Фол последней надежды - читать онлайн

Глава 2

После урока быстро кидаю вещи в рюкзак, выскакиваю в коридор. Склоняюсь над кроссовкой, тереблю узел на шнурках, который в этом вовсе не нуждается. Сквозь каскад тщательно выпрямленных волос смотрю, как высыпает толпа школьников. Когда вижу Ваню, сердечный ритм привычно сбивается. Я разгибаюсь и оглядываюсь в поисках брата.

В одиночку у меня не всегда получается корчить из себя сильную и независимую, проще в тандеме. Обычно мой партнер – Аринка, но она сегодня снимает гипс с руки. Вспомнив о том, как именно подруга его заработала, я прыскаю в кулак.

– Над чем смеешься? – Бо приобнимает меня за талию и ведет вперед по коридору.

Я упираюсь пятками, оглядываюсь на Громова. Он еще тут, значит, и мне уходить рано.

– Да я про Аринку вспомнила.

– Как эта дура колесо тут делала и в поворот не вписалась?

– Бо! – я окончательно останавливаюсь и толкаю брата в плечо. – Сам ты дура, понял? Слова подбирай.

– А что, это очень по-умному было?

– Ой, главное – ты у нас сильно сообразительный.

Богдан обезоруживающе улыбается:

– А то!

Я снова стреляю глазами в сторону и улыбаюсь изо всех сил. Упираюсь рукой в бедро, чуть покачиваясь. Но, когда Ваня подходит прямо к нам, удерживать напускную браваду становится сложнее. В груди такое ощущение, будто лечу на цепочной карусели.

– Здорово, Субботы, – он растягивает свои подвижные губы в улыбке.

Боже, ну почему он такой красивый?!

Говорю безразлично:

– Привет.

Тут же отворачиваюсь и слышу, как с сухим звуком соприкасаются ладони, когда они жмут друг другу руки. Брат спрашивает:

– Готов ехать?

– Да давно уже.

– Не парься, меня тоже батя на первый урок отправил.

Вместо ответа Ваня фыркает, и я наконец поворачиваюсь обратно. Осмеливаюсь посмотреть ему в глаза, и меня прошивает током. Чуть откинув голову назад, он глядит на меня.

– Что? – спрашиваю агрессивно.

– Расслабься, Гелик. На игру придешь?

– Я всегда хожу, – хмыкаю, – на игры брата. А ты что, тоже с ним в команде?

Громов смеется, показывая белые зубы. Два передних чуть крупноваты, но придают ему особое очарование.

Настроение окончательно портится. Как же утомительно это все знать. Каждую деталь, рвущую мне сердце.

Бо целует меня в висок и говорит:

– Пока, Энж. Увидимся на поле.

– Ага, – заставляю себя криво улыбнуться, – буду сумасшедшим болельщиком, который выбежит с трибуны.

– Петляй, чтобы не поймали, – подмигивает мне Ваня.

На секунду теряюсь. Я не дура, чтобы принять это за флирт, но кажется, это чуть больше, чем он демонстрирует по отношению ко мне обычно.

Щеки тут же вспыхивают румяцем, я неуверенно улыбаюсь и смотрю на него без налета искусственного пренебрежения.

– Гром! – раздается высокий голос откуда-то сбоку.

Толкая меня плечом, к Ване кидается Алена. Его девушка.

Короткая вспышка ревности слепит. Не вижу ничего, кроме рисованного сердечка, которым он украсил ее контакт в телефоне. Приоткрыв рот, вбираю в себя воздух.

– Гром, как круто, что я тебя поймала перед отъездом! – тем временем кричит высокая брюнетка.

– Я бы тебя сам поймал, – отвечает Ваня, и глубокие интимные нотки в его голосе заставляют меня отвернуться.

Не хочу смотреть. Никогда больше не хочу на это смотреть.

Поэтому, неосознанно наморщив нос, я чуть подаюсь назад от этой яркой демонстрации чувств. Машу рукой брату и говорю:

– Увидимся, чемпион.

Он кивает, а я ухожу вперед по коридору, слепо пялясь перед собой. Ненавижу такие моменты за то, что мне сложнее всего удержать себя и чертей, что живут в моей голове.

Достаю телефон и пишу Арине.

Шумно выдыхаю и прячу смартфон в рюкзак. Этот смайлик теперь бесит меня примерно так же, как имя Алена. Скорее бы они уже расстались, сил нет никаких.

– Анж, – слышу за своей спиной и против воли передергиваю плечами.

Так меня зовет только один человек. Вездесущий и временами раздражающий Сережа Акостин. Он хороший парень, но это его «Анж» меня просто с ума сводит.

– Привет, – улыбаюсь, притормаживая, – почему на первом уроке не был?

Он говорит нарочито безразлично, но вижу, что рисуется:

– Меня Мария Константиновна отправила к завучу, решали по свету и музыке к последнему звонку.

– А этим у нас разве не культорги занимаются?

– Их в школе не было, знаешь же, как поздно приходят, а техник на праздник наемный, приехал раньше времени. Пришлось выручать, – последнее парень выдает с откровенной гордостью.

– Молодец, – хвалю его будто вынужденно.

– Да ерунда, надо же было помочь.

