– К вам можно? – поинтересовался Таорай, заглянув в кают-компанию, где отдыхал капитан.
– Заходите, – кивнул Николай Александрович, выглядящий так, что в гроб краше кладут. Под глазами залегли синяки, лицо желтоватое, видно было, что он смертельно устал. – Что-то случилось?
– Да нет, просто хотел обсудить кое-что, – вздохнул инквизитор. – Извините, что нарушил ваш отдых…
– Ничего! – отмахнулся Волгин. – Дело за нас никто не сделает. К тому же после разговора с вами я залягу в медкапсулу часов на десять, врачи настояли, с ними, сами знаете, спорить совершенно бесполезно.
– Я все беспокоюсь по поводу биолабораторий, их так и не удалось отыскать, а они есть, на это указывает множество следов и улик. Вот только где? Куда их спрятали?
– Догадка о кораблях не подтвердилась?
– Частично, – вздохнул Таорай. – На нескольких нашлись лаборатории, но явно вспомогательные. Где могут быть основные? Выход на другие планеты? Но дальних космических кораблей у англосаксов не было.
– Портал? – предположил Николай Александрович. – Не зря в Ватиканской библиотеке нашлось столько информации по другим цивилизациям, с которыми мы в своей реальности не сталкивались. Может, контакты происходили через найденные археологами порталы?
– Это действительно возможно, – признал инквизитор. – Но как найти этот самый портал? Допросы попавших нам в руки «рептилоидов» почти ничего не дали, у меня даже возникло подозрение, что нам подсунули мало что знающих двойников, хотя сами они уверены в обратном. К тому же некоторых из английских аристократов тоже найти не удалось. Они бесследно исчезли, и никаких следов. «Снегирь» сканирует планету в круглосуточном режиме, но ничего не обнаруживает, кроме редких подземных каверн. Мы, конечно, проверяем каждую, но они пусты. И вывод отсюда только один…
– Какой?
– Мы не смогли отловить «рептилоидов», они, в подавляющем большинстве, успели либо куда-то уйти, либо куда-то спрятаться. И эвакуация началась в момент вашего выступления, товарищ капитан. Похоже, показываться им на глаза было большой ошибкой, следовало атаковать неожиданно, а так они успели подготовиться и провели эвакуацию очень четко и согласованно. Надо отдать должное нашим врагам – думать и работать они хорошо умеют. И теперь изучают нас, надеясь снова перехватить контроль. К счастью, у них нет наших технологий. Но что, если они сумеют до них добраться? Тогда мы проиграем с разгромным счетом…
– Проклятье! – стукнул кулаком по подлокотнику кресла Николай Александрович. – Расстроили вы меня, Таорай Леадорович, очень расстроили. Но хорошо, что вы обратили внимание на все это, еще не поздно принять меры. Предкам было не легче, но они справились. Значит, наши сканеры не обнаруживают спрятавшихся подонков? Тогда надо бросить клич среди инженерной молодежи, пусть подумают над новыми типами сканеров. И вообще над вопросом обнаружения на планете скрытых объектов. А вам советую пройтись частой гребенкой по Британским островам. Уверен, там осталось немало людей, которые хоть что-то, да знают. А свести воедино разрозненные сведения нам помогут искины. Михалыч, слышишь?
– Не глухой, – ответил тот из скрытых динамиков. – Я тоже думал про Британию, и недели полторы назад разбросал над ней тысяч двадцать дополнительных разведывательных дроидов. Так вот, некоторые из англичан, особенно бывшие слуги в аристократических домах, иногда упоминали некий проект «Бремен». Слово там, слово здесь, и стало ясно, что в течение последних десяти лет куда-то вывозились огромные запасы продовольствия, медикаментов, вооружения и промышленного оборудования. На всех грузах стояла печать этого самого «Бремена» – трилистник, клевер. Но куда именно все это уходило никому не известно. Так что…
– Твою же мать! – выругался Таорай. – А что же ты сразу не рассказал?
