Кровь шумела у нее в висках так же громко, как и начинающаяся буря.
«Этого не может быть».
Кара опустила руку на землю, впиваясь ногтями в грязь, пытаясь успокоиться. Земля – прохладная, липкая – облепила кожу.
«Так, ладно. Включить антикризисные меры».
Она уже заметила серебряное свечение, обнимавшее плечи Зака. Ощутила отсутствие биения сердца.
И инстинктивно и так глупо ответила на его голос – живой, знакомый.
Но все же. Может, он не заметил? Она успеет убраться отсюда, оставив призрака. Вызовет полицию, сбросит с плеч эту ответственность. Сделав несколько вздохов, она поднялась.
– Тан?
Разумеется, с Заком никогда не было просто.
Устремив взгляд вперед, она прошла мимо.
– Ты куда? Ты же видела мое тело, да? И видела меня. Эй.
Его присутствие ударило ее в бок, словно метель, заморозив воздух вокруг, заставив ее похолодеть. Кара почти пересекла поляну, когда Зак махнул рукой у нее перед лицом.
– Ты слышала мой голос. Ты отреагировала. Я знаю, ты можешь меня видеть…
Она слабо вздохнула – как же сильно этот парень ее раздражал, – но, похоже, Зак только того и ждал.
Он резко дернул ее за руку, заставив остановиться, и развернул к себе.
– Ты в самом деле видишь меня, – торжествующе заявил он. – Ты сделала ту штуку – всегда так делаешь, когда злишься на меня.
Кара потрясенно уставилась на него, не найдя, что сказать. Ее что-то выдало?
Она резко отстранилась, отступив на шаг. Сверкнула на парня глазами. Конечно, из всех, кто мог узнать ее тайну, этим человеком оказался Зак – и узнал он все благодаря таланту раздражать ее. Кара привыкла игнорировать призраков. Но не привыкла игнорировать Зака.
Он не был плотным, и все же капли дождя не проходили сквозь него, обтекая его по серебряным контурам и падая на землю. Само его присутствие было неестественно. Он, с вызовом смотря на Кару голубыми глазами, нарушал законы физики. Но это был тот же Зак – мальчишка, знакомый ей с детского сада. Он разбивал мелки и девичьи сердца и жил так, словно ничто не могло ему навредить – и ничто не могло. Он казался неуязвимым. Раздражающе неуязвимым.
А теперь он мертв.
Нет, неправильно. Как Захария Коулсон мог умереть?
Странное чувство заставило все внутри у Кары перевернуться, словно ее живот наполнился свинцом, злостью, страхом.
Она снова взглянула на его тело, но ей стало не по себе – горло сжалось, в глазах защипало. С усилием она сглотнула, зажав рот ладонями, глубоко дыша, пытаясь справиться с эмоциями. Зак выглядел так, будто просто спал.
Как же ей хотелось, чтобы так и было. Тогда ей пришлось бы принять лишь одно решение – что сказать ему, когда тот очнется. Ей не пришлось бы пялиться на его призрак, стоя под дождем.
– Что случилось? – спросила она, и в тот же миг Зак выпалил:
– Почему только ты можешь меня видеть?
– Я первая спросила.
– Я спросил вторым.
Они хмуро смотрели друг на друга, потом Зак рыкнул и провел ладонью по волосам.
– Я искал тебя и заблудился, змея укусила меня в лодыжку, я пытался добраться до людей, чтобы кто-то помог мне, и набрел на эту поляну, а потом выбрался из леса. Пробовал махать проезжавшим машинам, но меня никто не замечал, даже когда я встал посреди дороги. Я не знал, что делать, поэтому вернулся и тут увидел тебя. А когда спросил, ты подняла взгляд. Поэтому снова вопрос: почему только ты можешь меня видеть?
На это не существовало простого ответа, поэтому она решила сказать прямо:
– Потому что ты мертв.
Он фыркнул, но веселье сошло с его лица, когда Кара совершенно серьезно посмотрела на него.