Я киваю и отворачиваюсь. Помочь – это про Серегу. Он всегда всех охотно выручает, а потом так же радостно об этом рассказывает. Как будто без Акостина никто в этом мире не справится ни с одной проблемой.

– Как геометрия?

– Трояк схлопотала.

Сережа кладет руку мне на плечи и притягивает к себе:

– В смысле? Как так вышло?

– Не сделала домашку и как-то растерялась. Да и в теме не разобралась толком в прошлый раз.

Мы подходим к кабинету химии, я окидываю взглядом все подоконники поблизости, они заняты. Так что я просто сползаю вниз по ближайшей стене и усаживаюсь на пол. Акостин приземляется рядом.

– Расстроилась?

– Ну, объективно, это не лучшее мое выступление, – я пожимаю плечами, – но что теперь сделаешь. Переживу. Исправлю.

– Помочь?

Я прищуриваюсь:

– Спасибо, Серег, побереги силы.

– Для чего?

– Для других нуждающихся, – отрезаю я и лезу в рюкзак за телефоном, чтобы чем-то себя занять.

И в это время тихо себя ненавижу. Я знаю, что Акостин в меня влюблен. У нас уже был однажды неприятный разговор, где я попыталась четко обозначить, что у нас ничего не получится. С тех пор мы об этом больше не заговаривали, но его отношение ко мне не изменилось, а я не знаю, как выбраться из этой затягивающей трясины. Не хочется грубить ему, но и справиться со своим раздражением не всегда выходит. Вот мы и болтаемся в этой странной френдзоне.

Тяжелее всего принять то, что я в таком же положении, как и он. Разница только в том, что я старательно прячу свой собачий взгляд, вечно направленный на Громова. А Серега не скрывается. И, почуяв слабину, вцепляется в тебя намертво. Я бы никогда так не сделала. С другой стороны, разве это важно?

– Анж? – Акостин понижает голос, и я прекрасно знаю этот тон.

Мое раздражение усиливается.

– А?

– У тебя плохое настроение?

Он пытается показать, что ему все обо мне известно, но мне действительно хреново. Утром я забыла, что Громов уедет на игру пораньше. А я рассчитывала на два урока в соседних кабинетах. Вот дура!

– Нет, все нормально. Спасибо, Серег, – добавляю извиняющимся тоном.

Утыкаюсь в телефон и бездумно листаю приложения. Кроме Арины, писать мне больше некому.

– Домашку по химии сделала? – он чуть наваливается на мое плечо, заглядывая в экран.

Господи, угомонится он уже или нет?! Такое нарушение личных границ не может не бесить!

– Сделала, – максимально спокойно отвечаю я, – дать списать?

– Давай.

Достаю тетрадь, протягиваю Акостину. Он забирает ее и наконец отстраняется, а я облегченно выдыхаю. Наверное, что-то я все же делаю неправильно. Или веду себя как-то не так, подаю надежду. Или ему нужен еще один серьезный разговор? Когда становишься подростком, сложность взаимоотношений между людьми просто убивает. Наверное, будь у меня мама, она бы помогла разобраться. Но у меня только папа – футбольный тренер. Он любит рыбалку, баню и нас с Бо, конечно. Он очень старается, но… Короче, разговоры по душам о мальчиках, любви и устройстве мира – это вообще не его конек.

– Чего задумалась? – Серега переписывает из одной тетради в другую, но не забывает косить в мою сторону внимательным взглядом.

Я же в этот момент не нахожу в себе сил и на раздражение. Продолжая пялиться в смартфон, безучастно отвечаю:

– О тайнах мироздания, Коса.

– И как?

– И никак. Пиши быстрее, химичка идет.

Остальные уроки отсиживаю по инерции. Грущу, что рядом нет ни Богдана, ни Арины, ни Громова. Без последнего школа становится какой-то совсем уж пустой. Краски меркнут, эмоции притупляются, внимание рассредотачивается. Что ж, я и к этому привыкла. Так что стараюсь улыбаться, шутить, болтать с одноклассниками, как обычно. И изо всех сил заставляю мозг работать на уроках. Я хорошо учусь, когда внимательна. Но стоит мне отлететь куда-то мыслями – все, пиши пропало. А расстраивать папу плохими оценками мне совсем не хочется. Трояка по геометрии вполне достаточно.

Хоть ребята утром и называли нас звездочками, я прекрасно понимаю, что без Богдана я обычная девчонка. Это он у нас яркий и смешной. Душа компании. А я всегда лечу следом на его тяге. Без поддержки я сдуваюсь, как скучный воздушный шарик, который забыли в углу после праздника.

Остаток дня стараюсь держаться подальше от Сереги и вижу в этом какое-то малодушие. Таким тупым игнором ничего не решить.

Но тем не менее я интуитивно прилипаю к Виталику, своему соседу по парте. Высокий, широкоплечий и угрюмый, он одновременно отпугивает и притягивает к себе людей. Коса – не исключение. Так что под прикрытием Сорокина я проживаю этот странный, тягучий день. После последнего урока стремглав несусь в раздевалку, забираю свою кожанку и бегу на автобус, который отследила по карте. Он идет прямиком до стадиона, и мой спринтерский забег до остановки гарантирует мне поездку в одиночестве. А это именно то, что мне нужно.