– Так ничего еще неясно, – хмыкнул искин. – Какой-то непонятный проект, какие-то отгрузки. Как, куда, зачем? Но предположение по поводу портала или тайного убежища кажется мне интересным. Сами смотрите, мы обнаружили множество объектов иных цивилизаций в системе Лейтена. Кто сказал, что их не могло быть в Солнечной системе, в общем, и на Земле, в частности?
– Никто, – признал капитан. – Это очень даже вероятно. Но почему мы, при всей нашей технике, не можем ничего обнаружить?
– А откуда нам знать, на каком уровне развития находилась создавшая портал или убежище цивилизация? – резонно спросил Михалыч. – Может они, как и те, кто создал систему сдвоенных межвселенских переходов, через которую мы проникли сюда, превышают нас в развитии так же, как мы превышаем муравьев. Но продолжать искать надо, я уже бросил клич среди молодых инженеров империи, они загорелись. Так что ждите вала всяких интересных проектов, ребятишки у нас талантливые.
– А как земляне, которые мы вербуем? – поинтересовался Николай Александрович.
– В основном, хорошо, – ответил искин. – Они довольно легко вливаются в наше общество, ведь идут к нам, в основном, энтузиасты и сорвиголовы, и раньше мечтавшие о космических полетах. Обыватели пока остерегаются, вы их трусливую натуру знаете. Зато пресечено больше ста попыток заслать агентов. Из разных социальных слоев и страт, разных народов. К счастью, ментоскопирование выявляет их легко и быстро.
– Хотелось бы надеяться, что они не найдут способ его обманывать, – недовольно проворчал Таорай, о чем-то напряженно размышляя. – Я вот еще что думаю. Не зря ли мы начали включать не имперские территории в нашу экономическую модель?
– Не зря, – заверил капитан. – Голод там нам совсем не нужен, а если бы мы оставили их вариться в собственном соку, он был бы неизбежен. Лет через десять воздействия нашего интернета, наших фильмов, компьютерных игр, книг, роликов и песен социальные и этические изменения там тоже покатятся валом. Да они уже сейчас происходят. Немало молодежи из Европы и США нанимается к нам и уходит с Земли, на планете мы их, конечно, не оставляем, как и не оставляем без присмотра. Главное сейчас сохранить относительный порядок, не допустить бунтов.
– Но все-таки, зачем?
– Да все просто. Я хочу держать финансовую сферу Земли под нашим полным контролем. Никаких миллиардеров и магнатов больше не будет, они слишком вредны. Все организуем, как в нашей реальности. Мелкое производство, общественное питание и досуг в частных руках, крупное и энергетика – в государственных. Частники слишком ненадежны, они ради прибыли на любую мерзость пойдут. А главной задачей я вижу растить новые поколения молодежи мечтателями, учеными и поэтами. Коммунарами.
Немного помолчав, Волгин продолжил:
– Таорай Леадорович, прошу вас отработать всех засланных шпионов, выясните, кто, когда, как и зачем сподвиг их на это. А теперь хочу вернуться к проблемам имперских территорий на Земле. К нам просятся Индонезия, Филиппины, Сингапур, Малазия и множество мелких стран из тех же краев. Практически вся тихоокеанская мелочь. Готовы хоть завтра провести референдумы. Помимо них Мадагаскар и куча разных островных государств. А я не могу понять причины…
– Все просто, они увидели сильную страну, которая сможет их защитить в случае чего, да и возможностей у империи столько, сколько больше ни у кого нет, – пожал плечами инквизитор. – В этих странах прекрасно помнят, как Запад поколениями грабил их и вытирал об них ноги. К тому же Индонезия – это не такая уж и маленькая страна, под триста миллионов населения. Но не советую пока брать желающих в империю, не оценят доставшегося без усилий, пусть несколько лет побудут кандидатами и покажут, чего стоят. И стоят ли вообще. А то слишком быстрые. Явно хотят, как говорят в России, на хвост упасть. Надо посмотреть, будет ли с них толк. Нам еще разбираться с бывшими советскими республиками, особенно среднеазиатскими. Верхушку там, конечно, казнили, но клановость общества никуда не делась. Там и советской власти, как таковой, никогда не было. Местные баи уверены, что и при империи все останется по-прежнему. Надо бы их разочаровать.