– Погоди. Я же не… не могу быть в самом деле мертв?
Великолепно. Он из тех призраков, которые отказывались верить в собственную смерть.
– Попробуй представить, – отозвалась Кара, махнув в сторону его трупа.
– Нет, это дикий розыгрыш. Не могу же я и правда… нет, это мне снится.
Искра сочувствия вспыхнула в ней.
– Нет, не снится, – ответила она.
Возможно, он услышал, что ее голос смягчился, и поэтому продолжил:
– Так в чем дело? Почему ты можешь меня видеть?
Взгляд его голубых глаз вынуждал ее ответить честно.
Но она не могла.
В голове раздался мамин голос – те слова, которые контролировали каждое ее решение с тех пор, как еще ребенком она поняла, что видит призраков: «Обещай, что не расскажешь никому. Ни друзьям. Ни одноклассникам. Никому».
Она ответила, как и должна послушная дочь: «Обещаю».
Зак вскинул голову, в его глазах вспыхнуло любопытство.
– Что?
По его виску скатилась капля дождя, очертила щеку и челюсть – и задержалась на коже. Он будто понял молчание Кары и добавил:
– Обещаю никому не рассказывать. А Коулсоны никогда не нарушают обещаний.
Он уже знал, что Кара может его видеть. И сейчас, пока лил дождь, она успела раскрыть свою тайну во всем, кроме названия. Желая того или нет, но она уже нарушила обещание.
А значит, можно и закончить.
Кара глубоко вздохнула, собираясь с силами.
– Причина, по которой только я тебя вижу… Ты – призрак, а я – Говорящая с призраками.
Повисла пауза. Зак уставился на нее, хмурясь и пытаясь осмыслить ответ.
– Ты – что?
Так, похоже, ей придется говорить медленнее.
– Это значит, что я могу говорить с призраками. Я могу давать им силы. Помочь совершить переход… Могу даже управлять ими.
Никогда никому она этого не рассказывала и теперь хотела забрать слова назад, но одновременно – продолжать говорить. Слова не упали и не скрылись в земле, как капли дождя. Они остались в воздухе, зависнув, как гроза.
Зак рассмеялся – недоверчиво, издевательски, резко… неправильно.
– Ты, должно быть, шутишь. Ты разговариваешь с мертвыми?
Щеки у нее горели. Будто от него можно было ожидать чего-то другого!
Сочувствие, которое она испытывала к нему, испарилось. Внутри вспыхнул гнев, превращаясь в оружие – легкий клинок, которым Кара с радостью воспользуется. Она смерила его горящим взглядом.
– Что ж, теперь ты один из них. На твоем месте я бы не смеялась.
Он стиснул зубы. Кара ранила его. Осознанно.
Они в самом деле пробуждали друг в друге худшие стороны.
Зак вскинул руки.
– Это какое-то наказание. Ты говоришь, что я мертв, и выходит, что именно ты… – он выплюнул это слово, будто яд, – единственная, кто может меня видеть?
– Меня это тоже не слишком радует. Если кто-то наверху назначает тебе наказание, я бы хотела, чтобы меня в это не втягивали. Ты уже неживой, а я по-прежнему должна на тебя пялиться!
– Извини, но тебе стоит благодарить за такое зрелище. – Зак указал на себя широким жестом.
Кара закатила глаза.
– Как это тебе удается? Ты мертв, а все равно невыносим!
– Страдаешь? – Его ухмылка стала жесткой. – Прекрасно.
Кара резко отвернулась. Она заходила по поляне. Густая трава приглушала звук ее яростных шагов.
– Мама заставила меня пообещать никому не рассказывать, и я прекрасно справлялась до того, как ты умер! Ты хотя бы представляешь, каких сил мне стоило хранить эту тайну? Чтобы никто не узнал? Почему ты всегда все портишь?
– Эй, я не специально помер, знаешь ли! Думаешь, я хочу быть здесь и спорить с тобой?
