Оливия Стрейдж
Пробуждение было не особо приятным. Голова гудела, как трансформатор для подзарядки роботов-уборщиков в подсобке. Ух… Открыла глаза и закрыла. Свет был хоть и неярким, но глаза резануло, как лазерной указкой.
– Очнулась? – послышался голос Агаты справа.
– Угу…
– Тошнит? Глаза открыть можешь? Как самочувствие? – Теперь голос Агаты послышался гораздо ближе.
– Честно? Паршиво… Голова гудит. И да, подташнивает, сейчас попробую ещё раз глаза открыть. А ещё пить хочется. Что произошло?
– Тебя привезли с черепно-мозговой травмой. Хорошо, что обошлось без гематомы головного мозга, – послышал звук открытия бутылки, а потом и наливания воды в стакан.
Я открыла глаза и слегка сощурилась, чтобы рассмотреть Агату, а потом спросила:
– Это Питер огрел меня? – Агата протянула мне стакан с водой, и я окончательно рассмотрела больничную палату.
– Да… Не думала, что он способен на такое. Пока я попросила полицию тебя не беспокоить, так как после влитых препаратов потребуется некоторое время, чтобы прийти в себя. И мне нужно было обследовать тебя на предмет скрытых повреждений. Повезло, что, падая, ты ни на что не налетела.
– Да уж… – по щеке скатилась слеза, за ней ещё одна и ещё. В тот момент я действовала, стараясь сохранить внешнее и внутреннее спокойствие, чтобы не показывать, насколько мне было больно, но сейчас… Физическую боль заглушала боль душевная. Предатель! И трус! Побоялся сказать в глаза, что ему понравилась другая. Что мы с Юной ему не нужны.
– Что-то болит? Где? – обеспокоенно спросила Агата.
– Здесь, – положив руку на сердце, ответила я. – Представляешь, я думала, что у нас семья… А он привёл домой любовницу и попытался выставить меня из моей же квартиры. Хорошо, что я из-за загруженности не успела его в реестр собственников добавить. Смогу теперь её продать и оплатить перелёт до Земли со всеми удобствами.
– Ужас какой… Та беременная девушка – его любовница?
– Она вчера под громкие крики бабушки Юны сделала аборт.
– Что? – Я удивлённо посмотрела на Агату. Стирая слёзы со щёк. – Сколько я была без сознания? Как Юна?
– С Юной всё хорошо… Я не стала ей ничего говорить пока. Просто предупредила, что ты на работе пробудешь пару дней. На объекте. А Питер занят, как и Беатрис, – ответила Агата.
– А про аборт?
– Тут было целое шоу. Беатрис кричала на девушку по имени Астра, как бешеная. Требовала, чтобы та родила, а потом могла валить, куда захочет. Но девушка отказалась. Её даже поздний срок для этого не остановил. Она почему-то решила, что Питер тебя убил, и сказала, что не будет рожать от убийцы и бомжа…
– Да уж…
– Она прилетела сюда не так давно и пока не успела встать на очередь по жилью. Вот и решила обойти систему при помощи Питера.
– Они нашли друг друга… – с грустью ответила я.
– Не убивайся по нему. Я, если честно, не понимала, как ты можешь с ним жить, ведь за девять лет твоего проживания здесь, на К-122, вы с ним так и не поженились, хотя у вас уже есть дочь. Да и к тому же он её крайне редко навещал.
– Тут ещё и Беатрис в этом деле помогла… Она считает, что Юна не от него, так как больна, – ответила я, отставив стакан на тумбу. – И вообще, у нас разлад с ним пошёл, как прилетела его мать.
– Глупая баба, а ты могла бы передать результаты генетического теста, который мы недавно делали, – присев на краешек кровати, сказала Агата.
– Зачем мне кому-то что-то доказывать? И это же не секрет для Питера. Мог бы и сам влезть в почту и посмотреть информацию.
– Сочувствую. Правда.
Тут дверь в палату неожиданно распахнулась, и на пороге появилась злая Беатрис.
– Очнулась-таки!
– Женщина, покиньте палату. Мою пациентку сейчас нельзя тревожить.
– Раз очнулась, то всё с ней нормально! – ответила Беатрис.
– Я повторяю: немедленно покиньте палату! Или я вызову охрану! – встав со своего места, сказала Агата.
– А не пошли бы вы к её дочке? А? – выплюнула мать Питера.
– Нет! – Агата включила комм и сказала: – Охрана, пройдите в палату 2.3 и выведите отсюда женщину.
– Принято! – ответили ей. И меньше, чем через минуту появился охранник. Видимо, моя палата была рядом с его постом.
– Женщина, прошу следовать за мной! – возвышаясь за Беатрис горой, сказал мужчина в чёрной форменной одежде.
– Только попробуй написать заявление на Питера в полицию! Ты ему всю жизнь испортила! У меня тут уже такие связи! Мало тебе не покажется, ясно?
– Беатрис, – я смотрела на пышущую злостью мать Питера почти спокойно. Мне было откровенно нехорошо. И разбираться с ней сейчас не было никакого желания. Однако если не поставить в этой истории точку, то ни к чему хорошему это не приведёт. – Единственная, кто портит жизнь Питеру – вы. Юна – его дочь, и доказательства этого есть на его почтовом ящике. И мне искренне жаль, что он к своим сорока годам так и не научился думать своей головой, а идёт на поводу у вас. Что до полиции, я напишу заявление. За свои поступки надо отвечать. Юна могла остаться сиротой из-за этого. А моя дочь для меня теперь самое главное! И только попробуйте что-то ей сделать. Вы тоже обо мне многого не знаете!
– Не смей! Это ты его вынудила! Ты! Паршивка! – заверещала мать Питера, отчего у меня ещё сильнее разболелась голова.
– Эрик, уведи её! Чего стоишь? – Когда мужчина попытался взять Беатрис под локоть, так ударила ему коленом промеж ног, потом в подбородок и попыталась рвануть ко мне, но мужчина, ненадолго согнувшись, сделал выпад и поймал её руку, дёрнув на себя.
– Не смей меня трогать!
– Будете сопротивляться, использую электрошок! – рыкнул мужчина и потащил визжащую Беатрис на выход. А следом за ними ко мне в палату заглянули полицейские, уточнив: всё у нас в порядке.
– Моей пациентке нужен покой, а эта женщина устроила скандал, – сказала Агата, доставая из кармана флакон и небольшой шприц. – Извините, но сейчас Оливии нужно будет поспать хотя бы ещё пару часов, потом вы сможете задать интересующие вас вопросы… Если ей будет получше.
– Агата, я бы хотела сейчас со всем разобраться, а потом отдохнуть и заглянуть к Юне, – ответила я, устало прикрыв глаза и пытаясь хотя бы немного абстрагироваться от головной боли.
– Как знаешь… Я буду здесь.
Офицеры зашли в палату и провели опрос. Потом попросили проверить, верно ли всё зафиксировали, запустив озвучивание виртуального заявления и протокола, и как только я поставила свою подпись, ушли, пожелав скорейшего выздоровления.
– Теперь спать, и это не обсуждается. Тебе надо как можно скорее восстановиться, – сказав это, Агата сделала мне укол в плечо, после которого я почти мгновенно провалилась в сон без сновидений.