– Разочаровывайте, – усмехнулся Николай Александрович. – На то вы у нас глава службы безопасности. А по поводу Индонезии и прочих желающих я согласен, объявим о десятилетнем кандидатском сроке. Михалыч, будь другом, озадачь социоинженеров, пусть разработают комплекс изменений во внутреннем устройстве для стран-кандидатов. Причем довольно жесткий.
– Сделаю, – пообещал тот. – А пока предлагаю увеличить количество разведывательных дроидов на порядок, без нашего ведома на Земле и мышь не должна чихнуть. Вспомните творившееся в нашей реальности в первые полтора столетия после войны. Думаю, все это вскоре начнется и здесь. И я хотел бы это предотвратить.
– Обязательно начнется, – тяжело вздохнул капитан. – Но ты прав, даю добро. Может, и получится не допустить хотя бы самых гнусных вещей. А теперь, простите, я к медикам, совсем сдал. Надо немного поправить здоровье.
Таорай попрощался и вышел, размышляя о том, что следует сделать в первую очередь. А Николай Александрович тяжело поднялся с кресла, активировал внутрикорабельный телепорт и переместился в медцентр, где его с нетерпением ожидала Алена Ивановна Паншина, пообещавшая капитану, что если тот не появится в течение двух часов, направить за ним медицинских дроидов и привести силой.
Повернувшись на другой бок, Сом приоткрыл один глаз и натолкнулся взглядом на свернувшуюся клубочком Дару Асвази, одну из его подруг, она смешно посапывала во сне, шевеля симпатичным курносым носиком. Как девушка рассказывала всем знакомым, она результат дикой смеси народов, в ее семье имелись белорусы, тайцы, индейцы-гуарани, французы, немцы, англичане, чукчи, лаосцы и казахи. При этом она, как и все жители империи, считала себя русской, и другого языка, кроме русского, не знала, да и не нужны были старые языки никому, кроме лингвистов.
С другой стороны спали Кира Халикян и Алена Хоботова, полуармянка-полуеврейка и роскошная северная красавица, в которой смешались русская и норвежская кровь. Обе были довольно крупными и широкобедрыми, но очень спортивными девушками. Одна – смуглая шатенка с раскосыми глазами, а вторая – голубоглазая и белокожая валькирия с роскошными русыми волосами до бедер. Еще одна их подруга, Есико Нгуен-Данг, полуяпонка-полувьетнамка, уже проснулась и сидела на кровати, задумчиво рассматривая свои коротко подстриженные ногти.
Сом радостно улыбнулся, вспомнив прошедшую безумную ночь. Скажи ему в Воронеже, что он будет жить сразу с четырьмя красавицами, причем разными, как день и ночь, он бы только пальцем у виска покрутил. Но на Ирине число женщин в последнее время превышало число мужчин чуть ли не вдесятеро, впрочем, на этой луне изначально так было, так что многоженство стало здесь естественным и привычным. Мало того, к ним собирались присоединиться еще две или даже три девушки, и его подруги ничего против не имели – они прекрасно уживались вместе, легко находя общий язык. Такого понятия, как ревность, на Ирине просто не существовало, его не знали, а когда растерянный Сом спросил у подруг, не станут ли они ревновать друг к другу, на него долго удивленно смотрели, потом потребовали объяснить, что он имеет в виду. А когда парень кое-как объяснил, пожали плечами и заявили, что о таких пережитках эгоизма в обществе молодых имперцев, а тем более коммунаров, давно позабыли. Что он живой человек, а не чье-то имущество, ведь ревность – это всего лишь обостренное чувство собственности. Андрей, полигамный, как и каждый, наверное, мужчина, был только рад. Хотя выкладываться, чтобы удовлетворить сразу четырех девушек, приходилось сильно.
Есико заметила, что парень не спит, радостно улыбнулась, бесцеремонно откинула с него одеяло, обнаружила обычную утреннюю мужскую проблему и без промедления оседлала его. Не успел Сом опомниться, как ему на лицо села еще одна девушка, он даже не успел понять, кто именно, кажется, Дара. Но это не имело значения, и Андрей полностью отдался удовольствию, изо всех сил стараясь доставить подругам радость. Случившееся далее касалось только их пятерых.