Кара остановилась у ручья, сверкнула на парня глазами, а потом повернулась к воде.
– Что ж, я вспомнила, что мне тут находиться необязательно. Я вызываю полицию и сообщаю им о твоем трупе, а потом отправляюсь домой и забываю о твоем существовании.
– Погоди, – в его голосе прорезались нотки паники. Каре было приятно слышать это. Скрестив руки на груди, она выжидающе посмотрела на парня. – Извини, что разозлил тебя, потому что не воспринял всерьез твои способности говорить с мертвыми.
– Не похоже на извинение.
Он скривился.
– Ты ожидаешь, чтобы я по-настоящему извинился?
Невероятно. Зак – призрак класса А, без сомнений. А-бсолютно невыносимый.
– Слушай, ты… Говорящая с призраками или как там. Ты видишь мертвых. И я… – Он запнулся, и ее гнев немного смягчился, – мертв, но это какая-то ошибка. Ты должна помочь мне в этом разобраться.
Кара рассмеялась, направляясь к нему.
– Я не обязана тебе ни в чем помогать. Я пришла сюда из-за нашего проекта. Это… – Она обвела его жестом, повторив то, как он сделал это раньше, – явно не проект.
– Я буду преследовать тебя всю оставшуюся жизнь.
– Не посмеешь.
Его голубые глаза вспыхнули.
– Хочешь проверить? Я раздражал тебя, пока был жив? Теперь станет гораздо хуже.
Он в самом деле считал, что может заставить ее делать то, что хочет? Снова. Как с флаерами команды по плаванию.
– Ладно! Тогда я обращусь к бабушке, а она знает, как проводить экзорцизм! Хорошо повеселишься, отправившись в царство демонов, где тебе и место.
Она блефовала, но было забавно видеть, как он побледнел.
Кстати, об этом… как ему удавалось выглядеть так же, как при жизни? Он не потускнел. Кожа светилась даже сильнее. Кара знала, что он призрак, только потому, что его труп лежал под деревом, а силуэт очерчивало серебряное сияние.
Может, ей и было бы жаль его, не будь Зак таким самовлюбленным. Но и в смерти он продолжал считать, что мир крутится вокруг него.
«Не мой призрак, не мои похороны».
– Ты так не поступишь, – сказал он, но небольшая заминка выдала его неуверенность.
Кара склонила голову и улыбнулась, готовясь нанести смертельный удар.
– Знаешь что, Коулсон? Богатство не делает тебя бессмертным. Ты умер, как и все, придется с этим жить. Точнее, тебе уже не придется. – Она пожала плечами. – Извини, вынуждена довести до твоего сведения, что ты не первый, кто умирает и становится призраком. И к несчастью для тебя, ты мне безразличен, так что я не останусь наслаждаться этим шоу.
Она развернулась, но его рука стиснула ее запястье.
– Пожалуйста, – прошептал он. – Не заставляй меня умолять.
Кара резко развернулась, и, освободившись от его хватки, наклонилась вперед, чтобы оттолкнуть его, но вдруг вспомнила, что ее руки пройдут насквозь…
Не прошли.
Они оба рухнули на землю и уставились друг на друга. Кара тяжело дышала от изумления. Запястье покалывало в том месте, где Зак ее коснулся. Это ощущение прокатилось по телу, достигнув мозга легкой вибрацией и заставив дрожь пройти по позвоночнику.
Она медленно проговорила:
– Я не должна была до тебя дотронуться. Как возможно, что я все-таки это сделала?
Его взгляд оставался прикован к ней, и теперь она всей кожей ощущала легкую вибрацию.
– Что ты хочешь сказать? – спросил он.
Она точно об этом пожалеет. Но буря толкала ее дальше, любопытство потрескивало в голове, молнии разрушали логику – Кара посмотрела на мальчишку, которого знала всю жизнь, а теперь еще и в посмертии. На мальчишку, которого не мог коснуться дождь, хотя вода уже стекала с ее волос.
– Что, наверное, все-таки приглашу тебя к себе.