы, опубликованные в журналах и сборниках, были детскими. Последний ваш сборник состоит из серьезных взрослых произведений. Вы шагнули на новую ступень?
Журналистка смотрела Писателю в глаза и говорила, почти не подглядывая в свои записи. Миниатюрный диктофон лежал на столе между двумя чашками кофе.
– Я не считаю, что взрослые рассказы находятся на ступеньку выше детских. Писать их ничуть не легче. Их читатель так же не терпит фальши, как и читатель взрослых книг. Дети более искренние. Они будут читать, только если им интересно, не обращая внимания на литературную величину автора. Взрослые же могут мусолить тривиальное чтиво именитого графомана, гонясь за трендами, либо платя дань, за действительно талантливое произведение, написанное им ранее.
– В таком случае, почему вы оставили своего благодарного юного читателя и творите для взрослых?
– Я не согласен с термином «оставил». От него сквозит предательством. А я не предавал своего читателя. Просто, на данный момент, мне нечего ему дать. Появляются интересные мысли и идеи, которые я могу воплотить в более взрослой прозе. А мой читатель растет и, возможно, вскоре его заинтересует моё новое творчество.
Журналистка задала еще пару вопросов о профессиональной деятельности, а потом резко сменила тему. Начала спрашивать о детстве, студенчестве, увлечениях и предпочтениях. Любимый цвет? Любимый напиток? Что больше всего цените в людях?
– Ваша заветная мечта? – задала Журналистка очередной вопрос, допив кофе и поставив пустую чашку на поднос остановившейся возле столика официантки.
– В глобальном смысле, или в творчестве? – уточнил Писатель.
– В глобальном, – выбрала Журналистка один из предложенных вариантов.
– Ну, если в глобальном, то, как бы банально это не прозвучало, я мечтаю о мире во всем мире. Чтобы никуда не летели ракеты, нигде не взрывались бомбы, и матери не оплакивали бы своих сыновей, а жены – мужей. Чтобы не было нищеты, и каждый имел возможность заниматься любимым делом и зарабатывать этим на жизнь. Художник – картинами, поэт – стихами, писатель – ….
– Весьма утопично, – иронично обронила Журналистка, перебив Писателя. – А вам сейчас хватает на жизнь гонораров за ваши рассказы?
– Увы, нет, – печально улыбнулся Писатель, – чтобы выжить, я вынужден заниматься прочей деятельностью, помимо творчества.
– Расскажете, какой именно?
– Ничего особенно интересного: корректура текстов, литературные курсы, репетиторство.
– Похвально. А в творчестве?
– Что в творчестве? – не понял Писатель.
– Ну, заветная мечта в творчестве.
Писатель задумался. Заветная мечта была, но он сомневался, стоит ли ей делиться.
– Хотелось бы написать роман, – решился-таки он.
– О! Ничего себе, – кажется, это был первый ответ Писателя, который искренне заинтересовал Журналистку. – И что вам мешает?
– Лень! – засмеялся Писатель.
– А если честно? – Журналистка тоже улыбнулась.
– Если честно? – Писатель пожал плечами, – возможно, неуверенность в себе. Хотя, даже не это. Понимаете, рассказ я пишу за два-три дня, неделю максимум. И через неделю есть готовый продукт, который можно показать друзьям и получить какой-то отклик. А роман… Страшно начать и не дойти до конца. Признаться честно, я начинал и даже не раз. Я загорался какой-то идеей, и мне казалось, сейчас я напишу великую бессмертную книгу. Но в процессе написания, я выгорал. Идея переставала казаться мне гениальной. Сюжет становился посредственным. И мои ярко начатые романы заканчивали свою жизнь ярким пламенем в печи. А я возвращался к рассказам.
Журналистка молчала, находясь под впечатлением от этого откровения. Пауза в разговоре затягивалась. Писатель, не зная, что еще добавить, заметил на столе счет и полез в карман за бумажником.
– Нет! – отрывисто произнесла Журналистка, так что Писатель вздрогнул от неожиданности. – Извините. За счет газеты.
– Да я бы оплатил.
– Нет. Я настаиваю, – твердо сказала Журналистка и протянула ладонь, – спасибо вам за интервью. Было интересно.
– Взаимно, – произнес Писатель, пожимая девушке руку.
Журналистка рассчиталась, получила в гардеробе плащ и вышла из кафе. Писатель снял со спинки стула свой слегка помятый пиджак и тоже направился к выходу. Убирая во внутренний карман кошелек, он наткнулся на какой-то листок. Это оказался белый бумажный конверт.