Встав, все члены семьи быстро приняли душ, позавтракали и разбежались, каждого ждала учеба. Андрею сегодня предстояли самостоятельные полеты, а потом профориентация. Он страшно переживал, никак не мог решить, что именно выбрать. Дальний поиск или каботаж? Служба в военном флоте или в гражданском? Атмосферные или космические полеты? Именно от этого зависели преподаваемые в летной школе «Альбатрос» предметы. Однако парень все больше склонялся к дальнему поиску, в который они могли отправиться всей семьей, а ему настолько нравились подруги, что Сом подумывал об узаконивании отношений. Однако в этом случае в семью придется брать, как минимум, еще трех, а то и четырех девушек, причем определенных специальностей. Подруги тоже предпочитали именно поиск и понемногу уговаривали Андрея на это, а по поводу дополнительных девушек успокаивали будущего мужа, утверждая, что без проблем найдут нужных. До них почему-то никак не доходило, что парень страшно боится не справиться, опозориться. Ведь он с четырьмя едва справляется! А если их будет девять, десять или одиннадцать? Экипаж поискового фрегата ведь обычно состоял из двенадцати человек, а отправлять в поиск на долгие годы предпочитали именно семьи. И как тут быть? Сом не знал, а потому сильно нервничал.
Ирина, большая, почти с Землю размером, луна на орбите газового гиганта, не имела морей, только огромные пресноводные озера, посреди одного из которых и находился остров Кубарин, размером с полтора Мадагаскара. На нем еще в первые годы после прибытия Ф-673 «Нептун» и построили летную школу, тогда только для атмосферных полетов. Однако лет через сорок потребовались пространственные пилоты для каботажных рейсов между Ириной и Александрой, на последней тоже создали небольшую пока еще колонию, но быстро ее развивали. А уж после прибытия «Снегиря» она начала разрастаться, как на дрожжах. И это было только начало. Получившие там землю американские, немецкие, испанские, индийские и японские фермеры собирались расширять пахотные угодья. Они буквально вгрызались в работу, радуясь новым домам и большим фермам, которые никакие банки не отберут за долги. А их дети пойдут в имперские школы и вырастут уже имперцами, так было в родной вселенной снегиревцев, так будет и здесь.
Луна буквально кишела жизнью, хоть и не так, как знаменитая Пандора, но южно-американским джунглям она давала сто очков вперед. Потому и организовали школу на острове, что здесь не водились самые опасные виды животных и насекомых, с которыми приходилось сталкиваться на большой земле. Там вокруг всех поселений ставили отпугивающие инфразвуковые барьеры, но это не всегда помогало, и тогда жителям поселения приходилось браться за оружие. В итоге крупные города и поселки окружили стенами и энергощитами, которые не могло преодолеть зверье. А с микроорганизмами вполне справлялась биоблокада, сыворотка для которой была привезена еще из родной вселенной. Там ведь тоже осваивали и Ирину, и Пандору.
На Кубарине жило не так много людей, всего около тридцати пяти тысяч, и в основном, это были преподаватели и учащиеся различных профессиональных школ и училищ. От летных до инженерных и врачебных. Молодежь прибывала сюда со всей Ирины и даже Александры, а после прилета «Снегиря» с Лейты и Земли. Правда, с Лейты были в основном специалисты, среди колонистов не имелось не закончивших обучение, такие просто не проходили отбор. Зато из Солнечной системы потянулся с каждым днем все быстрее растущий ручеек абитуриентов.
Андрей оказался всего лишь первой ласточкой, уже через неделю после него в летную школу начали прибывать новые курсанты. Многие молодые земляне не упустили шанса исполнить недостижимую дома мечту, ведь дома в летное училище без идеального здоровья не поступишь, а здесь без проблем. В придачу еще и это самое идеальное здоровье приобретешь в медкапсуле. Правда, все абитуриенты в обязательном порядке проходили ментоскопию, только после этого они допускались к имперским технологиям. Однако до сих пор завернули только одного курсанта, англичанина, оказавшегося махровым эгоистом. Остальные действительно были крылатыми душой мечтателями, стремящимися в небо.
До летной школы Сом добирался через местный телепорт, давно привыкнув к такой роскоши. А ведь ириняне не знали такого до появления «Снегиря», перемещаясь либо на вездеходах, либо на флаерах и глайдерах. Но не зря говорят, что к хорошему привыкают быстро. Андрей едва не опаздывал, поэтому от телепорта помчался бегом и успел в последний момент перед построением, кивнув приятелям по учебе – имперцу Астесу Ровину, как и все здесь, являющим собой дикую смесь множества народов, и Витьке Роховцеву из Минска, который первым из землян после него самого появился в «Альбатросе».
– Доброе утро, товарищи курсанты! – словно из ниоткуда возник перед строем куратор группы, Роберт Михайлович Синицин, среднего роста подтянутый мужчина с волевым лицом и седыми висками, он был из стариков, частично прошел Великую войну и являлся великолепным, профессиональным пилотом, водил все, что летало, от левицикла до тяжелого крейсера.
– Здравия желаем, товарищ майор! – в один голос отозвался строй.
– Молодцы, молодцы, – расплылся в улыбке куратор. – Ну что ж, ребята и девчата, сегодня у вас первые самостоятельные полеты на истребителях «МиГ-380». Тесты вы все сдали успешно, поэтому к полетам допущены тоже все. Роль инструктора в полете будут выполнять встроенные искины. По машинам!
Курсанты, дав запрос через вживленный каждому в мозг имплант в диспетчерскую училища, выяснили, кому какой истребитель предназначен, и ринулись к ним. Вскоре в кабинах всех восемнадцати «МиГов» сидели молодые пилоты. Они не спеша, строго по инструкции и куцему опыту, набранному на тренажерах, напрямую включились в системы управления, провели сопряжение мозговых имплантов с искинами, получили схему взлета и начали поднимать свои самолеты в воздух прямо с посадочных площадок, на которых те стояли. Восемнадцать крылатых машин футуристического вида поднялись на три километра и выстроились в два атакующих ромбических построения. А затем двинулись к полигону, стараясь держать свои машины ровно.
Сом страшно волновался, ведя самолет, ему казалось, что тот трясется и раскачивается, что сейчас он сделает что-то не так и опозорится в глазах майора, перед которым буквально преклонялся – тот летал, как бог. Однако держал себя в руках, не поддаваясь панике.
До полигона все курсанты долетели без особых проблем, разве что два истребителя слегка отстали, их пришлось возвращать в строй искинам, и Андрей был очень рад, что это не коснулось его. Парень с интересом наблюдал, как его сокурсники отлетывают обязательную программу, да и сам отлетал ее без проблем, куда больше волновала предстоящая импровизация, когда каждый будет пытаться показать освоенные на тренажерах фигуры высшего пилотажа. Он подумал, что если бы дома, на Земле, так учили летать, то имели бы куда больше профессиональных пилотов. Но это ведь дорого, столько летать на всем, что летает! А там был капитализм, для которого главное – прибыль, вот и экономили на всем, что могли, получая на выходе едва умеющего взлетать и садиться дилетанта. Надо же, он учится всего три месяца, а уже первые полеты, и не просто, а с высшим пилотажем!
Обязательную программу завершили, и курсанты по списку начали импровизировать. Правда, мало кто решался на что-то нестандартное, ограничивались бочками, иммельманами и переворотами. Ну и более простыми фигурами – восьмерками и виражами разного вида. А вот Андрей в тайне от сокурсников подготовил на тренажере кобру и колокол. Он понимал, что демонстрировать их во время первого реального полета не стоит, но слишком хотел показать куратору, что достоин его внимания.
Пришла его очередь, и Сом разогнал самолет, выходя на высоту и начиная крутить бочку. Мягко перешел в иммельман, а затем прокрутил и другие фигуры. В конце импровизации он продемонстрировал кобру, а вот колокол получился смазанным. Да и вообще пилотировал парень немного неуверенно, и сам это понимал. Чтобы стать хорошим пилотом нужно летать, летать и еще раз летать! И он собирался делать это, как только представится возможность. Благо, внедренный в мозг имплант позволял очень быстро учиться.
– Курсант Соменко! – вышел на связь майор. – Ты, зараза, что творишь?! Вам какие фигуры было разрешено показывать, а? Два наряда вне очереди!
– Есть, два наряда вне очереди! – уныло отозвался Андрей.
– Но все-таки молодец. Признаю. Если постараешься, к концу курса станешь толковым пилотом. А теперь всем циркулярно: возвращаемся на аэродром! Посадка вертикальная на площадки с номерами, совпадающими с номерами ваших машин.
Не прошло и десяти минут, как все самолеты успешно сели, и вскоре курсанты снова выстроились перед куратором. Тот прошелся перед строем, внимательно оглядывая каждого и что бурча себе под нос. Потом подошел к Андрею и приказал:
– Соменко, следуйте на комиссию профориентации, вас там уже ждут. И как это вы обратили на себя внимание лучшей пилотессы школы? Ума не приложу! Бегом марш!
– Есть! – гаркнул Андрей и понесся к главному корпусу «Альбатроса», напоминающего собой скрученный втрое бублик.
Быстро поднявшись на лифте на шестьдесят восьмой этаж, парень вошел в секретариат.
– Соменко? – спросил его местный искин.
– Так точно!
– Идите в восьмой кабинет.
В указанном кабинете Андрея ждали замдиректора школы Арвен Иванович Абасидзе, заместитель по летной части Георгий Александрович Малышев и незнакомый мужчина с жесткими серыми глазами. Помимо них, вот неожиданность, в уголке скромно сидели, сложа руки на коленях и изображая из себя пай-девочек, Дара и Есико. Только в этом момент парень понял, кого имел в виду под лучшей пилотессой школы куратор. Дарина Асвази действительно считалась таковой, побеждая на всех летных соревнованиях.
– Добрый день, молодой человек, – поздоровался незнакомец. – Эти девушки сказали, что являются вашими женами. Это так?
– Официально еще нет, но как только распишемся, станет так, – не стал отказываться от своих девочек Андрей, он их успел полюбить и хотел прожить с ними всю жизнь.
– Они также утверждают, что оговорили с вами возможность выбора на профориентации дальнего поиска. Если это так, то по окончанию школы вашей семье выделят фрегат нового поколения с автономностью до шестисот световых лет.
Сердито посмотрев на девушек – они же еще не решили, что именно выбрать! – Андрей вздохнул и произнес:
– Да, мы оговаривали такую возможность, и, если честно, мне подобное распределение нравится куда больше других вариантов.
– Отлично, молодой человек, отлично! – потер руки замдиректора. – Но вы учитываете, что на корабле дальнего поиска все должности должны быть заняты членами семьи? А экипаж составляет от десяти до двенадцати человек. Полет может длиться десятками лет!
– Разрешите сказать! – пискнула Есико, почему-то виновато посмотрев на Андрея.
– Говорите.
– Мы нашли специалисток на все вакантные должности, итого нас будет двенадцать. Включая капитана и общего мужа.
– Хм-м-м… – покрутил головой незнакомец. – Вы уверены? Может, все-таки лучше две или три семьи в экипаж?
– Нет! – в один голос заявили девушки, уставившись на Сома требовательным взглядом и незаметно кивая, соглашайся, мол.
Но сам Андрей пребывал в замешательстве. Одиннадцать жен?! Да они с ума сошли! Он и с четырьмя едва справляется! Однако Дара с Есико продолжали подавать будущему мужу требовательные сигналы. Интересно, кого они там нашли? Трудно сказать, но Андрей своим девочкам полностью доверял, они плохого не сделают. Поэтому, немного подумав, решил, что со всем справится, и выдохнул, словно прыгнув в омут с разбегу:
– Согласен!
– Вот и хорошо, молодой человек, вот и хорошо, – удовлетворенно покивал замдиректора, что-то отмечая на экране планшета перед собой. – Значит, переводим вас на интенсивную программу обучения космическим полетам. Эта программа займет два года, если не спешить, и год при ускоренном обучении. В последнем случае вам придется нелегко. Какой вариант выбираете?
– Ускоренный! – отозвались парень и две девушки.
– Что ж, так и запишем. Можете быть свободны. И позовите следующего.